Пленники вечности

– Тебе виднее. – Князь с любопытством смотрел на приготовления к бою. – Они что же, втроем на весь твой флот кинутся?

– И я бы кинулся! – прокричал, соревнуясь с ветром, Роде. – Буря идет, она им на руку. Корабли у свенов с глубокой осадкой, тяжелые. А мои скорлупки станут на волнах плясать, не прицелиться толком, на абордаж не сблизиться.

– Чудное все же дело морское… – Басманов схватился за мачту, чтобы не упасть при особенно сильном крене. – Этому веками учиться надо.

– Вот сейчас и поглядим, кто ученее! – Роде стоял на носу когга, впившись ногами в палубные доски, словно дерево корнями. – Передать сигнал: всем уходить от бури! Кормовые пушки зарядить цепями, бить свенам в паруса!

– Бежим?

– Отступаем временно. Не наше время сейчас.

Грозная каперская эскадра из пяти кораблей кинулась наутек. Пока разворачивались, шведы сократили дистанцию.

Над главной посудиной неприятеля появилось дымное облачко, позже послышался приглушенный ветром грохот. Куда попало ядро, Басманов не понял, только Карстен Роде зло рассмеялся, ругаясь на своем родном наречии.

Каперы наконец закончили маневр. Теперь налетающая буря помогала не только свенам. Уставившись в клубящиеся серым и черным небеса, датчанин крикнул князю:

– Злая буря идет! Не дело в такую погоду баталии устраивать. Но раз не мы начали…

Вновь взревели рога, передавая неведомую опричнику команду. На коггах стали снимать паруса.

– Так они догонят нас, – заметил Басманов, обняв мачту.

– Ну и что? Мне того и надо. Гляди, княже, как мы воюем за царя!

Свены, обрадованные тем, что неприятель сам идет в руки, стремительно приближались. Гордые контуры тяжелых кораблей росли на глазах.

– Сосунок у них за адмирала, – прокомментировал Роде. – Думает на такой волне ядрами нас побить. Тут пора уже мачты да паруса от шторма спасать, а не в войну играться…

Он сам поднес рог ко рту.

По сигналу, кормовые орудия каперов одновременно с залпом свенов выплюнули в пасмурную хмарь цепи, в изобилии закупленные у нарвских кузнецов. Выстрелы произвели чудовищное опустошение среди снастей шведского флота.

Впрочем, неприятель показал, что тоже не лыком шит. Одно из каменных ядер задело таки корабль Булавы, судя по тому, что чухонец стал выводить когг из боя.

– Как бы не затонул в этой свистопляске, – проскрежетал зубами Роде. – Отличный моряк из него выйдет, если переживет пару-тройку таких вот боев и штормов.

Каперы успели снять паруса, на флагмане даже убрали мачту, опасаясь силы крепчающего ветра. А све-ны все нагоняли…

– И что они думают делать? – задался вопросом Роде. – На таран идти? Это чистое безумие накануне шторма. Берсерки проклятые, по обычаю предков, му-хоморовым отваром ополи кормчих, не иначе…

Даже Соболевский не решился бы идти по такой волне на абордаж, но неприятель сделал пару попыток, не переставая палить из пушек.

Кормовое башенное возвышение флагмана оказалось развороченным, тю опасных пробоин когг не получил. Погиб кормчий, и к рулю встал сам датчанин.

– Они и впрямь напрашиваются! – крикнул он со злой веселостью, обычно охватывающей его во время смертельной схватки. – Заряжай цепи!

Когда свенская громадина взмыла на гигантской волне, пушки вновь ударили, целясь в мачты и не снятые снасти. Два других скандинавских корабля уже выходили из боя, сворачивая паруса. Буря действительно налетала не шуточная.

– Нас же разбросает по морю, – ужаснулся Басманов. – В этой круговерти ничего не видно!

– Верно, разбросает. Но свенов разбросает тоже. Княже, послушай старого морского волка, вели привязать себя к борту, иначе лишимся мы воеводы и покровителя, а царь – верного слуги.

Дальнейшее опричник помнил смутно. Плохо закрепленный сундук ударил его под коленки, потом он врезался в жесткий борт. Подскочивший Шон, как щенка, за шиворот отволок воеводу к носу, продел под мышками канат, закрепил его у последней не снятой мачты. Дальше было одно мелькание облаков и рев ветра, брызги и крики людей, смываемых за борт…

То была самая страшная ночь для опричника, которую он вспоминал с содроганием до самой своей смерти.

… Разбудил его ангмарец:

– Испей водицы, княже.

– Буря кончилась? – хрипло спросил Басманов, опустошив полмеха.

– Как налетела, так и исчезла. Унеслась терзать ливонские берега. На когге троих Морская Девка взяла.

– А остальные корабли?

– Один показался, просигналил – Булава терпит бедствие, иду на помощь. Мы тоже сейчас паруса поставим и туда поспешим.

– Отвяжите меня.

Освободившись, Басманов подошел к изможденному Карстену Роде.

– Могло быть и хуже, – заметил датчанин, – Думается мне, свенам не слабее досталось. Особенно тому нахалу, что паруса не стал снимать. Наверняка мачты обломало.

Слабый ветерок сменялся резкими порывами, на юге темнела грозовая полоса, уносясь к континенту.

– Булава выжил?

– Я же говорил – крепкий парень. Мы к нему идем.

Однако на помощь терпящему бедствие коггу они не поспели. Тот, пережив бурю, все же набрал столько воды, что ушел на дно. Благо, находившийся рядом корабль подобрал всю команду. К радости ангмарца, ни один из троих легионеров, которых Роде разместил на судне Булавы, не пострадал.

Два капера ринулись по морю, выискивая двух оставшихся членов эскадры. Вскоре по пушечной канонаде определили: ищут не только они.

– Вот ведь настырный народ, – покачал головой Роде. – Заряжай пушки. Ядрами заряжай!

Вскоре в солнечной дорожке показался русский когг и свенский флагман, увлеченные артиллерийской дуэлью. У шведов орудий оказалось побольше, они били прицельнее и мощнее. Фактически, капер погибал.

Роде поставил у кормового руля одного из своих мавров, обезьяной взлетел по мачте в корзину впередсмотрящего.

– Думает – бога, тьфу ты… черта за хвост поймал? А ну, галсом к нему. И дайте сюда кто-нибудь рог, акульи дети!

Чернокожий спутник Роде со странной кличкой Брамсель вскарабкался наверх и протянул капитану сигнальный рожок. Вскоре оба каперских судна, повинуясь командам датчанина, начали смертельную карусель напротив свенского судна.

Цепи действительно разрушили оснастку и изорвали шведу паруса, буря довершило остальное. По сути, свен сделался малоподвижной мишенью. Хитрым маневром Роде дал выйти горящему кораблю из боя, поставив два своих судна напротив неприятеля, ловя парусами ветер.

Скандинавы также пытались двигаться, уповая на весла, но людей у них не хватало. Сказалась и буря, и артиллерийская дуэль, и желание держать в готовности абордажную команду.