Инстинкт Убийцы. Книга 3. Остров Черной вдовы

11

Сон слетел с нее, как легкая вуаль, унесенная ураганом, а внутри у нее действительно бушевал ураган. Успокойся, строго приказывала она себе, но радость и возбуждение только нарастали, сметая все ее заперты. Может, это просто патруль МЧС или какой-то политик решил осмотреть зону бедствия с воздуха, рано радоваться, говорила она себе, но в глубине души она знала – это не МЧС и не воздушная экскурсия, это вертолет Ады, и он вот-вот приземлится в нескольких метрах от нее. Интуиция не ошиблась, как не ошибалась никогда.

Собравшись, как пружина, Фатима сидела в своей пещере, прислушиваясь к нарастающему гулу, мысли вихрем кружили в голове, секундная вспышка эмоций не затмила разум и не превратилась в эйфорию. Вертолет прилетел, это хорошо, но прилетел он внепланово, а значит, что там на борту, сколько людей и почему они прилетели – этого она уже не знала. Как не знала и время, которое вертолет пробудет на базе, а вдруг он улетит обратно через пару минут?

– Что толку гадать, – раздраженно прошептала Фатима, она могла бы говорить вслух и даже громко, шум вертолета к этому моменту стал просто оглушительным, – судьба давно всё решила.

А в последнее время настроение у этой дамы было крайне игривое, вот что по-настоящему тревожило.

Из-за шума Фатима совершенно не слышала, что творится на базе, поэтому, как бы ни раздирало ее любопытство, вынуждена была сидеть, она не могла так глупо рисковать, особенно после всех неудобств, пережитых ради этого момента. Ничего, думала она, сейчас он приземлится, и всё станет ясно, пан или пропал, ставки сделаны уже давно, и колесо наконец начало крутиться.

Если они заглушат двигатель, значит, у нее есть время, значит, есть шанс, если же нет… Фатима закрыла глаза, пытаясь подавить это глупое и ненужное волнение, всю жизнь она ходила по краю, но привыкнуть к этому невозможно, именно поэтому люди снова и снова играют с судьбой и смертью, потому что каждый раз заново переживают вихрь эмоций, а горький и такой дурманящий адреналиновый кайф каждый раз течет по венам как в первый. Уж она-то знала это очень хорошо, и если бы с годами вырабатывалась привычка, иммунитет к опасности и риску, люди перестали бы рисковать.

Шум достиг своего максимума, Фатима скривилась и закрыла уши, мысленным взглядом видя, как белоснежный с синей полосой по борту вертолет садится на площадку. Это был Ми-8, она поняла это по звуку, большой вертолет производил просто нестерпимый грохот. Жаль только, что мысленный взор не видел количество людей на борту и цель их визита. Эти секунды решают всё, думала она, либо сейчас станет тихо, либо меня ждет самая грязная шутка из всех, какие судьба выкидывала за последние годы.

Время как будто остановилось, и ей уже начало казаться, что ничего ей не светит, минуты идут своим чередом, просто двигатель не выключают, и сейчас шум снова начнет постепенно удаляться, пока на базе не воцарится обыкновенная тишина. Тишина ее поражения. Но время действительно шло, и шум, перейдя в другую тональность, стал стихать. Судьба давала ей шанс, приглашая продолжить игру. И если бы у нее было лицо, Фатима могла бы увидеть на нем загадочную и коварную улыбку.

12

Свет слепил глаза, но она продолжала разглядывать каждый сантиметр вокруг нее, сейчас был день, а при дневном свете она из своего укрытия не выбиралась. Солнце палило, воздух был абсолютно неподвижным и как будто липким, зато слышимость была отличная, хотя после того, как двигатели вертолета окончательно затихли, в ушах у нее еще некоторое время шумело. Чувствуя себя микробом под микроскопом, Фатима медленно пробиралась по железному лабиринту, мечтая о темноте и об удаче. Сейчас ей была нужна вся удача, какую только могла дать ей судьба.

