Инстинкт Убийцы. Книга 3. Остров Черной вдовы

Установка отражателей не заняла много времени, два луча исчезли, образуя проход достаточной ширины. Препятствий больше не было. Дыхание оставалось ровным, но на лице непроизвольно появилась тень улыбки, Фатима проверила пистолет и толкнула дверь.

В темноту тут же просочился голубой свет, но это больше не имело значения, Фатима проскользнула в расширяющийся проем и тут же прикрыла дверь, не полностью, чтобы щелчок замка не потревожил тишину, дверь застыла в сантиметре от косяка. Фатима замерла, прислушиваясь, в спальне было тихо. Она переключила очки на скрытый режим – никаких лучей, как она и ожидала, путь был совершенно свободен. Тогда она включила ночное видение и сразу поняла, что зря опасалась, что Ада может увидеть свет – перед самой спальней была небольшая комната-прихожая, справа от Фатимы дверь с прорезанными насквозь узорами вела, скорее всего, в гардеробную, слева стояло большое кресло, над ним – светильник. Арочный проем вел в настоящую спальню, залитую тем же голубым светом. Фатима сняла очки, они были ей не нужны, она не сомневалась, что у Ады имеются ставни с дистанционным управлением, но сегодня она предпочла обойтись без них, так что света вполне хватало. Но самое главное – Фатима хотела, чтобы перед тем, как испустить дух, Паучиха увидела ее глаза. Это было ее личное желание.

Спальня была большой, как покои настоящей королевы, и в этом голубом свете, проступающем сквозь занавески, она действительно казалась частью сказочного замка. Замка злой королевы. Из комнаты-прихожей Фатима видела большое напольное зеркало, кресло возле окна и краешек массивного письменного стола с резными ножками. Уютно, автоматически отметила она, просторно и днем очень светло. Кровать, по всей видимости, находилась слева. Горшки с высокими деревцами стояли возле окон, их блестящие листья отражали блики загадочного голубого света, на полу – тоже сверкающем, как зеркало – лежал толстый ковер светлого оттенка.

Фатима двинулась вперед, подсознательно ожидая, что Ада сидит где-нибудь за пределами видимости, ждет ее, незваную гостью… но правая сторона комнаты была пуста, Фатима шла по левой стене прихожей, держа пистолет наготове, так что постепенно пространство спальни открывалось перед ней. В правой стене была дверь, приоткрытая. Фатима остановилась, поднимая пистолет, возможно, Ада там, в уборной – наверняка эта дверь вела туда – тогда она просто подождет, пока та выйдет и… Но свет не лился из приоткрытой двери, хотя, прожив здесь столько лет, Ада вполне могла обойтись без него, но Фатима засомневалась, что Паучиха там. Всё шло к тому, что Ада Терер умрет в своей постели, как обычно и желают людям из лучших побуждений. Как же легко спрятать за общими словами многообразие и сложность жизни, подумала Фатима и не сдержала ехидную усмешку.

В этой части спальни никого не было, теперь, дойдя до угла комнаты-прихожей, Фатима убедилась в этом. Глубоко вдохнув, она выглянула из-за угла, чувствуя, как волоски на теле становятся дыбом, как будто воздух вдруг наполнился электричеством – всего в паре метров от нее на большой кровати спала та, ради кого Фатима проделала такой длинный и трудный путь. Даже в голубом свете волосы, разметавшиеся по подушке, не утратили своего огненного оттенка. Рыжая дьяволица, Паучиха, нефтяная королева, сейчас она спала, как и все люди на планете, обычная женщина средних лет, прожившая очередной наполненный своими заботами день. Система кондиционирования поддерживала в комнате приятную прохладу, так что на Аде была шелковая пижама с длинным рукавом, она спала спиной к Фатиме, так что ни лица, ни наличие браслета на руке разглядеть было невозможно. Она вполне может и не носить его постоянно, предположила Фатима, тем лучше, с его помощью выбраться мне наверняка будет легче.

Она в последний раз проверила пистолет, всё в порядке, предохранитель снят, глушитель надет. Глубоко вдохнув, Фатима, неслышно ступая, вышла из-за угла и двинулась к кровати, как тень. Она не знала, но картинка была очень похожа на кошмары, мучавшие Аду в последнее время – черная фигура в голубоватом свете крадется и прячется в тенях, неся смерть.

