Дуэль

– Алексей Львович, можете проводить нас на ту поляну? – попросила Элен.

Алексей Львович ограничился коротким кивком и зашагал по дорожке, углубляясь в парк. Повисшая тишина угнетала все больше, с каждым шагов вокруг становилось темнее, словно свет солнца и вовсе не проникал сквозь ветви. Подняв голову, Элен с удивлением увидела, что ошиблась: теплые лучи все также играли среди листвы, теряясь между ними и создавая обманчивое впечатление полутьмы.

– Простите, Элен, – вдруг виновато шепнула Натали. – Я не хотела создавать Мишелю еще больше проблем, потому не сказала вам сразу.

– Сперва дуэль между офицерами, что уже предполагает определенное наказание, затем убийство. – Элен лихорадочно пыталась собрать все известные ей факты. – Теперь азартные игры, которые тоже преследуются по закону – особенно в армии. Возможно, именно в этом кроется разгадка убийства поручика.

– Представить все как убийство на дуэли, чтобы никто не узнал об азартных играх… – Алексей Львович пригнулся, проходя под ветвями, и протянул руку Элен. Та с благодарностью ее приняла. – Особенно, если игры нечестные… Игорный дом от этого лишь потеряет. Однако в таких местах офицеров особенно привечают: все игроки понимают, что военные могут себе позволить такую игру лишь изредка, а, значит, ставки возрастают.

– Не говоря уже о дополнительном доходе – как для самого шулера, так и для игорного дома, с которым он может быть связан, – добавила Натали. Элен кротко усмехнулась.

– Не думала, что вы разбираетесь в таких делах.

Наталья залилась румянцем, быстро оправила юбку и упрямо зашагала дальше.

– Я узнала о дуэли спустя пару дней после вызова. Мишель поначалу не хотел рассказывать, но я настояла. Тогда он мне все и рассказал – так что у меня было время все обдумать.

Пройдя под раскидистыми ветвями старого клена, они шагнули на поляну. Высокая трава во многих местах оказалась примята, почти в самом центре поляны виднелось темно-алое пятно, почти слившееся с землей. Наталья поспешно отвернулась, борясь с дурнотой, а Элен шагнула ближе и медленно огляделась.

В месте дуэли не должно быть яркого света, чтобы ни один из оппонентов не оказался в неудобном положении. Потому дуэль происходит на рассвете, когда солнце еще скрыто за деревьями. Густой лес вокруг – идеальное место, чтобы скрыться, особенно, когда ночные сумерки еще не рассеялись. Неудивительно, что преступника никто не заметил.

По краю поляны она прошла до второй тропы, откуда несколько часов назад появился поручик Раевский. Ничем непримечательная тропка, еще мокрая от росы. Уйти с другой стороны преступник бы не смог – оттуда приближались гвардейцы. Но и столь явный путь для отступления он бы не выбрал, однако вполне мог пройти в глубине леса и выйти на эту тропу позже. Элен припомнила, что через пару миль начиналась дорога. Найти экипаж или сесть на оставленного поблизости коня труда бы не составило.

– Елена Павловна.

Она замерла, мысленно проклиная себя за беспечность, выпрямилась и медленно повернулась. Появившийся с другой стороны поляны Виктор Андреевич смотрел на нее, не скрывая своего недовольства.

– Что вы здесь делаете? – раздраженно бросил он, стоило ей приблизиться, огляделся, заметил Натали и Алексея Львовича и посуровел еще пуще. – Кажется, я просил вас на сей раз остаться в стороне. Мало того, что вы не послушали, так еще обратились к свидетелю?

– В таком случае, что здесь делаете вы, Виктор Андреевич? – старательно скрывая негодование, поинтересовалась в ответ Элен. – Разве вы уже не выяснили, кто преступник?

– Исследую факты. Нет нужды обвинять меня в поспешных выводах, Елена Павловна.

Элен сглотнула, чувствуя удушливую волну стыда – разве он хоть раз ее подводил? Словно поняв ее мысли, Виктор пытливо вгляделся в светлые глаза.

– Вы умны, проницательны и отзывчивы, – неожиданно сказал он. – Но порой ваша безрассудность затмевает вам глаза – оттого вы не видите всей картины.

– Что вы имеете в виду?

– Лишь то, что однажды ваша опрометчивость может привести к ужасным последствиям. Елена Павловна, прошу, хотя бы раз сделайте, как я говорю. Не связывайтесь ни с этим делом, ни с его свидетелями.

Виктор красноречиво кивнул куда-то за ее плечо, и, оглянувшись, Элен увидела наблюдавшего за ними офицера. Угасшее было возмущение разгорелось с новой силой.

– Для вашего беспокойства нет повода. Что касается вашего расследования, я не пытаюсь навязать свои выводы – лишь помогаю Натали и пытаюсь ее поддержать. Не стоит волноваться.

Она уже хотела уйти, когда Виктор придержал ее за локоть. Тепло мужской ладони явственно ощущалось даже сквозь ткань рукава, в который раз с момента их знакомства даруя долгожданное умиротворение и покой. Очень медленно Элен подняла голову, из-под ресниц смущенно блеснули упрямые глаза. Серьезное лицо Виктора выражало тревогу, во взгляде смешались нежность и смятение.

