Ангел, шельма и одноглазый кот 2

– Мне жаль, – едва слышно выдохнула я, пряча лицо в ладонях.

На друга смотреть было тяжело, практически невыносимо. Не только потому, что я понимала, сколько боли доставила своим близким, но и потому, что понятия не имела, как все объяснить. Любая обыденная отговорка казалась бессмысленной чушью, которая лишь еще больше оскорбит Тима, стоит мне только попытаться её произнести. Но сказать правду казалось еще большей ошибкой, потому что я знала – он мне не поверит. Я бы и сама себе не поверила, услышь нечто подобное от кого–нибудь другого.

– Жаль? – с болью переспросил Тим и посмотрел на меня, как на предательницу. Я разочаровала его. – И это все, что ты можешь мне сказать? Да, Мира?

Скомкав в руках кусок салфетки, я невразумительно промямлила, ощущая презрение к самой себе:

– Да. Пока что…

– Пока что? – напрягся друг, возвращаясь в кресло и придвигаясь ко мне. – Что это значит?

– Если я расскажу тебе все сейчас, – пролепетала я, не поднимая глаз и практически уткнувшись носом в собственные коленки, – то ты решишь, что я – сумасшедшая.

– Ну, хотя бы попытайся! Мира! – он встряхнул меня за плечи, словно куль. – Что ты от меня скрываешь?! Где ты была все это время?!

Я громко втянула воздух, чувствуя, как тело начинает сотрясаться в надвигающихся рыданиях. Мне так хотелось ему все рассказать, пожаловаться, выплакаться, но вдруг он сочтет, что я просто ищу бредовые отговорки. И больше не захочет меня видеть?

Я бы не захотела.

Словно осознав, что надавил слишком сильно, Тим отступил. Отпустил мои плечи, шумно выдохнул, в явной попытке взять под контроль эмоции, и устало смахнул со лба волосы, которые были значительно длиннее, чем я запомнила. И только в этот момент я заметила, как он изменился. Лицо осунулось и разом стало как–то взрослее, под глазами пролегли тени, между бровей появилась морщинка, словно последние дни друг постоянно о чем–то напряженно думал.

– Тебе угрожают? – резко выдохнул Тим.

Я от неожиданности поперхнулась и закашлялась. Пронаблюдав за моими мучениями несколько секунд, он потянулся, схватил со стола бутылку с водой и протянул мне.

Благодарно кивнул, я припала губами к горлышку, глотая спасительную жидкость и даже не ощущая её вкуса.

– Нет, – шмыгнула я носом, когда допила все до последней капли. – Мне не угрожают, по крайней мере, не в этом мире.

– Что значит «не в этом мире»? – Тим был зол, раздражен и растерян. И я его понимала. – И, кстати, как ты попала в дом? Через окно пробралась? Дверь же закрыта!

– Уверен? – попыталась пошутить я, но вышло паршиво. Как пытаться шутить на похоронах.

Тим решительно выпрямился и громко топая вышел. Едва его фигура скрылась за дверью, как подо мной что–то завибрировало. В первое мгновение в страхе вздрогнув, я уже через секунду рассмеялась, потешаясь сама над собой. – Стоило всего–то чуть–чуть пожить в чужом мире – и вот ты уже забыла, что такое телефон?

Пошарив рукой, я нащупала что–то твердое под одеялом, на котором сидела. Откинув край, тут же обнаружила смартфон. Устройство неустанно сотрясалось, оповещаю о поступившем звонке. Взглянув на экран я застыла.

– Я проверил, дверь до сих пор заперта на два оборота замка изнутри, открыть снаружи возможно только если тараном выломать дверь вместе с куском стены! – заявил Тим, возвращаясь обратно в комнату.

– А кто это? – растерянно хлопнула я глазами, указывая на телефон, где вместо номера звонящего сияла надпись «Любимая» и под бодрое дрожание гаджета настойчиво демонстрировалась фотография незнакомки с розовыми волосами.

