Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 8. Часть 12. Диалог и столкновение цивилизаций

А теперь подробнее о национальном символе страны – птице киви. Она не умеет даже летать, но популярна настолько, что повседневно используется новозеландцами как самоназвание. Киви называют новозеландцев и иностранцы. Так стали именовать и плод, который выращивается на островах и экспортируется чуть ли не во все страны мира.

* * *

Вооруженные новыми знаниями мы отправились в эту страну, окрещенную, как уже выше упоминалось, нашим приятелем «раем на земле». Поездка получилась очень интересной, но одновременно насыщенной, физически тяжелой. В течение 11 дней мы облетели на самолете, изъездили на автомашине, исходили пешком чуть ли не всю эту немаленькую по размерам территорию. Причем автомобиль я вел преимущественно сам! Мы побывали в главных городах на Северном острове – Окленде, крупнейшей метрополии, и Веллингтоне (столице государства), в главных городах (Данидин, Крайстчерч), ведущих туристических центрах (Ванака, Квинстаун), в овцеводческом царстве (Ваймате) Южного острова. Мы осмотрели океанское побережье и поднимались в высоченные Южные Альпы.

И при этом мы не столько наслаждались достопримечательностями этой на редкость красивой страны, сколько вкалывали. Мы выступили в упомянутых выше городах с девятью лекциями и дали десятки интервью телевидению, радио и газетам по внутреннему положению и внешней политике России, нашим отношениям со странами Азиатско-Тихоокеанского региона, по китайской, американской, корейской, японской тематике. Заключительным аккордом явилось наше выступление на конференции в Веллингтоне, посвященное 50-летию со дня установления российско-новозеландских дипломатических отношений. А еще были интенсивные беседы с официальными лицами этой страны, включая руководителей высшего ранга (министра иностранных дел и торговли, министра по вопросам разоружения и контроля над вооружением, их замов), и с представителями общественности на местах.

В поездке столкнулись и с кое-какими сюрпризами. Напомню, что нас пригласили в Новую Зеландию вдвоем, но предупредили: Наташа летит строго за свой счет (авиабилет, питание, сувениры и т. д.). Мне полагался билет бизнес-класса, поэтому предложили купить вместо этого два билета в экономический класс. Заверили, что по прилете в Новую Зеландию расходы будут компенсированы.

Выложив 6,7 тыс. долларов, приобрели авиабилеты. Прилетели в новозеландский город Окленд. Нас никто не встретил. Только сотрудница авиакомпании вручила пакет с инструкциями: берите такси, езжайте в такой-то отель и пр. Отдельное послание посвящалось вопросу питания: хозяева подчеркивали, что моя жена должна сама за все платить.

Подобные напоминания преследовали нас на протяжении всего продолжительного маршрута. Получали письма, телеграммы и факсы. Периодически звонили из министерства иностранных дел, расположенного в столице, городе Веллингтон. Между собой мы шутили, что новозеландский МИД потратил уже больше денег на почтовые и телефонные предостережения, чем если бы оплачивал Наташе еду.

Поездка тем временем продолжалась, и мы прибыли, в соответствии с программой, на ферму Требелл в местечке Ваймате на Южном острове. Фермер Брайн Фоули с супругой Дайаной встретили нас с необычайной теплотой, постоянно подчеркивая, что давно мечтали оказать гостеприимство россиянам. Фермер по совместительству возглавлял местное отделение организации для интересующихся международной жизнью (Новозеландский институт международных проблем) и заверил, что и он, и все остальные члены отделения сгорают от желания прослушать лекцию о России.

Лекция была запланирована на вечер, а днем фермер показывал свое хозяйство – многие гектары пастбищ, сады и огороды. Возил на джипе пару часов, и повсюду мы проезжали мимо тучных баранов и коров. Первых у него было 4 тысячи голов, вторых – 2 тысячи. Посетили и школу, где супруга фермера Дайана работала директором. Пообщались с учениками. А затем наведались в фермерский дом. Хозяин пожаловался, что недавно пришлось забить много скота, продемонстрировал объемистые холодильные камеры, доверху наполненные отборным мясом. Посетовал, что вечная проблема – куда все это сбыть.

