Три Толстушки: Книга Нехилых Перемен

В спальне было темно. Девочка крепко спала, храпя и дыша всей грудью так, что дрожала люстра и трепетали шторы на окнах.

Свет фонарей узкими клиньями резал мглу, но не слишком помогал незваным гостям. Что они делали, неизвестно. Их шепот чередовался со звуками глухих ударов, сдавленными вскриками, проклятьями, треском ломающейся мебели и звоном разбитого стекла. Очевидно, трое вошедших к наследнице имели какое-то право хозяйничать в ее спальне, однако стеснялись зажечь люстру.

Три фигуры, наконец, подошли к кровати Софьи.

– Есть? – раздался шепот.

– Спит, – ответил другой.

– Тссс… – зашипел третий, шаря руками по одеялу. – Хм, что это тут торчит прямо посередине?

– Колено?

– Меньше.

– Палец?

– Больше.

– Нос?

– Да какой к чертям нос? Я же говорю – посередине!

– Не смей орать на меня! Нос находится посередине лица, а ты не уточнял, посередине чего у тебя там что-то торчит. Если не нос, то, может быть, это ручка кресла или, что скорее всего, черенок лопаты. И вообще я не нанимался шарады разгадывать.

– Черенок лопаты, да? Ты это серьезно? Господи, дай мне сил не прикончить это безмозглое создание прямо здесь и сейчас.

– Да уж, не надо отступать от плана. Наследницу убивать мы не планировали. Будет крайне неразумно прикончить ее в свете данного обстоятельства.

– И ты туда же? О божечки, как же я вас обоих ненавижу… Ладно, приступим. У кого из вас шприц?

– У меня.

– И у меня.

– Надо же, какой приятный сюрприз. Давайте, вкалывайте. Ай! Придурки! Нахрена в меня-то транквилизатор колоть! Я вас, ублю… – голос оборвался. Его обладатель рухнул на пол рядом с кроватью.

– Ты специально его уколол? – спросил первый.

– Ага. А то ишь, раскомандовался тут, жук навозный, – ответил второй. – Ты наследницу-то уколол?

– Не. Я его уколол. Я думал, он себя уколоть просит.

– Понятно… у тебя еще транквилизатор остался?

– Нет.

– Та же фигня. Что делать будем?

– Давай сделаем вид, как будто все идет по плану, и мы ее укололи.

– Идиотское предложение. Но, за неимение альтернативы, соглашусь.

– Стало быть, готово. Теперь наследница будет спать три дня непробудным сном! – первый зловеще расхохотался. – И она не будет знать, что стало с ее киборгом! Она проснется, когда уже все окончится. Никто не помешает нам совершить самое дерзкое…

– Замолчи. Просто замолчи. Ладно? Очень тебя прошу. Не открывай рот, иначе… В общем, просто молчи и все.

Незнакомцы ушли, прихватив с собой бесчувственного товарища, которому досталась двойная доза транквилизатора.

Наследница Софья лежала в кружевах, под шелковыми покрывалами, сильная и мужественная. На огромных подушках покоилась ее голова с растрепанными золотыми волосами и волевой челюстью. Ее сон, в точности как ее же фаллос, был крепок безо всякой посторонней химии.

А через несколько часов наступило то прелестное утро, которое мы уже имели удовольствие описывать нашим читателям.

Мы знаем, что произошло в это утро с инструктором танцев Раздвиногом, но нам гораздо интереснее узнать, что стало в это утро с Сучком. Ведь мы оставили его в компании главного повара! Кто знает, что за человек этот главный повар? Какие у него в голове мысли, какие планы и что он, в конце концов, скрывает? Или, правильнее будет спросить, кто скрывается за маской главного повара? Вопросы, вопросы, вопросы… Да, такие дела.

А? Что? Вы еще здесь? Хотите получить ответы? Прекрасно. Сейчас я вам все расскажу. На самом деле повар был маньяком-убийцей – тем самым, который схватил инструктора танцев Раздвинога и привел его в весьма плачевное состояние. Правда ли это? Кто знает, все может быть. Также он был анархистом, чем привлек внимание Лучшей Подружки Трех Толстушек, и в результате они стали любовниками.

