Дракон должен умереть. Книга I

– Генри. Я не могу иметь детей.

Генри молчал. Ему стыдно было признаться, но об этом он ни разу не подумал. Обо всем остальном – да. Он знал опасения Джоан насчет физической близости и сильных эмоций, но считал, что эта проблема – решаема. Что он сможет удержать Джоан, не даст ей превратиться. Он был уверен, что справится.

Но дети… Нет, про детей он забыл.

Вот только единственный наследник рода Теннесси не имел права забыть про такое.

Генри не знал, что сказать.

– Я с самого начала говорила, что ты не должен этого делать, – заметила Джоан неожиданно мягко.

Генри стоял, и почему-то ему казалось, что он постепенно начинает врастать в пол, превращаясь в большое дерево, невесть откуда возникшее прямо посреди дома.

– Я не держу тебя, – продолжала Джоан спокойно. Генри уже пустил корни, пальцы кололо в ожидании юных побегов. – Ты можешь идти.

Набухли и выстрелили почки, густая крона окружила Генри, шелест листвы и пение птиц мешали думать.

– Я не хочу никуда уходить, – возразил Генри, стряхивая с себя оцепенение, и тут же листья облетели на пол, птицы с криком вспорхнули с ветвей – и остался только пол, потолок, стены и Генри, стоявший посреди комнаты перед девушкой, которая на самом деле была драконом.

Девушка-дракон смотрела на него внимательно и серьезно.

– Ты должен уйти, Генри, – покачала она головой.

Генри молчал. Он помнил, что почему-то нельзя ее слушать, что по какой-то очень важной причине он не должен уходить. Он знал, что были слова, которые он мог сказать, чтобы исправить все, чтобы разом отменить все разумное и правильное.

Но он не мог вспомнить эти слова.

– Иди, Генри, – сказала Джоан неожиданно резко, и в ее голосе больше не было спокойствия. Были только горечь и боль. – Я хочу, чтобы ты ушел.

Генри неожиданно вспомнил слова короля. «Ты уйдешь в тот же момент, когда она прикажет тебе уйти».

– Как скажешь, – ответил он тихо.

И ушел.

Тот свет

Джоан простояла у окна всю ночь. Краем сознания, каким-то маленьким-маленьким кусочком, который еще был связан с реальностью, она забеспокоилась, где же ночует Сагр. Но этого беспокойства было недостаточно, чтобы она смогла заставить себя отойти от окна.

Сагр пришел рано утром, продрогший и промокший насквозь. Он так спешил зайти в дом и скорее переодеться, что не сразу заметил Джоан. А когда заметил, так и замер, подняв руку, чтобы отдернуть занавеску.

– Джоан?

Она знала, что надо обернуться. Для этого надо было всего лишь оторвать руки от подоконника. Но она слишком долго вспоминала, как это сделать.

– Где Генри?

Надо было ответить, но она не могла заставить себя пошевелить губами.

Сагр подошел к ней и с силой развернул за плечо. Сквозь тонкий рукав его закоченевшие пальцы обжигали холодом.

– Где он?

Прикосновение вывело ее из ступора, связало с реальным миром. Реальный мир был холодным и жестким – как пальцы Сагра.

– Он ушел, – наконец сказала Джоан. Голос звучал хрипло после долгого молчания.

– Как ушел? Взял и ушел?

Она кивнула.

– Я его отпустила.

– Отпустила? Что это значит, Джоан?

Она окончательно пришла в себя, но это лишь означало, что надо было чувствовать то, что она никак не хотела чувствовать. Поэтому Джоан почти выкрикнула в лицо Сагру слова, которые иначе бы ранили слишком сильно:

– А как я могла его держать?! Кто из вас вообще это придумал?

– Придумал что?

– Женить Генри на мне, – зло ответила Джоан.

– Он сам это придумал, – холодно заметил Сагр. – А ты – согласилась.

Глаза Джоан сверкнули.

– Да. Но ты-то мог его отговорить!

– И с чего я должен был его отговаривать?

– Потому что тогда не мне пришлось бы напоминать ему о наследниках!

– Наследниках?.. – не понял было Сагр, но тут же громко вздохнул. – Ах.

Джоан ядовито усмехнулась:

– Именно. Ах.

– Ты решила, что не можешь иметь детей, – кивнул он.

– Это очевидно.

Сагр молча отошел. Потом вдруг остановился посреди комнаты и посмотрел на Джоан так, что она невольно вздрогнула.

– А ты не думала обсудить это со мной сначала?! С чего вдруг ты это взяла? Я говорил тебе, что это невозможно?

– Нет, но…