Фатима подошла к пустующей половине кровати, Паучиха по-прежнему тихо спала, отвернувшись к окнам, не ведая, что истекают последние минуты ее великолепной жизни. Камер здесь не было – что и понятно – никаких видимых угроз – тоже, обычная комната, роскошная и просторная, но без хитростей. Атласные простыни ловили блики голубого света, в ногах кровати стоял большой пуфик, обитый такой же атласной тканью, на нем небрежно лежал шелковый халат. По бокам кровати стояли два прикроватных столика, на том, что был ближе к Фатиме, располагался лишь ароматизатор воздуха, источающий какой-то свежий аромат, второй, ближе к окнам со стороны Ады, был заставлен какими-то косметическими тюбиками, там же стоял будильник, несколько планшетов, стакан с водой и какие-то пузырьки с таблетками. А над всем этим повседневным хламом возвышалась фотография в дорогой рамке.

Не надо было быть гением, чтобы догадаться, кто на ней запечатлен, рядом с собой люди держат фото тех, кого любят больше всего, спавшая на кровати женщина любила лишь одного человека в жизни – себя. Фатима оглядела спальню, других фотографий не было, только картины, разглядеть которые она не могла из-за слабого освещения.

Можно было убить ее прямо с этого места, но Фатима не хотела рисковать, эйфории не было, она понимала, что Ада опасный противник, нельзя было давать ей ни малейшую фору, а застрелить ее во сне она не могла и не хотела. Не сводя глаз с фигуры под одеялом, Фатима двинулась вокруг кровати, почему-то при мысли о том, что она увидит лицо Паучихи, она ощущала волнение. Потому, что ожидаю, что она не спит, притворяется, заманивает в какую-то коварную ловушку, видит бог, она мастер таких ловушек, пронеслась в голове мысль. Неслышно ступая по ковру, Фатима двигалась полукругом, приближаясь к окнам, пистолет был нацелен на Аду, и руки, держащие его, не дрожали.

Еще до того, как она смогла увидеть лицо своего главного трофея, в глаза бросился браслет. С кровати свисала рука – похоже, на этот раз Ада действительно спала – длинные ухоженные ногти тоже ловили блики ночного света, на запястье благородно поблескивал широкий браслет с камнями. И хотя выглядел он как хорошее ювелирное украшение, Фатима не сомневалась, что начинка у него совсем другого рода, но явно не меньшей стоимости. Фатима не могла увидеть, был на браслете монитор, или Ада в нем не нуждалась, сейчас это уже не имело значения, главное, что с помощью браслета шансы выбраться отсюда резко возрастали.

Фатима начала приближаться, лицо спящей женщины стремительно приобретало четкость, как будто кто-то наводил резкость на картинку. Фатима видела ее фото в газетах, в интернете, но, как всегда бывает, идеальная иллюзия богатых и знаменитых совершенных людей рассеивалась, стоило камерам отвернуться, а софитам погаснуть. В темноте перед ней была обычная немолодая уже женщина, лицо, когда-то несомненно очень красивое, не выдержало схватку со временем, несмотря на доступ его хозяйки ко всем последним достижениям косметологии. Без макияжа, с разметавшимися волосами и расслабленным лицом без привычной маски высокомерия и жесткости, Паучиха выглядела просто оскорбительно обыкновенной.

Фатима подошла уже вплотную, свисавшую с кровати руку и стоящую рядом незваную гостью разделяли теперь сантиметры. Я преодолела тысячи километров, подумала Фатима, разглядывая лицо одной из самых могущественных женщин на планете, я спала в железяках на военной базе, летела, как груз, в вертолете, прокладывала себе путь сквозь этот фантастический остров, и вот я здесь. Почему-то ей хотелось посмаковать этот момент подольше, возможно, это было не очень профессионально… но, когда достигаешь в профессии определенных вершин, можешь позволить себе поблажки – опыт и квалификация оплачивают издержки.

