После конца. Часть 1

– Думаю, Ло иногда даже повод не нужен, чтобы кого-то невзлюбить, – Рика замолчала на несколько минут. – Ты не знаешь, у него есть… была девушка, или жена?

Она взглядом стрельнула на мешок.

– Точно не знаю, но вроде бы нет. Конор ценил одиночество.

Спустя несколько часов Леман услышал, как Рика засопела во сне, и вскоре последовал ее примеру.

Его разбудил громкий писк приборов.

Распахнув глаза и слыша при этом взволнованные возгласы, солдат ошарашено осмотрелся и еще ничего не успел понять, как вдруг вертолет тряхнуло с такой силой, что его едва не подбросило к потолку. Снаружи послышался громкий звук, похожий на взрыв.

Держась за металлический каркас своего сиденья с такой силой, что пальцы оставили на нем маленькие вмятины, солдат повернул голову налево и увидел все еще сидящую на том же месте, что и вчера, Рику.

Девушка с таким же ошарашенным и взволнованным видом судорожно вжалась в сиденье.

– Что происходит?! – крикнул он, смотря в ее округлившиеся глаза.

– Я не знаю!

Послышался скрежет рвущегося металла. На том месте, где раньше был хвост, появилась большая дыра, через которую лил утренний свет. Если бы Леман не схватился за свое сиденье, его бы швыряло по всему вертолету и, скорее всего, выбросило бы наружу.

Спустя несколько секунд все начало заволакивать дымом.

– Прыгайте! – закричал голос Зорича, но его никто не слушал.

Почувствовав, как запястье что-то стиснуло, Леман перевел на него взгляд и увидел нежную, но одновременно с этим сильную и грубую, покрытую многочисленными шрамами внешнюю сторону женской ладони. Через секунду солдат повернул свою кисть и сжал руку Рики.

Их продолжало трясти еще около минуты, но это время показалось Леману мгновением. Вдруг последовал толчок и солдат почувствовал, как его отрывает от сиденья, и как его спина бьется о стену вертолета.

Удар был сильным, но даже он не сравниться с тем падением, которое Леман пережил при встрече с вампиром. Тогда Черный Крест был полностью сосредоточен на бою и почти не почувствовал нанесенного урона, но сейчас, через две минуты после пробуждения…

Пролежав какое-то время ничком, оглушенный солдат пришел в себя только после того, как услышал возвращающий его к действительности голос.

– Леман!

Все еще ощущая в руке ладонь Рики, которая теперь еще и тянула его за собой, словно утопающего на поверхность, Черный Крест открыл глаза и увидел обуявшее их пламя и дым.

– Нужно выбираться! – откашлявшись в свободный кулак, прокричала девушка, которой, видимо, досталось меньше, чем ему.

Поднявшись на корточки, он осмотрелся и увидел лежавшую к нему спиной на левом боку Адину. Кроме них троих в горящем вертолете больше никого не было.

– Сейчас! – гаркнул Леман и тоже закашлялся из-за дыма. – Нужно… ее… вытащить.

Вырвав руку из ладони Рики, он развернулся, преодолел ползком несколько метров и, чувствуя, как слезятся разъедаемые смогом глаза, схватил девушку за плечо и рывком перевернул ее на спину.

Глаза Адины были открыты, а на ее шее Леман ясно увидел свежую колотую рану.

– Она умерла! – крикнула подошедшая сзади Рика, хоть в этом и не было необходимости. Солдат и сам все сразу же понял. – Пошли быстрее отсюда!

Поднявшись с корточек на ноги, Черный Крест в полусогнутой позе проследовал за девушкой к пробитой в вертолете дыре. Выбравшись наружу, они вдохнули полную грудь свежего воздуха и спустя секунду тяжело закашлялись.

Отбежав подальше от полыхающего разбитого транспорта, Черные Кресты повалились на спины, и спустя несколько секунд Леман услышал громкий взрыв и звук чего-то упавшего на землю метрах в двух от его головы.

Прижав правую руку к своей груди, Леман чувствовал себя очень паршиво. Это был какой-то ужас. Самый худший вылет в его жизни.

Вдруг он почувствовал легкое щекотливое прикосновение пальцев к своей щеке, и ему даже сначала на несколько мгновений почудилось, что это была каким-то необъяснимым образом оказавшаяся рядом Кира, но это была не она. Открыв глаза, Леман увидел нависшее над собой лицо Рики, потное и перепачканное в размазанной по щекам, лбу и подбородку копоти.

– Ты в порядке? – спросила она, глядя на него своими раскрасневшимися и слезящимися глазами.