Это безумие, кричал какой-то нервный голосок в глубине ее сознания, он был слишком глубоко и не мог навредить, но раздражал, на что ты рассчитываешь, глупая гусыня? Торчишь тут 2 суток, как будто это игра, а теперь вообще ползешь прямо в лапы к врагу, да еще средь бела дня, неужели ты думаешь, что тебя никто не увидит? Даже дети, и те не так наивны. Могла бы придумать план получше, настоящий план, а не этот позорный спектакль. Тоже мне, лучший киллер, да, когда-то, возможно, и была, но те дни явно остались в прошлом, умном прошлом.

Да, в этом вся и проблема, неожиданно разозлившись, поняла Фатима, слишком трудное дело плюс давление времени. Но если голос был прав, и ее лучшие дни остались в прошлом, то смогла бы она тогда справиться с этим делом? Загляни в себя, подумала Фатима, и ответь честно, было ли хоть что-то подобное раньше, и справилась ли ты лучше тогда?

Остановившись среди железных громадин, она сделала это, понимая, что если не разберется с сомнениями здесь и сейчас, то шансов у нее точно нет, по канату не ходят с дрожащими ногами, страх заставляет падать людей, а вовсе не обстоятельства. Ей надоело это нытье, этот внутренний червь неуверенности, вот что подтачивало и губило ее мастерство, а совсем не время. И оглянувшись назад, она видела то, что и должно было быть – движение от малого к большому от простого к сложному. Годами она оттачивала и шлифовала свое мастерство, свой темный дар, и если судьба послала ей это дело сейчас, значит, сейчас она максимально к нему готова. Она штурмовала вершину, до сих пор не покорившуюся никому, у Ады было много врагов, но она жила спокойно, потому что никто не обладал талантом и удачей, способными провести их обладателя сквозь этот смертельный лабиринт на вершину. А вот у нее был шанс. Это дело – апогей, максимум того, что может сделать одиночка, и сейчас она была в нескольких шагах от того, чтобы стать легендой в мире себе подобных.

Так ты сделаешь эти несколько шагов, спросила она себя, или позволишь страху лишить тебя всего того, к чему ты шла годами и на что имеешь абсолютное право? Она была канатоходцем, пересекающим гигантскую пропасть по тонкой шелковой нити, впереди ее ждет корона победителя, лучшего из мастеров, позади – позор, а под ней – бездна и смерть. И если ты дрогнешь, сказала себе Фатима, если позволишь сомнениям взять верх, ты упадешь, тебя ждет бездна. Да, но если я дойду до конца, сказал голос, что дальше? Такого успеха мне не повторить.

Вот и еще один корень этой запутанной и глубинной проблемы – извечное «что дальше?», пугающее и одновременно толкающее вперед.

– Что дальше? – прошептала она одними губами, – а дальше жизнь, как она есть, всегда непредсказуемая.

Мы не зря не знаем будущего, подумала Фатима, мы живем здесь и сейчас, и не надо взваливать на себя больше, чем можешь унести. У меня есть цель, и я пойду к ней, здесь и сейчас, прыгну в неизвестность, как делала всегда, оставив всё, что тяготит, и эти несколько секунд\минут\часов буду абсолютна свободна. А что до времени, подумала она, то оно ни для кого не течет вспять, и если дело такой сложности судьба послала мне именно сейчас, значит, сейчас я вышла на пик своих возможностей. Лампочка горит ярче всего именно перед тем, как погаснуть навсегда, шепнул голос. Да, но я – человек, а у нас всё гораздо сложнее, подумала она и, улыбаясь, поползла вперед.

Вертолет прилетел совершенно не в срок, поэтому и время было другим, обычно он прилетал во время обеда, теперь же до него оставался примерно час. Это не облегчало задачу Фатиме – база кишела людьми, и хотя многие были заняты ремонтом рухнувшего забора, а часть уехала помогать фермерам, вокруг по-прежнему было слишком людно. Пару раз, услышав шаги, Фатима прижималась к железным громадинам, мысленно готовая ко всему, но в лабиринт никто не совался, солдаты просто шли по своим делам, иногда переговариваясь, но чаще молча.

