Северянка

– Проводите до темницы, – скомандовал Кусман дружинникам.

Рагнеда сразу же легла отдыхать. Сначала к ней приставали с расспросами, но быстро оставили в покое – княжна просто заснула. Тогда бойцы переключились на Шуна и Светозара.

Фобис же благополучно добрался до своей темницы незамеченным.

Вечером страсти улеглись и почти все уже спали. Шун сидел на своем любимом месте у очага. Языки пламени сливались в танце, отбрасывая отблески на стены. Светозар присел рядом. Сначала оба молчали, думая о своем. Эльф долго мучился одним вопросом. Но все же решился задать его Шуну:

– За что ты так его ненавидишь?

Китаец многозначительно поглядел на собрата.

– Среди нас, опытных воинов и бойцов, повидавших многое, этому отроку нет равных. Он превосходит даже тебя, своего наставника и учителя. Княжич его с открытым ртом слушает. Да и у Святополка он в любимчиках ходит. Ты неправильно спросил, друг. Это не ненависть. Я просто его боюсь. Сильнее соперника для всех нас тут просто нет.

Глава 12

Рука чуть припухла и предательски ныла. Светозар осмотрел и заключил:

– Пока никаких боев. И даже тренировок.

– Все на побоище! – скомандовал воевода. – Даже ты, Ярослав.

– Да? – спросила Рагнеда у наставника. – Это ты ему скажи, – княжна кивнула в сторону Кусмана.

Эльф обратился к воеводе:

– Ему сейчас нельзя напрягать руку.

– Но у него их две. А болит всего одна, – напомнил воевода.

– Правая. Заметь, в бою она основная, – не отступал эльф.

– Переучится. Пока правая отдыхает, разовьет левую. Или желаешь, чтоб сам князь с вами поговорил?

Рагнеда встала и отправилась на арену. Воевода ехидно улыбался. Светозар вышел следом, с трудом подавляя желание удавить Кусмана.

На арене к княжне подбежал брат:

– Ярослав, как ты? – спросил Никита. В глазах мальчика читалась тревога. Это тронуло Рагнеду.

– До свадьбы заживет, – улыбнулась она и похлопала мальца по плечу.

– А ты еще и тренироваться будешь? – не унимался княжич, когда Рагнеда взяла саблю. – Но у тебя же плечо болит.

– Твой отец меня съест с потрохами, если я стану прохлаждаться. Что у меня болит, его не волнует.

– Я с ним поговорю.

– Нет, не надо. А то еще подумает, будто мы тебя против него настраиваем. У меня, в конце концов, вторая рука здоровая, – Рагнеда наставила клинок на княжича. – Чур, не поддаваться. Поехали?

Никита улыбнулся. Его личико светилось счастьем: он среди своих кумиров, да еще и свой в доску!

– Нападай, – сказал Никита.

Многие наблюдали за тренировочным боем. Кажется, вывих не был серьезной помехой. Рагнеда прекрасно справлялась и одной левой.

В воротах тихонько стояла Смеяна. Она тоже безотрывно наблюдала за сражением. Как только княжичи разошлись на передышку, девушка тут же подлетела к Рагнеде с кувшином воды. Княжна не обратила особого внимания на насмешки бойцов. Она просто пила студеную воду – какая же вкусная, когда жажда мучает!

Весь день прошел в изнурительных тренировочных боях. Особенно Кусман наседал на Рагнеду про приказу Святополка. Бойцы возмущались, пытались заступиться. Никита, исчерпав все аргументы в пользу сестры, сказал воеводе что пожалуется князю. Кусман с усмешкой ответил, что и так выполняет указание князя.

Обед был так себе: постные щи да корка черствого ржаного хлеба. Дальше – снова тренировка. Бойцы уже отправились отдыхать. Готовиться к вечерним боям, а княжна все еще отрабатывала удары, только теперь не с бойцами, а со стражами. Даже сам Кусман попробовал свои силы с Рагнедой. Девушка устала, но не сдавалась. Она только пользовалась ситуацией: подмечала слабые места противников, с которыми вскоре придется сражаться.

Примерно за час до боев на трибунах появился Святополк. Он наблюдал за княжной. Никита высказал отцу все, что думает о его отношении к Ярославу, но тот и ухом не повел. Князь с равнодушным видом отправился к перилам первого ряда.

– Довольно! – громогласно объявил он, когда Рагнеда совсем упала на колени от бессилия. – Приведите побоище в порядок. Ярослав, ты сегодня славно потрудился. Сегодня тебе не нужно принимать участие в битвах. Отдыхай.

Рагнеда не могла подняться – от перенапряжения у нее дрожали конечности и сводило мышцы, тело не слушалось. По лицу струился пот, рубаха вовсе прилипла к телу.

– Я сказал иди отдыхать. В темницу , – князь чуть повысил голос.

– Я не могу, – из последних сил ответила княжна. Она опиралась левой рукой о саблю, как о трость, воткнув острие в песок.

– Не можешь? Или не хочешь?

– Не могу, – еле слышно повторила Рагнеда.

– Розги придадут тебе сил?

– Да хоть убей. Тело меня не слушается. Я не встану.

– Лучезар, отруби ему голову, – приказал Святополк стражу, что стоял около княжны.

Страж обнажил меч.

– Ты себе-то, хоть, веришь, Святополк? – из ворот, ведущих из темниц на арену, стоял Фобис. Парень перебирал четки. Он говорил спокойно и негромко, но его отчетливо слышно было и наверху.

– Замки тебя теперь не держат? – князь ответил вопросом на вопрос.

Лучезар так и стоял с занесенным для смертельного удара мечом, ожидая приказа.

– Не боись, не сбегу, – успокоил Фобис. – Меня, как ты знаешь, кое-что останавливает. И это кое-что сильнее замков. Парня-то совсем ушатал. Он действительно не может встать. Срубишь ему голову, гости твои тебе спасибо не скажут. Больше всего люда идет на Ярослава поглядеть. Много злата потеряешь. Такого бойца беречь надо, холить и лелеять. А ты – голову срубить.

– Учить меня вздумал? – злился Святополк.

– Да что ты. Так, дружеский совет. Если не возражаешь, я отведу мальца в темницу.

Князь злобно сверкнул глазами, но промолчал.

– Молчание – знак согласия, – улыбнулся Фобис и торжественно развел руки в стороны. Затем он подошел к девушке, – Идти сможешь?