Гость из бездны

– Я, – ответил Волгин, – уже производил подобные опыты. Правда, не в таких столовых, а дома, и всегда получал то, что хотел. Для этого надо только объяснить, какое кушанье вы желаете

– Кому же мы будем объяснять?

– Дежурному по пищевому заводу. Эго можно сделать с помощью карманного телеофа. Ожидание будет не больше десяти минут.

– Ну, раз так, – сказал Второв, – ограничимся этим списком. В нем, вероятно, найдется все что угодно. Вы лучше нас знаете современную кухню, Дмитрий Александрович. Выбирайте и заказывайте.

Второв никак не мог привыкнуть называть людей по-современному, одним именем. К Мэри и Владилену он обращался по имени только потому, что у них не? было отчества. Правда, один раз он назвал Мэри “Мэри Люциевной”, но молодая женщина так искренне рассмеялась, что Второв смутился и больше не рисковал.

Остальные космонавты быстро привыкали обходиться без честна и ошибались все реже и реже. Но Второва все называли полным именем, даже Владилен и Мэри.

Волгин быстро составил меню обеда. Сообщив его другим получив полное одобрение, он обратился к Владилену, спрашивая, что делать дальше. До сих пор он не заказывал ничего сам и знал, как это делается.

– Теперь, – сказал Владилен, – скажи заказ распределителю.

– А где он?

– Кто?

– Распределитель.

– О! – улыбнулся Владилен. – Он очень далеко отсюда, на пищевом заводе.

– Значит, по телеофу?

– Нет. Просто назови номера выбранных блюд и сообщи количество их.

– Кому назвать?

Владилен посмотрел на Волгина, как мог бы посмотреть учитель на бестолкового ученика, не могущего понять очевидной вещи.

– Я думал, ты знаком уже с техникой питания, – сказал он. – Никому! Просто назови номера.

– Вот так, сидя за столом?

– Конечно. Ну назови их мне, я послушаю.

Волгин перевел свой разговор с Владиленом другим.

– Любопытно, – сказал Джордж Вильсон. – Видимо, где-то здесь спрятан микрофон и передатчик. Ваши слова будут переданы распределителю.

– Вряд ли тут столь простая техника, – заметил Кривоносов. – Вероятно, что-нибудь новое для нас. Надо будет расспросить Владилена.

Волгин громко, стараясь говорить четко, перечислил выбранные номера, прибавив, что обедают пятнадцать человек.

Не прошло и минуты, как вся середина пустого стола исчезла и появилась вновь, уставленная закрытыми блюдами и приборами. Это произошло так быстро, что никто не успел ничего заметить. Было такое впечатление, что все, что стояло сейчас перед ними, возникло (именно возникло) из воздуха.

– Такой фокус я видел только в кино, – сказал Второв. – Но там понятно, как это делается.

Ксения Станиславская вскрикнула и испуганно отшатнулась от стола. Мэри и Владилен рассмеялись.

– Говори сейчас же, – сказала Мельникова, обращаясь к Мэри, – как это происходит?

Эти слова она произнесла довольно чисто на новом языке.

– Очень просто, – ответил за Мэри Владилен. – Рама стола опустилась вниз, а на ее место поднялась другая, на которую автоматы уже поставили заказанные блюда. Все это происходит очень быстро, ждать не приходится.

– Мы это видим, – сказал Котов. – Вот на столе что-то вроде бокалов. Они могли опрокинуться при столь быстром подъеме.

– Одно вытекает из другого, – ответил Владилен. – Автоматы не обладают сознательной осторожностью человека. И, чтобы облегчить их работу, рама стола снабжена металлической прослойкой, а все предметы сервировки магнитным дном. Попробуйте, не применяя силу, поднять любой из бокалов или тарелку, и вы убедитесь в этом.

Почти все тотчас же последовали его совету. Тарелки и бокалы слабо, но вполне ощутимо притягивались к поверхности стола.

– Все ясно! – сказал Котов.

Волгин вспомнил дом Мунция на берегу Средиземного моря и свои попытки увидеть работу “официантов”. Там это происходило как-то иначе.

– Я не знаю, как оборудована столовая в доме Мунция, – ответил Владилен на вопрос Волгина. – Существует много систем. Под нами, – он указал вниз, – обширное помещение, занятое сложной системой механизмов. В частном доме се не устраивают. Думаю, что вам доставляли все по трубам, к домашнему сервирующему автомату.

Волгина удивили слова “частный дом”, произнесенные Владиленом. Они звучали совсем по-русски, и их поняли все, кроме Вильсона.

– Разве у вас существует частная собственность? – спросил Второв.

– Собственности не существует, но есть частное владение. Дом принадлежит человеку, пока он в нем живет. То же и со всем остальным. Тот костюм, который сейчас надет на вас, принадлежит не всем, а только вам, не правда ли?

– Я думал, что слово “частный” давно забыто.

– Оно не хуже других и означает то, что надо. Можно сказать “личный” – это одно и то же.

– Слова остаются, но меняется смысл, – заметил Котов.

– Совершенно верно.

Когда обед кончился, Владилен сказал:

– Можно убрать!

И рама, как называли верхнюю часть стола, снова исчезла. Но на этот раз она опустилась не столь стремительно, и они смогли проследить за ее движением. На месте рамы тотчас же появилась другая – пустая и чистая.

– Хотелось бы посмотреть, как все происходит там, внизу, – сказал Котов.

– Я думаю, это можно будет устроить. Но входить в это помещение нельзя без механика, – пояснил Владилен.

2

– Все же мне кажется, что народу на улицах не так много, – заметил Второв, когда они вышли из столовой. – Население Ленинграда, вероятно, во много раз увеличилось с нашего времени, а раньше людей было больше.

– Сейчас самая рабочая пора, – сказала Мэри, – Люди на работе. А что касается количества населения, то полгода назад в Ленинграде было восемнадцать миллионов четыреста сорок одна тысяча человек.