Пока болтали, хозяйка состряпала обед. Повторяя тезис о том, что долгие годы томилась в ожидании русских гостей, фермерская чета пригласила нас к столу. Он поинтересовался, не желаем ли выпить виски. Для приличия на первый раз решили отказаться. Хозяин больше и не предлагал. Наливал себе, не забывая о супруге, нас же приставаниями уже не беспокоил.

Обед состоял из куска говядины, картошки, гороха. Ни закусок, ни приправ, ни соусов, ни хлеба.

– Это вырезка? – поинтересовался я насчет мяса.

– Нет, суповая говядина. – С какой-то особой теплотой разъяснила хозяйка.

Вырезка продолжала томиться в холодильниках, ожидая, когда ей найдется какое-то более достойное применение. В заключение обеда был предложен чай. Нашелся даже сахар к нему.

После вечернего выступления в клубе вернулись в фермерский дом. Нам постелили на втором этаже. В комнате дикий холод. Мы вежливо обратили внимание на это обстоятельство. Хозяин с очаровательной улыбкой ответил: в данное время года они отопление пока не включают, через пару недель стужа усилится – вот тогда и включат. Пришлось спать в одежде.

И все-таки мы замерзли и очень надеялись прогреться утренним чаем. Но о чае фермерская чета не вспомнила. Разбудили в шесть утра и проводили до машины, непрестанно повторяя, что надеются теперь погостить у нас в Москве. Вскоре пришло письмо с просьбой приютить на время каникул их сына, студента одного из университетов Финляндии. Вот его текст:

14 ноября 1994 года

Дорогие Евгений и Наташа, Спешим сообщить вам о том удовольствии, которое доставили нам ваш визит на ферму Требелл и ваша лекция в отделении Тимару Новозеландского института международных проблем. Члены отделения просили меня передать вам благодарность за то, что вы позволили им получить реальное представление о современной жизни в России. Все мы осознали, как много общего между россиянами и новозеландцами.

Наш сын Рон учится в Финляндии и надеется посетить Москву. Он, наверное, напишет вам письмо. Для него поездка в Россию будет очень интересной.

Тем временем на ферме мы только что сняли шерсть с 2000 овец, забили 20 бычков. Цена на шерсть нас радует, она поднялась в этом году до 5,30 долларов за кило (в прошлом году – 3,90 долларов за кило). Цена же на баранину упала с 40 до 30 долларов.

Моя жена Лиан все еще преподает в школе, в которой вы выступали. Дети передают вам привет.

В декабре я еду на конференцию в Веллингтон по теме «Новый мировой порядок и внешняя политика Новой Зеландии». В следующем году я буду участвовать в конференции по истории Тихоокеанского бассейна на Фиджи.

Мы с Лианой надеемся посетить Москву в 1996 году.

Мы всегда будем с теплотой вспоминать вас, знайте, что вас и ваших друзей неизменно ждет теплый прием на ферме Требелл…

    Брайн Фоули

Отмечу также, что на днях нашел в Интернете любопытную информацию о дальнейшей судьбе четы Фоули. О господине Фоули сказано следующее: «Брайн всегда интересовался международными отношениями и был одним из первых членов Новозеландского института международных проблем, отделение Тимару. 16 мая 1989 года он был избран председателем отделения Тимару и занимал эту должность до июня 2006 года. На протяжении семнадцати лет он организовал выступления более 200 докладчиков, многие из которых ночевали у него на ферме в Ваймате. В интересах укрепления связей он просил гостей – дипломатов, ученых и лиц необыкновенных талантов посадить дерево. В результате образовалась авеню памяти, ведущее к его ферме, и «Требелл» стал символом Новой Зеландии для многих людей во всем мире». Посадили такое дерево и мы, наверное, оно уже достигло гигантских размеров – ведь с момента посадки прошло 23 года!

Ну а о супруге Брайна Дайан Интернет сообщает, что она до недавнего времени возглавляла компанию по организации свадеб и других торжеств. И весьма прославилась на данном поприще.

