Сказки странствий

Инга обиделась:

– Придумал, конечно.

– Нет, не придумал, – спокойно парировал Алексей. – Видел. Только они здесь другие: фиолетовые. И у них неземные глаза.

– Неземные? – с сомнением переспросила она.

Он кивнул.

Спали тихо, прижавшись друг к другу. Инге хотелось поцеловать, или чтобы сказал хоть слово, но он почему-то молчал…

Она проснулась внезапно, оттого что подмёрзла, и обнаружила, что одна.

– Алёша! – позвала.

Тишина. Встала, выглянула наружу: рассвело, снег растаял, – ночью подул тёплый ветер и вернул горам лето. Но Алексей исчез. Инга вернулась: рюкзак на месте, взял только веревку и ледоруб. Значит, пошёл на скалы. «Почему – без меня?»

Растопила печь, приготовила завтрак. И долго его ждать? В этот день они собирались идти по маршруту вдвоём, так куда же он делся?

Шло время, она заскучала. Всё переделала: упаковала рюкзак, сходила в лесок за хворостом для тех туристов, что придут после них, навела порядок в землянке. Он не возвращался. Инга сердилась: «Мужчины! Вот повернусь и уйду одна!» Только одной идти уже не хотелось…

Солнце поднялось высоко, когда увидела его: он торопился, почти бежал. Девушка собрала все слова, готовясь выплеснуть ему в лицо и обиду, и сожаление, и «почему меня не взял?» Но вдруг разглядела: он что-то нёс в руках, бережно, словно боясь потревожить. Птица? Зверушка?

Алексей улыбался.

– Инга! – крикнул издалека. – Я их нашёл!

– Кого ты нашёл?

Он был уже близко, задыхался от быстрой ходьбы, а потом, подойдя, распахнул ладони…

Нежные, влажные, мягкие, три голубых цветочка в обрамлении мохнатых ресниц. Инга молчала…

– Я поднимался туда, где видел их в прошлый раз.

– Ты сумасшедший, – прошептала.

А потом взяла его руки с цветами и поднесла к своему лицу.

– Больше никогда так не делай!

– Не делать чего? Не дарить тебе цветов? Конечно, буду дарить! Всегда…

– Не исчезай.

И потянулась, чтобы обнять. Цветы упали на землю. Они целовались: долго, самозабвенно, а эдельвейсы лежали в траве и смотрели на них неземными глазами…

Трасса

К обеду похолодало. Неясное зимнее солнце скрылось за тучами, небо посерело, ветер гнал снежную крупу. Юлька сидела в своей «избушке», как она называла маленький частный домик, что снимала у какой-то бабули, старательно писала реферат и порою взглядывала в окно. Там, среди полей и невзрачных домишек, пролегала трасса. День и ночь сотни машин скользили мимо, увлечённые непонятным стремлением умчаться прочь, подальше от этого места, от этого города. Но сотни других автомобилей, вливаясь в общий поток, так же стремительно спешили обратно…

У её дома трасса пролегала ближе, почти вплотную к домам, и иногда, засмотревшись, Юлька видела лица сидящих в машинах людей.

Поднявшись, она сделала чай и вернулась к столу. Она не специально поставила его так, просто здесь – больше света, а взглядывать на трассу уже стало привычкой. Увлечённо трудясь, вдруг почувствовала, что на трассе что-то изменилось. Подняла голову: большой чёрный джип притормозил напротив её калитки, мужчина вышел и нырнул под крышку капота. Когда минут через пять он вынырнул и распрямился, весь его облик говорил: «ну и влип же я!»

Юлька улыбнулась: долго же тебе придется расхлёбывать своё ЧП, у нас техслужбу не дождёшься! Но водитель не отчаивался и принялся оживлённо звонить. Потом сунул мобильник в карман и, спрятав замёрзшие руки под мышки, сел на капот.

Девушка посмотрела пристальнее. Чего он ждёт? Спрятался бы внутрь! А впрочем, если заглох мотор, то – что внутри, что снаружи, одна температура.

И всё же он скрылся в машине. Посидел там минут десять – и вышел, видимо, чтобы немного согреться; сделал несколько резких движений, опять начал звонить…

Она следила за ним с полчаса, а потом не выдержала: поставила чайник и приготовила большую чашку. Бутерброд? Да нет, это слишком. И так неудобно. Набросила куртку, сапожки и, придерживая руками чай, вышла во двор.

Он увидел девушку – и развернулся. Юлька застыла, впрочем, лишь на одно мгновенье: если бы знала, что ты так хорош собой, сто раз бы подумала, прежде чем вынести тебе чаю. Но – уже поздно.

– Здравствуйте! Я наблюдала за вами в окно, – начала самым непринуждённым тоном, а потом просто протянула чашку: – Вы замёрзли, наверно.

– Это – мне?! – с тихим изумлением спросил он. – Чай – мне?!

Она пожала плечами: а кому же ещё?

– Держите, он горячий.

И хотела уйти, как вдруг мужчина улыбнулся. И тут же показался ей страшно милым, добрым, открытым, – таким, каким и хотелось ей, чтобы он оказался. Пил чай, придерживая чашку двумя руками, грел пальцы.

– Здорово! С лимоном…

Она засмеялась, затем кивнула в сторону джипа:

– Что-то серьёзное?

– Думаю, да. Я не силён в моторах. Но должен подъехать брат, он разберётся.

Юлька подумала.

– И сколько вам здесь стоять?

– Минут тридцать-сорок.

Она посмотрела на небо, на замёрзшие поля. И вдруг решительно сказала:

– Идёмте!

– Что? – не понял он.

– Идёмте в дом!

Он слегка растерялся: