Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 8. Часть 12. Диалог и столкновение цивилизаций

Телетрансляция состязаний гимнастов свелась к дуэли Ольги Корбут с новой «звездой», румынкой Надей Команечи. Их лица, напряжение, смех, слезы, эффектные элементы из их программы, сопровождаемые истерическими комментариями. Других гимнастов телезрители так и не увидели. А к концу Олимпиады им уже внушили, что новый кумир – это Надя Команечи. Ольгу американцы вскоре забыли. Знакомый фотограф, до этого успешно торговавший снимками О. Корбут, после Олимпиады стал выдавать их за изображения Н. Команечи. Иначе товар не брали.

Из Монреаля показали еще советского штангиста – супертяжеловеса Алексеева. Три дня телевидение твердило, что вот-вот на экране появится этот чудо-богатырь. На четвертый день он появился, толкающий штангу. Повторили эпизод десяток раз. И точка. Больше ничего о тяжелой атлетике телезритель не узнал.

В газетах тоже трудно было разобрать, как идут соревнования. Их описывали мало и бессистемно. Зато критика в адрес тех, кто опережал американцев, лилась рекой. Советский союз выиграл Олимпиаду, поэтому ругали прежде всего наших. Главный тезис: «русские – профессионалы, поэтому им не место на Олимпиаде среди любителей». Спортсменов Восточной Германии, тоже блестяще проявивших себя на играх, обзывали «лошадьми», девушек оттуда называли «мужеподобными существами». Заявлялось, что восточногерманские власти превратили спорт «в производство машин», что дети в ГДР «лишены детства, их словно роботов готовят к побитию рекордов». Какая-то газета с пафосом комментировала: «Нельзя иметь свободу и одновременно такой спорт, как в СССР и ГДР. Америка выбрала первое и не в состоянии тягаться с дрессированными рабами!».

СССР и их союзников постоянно обвиняли в «подрыве олимпийского духа, подлогах, подкупах судей, происках против американских спортсменов». Раздавались жалобы по поводу «тяжелого удела» олимпийцев США, лишенных государственной поддержки и достаточных средств на подготовку.

Очень переживали американские болельщики по поводу того, что сборная СССР не смогла пробиться в финал олимпийского баскетбольного турнира. Им так хотелось реванша за Мюнхен! Но в финале сборной США противостояли югославы, и встреча не вызвала особых эмоций (хотя американцы и выиграли золото).

Теперь времена изменились: Америка выигрывает Олимпиады, мы же все больше отстаем. Как следствие, стороны поменялись ролями. Жалуемся мы – на подлоги, подкупы судей, попрание олимпийских идеалов американцами. Они лишь лениво огрызаются.

Но чему удивляться? Спорт возбуждает националистические страсти повсюду. В Лондоне накануне финального матча Великобритания – Западная Германия на первенство мира по футболу 1966 года вышла газета с таким призывом: «Если завтра немцы победят в нашей национальной игре, давайте утешимся тем, что мы дважды победили в их национальной игре». Под немецкой национальной игрой подразумевалась, конечно, война, две мировые войны XX столетия.

Перед Олимпийскими играми 1952 года японские спортивные комментаторы умоляли соотечественников в случае неудачи лучшего пловца страны Фурухаши «не выбегать на улицы и не совершать харакири, потому что это было бы некультурно». Но Фурухаши проиграл, и японцы выбегали на улицы и совершали харакири.

Подобных примеров можно приводить сотни и практически по каждой стране, имеющей хоть какие-то спортивные амбиции.

* * *

В Москве в личном дневнике мы подвели итоги очередной поездки за океан.

21 апреля 1994 года

Вот мы и вернулись из длительной поездки. Прилетели 17-го, в 16 часов. При подлете поразило, что на земле еще масса снега и деревья стоят голые. Отвыкли и от убогого вида населенных пунктов – особенно неприглядны дачные участки с хибарами.

Аэропорт выглядит заброшенным полем. Взлетно-посадочные полосы страшно потрескавшиеся. Здание – темное, грязное, с запашком. Вокруг угрюмые люди, большинство в военной форме. Но зато быстро получили багаж (у многих пассажиров – рваные сумки, деформированные чемоданы и т. п.), таможня вообще оказалась простой формальностью (вещи вынес в отсутствии таможенника). Только сейчас поняли, что западный фильм «Доктор Живаго» – это Россия, как она выглядит для человека, приезжающего из-за рубежа. Мы увидели Москву именно такой. Когда живешь здесь, то привыкаешь, не замечаешь. Дорога из аэропорта подтвердила впечатление – неопрятность, неустроенность.

Подвожу итоги поездки в США.

1. Заработки. Удалось получить неплохие гонорары за преподавательскую деятельность в вузах и доклады на конференциях.

2. Наука:

– вышла наша статья в Asian Survey (“Russia&Asia in 1993”);

– сдали еще две статьи в Asian Survey;

– заключили соглашение с Монтерейским институтом международных исследований и Фондом Карнеги об изучении истории ядерного вопроса;

– с ними же подписали соглашение о ядерном вопросе в рамках треугольника Россия – США – Украина;

– подписали соглашение с С. Хантингтоном о сотрудничестве между Институтом стратегических исследований им. Джона М. Олина и Дипакадемией, институт откроет у нас представительство;

– пригласили С. Хантингтона получить в ДА МИД РФ звание «Почетный доктор»;

– заключили соглашение с Кутцтаунским университетом о совместном проекте по истории холодной войны, обмене стажерами;

– договорились о написании книги по Корейской войне для Калифорнийского университета в г. Беркли;

– получили диссертацию супруги Хуа Ди для просмотра (Натуля – научный руководитель), дама (Чжу Цзяшуй, русское имя Катя) будет защищаться в ДА;

– провели переговоры о научно-образовательных обменах с Гарвардским и Стэнфордским университетами, с университетами Дж. Вашингтона, Бригама Янга, с рядом японских и южнокорейских вузов (встретили их руководителей во время пребывания в США);

– прочли 12 лекций и сделали 4 доклада в американских учебных и научных центрах;

– написали несколько статей в «Чжун’ян жибао» (Тайвань) и отправили их в редакцию газеты.

3. Контакты. Увиделись с большим числом старых знакомых и друзей: В. Рахманин, Гао Фэньи, G. и Boni Barrett, В. Петров, James and Gera Millar, president IREX, Хуа Ди, L. Rose, Bill Stone, A. Silverman, R. Jones, Bruce Porter, B. Potter, Breslauer, И. Моргулов, M. Desch, С. Григорьев и многие-многие другие (Strand, G. Orbelian, G. Grossman, Dittmer, Kim Kook Chin, всех и не упомнишь). Были и те, кого мы хотели бы увидеть, но не успели или не смогли: James Hamilton, Mary Magioli, Цица Бозинович etc. Появились и новые полезные знакомые – в сфере бизнеса, науки, сфере услуг и т. д.

4. Достопримечательности. Как следует прокатились по Америке. Объездили все любимые места в С.-Фр. (GGB, Twin Peaks, Telegraph, Russian Hill, F. Wharf, Chinatown, Pacific Heights, консульство, Marina, Presidio, дома, в которых мы жили, Richmond, Sunset, Diamond Heights, берег океана, GG park, North Beach, Union st., Chestnut, Sausalito и т. д. и т. п. Кроме того, были в Беркли, Окленде, Пьедмонте, San Jose, Santa Cruz, Watsonville, Castroville, Highways № 1, 17, 101. Объездили Монтерей, Кармел, Pacific Grove, были (впервые в жизни) на берегу в Big Sur, посетили Napentha (Phoenix) и т. д. Красоты – дух захватывает.

Натулька впервые в жизни была в Utah (SLC и Provo). Посмотрели мормонские достопримечательности, познакомились с их бытом, взглядами поглубже. Мы оба впервые посетили Бостон и Кембридж с его Гарвардским университетом. Интереснейший район США – с богатейшей историей, культурой, наукой. Далее многоликий, бурлящий жизнью, забитый людьми и машинами, заставленный фантастическими небоскребами Нью-Йорк. Вновь бродили по его ярким, местами шикарным, местами задрипанным улицам.

Потом поездка (впервые) в штат Пенсильвания (Нью-Йорк, Нью-Джерси). Совсем другой, ласковый пейзаж, маленькие уютные городки с раннеколониальной архитектурой, с сектами Amish и другими группами, не желающими признавать современную жизнь.

