Свобода воли. Иллюзия или возможность

1. Каждое млекопитающее имеет мать-млекопитающее.

2. Если млекопитающие существуют, их к настоящему времени было конечное количество.

3. Но у каждого млекопитающего должна быть мать-млекопитающее. Тогда к настоящему времени должно быть бесконечное количество млекопитающих. Это приводит к противоречию с пунктом 2.

Из этого аргумента будто бы следует, что млекопитающих не существует. Но это же абсурд. Несмотря на формальную корректность аргумента, следствие ложно. Ошибочны посылки, скрытое в них предположение наличия четкой грани между млекопитающими и их предками. И полностью автономные семантические двигатели – это такая же химера, как «первое млекопитающее». Млекопитающие постепенно эволюционируют из рептилий. И между двумя видами стоит множество транзитных «как бы млекопитающих» и их матерей (животных из отряда терапсидов). Аналогичным образом эволюционируют и семантические двигатели. Они не появляются внезапно. Более того, идеального семантического двигателя не существует. Поэтому вряд ли стоит удивляться, что воображаемый аппарат из двух ящиков не может абсолютно точно схватить свойство «быть истинным выражением». Он работает на «почти истинных выражениях» в большинстве случаев; впрочем, как и мозг человека.

C. Высокоуровневые свойства в принципе не обладают каузальной эффективностью

Впрочем, оппонент Деннета мог бы усомниться и в другом тезисе автора: в том, что в мысленном эксперименте с «Двумя черными ящиками» каузально эффективным свойством является какое-либо высокоуровневое свойство. Оппонент мог бы попытаться доказать, что в реальности каузальная сила есть только у другого, низкоуровневого физического свойства, например у свойства «быть частью такого-то блока данных». При реализации базы вероятней всего, что истинные выражения располагались в каком-то одном блоке, скорее всего даже пространственном, а ложные – в другом. Тогда каузальным действием обладают не семантические характеристики, а, например, пространственные.

Пространственное расположение действительно могло быть общностью, отличающей одни наборы битов от других. Но данные на жестком диске могли располагаться по-разному. Даже если пространственная общность существовала, она не была обязательной. При смене «места» хранения последовательности она все равно вызывала бы ту же ответную реакцию второй машины. То есть пространственная общность являлась бы общностью случайной, в отличие от общности семантической. Это была бы случайная корреляция, а не каузальная зависимость.

Аналогичным образом в качестве претендента на каузальную роль не подходит и характеристика «принадлежать к блоку данных, связанных с ?», так как вполне возможно, чтобы последовательности были связаны иначе, но регулярность бы соблюдалась. (Под этой регулярностью я подразумеваю отправку на второе устройство все время различных последовательностей битов без синтаксических и иных общностей и способность второго ящика отсортировывать их должным образом.) Для примера представим такое устройство, в котором металлический стержень соединяет между собой взрывчатое вещество и открытый огонь. Пока теплопроводность металлического стержня низкая, взрыва не происходит, так как недостаточно тепла передается от огня. Но стоит повысить теплопроводность стержня (например, заменив его на стержень с другим химическим составом), как произойдет взрыв.

Существует, однако, еще один верный способ произвести взрыв такого устройства. По закону Видемана – Франца, теплопроводность всегда при нормальных условиях коррелирует с электропроводностью (так как оба этих свойства обуславливаются движением свободных электронов). Соответственно, повышая электропроводность стержня в устройстве (заменяя химический состав стержня), мы также создаем условия для взрыва. При этом кажется, что электропроводность является только сопутствующим свойством, а не каузально эффективным[21 - Подобный пример приводит Блок в статье «Может ли разум изменить мир?» [Block 1990, 147].].

Описанное выше устройство демонстрирует, что только одно из двух коррелирующих между собой свойств может быть каузально эффективным. При этом в случае с данным устройством корреляция высокоуровневых свойств систематическая, регулярная. А в случае с пространственным расположением данных корреляция явно случайная, нерегулярная, несистематическая. Последовательности битов могут располагаться как угодно, при этом истинные выражения, «выражения, истинные для машин Эла и Бо», будут вызывать один и тот же эффект. Контрфактический анализ помогает определить, какое из свойств антецедента является каузально эффективным, а какое – нет. И именно семантическое свойство выдерживает контрфактическую проверку, а не низкоуровневое физическое.

