Марсельская сказка

«Где наши деньги?»

«Мне нужно отъехать на пару часов».

«… сделаю это сам».

«Правша и док поедут со мной, так что ты за главного».

– Хватит! – выкрикнула я и содрогнулась от нового приступа головной боли.

Однако в эту же минуту самые разные по форме, размеру и цвету стеклянные детали сложились в один удивительный витражный орнамент. Я смогла увидеть его перед собой так ясно, будто он и в самом деле существовал, и яркий солнечный свет, который я не видела вот уже несколько дней, лился через него прямо на моё внезапно ожившее лицо.

Я должна бежать отсюда. Сейчас, когда главный уехал и прихватил с собой парочку головорезов. Сейчас, когда оставшийся со мной Левша, пусть и имеет оружие, но совершенно точно обделён мозгами. И сейчас, когда моя вера в себя сильна как никогда. Героини моих ненаписанных книг никогда не забились бы в угол, смиренно дожидаясь неминуемой смерти.

Теперь у меня было не больше часа на то, чтобы придумать план, несколько раз во всех мельчайших деталях мысленно воссоздать это животрепещущее событие, финалом которого должно стать моё неминуемое прибытие в поместье тёти Меррон в Париже. Этого должно хватить на то, чтобы не отправить себя на верную гибель.

– Чёрт бы побрал эту дверь! – внезапно послышалась хриплая ругань Левши где-то сверху, а затем раздался писклявый скрип деревянных ступеней.

Крупная дрожь тотчас пробила всё моё тело. Глаза в ужасе округлились, пока мозг принялся бешено вырабатывать идеи. Притвориться спящей, а затем напасть? Но чем, колодой украденных карт? Это будет самая кровопролитная дуэль, самый равный бой – мои карты и его пистолет! Тем не менее, решение спрятать их от греха подальше немедленно овладело мной, и я трясущимися руками собрала карты с пола и засунула туда, куда, я надеюсь, никто не заглянет – в чашечку своего бюстгальтера. До крови закусив губу, я бросила взгляд на кучку одежды возле калитки и в который раз вспомнила слова главного. Конечно, для начала мне нужно одеться! Обезопасить себя, сделать всё, только бы избежать его сального взгляда, ведь в моменты, когда эти приматы обращают внимание на моё изувеченное платье, их мозги размягчаются, как сливочное масло на августовском солнце…

Но… боже, разве это не именно то, что мне нужно?

– Ну, где моя маленькая зверушка? – неожиданно прохрипел Левша из глубины подвала. Я отшатнулась, шагнула к стене, а он подошёл к калитке и, провернув в замочной скважине ключ, открыл скрипучую дверь. – Неужто испугалась? Да, какая-то ты слишком зашуганная для той, кто вис на моей шее по своей же воле там, наверху.

Я не слушала его, блуждая испуганным взглядом по сторонам и прикрывая руками открытые участки моего тела. События принимали слишком неожиданный, слишком безумный поворот, но я отчаянно не принимала никакого другого исхода, кроме как выжить. Я не могла умереть, не могла внести такие коррективы в своё расписание. Смерть стоит десятком пунктов ниже – стоило хотя бы ради приличия выполнить несколько из них, прежде чем дойти до финальной строчки. Хотя нет, финальной всё же оставались мои с размахом устроенные похороны. Их я тоже расписала по подпунктам и даже набросала эскиз своего последнего наряда. Оно было бы несколько эпатажным, с намёком на…

«Эйла! Приди в себя!» – взбунтовался рассудок, и я дёрнулась, когда Левша бесцеремонно ввалился в мою темницу. Воздух вдруг сделался вязким, ещё более вязким, чем был до этого. Предчувствие беды захватило душу.

– Ну? Что застыла?

Я вжалась спиной в стену позади, когда Левша резко рванул ко мне и схватил меня длинными тощими пальцами за подбородок, поворачивая побледневшее лицо в сторону керосиновой лампы. Кожу опалило его несвежее дыхание.

Думай, Эйла, пожалуйста, думай…

– Хм. И правда. Ты в своём уме, – протянул он, и зловещая улыбка коснулась его тонких губ. – Тем лучше. Интереснее.

Я даже не пыталась вырваться. Мой взгляд остекленел, а сердце ухнуло в пятки, когда Левша вжался своими бёдрами в мои. Спокойно, Эйла. Никакого сопротивления. Только попытка выцепить одну здравую мысль из бесконечного вороха безумных и опрометчивых идей.