Были еще и в Вашингтоне, который мы не успели как следует рассмотреть на этот раз. Но общее впечатление от США гораздо лучше, чем в прошлый раз. Даже непонятно, почему в 1992 году мы немного разочаровались в США. Сейчас – наоборот. И тянет что-нибудь написать об Америке. Для души.

5. Бизнес-проекты:

– Хуа Ди свел с китайцами (Сингапур, КНР), которые хотят вкладывать средства в компьютерный сектор России (переносить книги на диски, создавать панно с движущейся рекламой и пр.). Вдруг получится?

– В С.-Фр. общались со Стрэндом и другими бизнесменами. Возможны совместные проекты: встречи с деловыми людьми, консультации, конференции, выступления и т. п.

– Экспорт из США химических товаров в Россию (Чжу Цзяшуй, супруга Хуа Ди)

6. Карьера. В случае необходимости есть ряд каналов перебазирования в США на преподавательскую и исследовательскую работу – в Монтерейский институт международных исследований, университет им. Бригама Янга, Калифорнийский университет в г. Беркли, Стэнфордский университет, Кутцтаунский университет, Гарвард. Надо думать, действовать без спешки.

7. Питание. Американцы водили нас в основном в итальянские рестораны (которые мы не любим). Были также в китайских, французских, но чаще всего ели гамбургеры и курицу. К концу надоело, потянуло на нашу еду.

В Москве уже взялись за реализацию договоренностей, достигнутых в США: книги, статьи, проекты, научные и коммерческие. Встречаемся и созваниваемся с людьми. А Наташенька еще и привела в полный порядок квартиру. У меня от предвкушения встреч с Романовским портится настроение. Но надо его пережить как стихийное бедствие.

И пора браться за дела.

* * *

Несколько позднее, 3 апреля 1995 года, мы в личном дневнике еще раз вернулись к поездкам в США в 1992 и 1994 годах и сравнили свои ощущения от этих поездок с теми, которые мы испытывали во время работы в Генконсульстве СССР в Сан-Франциско в 1970-х годах:

…Вчера вечером смотрели по телевизору вручение «Оскара» из США, где Н. Михалкову, среди прочих, вручили приз. Вспомнили, что исполнилось ровно 20 лет, как мы присутствовали на церемонии «Оскара». Тогда была 47-я церемония, а теперь 67-я. 20 лет – невозможно поверить, что с того момента минула целая вечность! Ведь помним все в мельчайших деталях! Стали в целом вспоминать нашу жизнь в Калифорнии в 1970-х годах и сравнивать с впечатлениями от поездок туда в 1992 и 1994 годах. Все вроде осталось так, как было, – «Бэнк оф Америка» и мост Золотые Ворота, консульство и Марина, Олвера стрит и мэрия Лос-Анджелеса. И в то же время все по-другому.

Тогда, в 1970-х все, казалось, искрилось, сияло, выглядело романтичным, красивым, ярким, таинственным, веселым. Сейчас осталось чувство, как будто Калифорния чуть поблекла, выцвела, поскучнела, подурнела, стала обыденнее, проще. И люди, наши знакомые из 1970-х годов, – старые, не очень приятные, глупые. Сплошное разочарование.

Так, собственно, и должно было быть – мы попытались вернуться в нашу молодость. А ее уже не вернешь. Мы другие, и нет того мира, времени, в котором мы жили тогда. Ностальгия – вот суть тех ощущений, которые оставила Калифорния. И это чувство особенно острое оттого, что тогда мы были полны надежд, мечтали о большом будущем. Но, увы. И то, что нас в Калифорнии никто не принимал с распростертыми объятиями (за редким исключением), усиливало чувство печали за неудачи и бессмысленные усилия на протяжении последних 20 лет.

Как-нибудь надо сесть и все-таки написать книгу о нашей жизни в Калифорнии, да и вообще о нашей жизни. Нельзя же бесконечно заниматься скучной писаниной на корейско-китайскую политическую тематику. Ведь ее никто не читает, и самим нам нет от нее никакого удовольствия.

После записи о Калифорнии вдруг почувствовал прилив бодрости духа. Надо прекратить тунеядствовать и дорожить каждым днем. Посвящать свои дни интересным, полезным делам. И не хандрить! Бог не поможет, пока сам не приложишь усилий. Планы солидные, надо заниматься их реализацией.

Глава 2. Рай на земле