D. Функциональные свойства не обладают каузальной эффективностью

Деннет считает, что семантические свойства систем могут быть каузально эффективны. При этом, как мы ранее установили, эти свойства, по его мнению, являются свойствами функциональными, то есть свойствами, которые определены через свой эффект. Но могут ли функциональные свойства быть каузально эффективными? Критиков этого утверждения не меньше, чем критиков интенциональности машин. Один из наиболее влиятельных среди них – философ из Нью-Йоркского университета, Нед Блок. В статье «Может ли разум изменить мир?» [Block 1990] он предлагает протестировать интуиции на нескольких примерах: свойствах «быть провокационным» и «быть снотворным».

Свойство «быть провокационным» определено через свой эффект – провокацию. Следовательно, оно является функциональным. Провокационной можно считать, например, мулету тореадора, ведь она провоцирующим образом действует на быка – она возбуждает в нем агрессию. У мулеты в то же время, отмечает Блок, есть и другие свойства, в том числе свойство «быть красного цвета». Именно оно, по мнению Блока, провоцирует быка. Красный цвет каузально эффективен в отношении агрессивного поведения быка. Можно ли то же самое сказать в отношении «провокационности» мулеты? Провоцирует ли быка «провокационность» мулеты или только красный цвет?

«Провокационность» мулеты – это второпорядковое свойство. Как и другие функционально определенные свойства, оно зависит от наличия первопорядкового свойства. И именно свойство «быть красного цвета» находится в каузальных отношениях с событиями на входе и выходе. Видимо, в «провокационности» муле-ты нет дополнительной каузальной работы. Бык недостаточно умен, чтобы осознать, что мулета провокационна. Ему достаточно красного цвета. Провокационность мулеты может спровоцировать членов Всемирного общества защиты животных, но не быка. Аналогично, считает Блок, можно рассуждать и о другом функциональном свойстве – «снотворности».

Это свойство тоже функциональное и тоже второпорядковое. Оно определено в терминах эффекта, результирующего состояния – сна. Но оно предполагает существование первопорядкового химического свойства, вызывающего сон. «Быть снотворным» – значит обладать химическим свойством, каузально эффективным в отношении сна. Одни снотворные эффективны в силу наличия в них барбитуратов, другие – бензодиазепинов, но вряд ли какие-то – в силу свойства «снотворности». Только в случае, если пациент сам убеждает себя в «снотворности» лекарства, то есть в случае эффекта плацебо, лекарство может приводить к сну в силу самой «снотворности». Даже если химический состав медикамента каузально неэффективен в отношении сна, убеждение пациента в действенности препарата может быть «снотворным». Это, однако, особый случай. В целом вероятно, что свойство «быть снотворным» как функциональное свойство, как правило, каузально бездейственно.

По мнению Блока, примеры иллюстрируют тот факт, что функциональные свойства не могут быть каузально эффективными. Исключениями являются те особые случаи, когда они каузально эффективны в силу убеждений разумного существа. Но в стандартных случаях, то есть когда функциональные свойства определены посредством их результирующего эффекта и этот эффект не возникает в результате осознания разумного существа, они каузально бессильны [Block 1990, 156]. Блок считает, что интуиции в отношении этих примеров верны.

Эпифеноменальность функциональных свойств он объясняет тем, что функциональные свойства находятся в логической связи с эффектом. А для каузальной связи нужны контингентное, эмпирическое и номологическое отношения между событием и его следствием. Блок считает: медикамент обладает свойством «снотворности» потому, что обладает другим свойством, которое в случае употребления номологически гарантирует сон (или повышает его вероятность). То есть номологическое отношение имеет место между химическим или физическим свойством и эффектом, а не между эффектом и функциональным свойством. Когда мы объясняем нечто с помощью ссылки на функциональное свойство, мы прибегаем к аналитическому объяснению. Конечно, могут быть исключения, как в случаях с «провокационностью» мулеты для общества защиты животных или «снотворностью» плацебо. Но это – особые случаи, и они не соответствуют ситуации с семантическими свойствами. Это – мнение Блока, но у меня оно вызывает подозрения.

