Марсельская сказка

– Стой, где стоишь! – коротко бросила я, направив дуло пистолета прямо на его затылок.

Незнакомец предсказуемо замер на месте.

Глава 8. Рыбак и разбойница

Трусость, проснувшаяся в момент совершения чего-то столь же опрометчивого и безумного, как попытка вымолить спасение посредством угрозы – это, пожалуй, самый трагичный провал из всех.

Костяшки пальцев побелели от той силы, с которой я сжимала пистолет. Незнакомец был высок, широкоплеч, и даже стоя ко мне спиной внушал такой страх, что возвращение в свое укрытие в гремучем кустарнике казалось единственно верным решением. Но полный надежды взгляд, брошенный в сторону обочины, заставил меня растерять всю бдительность – вопреки моему требованию, незнакомец обернулся. Я злостно и ошеломлённо уставилась на него, а он – на мой пистолет.

– Кто тебя учил оружие держать? – внезапно воскликнул он. – Цирковые жонглёры?

Это совсем сбило меня с толку. Тысячи мыслей завертелись в голове, и пока я выбирала, какую из них озвучить, мужчина уже двинулся на меня. Лишь когда расстояние между нами уменьшилось до ярда, я вздрогнула и, дёрнув рукой с пистолетом, крикнула:

– Сделаешь ещё один шаг, и ты труп!

– О, – он резко остановился, качнувшись на пятках, и вскинул свои большие мозолистые ладони в знак капитуляции. – Я всего лишь хотел показать, как правильно.

С губ моих невольно сорвался смешок. Надо же, какой находчивый! И все же мне следует быть осторожной.

– Я прекрасно осведомлена о том, как правильно держать пистолет, – солгала я, задрав подбородок и скользнув по его лицу недоверчивым взглядом. – Так что советую тебе стоять и не рыпаться.

И хотя мой тон был весьма угрожающим, напуганным мужчина явно не выглядел. Он скорее веселился – это подчеркнул насмешливый изгиб его полных губ. Казалось, даже глаза – голубые, как океан в знойный солнечный день – улыбались моим попыткам казаться грозной. Неудивительно, ведь он был так высок и плечист, что отобрать у меня пистолет ему не составит и малейшего труда.

Тряхнув онемевшей рукой, я задумалась: быть может, стоило показать ему, что жертва здесь я, а не он? Этот мужчина не выглядел так, будто собирался причинить мне вред.

Но и так, будто хотел мне помочь, он не выглядел тоже.

– Может, ты начнёшь уже? – вдруг спросил он, поймав мой расфокусированный взгляд.

Его вопрос остановил на всех парах несущийся поток мыслей, но сердце по-прежнему колотилось так неистово, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Мне пришлось приложить усилия, чтобы не выглядеть такой напуганной, какой я была на самом деле сейчас. Я прочистила горло и крепче сжала пистолет, ожидая, когда он продолжит. Но он молчал, так что мне пришлось нервно рявкнуть:

– О чём ты говоришь? Что я должна начать?

– Грабить. Ты ведь для этого из кустов выскочила?

Сердце пропустило удар. Сузив глаза, я воскликнула:

– Ты видел меня?!

– Конечно. Это же любимое место всех разбойников.

Подумав о том, что до меня там могли прятаться бандиты, я съёжилась, и это лишь подтолкнуло меня к дальнейшей речи. Эти сволочи могли вернуться в любой момент. Мне не стоило забывать об этом.

– Мне не нужны твои деньги, хотя я вообще сомневаюсь, что они у тебя есть, – заметила я, взглянув на его потёртую фуражку и льняную рубашку, которая, казалось, прошла Первую Мировую. Мысленно отрепетировав следующие фразы, я набрала воздуха в лёгкие и выпалила: – Мне нужно, чтобы ты отвёл меня к жандармам. Ну, или помог как можно скорее добраться до Парижа…

– До Парижа? – его брови подлетели вверх, а издевательская усмешка тронула вишнёвые губы. – Ты откуда вообще взялась? Ты знаешь, где мы?

– Ну, разумеется! Во Франции, – я не осмелилась оглядеться по сторонам, но точно знала, что здесь пахнет солоноватым мистралем – холодным ветром, приходящим со Средиземного моря. – Это всё, что мне известно.

Незнакомец задумчиво потёр колючий от щетины подбородок. Рука, держащая пистолет, затекла так сильно, что мышцы начало сводить мелкими судорогами. Я сжала зубы, стараясь не подавать виду.

– Ты не грабить меня собралась, – он склонил голову набок. – Ты попала в беду.

– Какой ты догадливый, – поморщившись от взгляда, скользнувшего по моему изодранному платью, я подошла ближе. Ещё один шаг, и дуло пистолета будет упираться прямо в его широкую грудь. – Это не беда, это настоящая катастрофа.

– И что же с тобой стряслось?

Я сглотнула тугой ком в горле и боязливо огляделась по сторонам. А что, если он – один из бандитов? Но ведь у меня есть пистолет… а если и у него за пазухой спрятан? Где-то вдалеке вдруг взревел мотор. Поборов охватившую всё тело дрожь, я зажмурилась и на одном дыхании выпалила:

– Меня похитили. Местная мафия… – голос понизился до испуганного шёпота. – Мне нужна помощь. И защита. Как далеко Париж? Здесь долго оставаться нельзя, они могут вернуться в любой момент, ты должен помочь мне.