– Да, более-менее. А ты? Цела?

– Парочка костей наверняка сломана, а так все в порядке.

– То же самое. Но нам не привыкать.

– И не говори.

Засмеявшись и одновременно с этим захрипев, она выпустила руку Лемана из своей ладони и приняла сидячее положение.

Последовав ее примеру, солдат, несмотря на боль во всем теле, поднялся на руках и, сев, посмотрел на полыхающий вертолет. Он горел так ярко и пламенно, словно его облили цистерной бензина. Справа от себя Леман увидел взрытую падением колею в земле, а над головами виднелись сломанные деревья, которые смягчили падение транспорта. Если бы не они, Леман и Рика почти наверняка бы погибли.

Проведя ладонью по своему перепачканному лицу, солдат осмотрелся по сторонам. Кроме них двоих рядом никого не было.

Вновь переведя взгляд на полыхающий вертолет, Леман посмотрел на уходящий в ясное небо черный дым. Любой другой, смотря на эту картину, подумал бы что-то вроде:

«Ну горит, и что с того? Он же упал, это логично»

«Господи, и как мне удалось пережить эту аварию?!»

«Где же все остальные?»

Но Леман думал о другом. На его глазах в этот момент горела почти вся его жизнь. Внутри полыхающего транспорта, на котором он столько раз вылетал на охоту и патрули, лежал его меч (если он, конечно, не вылетел во время падения), который столько раз спасал ему жизнь. Он был словно его душа, один из самых верных друзей.

Это оружие ему вручили на обряде инициации, после того как набили тату на спине. Меч был неотъемлемой частью его жизни, его, если можно так выразиться, наградой, к которой он шел с самого своего рождения. Тренировался, дрался, учился. И сейчас меч горел. Там же была его коробочка, которую он так и не смог заставить воспарить над этим треклятым сиденьем, точно так же пожираемым огнем.

То, что чувствовал в этот момент Леман, наверно было похоже на то, как если бы у ремесленника, к примеру, плотника, отобрали все его любимые инструменты, которыми он мастерил свои изделия всю жизнь, свалили их в кучу и подожгли.

Все то, чем жил Леман, казалось ему таким… вечным. Он думал, что так всю жизнь и будет летать вместе с Зоричем и остальными, патрулировать города и охотиться на воскресших сверхъестественных существ до того момента, пока один из них его не прикончит. Но сейчас… в этот момент Леман увидел всю эфемерность жизни. Никогда нельзя предугадать, что случиться на следующий день. В один миг Леман потерял практически все. Командира (который был почти наверняка мертв), заменявшего ему отца, которого он никогда не имел, будучи рожденным не биологическим, а старым путем вживления в его человеческую мать (которую он никогда не видел после своего рождения) плода, созданного в лаборатории из гена ЧК, братьев по оружию, несчастную девчонку, которую только-только спасли от великана, оружие, которое было частью его самого, вертолет, коробочку для тренировок, сделанную его собственными руками…

В этот момент ему казалось, что его самого выжигают изнутри. В нем словно бушевал пожар, уничтожающий все то, что там находится, но в один миг ему что-то начало сопротивляться. Что-то словно блокировало этот огонь, перестало давать ему распространяться. Это была Кира. Точнее знание того, что она все еще есть в его жизни и ждет его, и те сильные чувства, что он к ней испытывал, все еще обособлены непреступным барьером и невредимы. Они не давали пожару его испепелить. И он чувствовал сидевшую с ним бок о бок Рику. Она, несмотря на все отговорки, что придумывал для самого себя солдат, тоже была той неотъемлемой частью пазла, которая осталась в его картинке. Несмотря на то, как много Леман потерял, он осознал, что потеряно еще далеко не все. Всегда можно за что-то зацепиться. Никогда нельзя забрать последнее, если этого не допустить по собственной воле.

Все это пронеслось в голове Лемана всего за несколько минут того времени, что они с Рикой сидели и словно завороженные смотрели на пылающий вертолет. И прошло еще неизвестно сколько времени, как вдруг они услышали хруст ветки у себя за спинами. Через секунду за ним последовали два знакомых щелчка снимаемого с предохранителя оружия, но в этот момент ни Леман, ни Рика не почувствовали никакого волнения по этому поводу.

Вместо этого, ощущая выстреливающую боль в разных частях тела, сообщающих об ушибах, растяжениях, порезах и переломах, они обернулись и увидели донельзя напряженных и смотрящих на них испуганными глазками…

Глава четырнадцатая

«Зов»