Тогда же, в августе 1994 года, на протяжении всего пребывания в Новой Зеландии мы не переставали удивляться своеобразному гостеприимству местных жителей. В университете Отаго (г. Данидин) после нашего выступления был организован скромный банкет: сэндвичи и местное, очень дешевое (хотя и хорошее) вино. Спустя некоторое время руководители мероприятия (университетские профессора) у нас на глазах принялись делить прогнозируемые остатки пищи и спиртного. Два сэндвича с ветчиной и полбутылки сухого белого вина – профессору Н. А один сэндвич с сыром и два с тунцом – студенту В., который активно помогал в организации выступления. Правда, вина он не получит, почти полная бутылка красного уйдет доценту К., который тоже сегодня отличился.

Первый раз в жизни мы присутствовали на подобном торжище. Но не в последний. В Веллингтоне на обеде с высокопоставленными сотрудниками МИД Новой Зеландии история повторилась. Все участники трапезы, за исключением нас, долго и живо обсуждали, кому достанутся недоеденные мясо и салаты, а кому – недопитое вино.

Во всех прочих местах, где мы выступали, таких именно сцен не разыгрывалось, но по той простой причине, что нас там не кормили. Прочли лекцию, пожали нам руку и до свидания. Ни угощений, ни экскурсий. Только очередной пакет письменных инструкций – обычное напоминание жене питаться с опорой на собственные силы и указания о том, на каком виде транспорта и куда двигаться дальше.

Перед отъездом из Новой Зеландии мы узнали, что в стране принято приглашать гостей с просьбой приносить их собственное спиртное (на пригласительных карточках пишут BYOG, т. е. bring your own grog, в переводе на русский – приходите с собственным грогом).

В Данидине я получил письменное предписание взять у работника гостиницы ключи от машины «Тойота Королла», найти ее в гараже и, пользуясь туристскими картами, двигаться в горный курорт Ванака, что в 276 км от Данидина. Все бы хорошо, но я никогда до этого не водил японских машин и только после долгих мытарств и во многом благодаря смекалке Наташи смог автомобиль завести и вывести из гаража. Следующей проблемой явилось то, что в Новой Зеландии левостороннее движение. Приноравливался к нему по мере продвижения в горы по узкой дороге, пролегающей над обрывами и местами покрытой тонким льдом. Из турброшюры узнали, кроме того, что в этих районах случаются сильные камнепады. Но пронесло. Хозяева не ошиблись, положившись на наши таланты в области автовождения.

На протяжении всего пребывания в Новой Зеландии шли тяжелые переговоры о компенсации денег за авиабилеты. Обещание вернуть их сразу МИД не выполнил. Видимо, принимающая сторона, опасаясь, что моя жена все-таки изловчится питаться за новозеландский счет, удерживала 6,7 тыс. долл. долга в качестве залога. Единственное, что удалось, так это «выбить» в начале путешествия небольшой аванс. И то в результате настойчивых жалоб, что у нас нет средств к существованию, ибо мы рассчитывали на авиационные деньги.

Долг вернули за день до отъезда, причем со словами горячей благодарности супруге за образцовое соблюдение договоренности о правилах питания. В качестве поощрения ей даже разрешили переадресовать счет за последний ужин в гостинице на местный МИД. Это было приятно, но тут же возникли новые причины для расстройства.

Во-первых, нам недодали несколько сот долларов (они испарились при перерасчете стоимости авиабилетов из новозеландской валюты в американскую). Во-вторых, всучили рваные, запачканные грязью и красной краской (краской ли?) банкноты. Такие купюры в России тогда категорически никто бы не принял. Слава богу, во время остановки в Токио удалось «плохие» доллары поменять на «хорошие».

При возврате долга сотрудник новозеландского МИДа огорошил очередной неприятной новостью. Билетов на Токио на заранее запланированную дату (следующий день) так и нет. Придется ночевать в Окленде четверо суток, причем платить за ночлег из собственного кармана.

– Как это нет билетов? Вот они – оплачены и у меня на руках! – Возмутился я.

– У Вас броня, ее передали другим людям.

