Макария

Лора лежала на полу. Она лежала на животе, а руки и ноги у неё были неестественно вывернуты. Лицо было повёрнуто в сторону стены таким образом, что можно было разглядеть его правую половину. Только вот разглядывать было уже нечего. На месте, где должен был быть аккуратный профиль молодой девушки, находилось алое месиво. Вокруг него растекалась тёмная лужа крови. Взглянув на унитаз, можно было подумать, что он никогда и не был белым. Бачок унитаза был полностью красным, а сиденье было такое же пятнистое, как и моя рубашка.

Сознание моё помутилось. Я был как в бреду. Дверь выбили. После секундного замешательства меня повалили на пол. Руки заломили так, что в плече у меня что-то хрустнуло. Я не помню, что происходило дальше. Стало вдруг очень тихо и темно…

Глава 9

Первое, что я ощутил, когда проснулся, была резкая боль в затылке. Открыв глаза, я увидел бетонную стену прямо перед своим лицом. Я лежал на чём-то очень жёстком.

Повернув голову к потолку, я тут же ощутил пронзающую боль в затылке. Ощупав голову, мне стало ясно, отчего у меня так ноет голова. У меня было рассечение. На пальцах осталась очень густая и липкая жидкость. Видимо, она только недавно остановилась, так как не успела ещё до конца высохнуть.

Поднявшись со стонами, которые сами собой вырвались у меня из груди, я стал осматривать место, в котором очутился. Это было совсем небольшое помещение с одной старой кроватью, столом, стулом и железной дверью. Конечно же, я знал, где я находился. Я неоднократно бывал тут, допрашивая предполагаемых убийц, маньяков и прочий мусор. Меня посадили за решётку. Бред какой-то!

Вскоре должен прийти какой-нибудь детектив или полицейский, который будет мучить меня вечными вопросами: «зачем?» и «почему?». И, кажется, я догадываюсь, кто это будет.

Одежда моя вся была чёрная от засохшей крови. Она осыпалась с моей шеи, когда я поворачивал голову. От меня несло, а во рту было омерзительно сухо. Жажда мучила хуже головной боли.

Они всё неправильно поняли. Не меня нужно задерживать. Если бы я отправился за священником, а не зашёл в туалет с Лорой, то всё было бы по-другому. Как я теперь оправдаюсь перед женой и дочерью?! Они-то, конечно же, мне поверят, но люди не дадут нам жить спокойно. Софи могут начать травить. Сплетни о плохих вещах быстро разносятся, а вот их опровержение никого уже не интересует. Люди с охотой цепляются за мерзкие подробности, чтобы помусолить их на своих языках, а когда они оказываются выдумками, то резко становятся неинтересными ни для кого. А вот оставшиеся впечатления серьёзно портят жизнь человеку, который якобы сделал что-то ужасное. От них не отмыться. Придётся переезжать всей семьёй в другой город. Скорее всего, меня уволят, когда узнают правду, и это несмотря на то, что я был невиновен.

– Морис, сукин ты сын! Из-за тебя моя жизнь сломана! – прорычал я себе под нос.

Прошло около двух часов, прежде чем дверь наконец-то открылась. Мои часы были разбиты, а телефон изъят. Этого я даже не стал проверять, так как знал, что людей, которых приводят сюда, сразу обыскивают и забирают абсолютно всё, что лежит в карманах. Поэтому я полагался на свои биологические часы. Раньше чувство времени ни разу не подводило меня. Но теперь я никак не мог понять даже то, день сейчас или ночь.

Первым зашёл молодой офицер, следом – его величество Френсис. Я сидел за столом, когда дверь открылась, ожидая прихода детектива.

Как же меня бесила его хладнокровная морда. Он зашёл, даже не взглянув в мою сторону. Усевшись напротив меня, он сложил руки в замок.

– Тебе есть что сказать? – холодно спросил он.

– Ещё бы, – огрызнулся я, – может, воды мне наконец-то принесёшь? – обратился я к молодому полицейскому.

Тот неуверенно посмотрел на Френсиса. Тот махнул головой в знак согласия. Парень тут же вышел из камеры, закрыв за собой дверь.

– Я-то думал, что моя интуиция сыграла со мной злую шутку, – продолжил он, – а оказывается, это ты оказался чересчур изворотливым.

– А она когда-нибудь работала? – съязвил я.

Он пропустил это мимо ушей.