В рассуждениях Блока настораживает уже то, что в качестве примеров он использует сомнительные случаи и свойства. На самом деле красный цвет безразличен быку, так как у него дихроматическое зрение (впрочем, Блок это и сам не отрицает, и тем не менее – использует этот пример). Бык одинаковым образом реагировал бы на красную, синюю или зеленую ткань. Тогда что, если не красный цвет, возбуждает быка? «Провокационность» мулеты? Кажется, здесь Блок сам оказывается в ловушке собственной иллюстрации. Даже если мы согласны с его антифункционалистскими настроениями, этот пример не выполняет своей функции. Со снотворным качеством пример получается тоже не очень удачным. Блок как бы нарочно напоминает о псевдообъяснениях. Вспомните мольеровского «Мнимого больного»: опиум действует снотворно, так как в нем имеется «снотворная сила». Мольер использует это объяснение с сарказмом, высмеивая неосведомленность объясняющего. Возможно, на эти ассоциации частично опирается и Блок. Но это – психологический прием, а не убедительное рассуждение. Вряд ли сторонник функционализма сам стал бы использовать «снотворность» лекарства и «провокационность» мулеты в качестве иллюстраций каузально эффективных функциональных свойств. В этом конкретном случае Блок борется с ветряными мельницами. Но кроме неудачных примеров в его аргументации можно обнаружить уже знакомый нам тип ошибки. Эта ошибка близка той, что допускали Э. Энском и Г. Райл (а кроме них – также А. Мелден и др.), когда критиковали действенность ментальных состояний с помощью Аргумента логической связи.

Тогда, напомню, речь шла о ментальных состояниях безотносительно их функционалистской интерпретации. И тем не менее рассуждения Блока напоминают этот аргумент. Если логика Блока, Энском и Райла схожа, то против них можно выстроить защиту наподобие той, что выстраивалась в ответ на АЛС. Можно попытаться разъединить строгую концептуальную связь, например, показав, что наличие того или иного функционального свойства не обязательно приводит к ожидаемому эффекту. Функциональные свойства сосуществуют и взаимодействуют с другими функциональными свойствами, и результаты этих взаимодействий могут давать различный эффект. Одни функциональные свойства каузально эффективны, а другие – нет. Если бы существовала жесткая логическая сцепка между всеми функциональными свойствами и их эффектами, таких вариаций не было бы.

Возьмем свойство «быть будильником». Это – функциональное свойство, так как оно определяется в терминах функции, роли, которую играет это устройство, а не материала или его внутреннего механизма. Будильник – это устройство (электронное, механическое или даже органическое!), в заданный момент подающее сигнал к пробуждению, эффект которого – пробуждение. Допустим, некто пытается дать такое каузальное объяснение: он проснулся в шесть утра от звонка будильника. По логике Блока, раз будильник будит, то логически следует, что он должен разбудить. Но разве из того, что будильник будит, следует то, что звонок раздастся в шесть утра? Звонок мог раздаться в любое время, причем даже не в то время, на которое был поставлен: часы могли отстать или заторопиться, да и будильник мог вообще сломаться или быть незаведенным. К тому же тот, кого будят, мог и не проснуться от его звонка, несмотря на то что функциональное свойство будильника – будить. «Быть будильником» и «будить», безусловно, как-то логически состыкованы, но без номологической связи одно все равно не будет причиной другого.

Ранее я давал функциональное определение боли: состояние, вызванное повреждением органов, сопровождающееся «убеждением, что что-то повреждено», «желанием это прекратить» и ведущее к реакции избегания. Но разве обязательно, чтобы испытывающий боль демонстрировал «реакцию избегания»? Если человек, к примеру, под пытками стремится убедить своих палачей, что он не способен чувствовать боль, не стонет, не выражает страданий в мимике, разве он не испытывает боль? Или если перед быком тореадор размахивает провоцирующей мулетой, но бык так и остается бездвижным (это ведь вполне возможно) – что, мулета перестает быть провоцирующей или перестает быть красной? Нет, просто бык мог устать. Ментальные состояния, определенные функционально, всегда взаимодействуют с другими ментальными состояниями (убеждениями и желаниями) и могут не образовывать жестких логических связок с последующим действием. Это значит, что семантические свойства в функциональной интерпретации, вероятно, могут быть каузально эффективными. Впрочем, не думаю, что эти соображения убедили бы всех противников ментальной каузальности, в частности Дж. Кима. Необходимо ответить на ключевой аргумент оппонентов – Аргумент исключения. Для борьбы с ним я хочу воспользоваться более сложной тактикой.