Время шло, и то, что она понятия не имела, зачем прилетел вертолет и сколько он простоит, сводило ее с ума. Ей надо было видеть, сколько там людей и что вообще происходит, для этого нужно было выбраться из лабиринта, а пока такой возможности не было. Если она вообще представится, думала Фатима, осторожно осматривая территорию, то и дело тот тут, то там проходили люди в камуфляже, сейчас бы мне очень пригодилось кольцо-невидимка как у того хоббита из сказки. Но кольца не было, было лишь ее мастерство и вертолет, стоящий всего в нескольких метрах от нее и такой недосягаемый. И самое плохое – со своего места она не видела вертолет, не знала, как он стоит и что творится вокруг него.

Ладно, подумала Фатима, есть два пути: первый – пробраться к домику, который служит им ЦУПом, оттуда можно попробовать попасть на борт; и второе – пробраться в тот разрушенный туалет и стартовать оттуда. Второй вариант, не смотря на бОльшую удаленность, был более реальным, железный лабиринт, в котором она пряталась, от здания отделяла дорожка и больше ничего, никакого укрытия, это ночью можно было прятаться в тенях, а днем ее увидят сразу. Нет, это было слишком рискованно.

Черт, подумала Фатима, ну почему люди не ведут ночную жизнь? Будь сейчас темно, она бы давно всё выяснила и, может быть, даже была бы уже на борту. Если бы да кабы, подумала она с раздражением, не мечтать надо, а действовать, если не хочешь упустить такой шанс и начинать всё заново. Ну уж нет, решила она, зря я тут торчала, как призрак, почти 2 суток, что ли?!

Но любой план начинается с разведки, она пробралась к самому краю лабиринта ближе к сараям и осторожно выглянула. Сердце тут же начало ускоряться, а в груди возникло знакомое чувство нетерпения и радости – белоснежный хвост вертолета торчал из-за здания ЦУПа, как самая большая приманка. Он был так близко, он звал ее, приглашал отправиться в путешествие… но Фатима глубоко вдохнула и безжалостно подавила эти опасные чувства. Она окажется на его борту, если не ошибется. А для этого ей нужна холодная голова и ровно бьющееся сердце.

Итак, вертолетная площадка и пространство перед постройками было пустым, но на плацу были люди, двое подметали, один что-то таскал. Те двое ее увидеть не могли, но, начни она перемещаться, ее мог заметить тот, что сновал с мешками и ящиками, похоже, разгружал машины. Ну же, подумала Фатима, обращаясь неизвестно к кому, может, к судьбе, мне бы немного везения, только небольшое прикрытия, о многом я ведь не прошу.

Азарт подогревался еще и тем, что вертолет казался совершенно покинутым, как будто можно было просто пройти и сесть в него. Она знала, что это не так, но… Он был реальным, и он всё еще стоял там, ожидая своего незваного пассажира.

Нужно было раздобыть камуфляж, подумала она, но такой возможности у нее не было, да и план был другой, а тащить с собой мешок с вещами на все случаи жизни она тоже не могла. Этим жизнь и отличается от сказки, подумала Фатима, предусмотреть повороты ее сюжета невозможно, как и вернуться на пару страниц назад и дописать нужные тебе факты и предметы. Нет, всё что ей оставалось – работать с тем, что есть, или смириться и отступить. После увиденного, второй вариант она даже не рассматривала. Ладно, решила она, момент будет, всегда бывает, ведь они не знают о тебе и не высматривают чужаков по углам, надо только внимательно смотреть и быть очень быстрой. Ну, это она умела.