– Насчёт Хлои я сразу стал подозревать, что убил её ты. Милтона тоже ясно, почему ты убил. Хоть мне пока не до конца ясно как. Но вот Лора. Зачем её? Неужели у неё хватило мозгов, чтобы понять то, что это ты убийца? Она шантажировала тебя этим?

– Что! Френсис, у тебя маразм обострился, что ли? Я никого не убивал! Неужели ты настолько туп, что не можешь понять, что меня подставили! – закричал я от злости на его узколобость.

В этот момент зашёл офицер со стаканом воды. Я выпил половину залпом, поперхнувшись, допил оставшуюся половину. Горло горело.

– И я даже могу тебе сделать одолжение, сказав, кто настоящий убийца, – откашливаясь, прохрипел я.

Он меня не слушал, продолжая монотонно рассуждать.

– Ну, Хлоя-то понятно, была твоей любовницей. Она хотела рассказать всё твоей жене. Как, кстати, её зовут?

– Кого? – в недоумении посмотрел я на него.

– Жену твою.

– Ты издеваешься? Ты не так давно её допрашивал. Либо у тебя старческий маразм, либо ты решил так безмозгло пошутить надо мной. Не время для шуток. Вам нужно убийцу ловить, пока тот не скрылся!

Он задумался. Взгляд его был растерянным. Френсис начал как бы невзначай смотреть на бумаги, которые он кинул на стол перед собой. Он пытался сделать вид, будто ищет вовсе не имя Мари в недавних документах.

– М-да… Мари… Ты думаешь, что твоя жена ушла бы от тебя, если бы узнала, что у тебя есть любовница? – Френсис решил продолжить своё повествование.

Нет. Даже для него это было слишком тупо. Это напоминало бы комедию, если бы не обстановка и уж точно не мой внешний вид.

– У меня никогда не было любовницы, Френсис, – спокойно и с расстановкой ответил я.

– Ты можешь называть её как хочешь. Как-никак она была гулящей женщиной. К тому же ей уже плевать, как её назовут. Мертвецу же всё равно, назову ли я его наркоманом или проституткой. Не правда ли, Артур?

Он пытался заставить меня проговориться о том, что она уже мертва. А об этом может знать наверняка только убийца. Или я – человек, которого подставил настоящий убийца.

– Я не думал, что ты окажешься таким умственно ограниченным. Ты прекрасно знаешь, что я её встретил один раз. Мы всего лишь посидели в кафе и поболтали о прошлом. Ты сам слышал об этом от Милтона. Она в принципе не могла быть моей любовницей!

– А, ну да. Кстати о Милтоне. Я не стал сразу говорить об этом никому, так как хотел проверить это наверняка. Обвинив тебя в тот же день, ты мог бы попытаться обмануть всех, подкупив кого надо. Мы все знаем, как это работает.

– Что ещё? – растерянно спросил я.

– Как ты там сказал: «Как ты можешь такое говорить!» – процитировал он слова Софи в момент её ссоры с Милтоном.

Я молча ждал, недоумевая, что он имеет в виду. Мне было непонятно, к чему он ведет, но ясно, что ни к чему хорошему для меня.

– Так вот, ты знаешь, почему она могла так кричать?

– Как я могу об этом знать? Она и сама ничего не помнит. Я могу лишь догадываться, что это связано с её подругой.

– С тобой, – перебил он.

Я недоверчиво упёрся взглядом во Френсиса, не понимая суть его слов.

– При чём тут я? Что ты вообще имеешь в виду? Я не понимаю тебя.

– А то, что Милтон отправил мне интересное сообщение незадолго до своей смерти. Правда, пришло оно чуть позже, так как связь на озере очень плохая.

Мысли беспорядочно суетились в моей голове. Сталкиваясь, они прилипали друг к другу, образовывая, таким образом, пока ещё не совсем чёткую картину всего происходящего.

– Артур, он видел кровь в лодке.

Вот оно что! Понятно, кому Милтон пытался отправить сообщение в тот вечер! Вот только странно это. Это же совершенно обычное дело для рыбацкой лодки.

– И что? Это же лодка! В ней обычно всегда кровь! Ты что, не знаешь, что когда достаёшь крючок из пасти рыбы, из неё может пойти кровь?

– Это естественно. Всё это понятно, – спокойно сказал Френсис, – но понимаешь, он заметил ещё кое-что, – он умолк, заставляя меня нервничать всё больше и больше с каждой секундой его молчания, – совсем незаметный белый волос, застрявший между крохотными сучками в досках лодки, – тихо произнёс он.