– Елена Павловна, пожалуйста. Просто доверьтесь мне.

С первого дня во дворце она уяснила, что всегда и во всем нужно быть осторожной. Спокойствие, вежливость и осторожность – три ключа, открывающие любые двери. Но порой в ней проявлялась еще одна черта, четвертый ключ, способный подойти к замку, который не смогли открыть ключи другие.

Настойчивость.

Виктор это тоже прекрасно понимал, однако подтверждать его догадку Элен не стала. Вместо этого лишь коротко кивнула, соглашаясь.

«Элен!

После нашего осмотра места дуэли Алексей предложил посетить тот игорный дом, где Мишель бросил вызов. Быть может, нам повезет найти новых свидетелей, которые вступятся за Мишеля и помогут его оправдать.

Мы будем ждать вас у главной площади. Надеюсь, вы сможете присоединиться.

Всегда ваша Натали».

В департаменте полиции было неспокойно с самого утра. Недовольный результатами, Илья Алексеевич устроил выговор всему составу, после чего отправил городового к полковнику Строцкому, отдал распоряжения и скрылся у себя, раздраженный на весь белый свет.

Запершись в своем кабинете, Виктор в который раз просматривал показания свидетелей и все яснее понимал, что слова Елены Павловны обретали смысл. После возвращения в столицу, он лично опросил ближайших друзей и сослуживцев как убитого, так и подозреваемого, и все они сходились во мнении, что Михаил Раевский не способен на хладнокровное преступление.

Каким образом Елена Павловна так уверилась в этом, оставалось для него загадкой. Не верилось, что такой проницательный и понимающий человек, как она, так легко поверит чьим-либо словам – даже если это слова ее давней подруги. Впрочем, возможно, как раз ей она доверяет безоговорочно.

Практически перестав удивляться по долгу службы, он вновь и вновь поражался способностям Елены Павловны постигать всю глубину человеческих поступков. Что же до его собственных действий, то именно в их оценке она чаще всего ошибалась.

Если ее теория верна – а в этом Виктор почти не сомневался, придя к тому же выводу, – то он все сделал верно. Пока поручик Раевский под арестом, настоящий убийца может расслабиться и невольно выдать себя.

Ему остается лишь ждать и внимательно следить.

Однако упоминание в этом деле игорного дома, в котором был брошен вызов, не давало ему покоя. Несколько офицеров из близкого круга участников дуэли признались, что убитый был человеком азартным и довольно беспечным. Быть может, мотив кроется в этом.

Посетившая его слабая догадка заставила Виктора вернуться к бумагам. Перевернув несколько папок, он наконец нашел интересующие его свидетельства, несколько раз прочел ровные строчки и удовлетворенно откинулся в кресле.

После допроса свидетелей он отправился домой к убитому. С виду обыкновенная квартира, однако при детальном осмотре городовые нашли несколько записных книг. Список фамилий и имен, сокращенный до инициалов, и перечень сумм напротив каждой. Тогда он подумал, что поручик Рубин записывал должников, но с учетом его азартного характера и информации об игорном доме, возможно, дело не только в этом.

В истинной причине дуэли поручик Раевский так и не признался. Тем не менее, Виктор справедливо полагал, что и без его слов знает правду. Что бы еще могло заставить доблестного офицера вызвать обидчика на дуэль в игорном доме, как не обвинение в бесчестии?

Что, если подобное уже случалось до поручика Раевского? И список платежей – не долги, а откупные?

Если все так, удивительно, что лишь у Раевского хватило смелости и силы духа, чтобы отказаться платить и вызвать убитого на дуэль. Он сам бы точно терпеть не стал, и никакой запрет на дуэли ему бы не помешал.

Его губы тронула легкая усмешка, когда он подумал об этом. В прошлом, еще в юности, он тоже был зачинщиком дуэли. Удивительно, как давно это было…

Стук в дверь прервал его размышления. Появившийся на пороге городовой отдал честь и протянул ему сложенную вчетверо записку. Растерявшись лишь на секунду, Виктор принял ее, не сдержав новой улыбки.

Все же она совершенно не умеет уступать.

«Любезный Виктор Андреевич!

По дошедшим до меня слухам поручики Рубин и Раевский посетили игорный дом, и вызов был брошен за карточным столом. Не уверена, что стоит об этом говорить, но скрывать это от вас и далее не вижу смысла, потому вынуждена признаться. Причиной дуэли стало обвинение со стороны поручика Рубина в шулерстве. Эта информация дошла бы до вас рано или поздно, потому прошу простить, что скрывала это от вас. Я лишь выполняла данное другу обещание.

Касательно упомянутого мною игорного дома, также должна сообщить, что намерена посетить его в ближайшее время, дабы найти возможных свидетелей для снятия обвинений с поручика Раевского. Сообщаю вам, чтобы в дальнейшем вы не обвиняли меня в безрассудности.