– Потому что деньги у сообщника.
– Почему вы так думаете?
– Я практически в этом уверен.
– Тогда почему сообщник их вам не возвращает?
– Я не знаю всех причин. Но подозреваю, что сообщник – азартный игрок. А для того, чтобы делать ставки, нужны свободные деньги. Если вы попробуете понять ход мыслей Гарри Маклейна, то обнаружите, что он хочет сорвать большой куш и даже вернуться ко мне в фирму. У него хватит ума, чтобы понять: если они с сообщником вернут все деньги, которые Гарри присвоил, то у них не будет операционного капитала. Не могу сказать, что я особо их виню. Я их даже понимаю! Но им это не сойдет с рук, потому что они присвоили мои деньги. Так что они должны или все вернуть, или сесть в тюрьму.
– Как я предполагаю, вы понимаете, что совершаете правонарушение? – уточнил Мейсон.
– Ничего подобного я не делаю. Я пытаюсь получить назад свои деньги.
– Вы предлагаете лицам, присвоившим или растратившим деньги, неприкосновенность, так называемый иммунитет от уголовного преследования, если они вернут деньги.
– Давайте не будем углубляться в техническую сторону дела, – предложил Бассет. – Вы знаете, что я хочу. Я знаю, что я хочу. Я вам все излагаю просто и понятно. В других местах я могу говорить совсем не так просто и понятно. Я хочу получить свои деньги.
– И вы думаете, что они у Маклейна?
– Нет. Я думаю, что они у сообщника.
– А вы не думаете, что если бы Маклейн мог забрать их у сообщника, то уже забрал бы?
– Нет, – покачал головой Бассет. – Они украли деньги, чтобы на них делать ставки. Часть они уже потеряли. Они хотят продолжить играть. Сестра Маклейна готова заплатить за то, чтобы братец не отправился в тюрьму. Таким образом, у парочки сообщников останутся деньги, чтобы продолжить свое дело.
– И? – посмотрел на него Мейсон.
– У девчонки всей суммы нет, – продолжал Бассет. – У нее чуть больше полутора тысяч. У сообщника Маклейна осталось около двух тысяч. Я возьму деньги у девчонки, выясню, кто сообщник, и заберу у него оставшиеся деньги.
– А если это не сработает? – спросил Мейсон.
– Сработает.
– Я могу вам обеспечить полторы тысячи долларов наличными и ежемесячные платежи по тридцать долларов. Я представляю сестру Маклейна.
– Это ее деньги? – уточнил Бассет.
– Да.
– Все деньги ее?
– Да.
– А парень ничего не предложил?
– Нет.
– Я согласен на полторы тысячи наличными и по сотне в месяц от девчонки, – объявил Бассет.
Мейсон вспыхнул, резко вдохнул воздух, но быстро взял себя в руки, затянулся сигаретой и произнес бесцветным голосом:
– Она не может столько платить. Она содержит больную мать. И ей самой надо на что-то жить, а если она станет платить по сотне в месяц вам, у нее почти ничего не остается.
– Меня это не интересует, – заявил Бассет. – И меня не интересуют маленькие взносы. Если она будет платить по сто долларов в месяц, то долг довольно скоро уменьшится. А Гарри Маклейн тем временем вполне может устроиться на работу. И может получить остаток со своего нового работодателя.
– Что вы имеете в виду под фразой «получить остаток с нового работодателя»? – уточнил Мейсон.
– Он может придумать новый план присвоения чужих денег, теперь у нового работодателя, чтобы компенсировать мне мои потери.
– Вы хотите сказать, что толкаете его на кражу?
– Конечно, нет. Я просто предлагаю ему снять часть груза с плеч. Он присвоил деньги у меня. Я какое-то время был пострадавшей стороной. Теперь пусть страдает кто-то другой.
Мейсон рассмеялся.
– Так вы можете оказаться соучастником, пособником или подстрекателем в случае нового присвоения средств, – заметил адвокат.
– Мне плевать, – холодно посмотрел на него Бассет. – Я хочу получить назад свои деньги. И мне плевать, как я их получу. Доказательств против меня нет. Моральная сторона дела меня совершенно не волнует.
– Да, я так и понял, – кивнул Мейсон.
– Отлично. Таким образом, между нами не останется недопонимания. Я не собираюсь обсуждать с вами нравственную сторону вашей профессии, а вы не будете со мной обсуждать нравственную сторону моей. Я хочу получить свои деньги. Вы здесь для того, чтобы со мной договориться. Сестра не хочет, чтобы парень отправился в тюрьму. Я вам объяснил свои условия. Все.
– Но ваши условия невыполнимы, – заметил Мейсон.
Бассет пожал плечами.
– У Маклейна есть время до завтра, – только и сказал он.
В дверь тихо постучали, и она практически сразу же распахнулась. Вошла женщина в возрасте от тридцати пяти до сорока лет, бросила быстрый взгляд на Перри Мейсона, легко улыбнулась ему и повернулась к Хартли Бассету с озабоченным видом.
– Можно мне поприсутствовать, Хартли? – спросила она.
Хартли Бассет остался продолжал смотреть на женщину сквозь клубы дыма, поднимающиеся вверх от его сигары. Его лицо ничего не выражало.
– Моя жена, – представил он женщину адвокату.
Мейсон встал, оценивающим взглядом оглядел стройную фигурку и сказал:
– Очень рад знакомству, миссис Бассет.
Она тем временем с беспокойством смотрела на мужа:
– Пожалуйста, Хартли, позволь мне высказать свое мнение по этому делу.
– С какой стати?
– Потому что мне интересно.