Решение будет состоять из трех шагов. На первом шаге я представлю аргумент, аналогичный Аргументу исключения, но ведущий к очевидно ложным следствиям. Этот аргумент, как это ни удивительно, разработал уже известный нам Н. Блок. Вторым шагом я приведу иллюстрацию каузальной эффективности высокоуровневых свойств и представлю ее анализ. На третьем шаге я покажу ошибки в механике Аргумента исключения Дж. Кима. Это трехчастное решение проблемы ментальной каузальности работает в рамках телеофункционалистской теории сознания, которую я отстаиваю.

VI. Решение проблемы ментальной каузальности

1. Аргумент обобщения Н. Блока против аргумента исключения

Зачастую лучшая тактика защиты – это нападение. И в данном случае такая тактика уместна. Можно показать, что Аргумент исключения, направленный против ментальной каузальности и нередуцируемых свойств, противоречит важным научным утверждениям. Он подвергает сомнению установки научного знания, в частности убеждение в каузальной эффективности свойств и объектов, входящих в теории специальных наук. Под специальными науками имеются в виду все науки, отличающиеся от фундаментальной физики. Чтобы показать это, необходимо найти сходный по логической структуре и опирающийся на те же ключевые посылки аргумент-двойник. Но он должен быть направлен не против ментальной каузальности, а против чего-то, что оспорить значительно труднее. Подобный метод аргументации был уже мной использован выше для критики Аргумента каузальных траекторий. В данном случае он тоже применим. В качестве аргумента-двойника можно использовать уже разработанный Аргумент обобщения, предложенный упомянутым нами Н. Блоком [Block 2003]. Аргумент называется так потому, что обобщает, экстраполирует выводы, сделанные Кимом относительно эффективности ментальных свойств, на эффективность свойств, входящих в аппарат специальных наук. Суть рассуждения – в следующем.

Допустим, что все свойства макрообъектов определены свойствами их частей, вплоть до элементарных частиц. Тогда свойства макрообъектов супервентны на свойствах микрообъектов. При этом свойства микрообъектов являются достаточной причиной для всех событий с макрообъектами. Тогда у свойств макрообъектов нет каузальной роли и, следовательно, согласно Принципу исключения, эти свойства эпифеноменальны (то есть каузально неэффективны). Они проигрывают в конкуренции за каузальную эффективность. Эта логика применима и ко второпорядковым свойствам. Первопорядковыми свойствами являются свойства индивидов. Второпорядковые свойства – свойства свойств первого порядка. Все второпорядковые свойства супервентны на первопорядковых свойствах. Если Аргумент исключения верен, то и второпорядковые свойства не играют каузальной роли. Но такими являются все свойства объектов специальных наук. Следовательно, химические, биологические и физиологические свойства тоже не являются каузально действенными. Все объекты и их свойства за пределами физики являются эпифеноменальными, а законы специальных наук не схватывают каузальных регулярностей. Иными словами, «все науки делятся на физику и коллекционирование марок». Такой вывод, кажется, следует из Аргумента обобщения.

А что, если элементарные частицы физики делимы до бесконечности и фундаментального, базового уровня вообще не существует? На каком уровне тогда искать каузальные закономерности? А ведь это – реальная возможность, обсуждаемая современной физикой. Тогда проблема представляется еще более драматичной. Каузально эффективными перестают быть все известные нам объекты, и даже открытые в будущем объекты будут каузально бездейственными. Теряется вообще надежда открыть каузальные законы. Поиск таких законов становится подобным заполнению водой бочки с пустым дном. С открытием каждого нового, более фундаментального уровня каузальность перетекает в него, и так до бесконечности. Выявление причин превращается в погоню за неуловимой целью. Кажется, перед нами новая дилемма: принимать Аргумент исключения и вместе с ним – Аргумент обобщения, требующий редукции всех специальных наук (да и значительной части физики), или отрицать Аргумент исключения.

