Хочу быть кошкой!

Кошка резвилась на полке с игрушечными супергероями, поддевая лапкой то одну, то другую фигурку. Но когда Антошка прикрикнул на неё, замерла, вытаращив глаза на мальчика.

– Ты что? – с подозрением спросил Антон. – Надумала наконец стать настоящей кошкой?

– Нет, – уныло ответила Китти, едва Антошка отвернулся. – То есть, кажется, мы на верном пути, раз я себя так веду…

– Ладно, слезай оттуда! – велел Антон, и Китти легко спрыгнула на письменный стол. – Объясни, пожалуйста, чего это ты так завертелась у меня за спиной, когда я разговаривал с тётей Валей?

– А ты не понял? – удивилась Китти. – Попов мечтал быть пиратом Джеком Воробьём! Отсюда все его неприятности. Джек Воробей, конечно, умный, смелый, неотразимый, но на этом его положительные качества заканчиваются. Если разобраться, этот герой страдает отсутствием элементарной порядочности, да ещё и пьяница к тому же. Ну конечно! Это ему я должна помочь, а ты… Ну, без тебя я просто не справлюсь с заданием.

Антон начал думать: «Что-то здесь опять не вытанцовывается. Попов хотел быть Джеком Воробьём. Допустим, но…

– Он же только в двенадцать лет посмотрел «Пиратов». Мечтать-то нужно с детства.

– Ну, возможно, его мама немного ошиблась, и Мишке было одиннадцать лет, а то и десять. Достаточно, чтобы намечтаться.

– Ну, допустим, ты права, – Антошка чувствовал, что несколько извилин у него в мозгу перепутались и затянулись узлом. – И что из всего этого следует? Превратиться в кошку – это одно. Кошек на свете много, и если появится ещё одна, на это никто не обратит внимания. Но живой Джек Воробей?! Мимо такого не пройдёшь.

– Рада бы тебе объяснить, но и сама не до конца понимаю. Возможно, Попов не станет пиратом, но вполне может превратиться в опасного преступника. Не исключено, что при этом он будет по-своему весьма обаятельным человеком.

– Пока у него это плохо получается, – возразил Антон, покачав головой. – Ни капли обоняния.

– Обаяния.

– Да плевать. Вопрос в том, как ему помочь? В чём именно?

Антон поднял с пола Человека-Паука и задумчиво повертел его в руках.

– Сейчас мы ему всё равно ничем помочь не можем, – вздохнула Китти. – Вот только боюсь, – добавила она очень тихо, – что после аварии Попов спятит и окончательно вообразит себя Джеком Воробьём.

На следующее утро Антошка, едва только вошёл в класс, наткнулся на Лёшку, который со смехом и дикими воплями спрыгнул на него с парты, чуть не сбил с ног и помчался дальше. За ним с такими же воплями летел Витька Шмелёв. Впрочем, полёт Шмелёва быстро закончился спотыканием о чей-то портфель и приземлением на пол во весь рост. Лёшка торжествующе подкинул вверх учебник русского языка, из-за которого, как оказалось, и вышел весь сыр-бор. Антону почему-то стало неприятно, что Лёшка так веселится.

– Привет! – буркнул он, плюхая свой рюкзак на парту. – Ты чего на ушах ходишь?

– Просто так, – Лёшка был очень удивлён неприветливым тоном друга. – Настроение хорошее.

– Радуешься, что Попов в больницу загремел?

Лёшка покраснел, но посмотрел на Антона с вызовом:

– А хоть бы и так? Если бы не авария, Попов бы меня самого в больницу отправил.

В словах Лёшки была логика, но неужели ему ни чуточки не жалко человека? Лучше пока не говорить на эту тему.

– Проехали, – вздохнул Антон. – Просто я вчера его маму видел. Она переживает очень.

Лёшка присел рядом:

– А что – всё так плохо?

– Тяжёлое сотрясение мозга.

Лёшка присвистнул:

– Из-за такого, я слышал, дураками становятся.

Сказал это Лёшка тихо и очень виновато. Антон внимательно посмотрел на него. Хотел кое о чём спросить, но начался урок. Анна Ивановна очень интересно объясняла про многозначные слова. Антошка даже на некоторое время отвлёкся от тревожных мыслей. Но на перемене они вернулись и уже не отпускали Антона до конца уроков.

По дороге домой Лёшка молчал, Антону тоже было не до разговоров. Прошагали молча всю дорогу. Наконец, поворачивая к своему дому, Лёшка сказал:

– Антон, придёшь сегодня ко мне? Я тебе кое-что расскажу.

– Ладно, – рассеянно кивнул Антошка. В этот момент он обдумывал одну гипотезу (она ему совершенно не нравилась) и не заметил очень серьёзного выражения лица друга.

– Китти! – крикнул Антон громче, чем следовало бы.

– Ну? – отозвался голос из спальни. Кошка вышла в коридор и, грациозно изогнувшись, поточила когти об обои.

– Что ты делаешь? – возмутился мальчик. – Испортишь ведь!

Китти ничего не ответила, но занятие своё прекратила.

– Так зачем ты меня разбудил?

– Погоди, – Антон прошёл в свою комнату и, не снимая куртки, плюхнулся на диванчик. Кошка пристроилась рядом. Немного помолчав, Антон осторожно начал:

– Помнишь, ты говорила про своего двойника?

– Конечно. А что? – Китти слегка забеспокоилась.

– Ты уверена, что с ним, то есть с ней, всё будет в порядке?

– Мне так сказали.

– Мурзик?

– Ну, если тебе так удобнее называть это нечто…

– А ему можно верить?

– Ты про что? – хотя вид у Китти был сердитый, чувствовалось, что встревожилась она не на шутку.

Антон медлил. Ему совсем не хотелось пугать Китти, но не рассказать ей о своих догадках он не мог.

– Я подумал, – Антошка вскочил и зашагал по комнате совсем как старший брат Сева, когда тот волновался. – В общем… ну… А если заветная мечта Попова уже исполнилась?

Антошка остановился и посмотрел в глаза Китти. И увидел в них страх. Несколько мгновений они так и глядели друг на друга. Наконец, Антон отвернулся, но кошка всё равно молчала.

– Китти, – осторожно позвал Антошка. Тишина. – Послушай, Китти…