Текущая литература

№ 3. Испанцы намъ во многомъ пара;
Испанцевъ чтитъ народецъ (?)[2 - Это тоже родъ уснащенiя, вм?сто – народъ. Ну ужь народецъ эти новомодные поэты! Невольный каламбуръ.]нашъ,
Поетъ въ романсахъ mia cara (по итальянски),
И даже (уснащенiе) русскiй экипажъ (?)
Им?етъ прозвищ?: гитара.

Очень, очень игриво!
Вотъ еще отрывокъ:

Разъ проселочной дорогою
?халъ я, – передо мной
Брелъ съ котомкою убогою
Мужичокъ какъ лунь с?дой.
На ногахъ лаптишки смятыя (?),
Весь съ заплатами (т. е. въ заплатахъ) армякъ.
В?рно доля небогатая
Теб? выпала, б?днякъ!

«Теб?» очень хорошо, а вотъ другой:

Новаго года лишь (опять лишь!) вспыхнетъ денница,
Съ ранняго утра (плеоназмъ) проснется столица.
Въ праздничный день никого не смутитъ (почему?),
Стонетъ-ли в?теръ, иль вьюга крутитъ. и т. д.

Но, скажетъ читатель: для чего вы выписываете эти безобразныя вирши? А вотъ потрудитесь узнать, который изъ двухъ выписанныхъ отрывковъ: – пародiя, а который серьозное стихотворенiе?

Заключаемъ: г. Минаевъ не есть бездарность полная, но та жалкая посредственность, которая хуже всякой бездарности. Какъ она ни бьется, ничего у нея не выходитъ. Хочетъ пародiю написать, выйдетъ плохое стихотворенiе; свое задумаетъ изобразить, выйдетъ пародiя; остроту вздумаетъ отпустить, плоско выйдетъ; вм?сто веселости возбуждаетъ з?воту; не знаетъ – похвалить или посм?яться, и чаще надсм?хается, потому въ этомъ великiй разумъ полагаетъ. Бьется, б?дная, какъ рыба объ ледъ, а ничего добиться не можетъ. Важности на себя напускаетъ ужасной; хорошiя слова выучила: о сознанiи, тягот?нiи зла и протест? поговорить ум?етъ.

А каково самолюбiе? Вотъ послушайте:

«Какой-нибудь присяжный критикъ или рецензентъ, крошечное самолюбiе котораго гд?-нибудь зад?то въ этой книг?, – говоритъ г. Минаевъ въ предисловiи къ изданiю своихъ писанiй, – критикъ, изъ юмористическихъ стихотворенiй признающiй только пом?щенныя въ хрестоматiи Галахова эпиграммы на скупцовъ, волокитъ и т. д., такой критикъ можетъ-быть съ гн?вомъ воскликнетъ: какая необходимость была издавать вс? эти полемическiя ри?мы и т. д. и т. д.?

Хотя насъ в?роятно и зад?лъ г. Минаевъ какой-нибудь эпиграммой, а не зад?лъ, такъ зад?нетъ, но мы гн?вно не воскликнемъ. Гн?ваться не за что. И вопроса такого намъ даже въ голову никогда не можетъ придти. Отв?тъ на это давнымъ-давно готовъ: не только н?тъ надобности издавать подобные стишки, но и писать ихъ не сл?дуетъ; лучше ч?мъ-нибудь полезнымъ заняться. Но что д?латъ? Посредственность везд? протрется. Напрасно только она нынче въ предисловiяхъ старается разжалобить читателя; вонъ г. В. Крестовскiй тоже Лазаря расп?ваетъ. Напрасно, напрасно: нашъ в?къ безжалостный и безсердечный. И то наша литература слишкомъ долго терп?ла всякiя нахальства. Пора-бы давно прихлопнуть всю эту пустошь и мелочь. Пора очистить литературную атмосферу отъ мiазмовъ. Ужь очень они величаться стали; чуть не за ароматы себя выдаютъ.

И такъ сей-то г. Минаевъ наложилъ руку на Байрона. Можетъ-быть читателю уже изв?стны открытiя, сд?ланныя н?которыми журналами въ перевод? «Чайльдъ-Гарольда.» Такъ Б. д. Ч. обратила вниманiе на то, что Кар?агенъ, по переводу г. Минаева, очутился въ Италiи. На это переводчикъ отв?чалъ, что у него стояло:

Тамъ пали стр?лы Кар?агена,

а наборщикъ набралъ:

Тамъ были ст?ны Кар?агена.