– Ты ведь уже догадалась, что я собираюсь с тобой сделать, да, красавица? Капо велел дождаться его, чтобы он сам мог убить тебя, но не отдал никаких приказов о характере нашего… времяпрепровождения. Я собирался сделать этот в тот же день, как увидел тебя, – его шёпот болезненно обжигал мою кожу. – А теперь ты вся… в моей… власти.

Органы в животе стянулись в тугой узел страха, и сквозь шум в ушах я вдруг расслышала едва уловимый шорох, издаваемый картами, спрятанными в моем бра. Левша прикоснулся к моей щеке, а я широко распахнула глаза, пораженная идеей.

Игральные карты.

Игра… ну, конечно! Всё ведь так просто, так очевидно! Я должна сыграть эту партию, безбожно блефуя.

Мозг заработал с удвоенной яростью. Я внутренне сжалась, перестала дышать. Как же мне поступить? Как успеть, как уловить тот момент, выдержать ту самую паузу? У меня не было ни секунды на раздумья!

– Мне всё равно, – выпалила я, опережая мысли. – Делай со мной всё, что хочешь.

Это было так отрезвляюще, так обнадеживающе, даже сквозь призму убийственного отвращения, что я немедленно принялась осуществлять несуществующий план. Хаотично и расплывчато, маленькие ходы к большой победе рождались в моей голове, пока этот мерзавец утыкался носом в мою шею и всё ждал, когда я начну сопротивляться. Меня едва не стошнило прямо на его уродливые туфли, когда грубые мужские пальцы коснулись изысканного шёлка моего платья.

Но жизнь моя была дороже пары секунд никчёмной гордости.

– Так ли всё равно? – просипел Левша куда-то в область сгиба моего плеча. – Я бы предпочёл, чтобы ты кусалась, чем была бревном, – он поднял голову, и расфокусированный взгляд, подёрнутый дымкой омерзительного желания, скользнул по моему лицу. Тогда я и поняла: этот подлец был пьян. Не настолько, чтобы от одного моего толчка повалиться и упасть на землю, но уже достаточно, чтобы потерять бдительность. – Но если ты не хочешь нарваться на мой гнев, ты можешь быть… отзывчивой.

Несмотря на неприкрытое отвращение, широкая улыбка едва не коснулась моих губ. Глупая мышь сама шла в лапы коту. И в роли мыши здесь выступала вовсе не я.

Ах, какая непредусмотрительность!

– Я не хочу твоего гнева… мне было его достаточно, – я округлила глаза, обхватив рукой его скудный бицепс. – Я всё делаю правильно?

Конечно, черти в ту же секунду заплясали в его глазах.

– Опусти руку ниже, – шепнул он, фыркнув.

– Как пожелаешь.

Я позволила себе оценить ситуацию: как много времени мне понадобится, чтобы усыпить его отсутствующую бдительность? Его главная ошибка состояла в том, что он уже считал себя победителем. Озлобленный на весь мир бандит с оружием и беспомощная девушка в его подвале. Она не способна дать отпор. Она слаба и напугана, а потому ему не придётся быть на чеку – вся ситуация полностью под его контролем.

Мне понадобится минута.

– И чего ты ждёшь? – поторопил меня Левша, устроив обе ладони на моих бёдрах.

Оставалось не больше пятидесяти секунд.

Набрав воздуха в лёгкие и чуть отвернувшись, я опустила ладонь к его животу. Я знала, что то, что встретит меня на несколько дюймов ниже, вызовет у меня рвотный рефлекс, но жизнь была дороже, и я скользнула рукой к поясу его брюк, опуская пальцы на ширинке. Конечно, Левша был уже возбуждён. Таких ублюдков возбуждает слабость. Очевидно, это говорит о том, что когда-то он сам был уязвимой жертвой.

Как же он жалок.

Тридцать секунд.

Стиснув зубы, я сжала внушительную выпуклость и получила его одобрительный вздох.

Всего двадцать секунд.

Ослабила хватку и снова сжала.

Пятнадцать секунд.

– Сядь на колени и хорошенько познакомься с ним, дикарка, – внезапно сквозь шум крови в ушах послышался его сдавленный голос. – Или я заставлю тебя, и тебе это не понравится.

Мои колени подогнулись.

Семь. Чёртовых. Секунд.

Рука обвила его талию и скользнула к пояснице. Он посмотрел на меня, а я не отрывала взгляда от своих действий. Сердце забилось где-то в животе, а затем и вовсе ухнуло в пятки.

Три секунды.