На дорожке, по которой ночью ходил часовой, никого не было, на плацу так же размеренно шуршали метлами, оставалось только дождаться, пока тот, что таскает ящики, в очередной раз повернется к ней спиной. Ну да, и еще оставалось надеяться, что никто не выглянет в окно столовой и не пойдет по дорожке, что люди из маленького ЦУПа не выйдут покурить и не встанут лицом к сараям и т.д. и т.п. Что ж, подумала Фатима, наблюдая за пустой дорожкой и прислушиваясь к сонно подметающим солдатам, остается как всегда довериться судьбе. И самой не расслабляться.

В этой части базы итак было тихо и почти пусто, это ли не подарок судьбы? Возле ворот и рухнувшего забора было, например, очень людно и шумно, как могло быть и здесь. Если бы не случай. Жизнь и состоит из случаев, подумала она, непредсказуемых и непонятных, но именно они решают всё.

Пока она выбирала момент, из дальнего сарая вышел еще один солдат, в руках он нес большую картонную коробку. Фатима даже не видела, когда он заходил туда, и еще раз подумала, что играет с огнем, рискует, как раньше не рисковала. На базе было полно людей, был день, и все они были чем-то заняты, так что единственное прикрытие, которое у нее осталось – неожиданность, неведение военных о том, что на базе с ними уже больше суток живет непрошенная гостья. Солдат с коробкой запер сарай, из которого вышел, и направился прямо к ней по дорожке, огибающей базу. Фатима спряталась за складом запчастей, но перед этим успела увидеть, как он кивнул кому-то и улыбнулся, значит, возле вертолета кто-то стоял. Каждую секунду появлялись новые сложности, но теперь, в шаге от цели, она просто не могла отступить. Солдат не спеша прошел мимо, направляясь к столовой, и Фатима снова осталась в одиночестве.

Сейчас или никогда, подумала она, можно просидеть тут до ночи, решаясь и выбирая лучший момент, а можно его создать. Или, по крайней мере, воспользоваться тем, что предлагает реальность, и постараться выжать из этого максимум. Чувствуя знакомую вибрацию в груди, она выглянула в последний раз, готовая к рывку, все чувства обострились, солнце как будто стало еще ярче, воздух – прозрачнее, она слышала каждый шорох: стрекот насекомых в траве за забором, сухой звук метлы, стук и голоса в противоположной части базы. Зрение тоже изменилось, мир стал четким и одновременно потерял детальность – теперь всё делилось на опасное, полезное и нейтральное. Это и есть начало, подумала она, последний отрезок пути на остров. Если я попаду в вертолет, если он поднимется в воздух, обратного пути уже не будет. И сейчас надо было сделать этот первый шаг, покинув относительно безопасный железный лабиринт. Но при свете дня инстинкт самосохранения сковал ее, пытался помешать, пытался удержать в безопасном месте.

Солнце палило, просвечивая каждый уголок базы, вокруг ходили люди, и то, что она задумала, было чистым безумием…

– Сейчас или никогда, – прошептала Фатима одними губами, а потом рванулась вперед, молнией пересекая дорожку и скрывшись за низким зданием ЦУПа еще до того, как солдат, разгружающий машины, начал поворачиваться.

Что ж, психологи снова оказались правы, подумала Фатима, прижимаясь спиной к стене и улыбаясь, как сумасшедшая, лучшее средство от оцепенения и нерешительности – отключить голову и рвануть вперед, просто начать действовать и позволить судьбе прокладывать тебе путь.

Оказавшись вне своего убежища, она замерла на несколько секунд и внимательно прислушалась, сердце билось в груди сильно и ровно, она вышла на охоту, лишних эмоций больше не было, только инстинкт и азарт. Она не думала, что кто-то ее увидел, но всё равно напряглась, ожидая криков, или сирен, или топота бегущих ног. Но всё было тихо, за стенами так же неистово трещали насекомые, воспевая жару, в противоположном конце базы стучали молотки и гремели инструменты, усыпляющий ритм метлы не сбился ни на секунду. Она всё еще была невидимкой.