После того, как доктор Гаспарян устроил во Дворце презентацию своего супер киборга, Лучшая Подружка отправилась на кухню и предалась страсти с главным поваром внутри большой кастрюли. Тогда же она сказала своему любовнику: «Если увидишь этого кукленочка отдельно от Соньки, приведи его ко мне. К Соньке же тем временем подошли своих поварят – пусть вколют ей транквилизатор, чтобы моему общению с кукленком никто не помешал. А взамен я устрою так, что того несчастного инструктора танцев, которого ты не успел замучить до смерти, доставят прямо во Дворец».

Лучшая Подружка и главный повар оказались честными людьми и сделали все, чтобы в полной мере выполнить свои обязательства. Так Сучок, ведомый маньяком-кулинаром, оказался в спальне, но не наследницы Софьи, а Лучшей Подружки.

– Ты куда меня привел, ушлепище? Сам что ли заблудился? – сказал подросток, оглядывая просторную комнату с кроватью, размеры которой вполне позволяли провести на ней футбольный матч. Стены украшали плакаты с мужчинами разной степени раздетости и полочки, уставленные искусными имитациями фаллосов всевозможных цветов и размеров. – На полках члены маршируют. Ваще отстой этот ваш Дворец, отвечаю.

– О, какой развитый и дерзкий искусственный интеллект, – восхитилась Лучшая Подружка. Она лежала в кровати, но совершенно терялась на ее фоне.

– Да в рот сто-пятьсот, опять искусанный котлет. Может хоть ты, шмара, знаешь, где тут наследница кантуется?

– Я знаю все, как и полагается мне – Лучшей Во Всем, – Лучшая Подружка жестом отпустила главного повара, и приподнялась на локтях. Покрывало соскользнуло, и Сучку открылся вид на обнаженную грудь солидного номера.

– Типа поздравляю, прикольные сиськи, – реакция молодого организма на демонстрацию гипертрофированных молочных желез была молниеносной и очевидной.

– Что это у нас тут? Эрекция? Какая прелесть, – Лучшая Подружка захлопала в ладоши. Даже будучи во хмелю, она заметила, как легко и эффективно Гаспарян манипулировал Тремя Толстушками с помощью киборга. Тогда же у Лучшей Подружки родился план использовать любимца Софьи для достижения собственных целей.

– Что и требовалось доказать – доктор Сержик надул Трех Лохушек, – сказала Лучшая Подружка. – Я сразу поняла, что ты обычный подросток. Но не бойся, малыш, я не выдам тебя. По крайней мере, пока. А ты в благодарность за мое благородство выполнишь несколько простеньких просьбочек. Договорились, щеночек?

– Хреночек. В пень пошла со своими просьбочками-хреносьбочками. Выдавай – не выдавай, мне ваще тупо фиолетово. Я тут одну просьбочку выполнил – всего-то привет передал, так меня Сеткин чуть заживо не сожрал со всем дерьмом, – кажется невероятным, но эрекция не помешала Сучку возразить. Очевидно, где-то глубоко и в нем дремал инстинкт самосохранения.

Такого ответа Лучшая Подружка никак не ожидала. Сперва она в сердцах метнула в Сучка большим силиконовым фаллосом фиолетового цвета, а потом задумалась, как же ей заставить подростка подчиниться.

– Слышь, коза, харэ истерить, – Сучок потер ушибленный имитатором лоб. – Ты тут понтовалась, что типа все знаешь. Ну чо по факту – как мне до наследницы добраться?

Лучшая Подружка спрыгнула с кровати, полностью открыв свою наготу. Лукаво поглядывая на Сучка, она подошла к стенному шкафу и распахнула дверцы: – Вот тут потайной ход прямо до спальни Софьи.

– Типа прикольно, – не отрывая взгляда от всего, что находилось ниже шеи Лучшей Подружки, Сучок шагнул внутрь шкафа. Дверь за его спиной мгновенно захлопнулась, послышался щелчок замка. Разумеется, этот шкаф оказался ловушкой, а не секретным проходом.

– Посидишь тут, гаденыш, пока не созреешь до сотрудничества! – Лучшая Подружка торжествующе и звонко шлепнула себя по наливной ягодице. – Можешь даже не пытаться вскрыть дверь – она как у сейфа. Свои драгоценные туфли я берегу так, как они того заслуживают.

– Полный отстой, – вздохнул Сучок, окруженный в шкафу тремя тысячами двумястами тринадцатью пар туфель. Все туфли казались ему совершенно одинаковыми, скучными и отвратительными.