Зверёк и суета вокруг теней

– Вот оно что, – одобрительно ухнул филин. – Новая игра! Значит, теперь весь лес играет в эти самые «тени»? Что ж, я тоже могу поддержать вашу игру.

Он нахохлился и трагично закрыл лоб одним крылом.

– О нет! Кажется, мою тень похитил какой-то злоумышленник!

Зверёк посмотрел вниз и ахнул. Рассеянного света, который проникал в дупло, хватило, чтобы разглядеть, что пухлая, мягкая на ощупь, почти идеально круглая тень филина тоже исчезла.

Кся тоже это заметила. Она пообещала:

– Мы восстановим справедливость и найдём твою тень, мудрый Ух.

– Мудрый и игривый, – важно поправил Ух.

– Мудрый и игривый, – подтвердила Кся.

Вернувшись домой, чтобы позавтракать и придумать, что делать дальше, Зверёк и Кся наткнулись на сэра Призрака, потерянно расхаживающего по двору.

– Сегодня у нас на повестке дня пропажа за пропажей, – сообщил он друзьям.

– У кого-нибудь из ваших сыновей пропала тень? – спросила Кся.

– Мы же прозрачные, у нас нет теней, – покачал головой сэр Призрак. – У меня был полный сундук замечательной шерстяной пряжи цвета колодезной воды, а также много кусков разнообразной материи, катушки ниток и несколько иголок в игольнице. Сегодня я хотел наконец обтянуть велюром пару кресел – обивка на них совсем разлезлась – и обнаружил, что сундук пуст. И ещё кто-то украл штакетину из моего забора.

Кся, спрятав за спину ручки, шаркнула ногой.

– Мы с лунной сестрёнкой смастерили из неё качели, чтобы вызвать весенний ветер. Извините нас.

– Вот как? – обрадовался сэр Призрак. – Так вот кому мы обязаны этим освежающим дождиком? Что ж, штакетина за это – небольшая цена.

– Нужно непременно расследовать вашу пропажу, – сказал Зверёк. – Похититель мог оставить следы или улики. По ним мы узнаем, кто крадёт тени у лесных зверят.

– Зачем ему мои нитки? – недоумевал сэр Призрак.

– Чтобы сшить из похищенных теней ночную рубашку и колпак? – предположила Кся.

Но никаких следов они не нашли. По словам сэра Призрака, крышка сундука была захлопнута, а поднять её мог только кто-то сильный и большой. Зверёк обнаружил, что одна из досок в основании сундука отходит, но туда мог протиснуться только кто-нибудь очень маленький, кто-нибудь, кому потребовалась бы вечность, чтобы опустошить немаленький ларь. Никаких следов больше не было, потому что сэр Призрак, перед тем как обнаружить пропажу, подмёл все полы и даже прошёлся с мокрой тряпкой по подоконникам.

– Талисман просил вас заглянуть, – вспомнил сэр Призрак, когда устали ходить кругами вокруг сундука. Он поскрёб подбородок. – Кажется, он не слишком оценил тень, которую я ему нарисовал, зато теперь не проходит и часа, чтобы Томми не передал мне просьбу от одной из этих странных статуй нарисовать их портрет. Кажется, я прослыл среди них отменным художником. Что удивительно, ведь я был лётчиком, археологом и мореходом, но художником не был никогда. У судьбы отменное чувство юмора, правда?

Зверёк и Кся согласились, а после, слегка расстроенные тем, что их расследование не продвинулось ни на шаг, отбыли к Талисману.

Талисман встретил их шелестом кос, которые соприкасались друг с другом и с листвой, рождая мистический, похожий на шёпот звук. Призрак и правда постарался. Тень, нарисованная на остатках невысокой стены, сложенной из валунов, изобиловала полутонами и была расписана геометрическими узорами.

– Видите ли, я постоянно раскачиваюсь. Сейчас, когда дует весенний ветер, по его прихоти, а прежде по своей воле. Я люблю воплощать свою жизнь в синусоидальных колебаниях, а моя тень, НАСТОЯЩАЯ тень, составляла мне идеальную пару. Эта же, как вы, наверное, уже смогли заметить, неподвижна.

– Мы найдём твою тень, мудрый талисман, – сказала Кся, правда, уже без прежней убеждённости. Таинственная пропажа из сундука сэра Призрака выбила её из колеи.