– Кому?

– Японцам. Сейчас горнолыжный сезон, большой наплыв японских туристов.

– И МИД ничего не может сделать?

– Увы.

В конце концов места нашлись. В долгом полете мы с Наташей обменивались впечатлениями. Новая Зеландия – красивейшая страна и, как справедливо утверждают и иностранцы, и ее жители, «рай на земле!». Сами новозеландцы – очень приятные, дружелюбные, культурные, мягкие люди. По словам россиян, осевших на этих дальних островах, к иностранцам там относятся замечательно, власти выплачивают иммигрантам щедрое пособие, можно, мол, даже не работать. Несложно «выколотить» дополнительные ссуды на различные нужды. Образование и медицинское обслуживание почти бесплатные. Коррупция близка к нулю.

Так что народ там хороший, но просто у него иные традиции гостеприимства и хлебосольства. Непохожие на российские. С одной стороны, нам организовали шикарную поездку по стране, с заездом даже в горный курорт. Оплатили проживание и транспорт, с другой – проявляли непривычные нам мелочность и скупердяйство, были во многом (по нашим стандартам) невнимательны к гостям.

Здесь надо еще иметь в виду, что новозеландцы вообще не приучены к помпе, показухе, транжирству. Живут в скромных домах, скромно одеваются, не кичатся богатством. Да у них богатых особенно и нет, отсутствует и жесткое деление на социальные классы. Все эти признаки склонности к простоте и самоограничению мы заметили еще в Москве, в ходе общения с новозеландскими дипломатами. Жена одного из них признавалась, что стесняется посещать московские бутики. Зашла как-то, ей назвали заоблачные цены на дамскую одежду и женщина, покраснев до ушей, выбежала из магазина. И более в бутики не ходила. Ее муж, да и другие дипломаты, пользовались общественным транспортом, ходили пешком, а если и использовали машины, то малолитражки.

Что известно киви о России? Дайана Фоули на наш вопрос, что знают о нашей стране школьники в Ваймате, ответила: «Ровным счетом ничего. Перед самым вашим приездом я рассказала школьникам о том, что есть такая большая страна на Севере. До этого о существовании России дети и не слышали».

Взрослые новозеландцы осведомлены о России лучше – все-таки наша страна слишком велика и важна, чтобы не заметить ее вовсе. К тому же в России происходили великие перемены, которые широко освещали мировые СМИ. Но по большому счету, и о России, и о внешнем мире в целом новозеландцы знают мало, и заграница не очень влияет на их мировоззрение. Все-таки она слишком далека от этих островов.

Еще одна особенность современных новозеландцев (как и австралийцев) – тяга к спокойной, без перенапряжения, жизни. Местные жители неоднократно объясняли нам: «Мы работаем, чтобы жить, а не живем, чтобы работать». Главное, подчеркивали собеседники, это наслаждение жизнью, это отдых, досуг. Выходные дни – это святая святых. Люди обожают свое жилище, гордятся им (дом, сад, цветник и пр.).

При общей незлобивости у новозеландцев есть фобии. Внутри страны сохраняется нелюбовь между европейцами и маори. Первых 74 % населения, вторых 15 %. Европейцы критикуют маори за леность, склонность к правонарушениям, пьянству. У маори самые плохие показатели преступности, безработицы, продолжительности жизни. Власти постоянно принимают меры к улучшению ситуации, к гармонизации межэтнических отношений в обществе. С 1987 года маори получил статус одного из государственных языков, его основы учат во всех школах. Но даже среди самих маори 25 % не знают собственного языка.

Присутствуют в Новой Зеландии определенные претензии к соседям-австралийцам. На критику австралийцев в свой адрес реагируют очень болезненно и в свою очередь находят в Австралии недостатки. Называли австралийский футбол безумным. А любовь к нему со стороны обитателей Пятого континента – проявлением коллективного безумства. На наш вопрос об австралийцах таксист в Окленде воскликнул: «Как можно относиться к типам, которые играют в такой идиотский футбол?». Признаюсь, кстати, и нам австралийский футбол показался странноватым видом спорта.