Она протянула руку, продолжая следить за спящей женщиной – это всё еще была Ада Терер, опасная и искусная убийца – и взяла фотографию с прикроватного столика. Повернула ее так, чтобы на нее упал луч света, с черно-белого снимка бог знает сколько летней давности на Фатиму холодными раскосыми глазами смотрела юная девушка, ее демоническая, зловещая красота завораживала, в эпоху, далекую от фотошопа и всяких фото-фильтров, лицо молодой дьяволицы выглядело совершенно. Да, красота – опасное оружие в умелых руках, подумала Фатима с усмешкой, а если к ней добавить ум и характер – это уже как ядерное оружие, шансов спастись нет. Твое время прошло, мысленно сказала Фатима молодой Аде, тогда ее еще не звали Паучихой, ты была на вершине, но жизнь – как колесо обозрения, теперь твоя кабинка движется вниз. Она осторожно поставила рамку со снимком на место и взяла стакан с водой. Пора.

– Виктор Соболев не хотел, чтобы ты сдохла во сне, – шепотом сказала Фатима, не сводя глаз со своей жертвы, – и я полностью разделяю его желание.

Улыбка, больше похожая на оскал, вспыхнула на лице, Фатима сорвала маску, волосы, заплетенные в тугую косу, заблестели в голубом свете. Наведя пистолет на Аду, она второй рукой резко плеснула на нее водой. Как в замедленной съемке Фатима увидела голубой свет, пронзивший воду в полете, а потом Ада Терер ахнула и резко открыла глаза.

Реакция у не оказалась молниеносной, не успев проснуться, она попыталась перекатиться на другую сторону кровати, выигрывая время, чтобы сбежать, но Фатима не дала ей такого шанса. С сухим щелчком пуля покинула пистолет и врезалась в живот с левой стороны. Ада тихонько вскрикнула и прижала левую руку с браслетом к ране. По шелковой пижаме стремительно расползалось темное пятно. Она медленно откинула одеяло, тяжело дыша, и впервые подняла глаза на женщину в черном. Время оставило свой след на лице, но не в глазах, на Фатиму смотрели всё те же холодные серые глаза, которые свели с ума и погубили так много мужчин. И в этих глаза не было страха, только воля.

Ада молчала, черные и серые глаза вели диалог без слов. Женщина. Как ни пыталась она этого избежать, смерть пришла к ней в образе женщины. Я чувствовала, подумала Ада, ощущая горечь поражения, я знала, что что-то грядет. Как? Почему? От кого? Все эти вопросы померкли, осталось лишь первобытное желание выжить, и даже сейчас, понимая, что шансы малы, Ада отказывалась сдаваться. Единственный шанс – нажать на браслет и потянуть время, помощь придет. Она понимала, что ранена, значит, в схватке ей не победить, и убежать не получится… но выстрел сделан не в голову, значит, эта сука в черном хочет поговорить.

Наслаждаясь триумфом, Фатима понимала, что сильно затягивать нельзя, даже тяжело раненая, Паучиха представляла опасность. И она была на своей территории, подготовленной к визитам незваных гостей.

– Как…. – прошипела Ада, дыхание сбивалось, она поморщилась от боли и продолжила, глядя прямо в глаза, – как ты прошла через охрану?

– Хочешь потрепаться? – улыбнулась Фатима, – что ж, мне есть что сказать.

– Лучи, – выдавила Ада, простыня под ней уже начала пропитываться кровью, – кто тебе помог?

Правая рука медленно потянулась к левой, лицо выражало муку, но глаз она не отводила.

– Судьба, – ответила Фатима, она всё видела.

Пора было заканчивать этот спектакль. Ада попыталась что-то сказать, но Фатима предостерегающе подняла палец.

– Слушай меня внимательно, – отчеканила она, – это последние слова в твоей жизни. Виктор Соболев передает привет. Это за Маргариту.

На мгновение серые глаза широко раскрылись, в них блеснули понимание и ярость. Она оказалась права – это Соболев. Проклятый говнюк…

Поняв, что надежды нет, рука раненой Паучихи вдруг метнулась с неожиданной скоростью, обхватила запястье и попыталась нажать на браслет, плотно прилегающий к коже. Но в эту же секунду вторая пуля вошла ей в сердце. Ада откинулась на кровати, рука так и не добралась до кнопки на браслете.

Невероятно, но она всё еще была жива.