Они со Зверьком сидели на ветке сосны и смотрели вниз, на заросший сад, по которому иногда пробегал ветерок, заставляя лавровые кусты встрепенуться, а сонный стрекот кузнечиков на мгновение смолкнуть. Солнца было так много, что казалось, земля сейчас обратится в песок и отсюда и до самого горизонта настанет пустыня. Многие деревья и камни стояли без теней, и даже статуи. «Сэр Солнце думает, что на земле его никто больше не воспринимает всерьёз», – подумал Зверёк.

– Конечно, найдёте, – сказал Талисман так, что Кся сразу ему поверила. – Я позвал вас, чтобы рассказать о своём давнем знакомце, вороне по имени Чернопёр. В последнее время он стал совсем незверим, что не удивительно, ведь он и раньше не любил шумных сборищ, а с приходом старости черты характера имеют свойство усугубляться. Чернопёр – художественный руководитель театра теней, единственного на весь лес.

– Никогда не слышала о таком театре, – болтая ногами, сказала Кся.

– Мало кто слышал. Чернопёр никого не зовёт на свои представления и устраивает их только для себя, втихомолку.

– А кто играет в этом театре? – поинтересовался Зверёк.

– Так тени и играют! – воскликнула Кся.

– Вот именно, – сказал Талисман. – Чернопёр не привечает посетителей, но возможно, он что-нибудь вам расскажет о таинственных исчезновениях, потому что нет никого, кто знал бы о тенях больше. Он живёт на башне, оставшейся от старого дома.

– Здесь нет никакой башни, – сказал Зверёк. – Это же лес!

– Есть, – ответил Талисман. – Этот мальчик, Томми, уже рассказал вам про старую усадьбу. При ней была башня, которая, насколько я знаю, всё ещё цела. С этой башни барон обозревал свои владения, а Чернопёр в это время сидел у него на плече.

Талисман качнулся, после чего сказал:

– Но вы не найдёте её без проводника. Попросите Томми вам показать, уверен, он с радостью поможет.

– У нас есть свой, лесной проводник, – сказала Кся. – Шкрябл говорил про какого-то ворона, который устраивает представления для одного себя. Наверняка он уже нанёс его жилище на карту.

– Вот как? – удивился Талисман. – Чернопёру это не понравится. Очень уж любит он уединение.

На обратном пути Кся, ехавшая на спине Зверька, сказала:

– Этот Чернопёр и есть похититель теней. Ему же нужны актёры для своего театра! Талисман, наверное, впал в отчаяние, если решил открыть нам имя похитителя.

– Мы это выясним, – шевеля носом в предвкушении раскрытия тайны, сказал Зверёк. Он чувствовал, что они как никогда близки к разгадке, хотя и не спешил так сразу обвинять старого ворона. Всё-таки нелегко поверить, что в их лесу, где испокон веков, несмотря на всяческие, случающиеся из года в год, приключения, царила доброта и миролюбие, завёлся всамделишный злодей.

Возле сосны-маяка было как всегда оживлённо. С недавних пор это место стало точкой пересечения маршрутов многих мигрирующих птиц, а звери, новые в этом лесу или просто счастливые обладатели короткой памяти, завидев выкрашенную красной краской вершину, спешили к древней сосне взглянуть на карту, которая была уже настолько большая и подробная, что замкнулась вокруг ствола. Впрочем, Шкрябл не унывал и рисовал ввысь, совершенно не заботясь о соблюдении масштабов и «топографической правдоподобности», как сказал бы Талисман.

Друзья услышали крик: «Берегись!» и бросились в разные стороны. Сверху упал камень, но камнем дело не ограничилось. Упала катушка из-под ниток и несколько сломанных спичек, а потом свалился и сам Шкрябл, который довольно ловко приземлился на все четыре лапы.

– Что ты делаешь с моей трибуной? – с подозрением осведомилась Кся. Камень, который упал сверху, был тем самым округлым камнем, с которого Кся призывала Весну.

Бельчонок, сидя на хвосте среди кучек хвои, почёсывал в затылке.

– Я почти затащил его наверх, когда всё сломалось, – пожаловался он. – Филин Ух не стал мне помогать. Он сказал, что камень слишком тяжёлый и что лучше всего будет построить подъёмный механизм.

Зверёк обнюхивал камень.

– Это просто булыжник, – вынес он свой вердикт.

– Не просто. Это морской орех, – поправил Шкрябл. – Доисторический морской орех.

– Мы идём вызволять похищенные тени у старого ворона с башни, – сказала Кся. – Ты с нами?

– Моя тень всё ещё на месте, – сказал Шкрябл. – Мы с ней бегаем наперегонки, и бегаем так быстро, что никакие злоумышленники просто не могут за нами угнаться.