Игры чародеев

– Конечно. И что с того? – холодно и однозначно ответил Евгений. – Я был таким же ребенком. И сотни других иберийцев – тоже. Немногие, как ты, пришли в Алкеон из внешнего мира. Большинство из нас не знает своих родителей – и это естественно.

– А мы? Что будет с нами? – её голос дрогнул.

– После рождения нам очистят память. Таковы правила, и ты сама их прекрасно знаешь.

– Но это ведь…, – теперь Ольга не находила правильное объяснение, которое совсем недавно казалось ей очевидным, – Безумие…

– Не смей так говорить! – Евгений приблизился к ней и положил руку Ольге на плечо. – Мы даруем Союзу наследника. Уверен, он станет сильным магом.

– И мы этого никогда не узнаем, – тихим, дрогнувшим голосом сказала девушка.

– Ольга, да что с тобой? – твердо спросил Евгений. – Первенец отдается на воспитание в Алкеон – такова плата всех иберийцев. Она была и всегда будет такой. Ты говоришь так, словно с самого начала не понимала, на что идешь.

«Действительно, не понимала, – молча согласилась Ольга. – И теперь очень сожалею о своей глупости».

– Ребенок будет одним из нас! – с фальшивой уверенностью в голосе сказал Евгений. – Одним из Союза!

Евгений всегда был верен Иберии и его принципам. С самого рождения ему не оставили иного пути, кроме как стать рыцарем. Он вырос в стенах этого замка под присмотром магов и чародеев, не видел по-настоящему другой жизни и не знал никакого другого мира, кроме мира Союза. И не было ни дня, чтобы Евгений хоть на миг пожалел о своей участи.

Ольга провела вместе с Евгением два года, хорошо изучила его мысли и чувства и понимала: он скорее умрет, чем откажется исполнять священное обязательство отдать первенца на воспитание в Алкеон. Ещё недавно Ольга была полностью уверена, что и сама в нужный момент с легкостью исполнит этот долг.

Но теперь, стоя у окна и чувствуя дуновения ледяных горных ветров, в душе Ольги укреплялось совершенно иное, противоположное решение.

Она ни за что не расстанется со своим ребенком. Чего бы это ни стоило.

Если ничего не предпринять, то ребенка силой заберут у Ольги после рождения. И даже его отец, вне всяких сомнений, не воспротивится этому, а, наоборот, уверенно встанет на сторону устоев Союза Иберии.

А значит, у Ольги оставался лишь один выход.

Бежать.

Бежать как можно дальше.

******

Когда я проснулся, Ольга стояла у окна и курила, сбрасывая пепел на стол, рядом с треугольной табличкой «No smoking».

– Штраф за курение в номере – тысяча евро, – улыбнулась она, заметив мое пробуждение. – Хоть так поднагажу этим мерзавцам.

Я посмотрел на часы – стрелки показывали без четверти семь. Солнце за окном уже встало и освещало черепичные крыши разношерстных итальянских домов. Ровно в семь утра в наш номер без лишних церемоний попытался войти знакомый охранник со шрамом на лице – но задвинутая с внутренней стороны щеколда помешала ему.

– Живо открывайте, а не то я выломаю эту дверь к чертям, – злобно прорычал он.

Мы с Олей переглянулись и улыбнулись друг другу. И действительно – ситуация с грозным головорезом, ругающимся на запертую дверь, выглядела немного комичной. Но долго искушать судьбу мы не стали и всё же впустили мужчину внутрь.

– Пошли, – лаконично приказал он.

– На завтрак нас отведешь? – пошутила Ольга и вместо ответа получила хмурый, недовольный взгляд.

Мы вышли на улицу, уселись в тонированный микроавтобус и в сопровождении нескольких машин быстро поехали по ещё пустым улицам города. Сквозь лобовое стекло изредка удавалось выцепить силуэты высоких, монументальных зданий, мимо которых мы проезжали. С каким бы удовольствием я бы прогулялся сейчас по закоулкам этого старого итальянского города, насладился его архитектурой и очарованием – а не трясся внутри микроавтобуса в сопровождении вооруженных охранников, терзаемый неприятными перспективами.

Мы ехали аккуратно. Судя по регулярным остановкам, водитель дотошно соблюдал все требования скоростного режима и сигналы светофором. Наверное, эти ребята не хотели рисковать привлечь к себе внимание полиции из-за банального нарушения правил дорожного движения. А ведь могло выйти очень забавно, если полиция остановила бы для проверки автобус с толпой вооруженных людей и двумя заложниками – и всё из-за проезда на красный свет или банального превышения скорости.