– Ты…– прошептала она, мир вокруг стремительно темнел, но подобие улыбки появилось на лице, кровь начала вытекать изо рта. В ночной тишине Фатима отчетливо слышала каждое слово, внимательно следя за умирающей жертвой. – Ты… сдохнешь… со мной…

– Сильно сомневаюсь, – сказала Фатима и сделала контрольный выстрел.

И в ту же секунду послышался какой-то гул, а за ним шипение. По всему дому вдруг начали раздаваться щелчки. Фатима испугано огляделась, надо было срочно уносить ноги, она склонилась над мертвой женщиной на кровати – та действительно была мертва, и тут за ее спиной в окнах послышался оглушительный грохот, а через секунду комната погрузилась во мрак – железные ставни опустились откуда-то прямо из стен. Сигнализация, поняла Фатима, в двери тоже послышался отчетливый щелчок – всё происходящее заняло не больше пары секунд. Браслет, мелькнула мысль, надо его забрать. Она запрыгнула на кровать, думая о кабинете, там можно будет отключить блокировку дома – всё вокруг наполнялось шумом, металлические ставни с грохотом блокировали окна, замки на дверях запирали комнаты, странное шипение нарастало. Фатима попыталась найти застежку, чтобы снять браслет, но ее не было, а сам он очень плотно прилегал к коже…

И тут до нее дошло. Вот что значили последние слова Паучихи, браслет был так плотно прижат к коже, потому что фиксировал пульс, и при его остановке остров, похоже, начинал самоуничтожаться. Очень в духе Ады Терер.

– Вот су…– хотела сказать Фатима, но тут из всех вентиляционных отверстий пошел сильный поток газа.

Один неглубокий вдох – и у нее закружилась голова, она почувствовала, как мышцы становятся ватными, кровать под ногами закружилась, как карусель.

Ужас обуял Фатиму, вызывая панику, это тоже, скорее всего, было действием газа. Она задержала дыхание и, приложив маску к лицу, как респиратор, рванулась к выходу в полной темноте. Легкие начало жечь от недостатка кислорода, но она не смела вдохнуть, только не в этой комнате смерти.

Добравшись до комнаты-прихожей, она натянула очки, кое-как включила режим ночного видения и сделала жадный вдох сквозь ткань маски. То, что она оставила дверь приоткрытой, и спасло ей жизнь – из тяжелой двери торчали массивные цилиндры замков, они сработали вхолостую. Это только первый этап, почти в отчаянии подумала Фатима, надо как-то выбраться из дома… а потом еще и с острова.

В доме царила кромешная тьма, ставни на всех окнах были опущены, даже люки в потолке закрыли металлические щиты, отовсюду раздавалось зловещее шипение газа, он шел из каждой вентиляционной шахты. В зеленоватом мире ночного видения она бросила быстрый взгляд на дверь кабинета, теперь его не открыть, даже будь у нее браслет, после смерти Ады всё здесь начинало работать в автономном режиме самоликвидации. Значит, это не остановить, поняла Фатима, шанс выжить – один на миллион, и тот, если только успеть убраться подальше. Не теряя больше ни секунды, она побежала вниз, делая острожные неглубокие вдохи, но дом уже наполнился газом, ноги переставали слушаться, окрашенный в зеленые тона мир снова закружился, к горлу подкатила тошнота. Преодолев один пролет, Фатима упала, чудом не выпустив маску из рук, перед ней был только второй этаж. Нет, билась в голове мысль, я не сдохну здесь, только не так, не сегодня, я…

– Найду выход, – одними губами прошептала она и поползла вперед, к следующему пролету.

Шипение раздавалось отовсюду, вся система вентиляции наполнялась газом откуда-то из подземных хранилищ, из-за этого звука, а также из-за железных ставень, опустившихся на окна, в дом почти не проникали звуки снаружи. Однако Фатиме казалось, что на улице тоже неспокойно, ей чудились крики и беготня. Может, это просто галлюцинации, апатично заметил разум, хотя, если Ада решила, как фараон, забрать в могилу всех, кто ей принадлежал, тогда там сейчас ничуть не лучше. Только воздуха побольше, мысленно ответила ему Фатима, свежего, приносимого ветром… если Ада не зашла так далеко, что построила гигантский купол, накрывающий остров после ее смерти. Фатима уже не удивилась бы даже этому.