Премудреные нынче завелись наборщики. Во всемъ они виноваты: вм?сто Калятафими набираютъ Кастельфидаро (см. «Голосъ»), и всегда наберутъ точно нарочно для показанiя нев?жества автора. Выйдетъ грамматическiй смыслъ и въ то-же время ужасная безсмыслица. Мы не удивимся, если теперь какой-нибудь авторъ напечатаетъ, что въ рукописи его статья или переводъ былъ очень хорошъ, а наборщикъ такъ набралъ, что вышло скверно. Такъ и съ г. Минаевымъ: наборщикъ такъ набралъ его переводъ, что просто читать нельзя. Экой шалунъ наборщикъ!

Что ст?ны Кар?агена – пустяки! «Отечественныя Записки» въ одной IV п?сни открыли, что по переводу г. Минаева Понтъ Эвксинскiй превратился чуть-ли не въ горный пикъ, Двина въ Дунай; что онъ Трояна и Трою см?шалъ; нимфу Эгерiю назвалъ прелестнымъ уголкомъ и т. д. Тамъ-же приведено курьозное описанiе смерти дельфина (см. «О. З.», 65, Февраль, II). Мы въ свою очередь возьмемъ хоть третью п?сню и заран?е ув?рены, что откроемъ въ ней дива дивныя. Напр. въ строф? XXXVII находимъ сл?дующiе стихи:

Давно-ли слава за тобой
Сл?дила льстивою Весталкой.

Что за диво? Съ какой стати весталка названа льстивой? У Байрона никакой весталки н?тъ, а слава названа вассаломъ (thy vassal).

Или стр. XVIII.

Надъ этою печальной нивой,
Взрывая б?шено песокъ,
Упалъ орелъ властолюбивый
И отъ ударовъ изнемогъ.

Куда упалъ орелъ? Не на печальную ниву онъ упалъ, а надъ нею; гд?-же онъ взрывалъ песокъ? Но это еще ничего. До сихъ поръ думали, что паукъ тчотъ паутину, а нынче оказывается, что сама

паутина ткетъ узоръ (XLVII).

Не говоримъ уже о безпрестанныхъ грамматическихъ ошибкахъ, о «въ» вм?сто «на», ни объ ужасныхъ ри?махъ, врод?:

Лишь пробуждаетъ содраганье
Во мн? жизнь шумныхъ городовъ,
Н?тъ въ мiр? зл?е наказанья,
Какъ быть овцой людскихъ стадовъ;

ни о стихахъ, которые могутъ соперничать съ продуктами г. Овчинникова, напр. что лучше:

И сердце, подымая грудь,
Казалось хочетъ вонъ прыгнуть (!?)

или сл?дующее двустишiе изъ перевода 2 части Фауста:

Васъ-бы, жизненочки,
Я цалавнулъ?

Стоитъ-ли заниматься раскапыванiемъ этой безобразной кучи? Еще подумаютъ, что мы нарочно отыскиваемъ нел?пости к г. Минаева, а отыскивать ихъ вовсе не нужно. Возьмемъ напр. II строфу вс?хъ четырехъ п?сенъ и посмотримъ, осталось-ли хоть малое подобiе Байрона въ перевод? г. Минаева.

II строфа 1 п?сни.

Байронъ.

Во время оно на остров? Альбiон? жилъ юноша, который не находилъ услажденiя въ путяхъ доброд?тели, но расточалъ дни свои въ самомъ грубомъ распутств? и съ весельемъ раздражалъ сонливое ухо ночи. Увы! по истин? это былъ безстыдный парень, сильно предававшiйся попойкамъ и непристойнымъ кутежамъ; на немногое на земл? милостиво смотр?лъ онъ, кром? наложницъ, да плотоугодныхъ собранiй, да роскошнаго бражничанья всякаго рода.

Quasi-переводъ г. Минаева.

Въ стран? туманной[3 - Лучше-бы «коварной».] Альбiона
Жилъ прежде (чего? или кого?) юноша; онъ былъ
Вполн? шалунъ (!) дурного тона,
Который (?) оргiи любилъ,
Надъ доброд?телью см?ялся,
Разгуламъ ночи посвящалъ,
И все, съ ч?мъ въ жизни онъ встр?чался,
Онъ (2-й разъ) равнодушно отвергалъ,
И жилъ, поклонникъ наслажденiй,
Не зная д?ла и трудовъ,