Минут через двадцать машина остановилась и нас с Ольгой выволокли на улицу. После полумрака, царившего в салоне микроавтобуса, я начал щуриться от ярких рассветных лучей солнца, но глаза быстро привыкли к свету. Мы очутились на большой, пустой площади, вымощенной булыжником, вокруг которой цепочкой тянулись ряды музеев и торговых центров, аккуратно вписанные в классическую архитектуру старых зданий. А над всем этим возвышался Duomo di Milano – величественный кафедральный собор, расположившийся на окраине площади.

Собор выглядел поистине великолепно: от его строгого облика захватывало дух. Ступенчатые стены храма смотрели на нас своими огромными витражами, устремленные ввысь шпили проходили во всю высоту здания и, вырываясь за пределы треугольной крыши, как будто задевали своими острыми краями небо, а некогда белая каменная кладка, приобретшая с годами желтоватый оттенок, словно служила напоминанием о богатой истории этого места.

«Адель делала свои записи в соборе?», – молча удивился я.

Тыча в спину стволами пистолетов, меня и Ольгу провели вдоль одной из сторон здания к находившемуся там лифту, и металлическая коробка за несколько секунд подняла нас на крышу.

Милош уже был на месте. Сложа руки за спиной, он, не отводя взгляда, смотрел с высоты на пустую площадь, раскинувшуюся у подножия храма. Рядом со стариком стоял знакомый азиат из Гильдии правды

– Приступайте, – магистр вонтов без лишних пояснений вручил мне в руки дневник и алкафест, а затем демонстративно бросил взгляд на Ольгу.

Его намек был предельно ясен: «Не делай глупостей – и она не пострадает».

– А зелье? – поинтересовался я, вспоминая маслянистую жижу, которую пришлось выпить в замке.

– Оно больше не нужно, – махнул рукой Милош. – действие эликсира продержится ещё неделю. Я ведь не садист, мне незачем заставлять вас пить эту гадость без нужды. Ну а теперь – займитесь делом.

Подойдя к массивным каменным перилам, через бетонные остроги собора я окинул взглядом крыши домов, единым слоем лежавшие передо мной, посмотрел на уходящую линию городского горизонта, а затем – на брусчатое каменное поле, расстилавшееся под собором. Я положил дневник и алкафест на перила, закрыл глаза, произнес заклинание и, набрав в грудь побольше воздуха, уже знакомым чутьем принялся улавливать возникающие колебания энергии.

На этот раз магия начала работать гораздо быстрее: пульсацию я почувствовал практически сразу.

Стараясь не растерять концентрацию, я осторожно открыл глаза и огляделся по сторонам. Я ожидал снова увидеть длинную вязь из слов, букв и знаков препинания – но на этот раз недостающие записи Адель проявились иначе.

Текст длинным свитком тянулся по площади у подножия храма, как будто невидимый киномеханик транслировал его с помощью видеопроектора прямо на каменные валуны, вбитые в землю. Ярко-зеленые буквы отчетливо светились на фоне серых камней и разборчиво виднелись с крыши собора.

– Читай, – гавкнул Милош.

Я посмотрел на Ольгу, затем – на вонта, лицо которого исказила гримаса нетерпения, и принялся вслух зачитывать раскинувшиеся записи.

Адель

«Милая дочка!

От того, что я сейчас расскажу, у тебя наверняка пойдет кругом голова!

С момента моей последней записи прошла почти неделя. За это время произошло столько событий, что я даже немного теряюсь, с чего лучше начать.

Поэтому сразу же скажу главное: я нашла его! Я нашла Великий реестр ордена Хранителей! Мои догадки полностью подтвердились – один из экземпляров книги действительно уцелел и долгое время хранился у людей, которые понятия не имели о его истинной ценности.

Но давай теперь я постараюсь умерить охватившее меня возбуждение и рассказать обо всем по порядку. Прошу, наберись терпения – история получится не самой короткой.

Как ты уже знаешь, став свидетелем странных событий в замке Корвинов, я начала активно искать следы ордена Хранителей и их Великого реестра – одного из экземпляров той самой книги, что Влад Цепеш ловко сумел сжечь в темнице. К сожалению, поиски продвигались медленно и практически безуспешно – путеводные нити путались, неудача следовала за неудачей. Но я не стану утомлять тебя описанием этих неурядиц.

Гораздо важнее, что в конечном счете фортуна улыбнулась мне! И благодарить за это нужно всецело твоего отца. Конечно же, я обратилась к нему за советом: острый ум Михаила уже не раз помогал нам во множестве вопросов – и этот случай тоже не стал исключением. Внимательно выслушав весь мой рассказ, твой отец, как всегда, проявил свое знаменитое нестандартное мышление и нашел необычный выход из тупика, в котором я очутилась.