В пользу второй альтернативы, отрицания АИ, кажется, достаточно доводов. С практической точки зрения специальные науки вполне оправдывают себя. Они работают с регулярностями, на которые можно положиться. К тому же доводом в пользу отрицания АИ является и ментальная каузальность. Если АИ поражает одновременно все супервентные свойства, ментальные свойства оказываются «в хорошей компании». А проблема ментальной каузальности становится частным случаем проблемы всех высокоуровневых наук. Это значит, что проблемы вообще может не быть. Если следствие, к которому ведет аргумент, абсурдно, нужно проверить посылки или форму аргумента. Не наш ли это случай? Быть может, здесь заложена какая-то ошибка, и Аргумент обобщения сводит к абсурду Аргумент исключения?

Такого казуса можно попытаться избежать. Автор Аргумента исключения Дж. Ким считает, что существует путь между Сциллой и Харибдой. Можно сохранить АИ против нередуцируемых ментальных свойств и не попасть в ловушку Аргумента обобщения. Для этого нужно показать, что утечка каузальной эффективности от высокопорядковых к низкопорядковым[22 - Здесь я вслед за Кимом нарочно использую термины «высокопорядковое» и «низкопорядковое» свойство, чтобы зарезервировать термин «уровень» исключительно за иерархией макро-микро.] свойствам не ведет к утечке каузальной эффективности от макро- к микрообъектам. Свойства объектов, рассуждает он, действительно образуют особую иерархию. Над свойствами нижнего порядка надстраиваются свойства верхнего: над физическими – химические, над химическими – биологические и т. д. Ментальные свойства находятся где-то в верхней части иерархии. Они надстроены над биологическими, так как все ментальные свойства присущи только системам с биологическими свойствами (по крайней мере, до создания ИИ) и не наоборот. Но вся эта иерархия свойств не является иерархией от малого к большему. Она построена не движением от микро- к макрообъектам, а с помощью отношения реализации: физические свойства реализуют химические свойства, химические – биологические. По шкале микро-макро движения нет. Биологическими, ментальными и физическими свойствами обладает один и тот же объект. Таким образом, регресс от высокопорядковых свойств к низкопорядковым происходит внутри одного и того же класса объектов. К примеру, свойством «весить 80 кг» может обладать объект, обладающий свойством «быть Homo sapiens» и свойством «желать горячего чая». Разные свойства, свойства разного порядка, относятся к одному объекту.

Таким образом, из Аргумента обобщения не следует бесконечный регресс в микро-макро иерархии. Макрообъекты обладают своими особыми каузальными свойствами, отличными от свойств составляющих их частей. Следовательно, атомы и составляющие их частицы не имеют абсолютной монополии на каузальную эффективность. И возможность деления этих частиц до бесконечности не представляет угрозы для каузальности в целом. Впрочем, так Ким блокирует только один вариант утечки каузальности: от макро- к микрообъектам. Но утечка может проходить и в другом направлении: от высокопорядковых свойств к первопорядковым.

Пусть составные объекты обладают каузальной силой, отличной от каузальной силы их частей, но возможно, только самые фундаментальные их свойства каузально эффективны? Утечка каузальности может произойти не вниз, с уровня макро- на уровень микрообъектов, а как бы «в сторону», на одном уровне. Если только фундаментальные физические свойства объектов каузально эффективны, свойства, которые изучают специальные науки, оказываются эпи-феноменальными. Тогда законы этих наук не являются каузальными законами. Впрочем, остается ключевой вопрос: какие свойства должны попасть в категорию фундаментальных физических? Только масса, спин, электрический заряд? А должны ли, например, свойства «быть жидким» или «быть газообразным» попасть в эту категорию?

Кажется, с одними только базовыми свойствами не объяснить растворяющее действие жидкостей или процесс кипения. Для того чтобы физический мир был каузально замкнутым, чтобы имеющиеся в нем феномены можно было полностью объяснять, требуется значительно расширять набор базовых физических свойств. И в него, по-видимому, войдут свойства как элементарных частиц, так и атомов, молекул, клеток, сложных живых организмов, планет, звезд, то есть свойства, приписываемые объектам в химии, биологии, физиологии, геологии т. п. Среди них будут и функциональные свойства. При этом такие свойства не будут каузально неэффективными, а только «каузально гетерогенными». То есть их действенность будет определяться их реализацией в других свойствах.