Она скатилась со ступенек на второй этаж, казалось, несколько часов назад она стояла здесь, прикидывая, где искать Аду, и есть ли скрытые камеры в доме, а теперь… По мере того, как дом наполнялся газом, прибор ночного видения становился бесполезным, кроме зеленоватого тумана, ничего не было видно, однако Фатима не спешила снимать очки – они защищали глаза, хоть что-то. Здесь, на втором этаже, из-за закрытых дверей газа было меньше, однако она уже надышалась, мир вокруг кружился, как дьявольская карусель, а мышцы тела постепенно отказывали. Она понимала, к чему это приведет – остановка дыхания, остановка сердца. Но как выбраться из замурованной гробницы?

Пока в теле еще оставались какие-то силы, Фатима поползла к следующему пролету, здесь слышимость была лучше – она оказалась права, на улице кричали люди, что-то гремело. В общей суматохе им всем будет уже не до меня, подумала она, хоть об этом можно не волноваться. Да, мрачно сказал голос в голове, можете даже взяться за руки и дружно умереть. Всё равно деться вам некуда. Спорить сил не было. Она просто ползла вперед, делая короткие осторожные вдохи через сложенную маску. Тело кричало о недостатке кислорода и требовало отбросить осторожность и сделать глубокий вдох, легкие начали болеть, но она ползла, с горечью осознавая, что каждый метр дается ей всё труднее и занимает всё больше времени. Еще два пролета, и я буду на первом этаже, уговаривала она свое отказывающее тело, там будет выход, я найду…

По первому пролету она скатилась, как безжизненный манекен, ковер, покрывающий лестницу, смягчил удары, но теперь к боли в легких прибавилась сильная боль в руках, ногах и спине. Всё это не имело значения, Фатима вдруг поняла, что на этот раз может действительно не выбраться. А ее ждал сын.

Она подняла голову, сквозь клубящийся зеленоватый газ перед ней уходили вниз ступеньки. Последний рывок, подумала она… И вдруг вспомнила про окно повара, оно ведь открыто! Вот и выход! Надежда и желание выжить придали ей сил, собрав волю в кулак, Фатима поползла к ступенькам, отталкиваясь непослушными ногами и одной рукой, вторая прикрывала нос и рот маской. Как же я раньше не сообразила, думала она, но душа уже ликовала.

И вдруг посреди газового облака возникла фигура. Она стояла на лестнице и как будто расплывалась в тумане. Фатима замерла, вглядываясь в зеленую пелену, в доме было полно охранников, но зачем им бежать на верную смерть в наполненный газом дом? Повар? Тоже глупо, он-то наверняка первый удрал через окно. Тогда кто?

Нельзя стоять на месте, нетерпеливо напомнил голос, воздух с каждой секундой становился всё более ядовитым. Фатима хотела достать пистолет из крепления на бедре, но это требовало так много сил! Кто бы ты ни был, подумала она, ты стоишь между мной и спасением. Она снова предприняла попытку высвободить оружие на бедре и снова потерпела фиаско. Фигура стояла всё так же неподвижно. К черту, решила Фатима, ему сейчас так же хреново, и она просто поползла навстречу.

Однако, когда ее рука опустилась на первую ступеньку, фигура почему-то не стала ближе. Следующие три ступеньки она проехала на животе, затормозила руками и снова подняла глаза, фигура удалилась ровно на такое же расстояние. Фатима протянула руку, начиная осознавать, что это, вероятно, сказывается действие газа, и тут туман рассеялся. В зеленоватом воздухе на нее смотрела Ада Терер, на ней был дорогой костюм, волосы тщательно уложены – такое фото Фатима видела в очередной статье об эксцентричной миллиардерше – только темная точка во лбу портила этот красивый образ.

– Какая же ты дура! – презрительно бросила Ада с ледяной улыбочкой, – я же сказала: ты сдохнешь со мной.

Фатима непонимающим взглядом уставилась на явившегося мертвеца.

– Окно открыто – хаха! – Мертвая Паучиха продолжала веселиться, стоя в парах газа, – окно открывается внутрь, – и она постучала себя по виску указательным пальцем, – внутрь, сечешь? Нет…?

Она снова залилась жутким смехом, а потом наклонилась, при этом ее глаза смотрели куда-то сквозь, как глаза слепца… или мертвеца.