А впереди было самое трудное. Даже если она благополучно переберется за сараи, оттуда ей всё равно предстоит выйти к вертолету, на открытое пространство, а еще надо решить проблему с пилотом и теми, кто с ним на борту. Это не была пересмена – уже хорошо – никакого микроавтобуса с людьми не было, и вокруг вертолета было тихо, из чего следовало только одно – вертолет здесь за каким-то грузом, и на борту максимум пара охранников. Еще одна удача. Но всё равно, с этими людьми надо было что-то делать и как-то пробраться на борт перед носом у военных. Задачу осложняло еще и то, что в Ми-2 грузы обычно вносили через заднюю дверь со стороны пилота. А места в маленьком вертолете было не так уж много.

И всё же шансы по-прежнему есть, подумала Фатима, сидя за зданием в тени, здесь было так спокойно и так легко рассуждать, но мне нужно прикрытие. Думай, сказала себе она, используй то, что дано.

Для начала она осторожно выглянула из-за ближайшего к железному лабиринту угла: солдат всё так же невозмутимо разгружал машины, больше никого в поле зрения не было. Где же охранники из вертолета, задалась вопросом она, и где пилот? Сидит в своей птичке и ждет или зашел в ЦУП? Не теряя времени, она переползла к другому краю стены и снова выглянула. На этот раз информации было гораздо больше. Обзор закрывал белоснежный нос вертолета. Интересно, почему они поставили его так, удивилась Фатима, обычно вертолет был направлен носом к воротам, так было удобней грузить топливо – не надо было его огибать. Еще увидев торчащий хвост, она задалась этим вопросом, ведь от ответа на него тоже могло многое зависеть. А что еще интереснее – перед ним стоял мужчина средних лет в гражданской одежде, стоял боком к ней и курил, задумчиво глядя куда-то в сторону главных ворот и рухнувшего забора.

– А я говорю, нет у нас сейчас возможности столько отдать. – Голос вдруг возник прямо над ней, и Фатима вздрогнула, – нам самим тут дерьма разгребать выше крыши.

Говоривший как будто был рядом с ней, Фатима начала озираться, ища источник звука, то, что она пока еще в безопасности, она поняла сразу, теперь оставалось понять, почему ей так хорошо слышно, и может ли это оказаться полезным.

– Я понимаю, – продолжил голос, – но мое дело – исполнять. Этот гребаный ураган всем подосрал, вы прилетели вне очереди, ваше топливо еще не подвезли. Тут же не магазин, ей богу!

Послышался очень громкий и отчетливый спуск воды в унитазе. Фатима подняла голову, и тут всё стало ясно.

– Спросите у начальника, – голос начал удаляться, – может…

Звук оборвался. Прямо над ней в задней стене здания было маленькое окно, незаметное ночью, потому что при ней никто туда не заходил и не включал свет. Туалет ЦУПа. Мысли вихрем завертелись в голове. Судьба дала ей подсказку и помощь. Во-первых, с пилотом скорее всего только один охранник, он же ответственный за груз. Во-вторых, у Ады закончилось топливо, закончилось внепланово, поэтому вертолет и прилетел, а военные не хотят делиться своим. А в-третьих – и это самое приятное – этот некто и охранник сейчас отправятся к начальнику в штаб, возможно, охранник предложит двойную цену, а может, десятерную, для его хозяйки это ерунда, ей нужно топливо, и она его получит, в этом Фатима не сомневалась. Только вот штаб был на другом конце базы, и это означало, что на пути в вертолет стоит всего один человек! Да, возможно, в здании ЦУПа есть еще дежурный… но у нее уже созрел план. И если все эти совпадения не были приглашением судьбы, тогда она могла прямо сейчас отправляться домой и выбросить свой костюм и все свои игрушки в море.

Фатима замерла, прислушиваясь, через несколько секунд дверь открылась, и двое мужчин, переговариваясь, направились в сторону штаба. Они обсуждали ураган, рухнувший забор и разрушения на острове. Фатима бы с радостью послушала, она ведь понятия не имела, что ждет ее во владениях Ады, но голоса удалялись и скоро утонули в грохоте инструментов и шуме двигателей возле рухнувшего забора. Зато они освободили ей путь.