Разъяснения, представленные выше, отчасти спасают АИ от абсурдных следствий. В частности, они удостоверяют, что АИ не ставит под сомнение каузальные свойства макрообъектов. Но могут остаться сомнения в отношении следствий для специальных наук. Действительно ли из АИ не следует, что свойства объектов, приписываемые им в специальных науках, эпифеноменальны? Действительно ли сеть, образуемая АИ, захватывает только нередуцируемое ментальное содержание? Защита Дж. Кима построена на представлении о свойствах с микробазой. Именно опора на это представление позволяет философу включить в физический каузально эффективный мир высокопорядковые свойства. Свойства с микробазой, по его мнению, – это любые свойства, у которых в качестве основания имеются микросвойства. «Свойство с микробазой некоторого объекта – это свойство, характеризующее его микроструктуру. Оно говорит нам о том, из какого рода микроскопических элементов состоит этот объект, и о структурных отношениях, которые формируют эти элементы в устойчивый объект» [Kim 2008, 57]. По мнению Кима, все специальные науки оперируют именно такими свойствами.

Вот свойства молекул воды, например, имеют микробазу, так как основаны на свойствах атомов водорода и кислорода. Свойства воды редуцируемы к свойствам H

O, ведь вода, считает Ким, и молекулы H

O редуцируемы друг к другу. И именно поэтому свойства воды не конкурируют со свойствами водорода и кислорода за каузальную эффективность. Ведь нечто не может конкурировать с самим собой. Если каузально эффективна основа, каузально эффективны и производные свойства. Так, психологические свойства каузально эффективны в силу своей реализации и тождественности со свойствами биологическими, биологические – с химическими и т. д. Видимо, это Ким и имеет в виду, когда говорит о каузальной гетерогенности свойств высокого порядка. С ментальными свойствами (по крайней мере, квалитативными), однако, ситуация другая. В отличие от свойств, приписываемых объектам в специальных науках, ментальные свойства не имеют микробазы, они нередуцируемы и поэтому выступают конкурентами физических в борьбе за каузальную значимость. Соответственно (по АИ), в этой борьбе они проигрывают.

Впрочем, в такой позиции есть еще брешь. Не только ментальные квалитативные свойства сопротивляются редукции. Вызывает сомнение возможность редукции высокопорядковых свойств в специальных науках к свойствам фундаментальной физики. И камнем преткновения здесь является множественная реализация. Некоторые высокопорядковые свойства могут иметь различную реализацию на свойствах более низкого порядка. В высокопорядковых науках они могут рассматриваться как один естественный вид, а в низкопорядковых – как множество. Вот даже вода: ее тождественность с молекулами H

O – уже слишком грубое обобщение. Фактически проба воды дает не только мономерные молекулы H

O, но и полимерные, такие как (H

O)

и (H

O)

. Все разновидности молекул находятся в статистическом балансе, но постоянно образуют короткоживущие связи. То есть даже вода может иметь множественную реализацию [Block 2003]. Более того, как свидетельствуют некоторые химики, даже сама процедура идентификации воды состоит не в анализе составляющих ее элементов, а в тестировании ее функциональных свойств. Определение естественного вида в химии может проходить не с помощью анализа составляющих, а посредством анализа реакций. Значит, многие важнейшие свойства, изучаемые специальными науками, – свойства функциональные.

Примеров естественных видов и высокопорядковых свойств с множественной реализацией достаточно. Так, даже свойство «быть твердым телом» имеет как минимум две реализации: в кристаллической решетке (как у алмаза) и в аморфной субстанции (как у стекла). В кристаллах атомы расположены регулярно, с периодичностью. А в аморфных телах они колеблются вокруг хаотически расположенных точек. Но тем не менее и аморфные, и кристаллические твердые тела представляют собой один естественный вид, реализуют одно свойство. Они подчиняются единообразным законам, которые изучает подраздел физики – механика твердого тела.