Я снова боязливо огляделась по сторонам. У меня совершенно не было времени на детали, и я сомневалась, что мне вообще следует их раскрывать. Его взгляд не выражал никакого сочувствия, он был пуст, абсолютно отречён. Что-то внутри неприятно сжалось. В этот момент вдалеке раздался шум мотора, и я вздрогнула, обернувшись – прямо на нас по дороге нёсся очередной грузовик. Воспоминание о жужжащем моторе на пути в башню ослепили, и я отскочила с обочины, ища ополоумевшим взглядом хоть какой-то намёк на гремучую растительность, способную укрыть меня от беды. Едва я ринулась в сторону низкой посадки перед бесконечным полем, как грузовик промчался мимо, не сбавив скорость и вскоре почти бесследно исчезнув в утреннем тумане. Кажется, весь воздух вышел из моих лёгких, когда я облегчённо вздохнула. Это не они. Но нет никакой гарантии в том, что в следующем грузовике их не окажется.

Почувствовав на своём затылке чей-то тяжёлый прожигающий взгляд, я обернулась и встретилась глазами с незнакомцем. Он посмотрел на меня так, словно увидел впервые, с недоверием и намёком на удивление, а затем наклонился и поднял длинные ручки своей тележки. Недоумение сменилось шоком, когда мужчина вдруг, не говоря ни слова, возобновил свой путь по дороге.

– Эй! – закричала я и, игнорируя боль в ступнях, ринулась за ним. – Куда ты уходишь?!

Он не отвечал, везя свою тележку с неизвестным грузом, пока я в ужасе бежала за ним, разбивая босые ступни в кровь. Будь проклят он и этот чёртов день! Единственный мужчина, за которым я бегала, был мой отец! Но мне было четыре, и мы играли в чёртовы салки!

– Да стой же ты! – за его широким шагом было просто невозможно успеть. – А как же я?!

Тогда он остановился, отчего я едва не вписалась носом в его спину, и обернулся ко мне. В его глазах не было ни намёка на эмпатию. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но в последний момент словно передумал и произнёс совсем другое:

– Слушай. Я не завидую тебе. Но ничем не могу помочь. Дождись кого-нибудь другого.

Слова эти ударили меня, как пощёчина. Дождаться кого-нибудь другого!? Что он несёт? А если «кем-нибудь другим» окажутся бандиты!?

– Ты просто омерзителен, – фыркнула я с отвращением. – Я попала в беду, а ты ведёшь себя, как последний эгоист! Любой на твоем месте помог бы мне!

– Я в этом не сомневаюсь, – он было развернулся, чтобы снова направиться прочь, но я схватила его за плечо, удерживая на месте.

Угрожать пистолетом больше не хотелось. Здесь, вблизи, он казался таким здоровенным, что мог выдрать у меня из рук моё единственное оружие, не прикладывая особых усилий.

– Или ты мне не веришь? – вдруг осознала я. – Думаешь, я все это выдумала?! Да они держали меня в подвале водонапорной башни! Видишь её!? – я махнула рукой в сторону жуткой старинной постройки. – Они меня пытали! Опаивали какой-то дрянью!

Он опустил взгляд на мои пальцы, сжимающие ткань его рубашки. Я стояла так близко к нему, что могла чувствовать запахи моря и табака, исходившие от него, могла слышать его сбитое дыхание. Меня всю трясло от злости. Я не хотела выдавать ему подробности своего заточения, но он просто вынудил меня! Подлец!

– Да верю я. Ты не первая и явно далеко не последняя дикарка в этих краях, – он снова завладел моим вниманием. Голос, мужественный и низкий, зазвучал, казалось, несколько тише: – Те, кто тебя похитил – бестирийцы. Южане, бестирийская мафия, слыхала о таких? Если да, то ты должна понимать, что я не собираюсь спасать твою шкуру только ради того, чтобы ошкурили меня. Мне моя жизнь пока дорога.

Меня окатило волной недоумения. Пытаясь придать хоть какую-то логическую окраску его словам, я на секунду вынырнула из реальности, а когда вернулась в неё, столкнулась с собственным гневом лицом к лицу.

– Боже, да ты, должно быть, шутишь! – я всплеснула руками, выпустив его рубашку из своей хватки. – Мы что, и впрямь где-то в Провансе!? Да это же в десятках миль от Парижа!

– Мы в Шеризе, – поймав мой вопросительный взгляд, он потёр переносицу и покачал головой. – Маленькая портовая деревушка под Марселем. А теперь будь добра, отпусти меня, вернись обратно в кусты и дождись другого альтруиста, который, быть может, доведёт тебя до жандармов, до Парижа, а если будешь убедительной и ласковой, то и денег с тебя не сдерет.

Не раздумывая, я замахнулась и отвесила ему хлесткую пощёчину. Ярко-алое пятно вспыхнуло на его щеке, но он не сразу приложил к ней ладонь – лишь после двух или трёх секунд немого удивления. Я уже распрямила плечи и приготовилась к новой порции оскорблений, когда незнакомец вдруг развернулся обратно к своей несчастной тележке и зашагал вперёд, будто я никогда и не стояла перед ним, будто меня просто не существовало. Моя нижняя губа задрожала, и я подорвалась за ним.

– Я не оставлю тебя в покое! – мой голос сорвался. – Ты сильный, а значит, сможешь меня защитить! И если я останусь здесь, дожидаясь подмоги в лице кого-нибудь другого, с большой вероятностью наткнусь на этих бесри… бести… свиней!