– Моя девушка, – спокойно пояснил Тим, забирая у меня телефон и сбрасывая звонок.

– У тебя появилась девушка? – в изумлении уставилась я на друга, который вдруг показался мне совершенно чужим человеком. И даже как–то выше ростом и шире в плечах. – А говоришь, что был занят моими поисками. Видимо, не много времени ты на них потратил, раз успел завести себе девушку!

– О чем ты Мира? – друг убрал телефон в карман, а после устало потер глаза. – Тебя не было почти два года.

Я осеклась.

– Два… два года? – мне в это не верилось.

Друг с подозрением покосился на меня, а после схватил со стола ноутбук, раскрыл его, быстро ввел пароль и указал на дату в нижнем углу рабочего стола – 3 мая.

– Не может быть, – зашептала я, хватаясь за голову. – Отец… Мне нужно увидеть отца!

И я ринулась к двери, но была быстро остановлена Тимом, преградившим мне дорогу.

– Стой! Ты не сможешь с ним увидеться! – на одном дыхании выпалил он.

– Почему?

Тим отвел глаза.

– Он уехал. Когда не смог тебя найти, твой отец просто… продал весь свой бизнес, квартиру и уехал. Куда – не спрашивай, не знаю.

– Как он мог так поступить? – задохнулась я от замешательства и обиды. Неужели папа меня бросил?

– Мира, он был раздавлен горем, – с укоризной заявил Тим.

Осознать это было трудно. Как будто какие–то механизмы в голове застопорились и не желали работать.

– А бабушка? – губы задрожали, не слушаясь.

– Я не знаю, – удрученно покачал друг головой, а я, наконец, увидела то, что почему–то не замечала раньше – несколько лет жизни, отпечатавшихся на его лице. Несколько лет, которые он прожил без меня. Которые весь этот мир прожил без меня. – Я давно её не видел, но, мне кажется, что её тоже уже нет в городе. Возможно, твоей бабушки уже… нет в живых.

Друг замолчал, а я словно впала в ступор. Наступило какое–то странное оцепенение – ни эмоций, ни чувств, ни желаний. Внутри все скукожилось, подернулось изморозью и пропиталось холодом.

– Мира, – Тим склонился, приближая свое лицо к моему, – они искали тебя. Искали до последнего, правда. Но у любого человека есть определенный запас сил… И они свой исчерпали. Я не знаю, что произошло тогда, на кладбище, и почему ты не можешь мне рассказать, но это не изменит того факта, что мы все по тебе очень скучали и переживали.

Я молчала. Не дождавшись ответа, Тим мягко, но настойчиво обнял меня за плечи и вывел из комнаты. Я не сопротивлялась.

В глубоком молчании мы прошли по коридору и свернули на кухню. Друг усадил меня на стул, а сам направился к чайнику. Через пять минут, когда вскипела вода, небольшая уютная, типично городская кухня, заполнилась приятным теплым ароматом горячего кофе и ванилью разогретых в микроволновке плюшек с творогом.

Шумно вдохнув в себя навевающий острую ностальгию по давно минувшим временам запах, я едва не застонала от удовольствия.

– Как же мне не хватало кофе! – словно возвращаясь к жизни, воскликнула я.

– Говоришь так, как будто вечность его не пила, – хмыкнул Тим, стоя спиной ко мне и добавляя сахар в одну из двух кружек.

– Выходит, что так, – невесело заметила я.

– Там, где ты была, не наливали кофе? – как бы между прочим поинтересовался друг.

– Не наливали, – подтвердила я, поудобнее устраиваясь на стуле. – Там не знают, что такое кофе.

– Видимо, ты была где–то очень далеко от цивилизации, – сделал собственные выводы Тим и поставил передо мной заполненную доверху кружку, над которой вился пар, сам сел напротив, не забыв прихватить тарелку с булочками.

– Слишком далеко, – покачала я головой, вгрызаясь в мягкую, свежую сдобу, – даже не описать, насколько далеко.