Все эти соображения показывают, что естественные виды, фигурирующие в законах специальных наук, могут быть по-разному реализованы. А следовательно, они не редуцируются к одному свойству как к микробазе. А если они не редуцируются, значит, они конкурируют за каузальную эффективность с базовыми первопорядковыми физическими свойствами и в соответствии с Принципом каузальной замкнутости физического мира должны проигрывать в этой конкуренции и быть эпифеноменальными. Таким образом, Аргумент исключения исключает из числа каузально эффективных свойств множество свойств, составляющих теоретическую базу специальных наук, подрывает статус их законов и тем самым сам сводится к абсурду. Ибо такое следствие вносит слишком много разрушений и, соответственно, неприемлемо. Все эти рассуждения приводят нас к мысли, что, если ментальная каузальность и выглядит на каком-то основании проблематичной, она представляется не более проблематичной, чем каузальность второпорядковых свойств и свойств, изучаемых специальными науками. То есть ментальная каузальность находится «в хорошей компании». Это – первый шаг критики Аргумента исключения.

Итак, можно критиковать Аргумент исключения с помощью аргумента-двойника, такого как Аргумент обобщения, и его следствий. Следующее направление критики – с помощью контрпримеров. Можно найти или придумать ситуации, в которых причинами чего-либо будут выступать не фундаментальные физические, а высокопорядковые свойства. Для критики аргумента Кима здесь я хочу предложить собственный пример, который должен продемонстрировать каузальную работу «исторических» свойств. Исторические свойства объектов не являются базовыми физическими свойствами. Если они имеют каузальное влияние, то оно может быть и у ментальных событий. Замысел предлагаемой мной истории сходен с замыслом автора «Истории про два черных ящика», но есть и важное отличие. Новый пример позволяет продемонстрировать, как одинаковые по фундаментальным физическим свойствам события благодаря свойствам высокого порядка могут приводить к разным действиям. Это мне представляется преимуществом нового мысленного эксперимента.

2. Контрпример к аргументу исключения. Библиотека первых изданий

Представим, что в Марракеше живет старый библиотекарь, который посвятил свою жизнь коллекционированию древних философских книг. Он собирает первые издания философских трактатов. В его библиотеке хранятся почти все первые издания древних философских манускриптов, папирусов, сочинений. Библиотекарь знает историю каждой философской книги в мире и может датировать абсолютно любую работу. Поэтому в его библиотеке нет ни одного произведения, которое было бы не первым изданием. К этому вопросу он относится особенно щепетильно. И вот в его день рождения на его столе оказываются две совершенно одинаковые книги. Это – отсутствующее в его коллекции произведение, подарок от его друга, коллекционера из Рабата. Книги абсолютно идентичны. Это – полные физические дубликаты. Увидев подарок, старый библиотекарь улыбается, внимательно их рассматривает, а потом одну книгу ставит на библиотечную полку, а другую требует отослать своему знакомому обратно в Рабат. Как объяснить такое странное поведение – ведь библиотекарь собирает все первые издания философских книг?

Дело в том, что библиотекарь знает каузальную историю абсолютно каждой книги. И знает, что по заказу его друга была сделана абсолютно точная физическая копия первого издания этой книги. Таким образом, одна книга является первым изданием, а другая – нет. Именно поэтому только один из томов подходит для его коллекции.

В вымышленной ситуации одна книга – в библиотеке древних изданий в Марракеше, а другая отправлена в Рабат. При этом книги физически абсолютно идентичны. Как объяснить разную траекторию этих книг? Из описания ситуации разница между книгами понятна: она в том, когда и как были изданы эти экземпляры. Только одна книга оказалась в библиотеке потому, что только она была первым изданием. Это объяснение вполне удовлетворительно. Оно позволяет предсказать развитие аналогичных событий и в будущем. Если вдруг в следующий раз старому библиотекарю придут еще две книги, мы уже не так удивимся его поведению. И при наличии абсолютно полных знаний сможем в другой раз сами предсказать, какая книга окажется на полке, а какая – на почте. Но какого рода это объяснение? Я считаю, что это объяснение – каузальное. Оно выявляет причину различной траектории книг.