Тихо, как тень, она выпрямилась в полный рост и протянула руки к окну. Здание было низким, так что она легко достала. Оттолкнувшись ногами, она ухватилась за пластиковую раму и подтянулась. Окно было прямоугольным и достаточно большим, чтобы в него мог притиснуться взрослый человек изящной комплекции. Мужчина бы не пролез, но женщина, тем более гибкая и сильная – то, что она попадет внутрь, не вызывало сомнений. Но сначала надо было осмотреться. Она повисла на окне, как огромная черная коша, упираясь ногами в стену и держась руками за раму. Пред ней была крохотная комнатка, прямо под окном – унитаз, справа от него почти впритык – раковина, и напротив окна – дверь с примитивной щеколдой.

Это безумие, снова вздохнул скептик в ее голове, но отступать она не хотела, а другого плана у нее всё равно не было. Заткнись, мысленно приказала ему Фатима, пока всё складывается в мою пользу, и если я сейчас упущу этот шанс, я проиграю главную битву – с собой.

Множество вариантов развития событий кружились в ее голове, но она по опыту знала, что это лишь страховка, защитная реакция мозга на риск, и 99% всех этих теорий так теориями и останутся. Потому что реальность на самом деле скучна и четко регламентирована, как движение поезда по рельсам, и даже самые экстремальные ситуации всё равно развиваются по определенным законам. Просто жизнь – это разное сочетание одних и тех же карт, вспомнила Фатима, и набор этих карт многообразен, но ограничен.

И потом, подумала она, каждая секунда любой жизни – это риск. Каждую секунду людей сбивают машины, на них падают кирпичи, они умирают от инфарктов, инсультов и аневризм. Какова вероятность того, что дежурному вдруг сейчас приспичит в туалет? Или вдруг приспичит пилоту? А может, еще два часа сюда никто не зайдет? Для того мозгу и нужны все эти защитные теории, потому что каждую секунду мы делам шаг в бездну, надеясь, что под ногой и на этот раз окажется опора.

Подтянувшись, она оттолкнулась ногами и пролезла в окно, предварительно бросив вниз свой рюкзак. Через несколько секунд она уже стояла на полу крошечной уборной, сжимая в руке нож – в данных обстоятельствах улыбка точно не была лучшим оружием. Она не собиралась устраивать тут бойню, не получится, да и обреченная это затея, но она и не ждала здесь целый батальон, в ЦУПе было максимум двое, а для этих целей как раз мог пригодиться нож. Приготовившись к любым вариантам, Фатима приникла к двери и стала слушать. За дверью было едва слышный треск помех и какие-то короткие отрывистые обрывки фраз. Никаких голосов, и никакого шума. Либо дежурный сидит неподвижно и лупится в монитор или в журнал, подумала она, либо… Нет, не может мне так повезти! Был лишь один способ узнать, и поскольку торчать тут вечно она не собиралась, Фатима протянула руку и начла медленно открывать дверь. Если она скрипнет, пронеслась в голове мысль, если издаст хоть какой-то звук…

Но дверь открылась совершенно беззвучно, мягко повернувшись на петлях. Треск помех тут уже усилился, а отрывистые фразы оказались переговорами по рации, больше никаких звуков она не услышала. Приникнув к двери, Фатима осторожно выглянула, в образовавшуюся щель был виден кусочек рабочего места дежурного – сплошные приборы и монитор с радаром, перед панелью стояло обычное офисное кресло, а на нем – наушники. Рано радуешься, одернула себя Фатима, вид пустого кресла укрепил ее догадку – дежурный покинул свой пост, возможно, вышел покурить. А возможно, стоит сейчас в другом углу домика, может быть, прямо за дверью. Здание было прямоугольным, и туалетная комнатка выступала, создавая внутри импровизированное деление на зоны. И что было там, в другом конце домика, она увидеть никак не могла. Не теряй время, напомнила она себе, делай то, зачем пришла, и убирайся отсюда, пока тебя не засекли.