Босиком по асфальту

Я поиграла бровями, чтобы придать своим словам больше интриги, а Гита только рассмеялась, отставляя от себя стакан, и кивнула.

– У меня для тебя тоже.

– Ты не против, если я буду первой? – поинтересовалась я, открывая сумочку и ныряя туда рукой в поисках телефона. Всей душой надеясь, что Гита согласится перво-наперво выслушать меня. Да простят мне свыше мой маленький эгоистичный порыв. – Я скоро уже взорвусь, поэтому просто обязана тебе рассказать! А потом обязательно послушаю твою новость.

Она снова рассмеялась, блеснув своей красивой белозубой улыбкой, и покачала головой. Уселась поудобнее на высоком стуле, из-за чего теперь была со мной одного роста, и, подперев щёку ладонью, заявила:

– Идёт. Я вся внимание.

Рядом со стаканом её излюбленного холодного кофе с шоколадом звякнул телефон, но Гита проигнорировала уведомление. Что ж, я могла не сомневаться: ей действительно было интересно.

Ухмылка приподняла краешек рта.

– Ты вся внимание, но сначала я оплачу себе кофе. Они всё равно будут делать его ещё какое-то время.

– Но выходит, что ты всё равно оставишь меня без подробностей, – Гита печально надула губы. – У нас не так много времени, чтобы всё обсудить.

– Все подробные обсуждения при следующей встрече, – я изогнула бровь.

– Ладно, убедила.

– Отлично. Тогда я ушла за кофе. А потом расскажу тебе страшную тайну о том, что произошло этой ночью, – бодро отрапортовала я, резко развернулась на каблуках своих босоножек и едва не врезалась в грудь молодого человека, отчего пришлось резко затормозить, вскидывая голову.

И наткнуться взглядом на хитрые голубые глаза.

– Что же такого произошло этой ночью? Теперь я тоже заинтригован.

Такая же хитрая улыбка, растягивающая губы. Просто до невозможности хитрющая. На неё даже смотреть было страшно. Я явно чувствовала этот страх. Ужас, сковавший всё тело и галопирующий на самом кончике языка.

А ещё – ощущение, словно мне только что врезали по затылку тяжёлым тупым предметом. Желание провалиться сквозь землю, исчезнуть прямо сейчас. А не чувствовать, как сильно краснеют щёки, шея и уши, хоть последние и спрятаны под тяжестью распущенных волос.

– Саша?!

Да, это всё, на что меня хватило, пока я стояла перед ним, как истукан, и хлопала ресницами, не в силах сделать хоть что-нибудь. Хотя бы что-то, что не вырыло бы мне яму ещё большую, чем есть уже. Я ведь выдаю себя с потрохами одним своим поведением. Ошарашенными распахнутыми глазами. Раскрытым ртом. Ужасом во взгляде. Выражением больного отчаяния на лице.

Нужно поработать над умением скрывать свои эмоции – срочно. У меня с этим явно проблемы.

Но тут вдруг – щелчок.

Оглушающий, почти убийственный где-то в голове. Заставивший едва ли не поседеть во второй раз подряд. Слишком много потрясений за такой короткий промежуток времени, подумалось мне. Но картинка из паззлов сложилась мгновенно, как только я вспомнила, что Саша и Гита – в прошлом одноклассники.

А сегодня у них встреча старым классом.

Где был мой мозг раньше?

Я не надеялась, что мы встретимся так быстро. Я в принципе не надеялась, что мы встретимся ещё когда-либо. Он всё продолжал хитро улыбаться, разглядывая меня, а я усилием воли заставляла себя ни в коем случае не отводить глаз от его внимательного взгляда. Радужки цвета океанской воды, светло-голубые, такие чистые и пронзительные.

Смотрел так, будто…

Боже, он в самом деле понял, о чём я говорила Гите. И это был мой полный провал, без вариантов.

– Лиз, сколько лет, сколько зим! Как жизнь? Обнимемся? – елейным голоском протянул Саша, не переставая ухмыляться.

Он издевался. Потешался надо мной в открытую. Да почти смеялся в лицо, ёлки-палки! Ямочки на его щеках очень некстати привлекли моё внимание, однако я быстро опомнилась. Сжала зубы и приподняла подбородок. Хотелось вдарить ему посильнее, но я попыталась быть вежливой и растянула губы.

Однако вряд ли моя улыбка хоть на мгновение показалась искренней.

– Надо же, какая неожиданная встреча.

– И не говори, – тот же приторно-сладкий голос. Конечно, смеяться надо мной ведь совсем не сложно. – А ты совершенно не поменялась с нашей последней встречи.

Если бы мы с ним были персонажами какого-нибудь мультфильма, меж нами непременно нарисовали бы парочку заряженных молний – настолько сильное напряжение чувствовалось сейчас. Ощущалось кожей, впитанное в воздух, густеющий с каждой секундой всё больше.

И либо я его всё-таки придушу, либо…

– Саша, привет! Так давно тебя не видела, боже мой.

Ничего не подозревающая Гита и её жизнерадостный голос.

Я чуть не вознесла хвалу небесам за то, что она заговорила.

Молодой человек перестал просверливать меня глазами. Повернул голову к моей подруге, и из голубых радужек исчезла львиная доля насмешливых искорок. А я снова смогла дышать. Украдкой наполнила лёгкие огромной порцией кислорода, чувствуя, что ещё немного – и у меня закружится голова от переизбытка эмоций.

Дальним уголком сознания понимая: Саша стоит чересчур близко.

– Привет, Гита, – он улыбнулся. Такой красивой улыбкой, чёрт его раздери. И опять эти ямочки, которые магнитом приковывают всё моё внимание. – Прекрасно выглядишь.

Сделал шаг в сторону, обходя меня, и, наклонившись, приобнял блондинку, которая как-то слишком ласково погладила его по плечу, принимая это объятие.

– Ты так вытянулся, ну ничего себе! – снова восторженный комментарий от Гиты.

Кстати, не такой уж далёкий от истины. Саша никогда не мог похвастать особо высоким ростом, а сейчас я, стоя на семисантиметровом каблуке, даже носом до его подбородка не доставала.

И почему я не придала этому значение раньше? Вчера, например. Мы же стояли рядом, разговаривали, танцевали. В конце концов, ему всякий раз приходилось наклонять голову, чтобы поцеловать меня. И не заметила ведь совершенно, словно его высокий рост и хорошее телосложение, которого в помине не было, когда мы встречались, – нечто само собой разумеющееся.

Список комплексов у парня явно поубавился, если не опустел вовсе.

Я едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Сложила руки на груди и с недовольным лицом наблюдала, как он выпрямляется, выпуская Гиту из объятий, пожимает плечами, а потом смотрит на меня.

Хитрющий донельзя. И край рта сильнее тянется вверх, делая из лёгкой улыбки насмешливую. А взгляд такой хищный, такой красноречиво-пристальный, что мне снова хочется провалиться сквозь землю.

– Давно не виделись, Лиз, – произнесли его губы.

Простейшая на первый взгляд фраза, которую незнающий человек счёл бы банальной вежливостью. Но я то всё знала. Я сбегала утром от этого парня, чтобы больше никогда не видеться. Чтобы забыть об этой ночи. О парне, встреча с которым не должна была случиться, но случилась.

Тон абсолютно спокойный. Никакого осуждения, обиды или упрёка, которые я вполне ожидала услышать. К которым привыкла в его исполнении. К тому же Воскресенский совершенно никоим образом не показывал, что мы с ним уже виделись, однако.

Я видела.