Лыткаринский маньяк

– С какой обновкой? – удивился дежурный.

– Ничего, душегубы. Скоро узнаете, с какой!

– Василий Иваныч, извини, погорячились. С преступником спутали. Виновных накажем сами, по всей строгости, не беспокойся. Всех благ! Надеюсь, больше не увидимся.

– Не сомневайся, не увидишь! – зло ответил бывший мент: Больше капли в рот не возьму. Теперь я знаю, чем он воняет. Водкой, оружейным маслом и гнилыми зубами.

– Кто он?

Василий Иванович промолчал. Плюнул под ноги, развернулся и ушел. И походка у него была, словно он лет двадцать сбросил.

– Эй-эй! Плеваться-то зачем? – крикнул дежурный ему в след. Но, ни взглядом, ни ответом его не удостоили.

Тем временем, наверху, продолжался разбор происшествий:

– Гражданин Чернышов задержан по розыску, объявленному… Чернышов, Чернышов. Леня, что ли?

– Он.

– А как его задержали? Он разве на свободе был?

– Да. Месяц, как откинулся.

– Батюшки! Пошел на рекорд. Раньше недели не проходило. Ну, он нам в зачет не пойдет. Кто тут следующий… гражданин Нежданов применил насилие к представителю власти…

Что-то зачастил Нежданов, не находишь? Нам бы пару-тройку таких Неждановых, и преступность не нужна. Всю статистику бы сделали, не выходя из отдела.

Зам начальника неопределенно хмыкнул.

– А дальше, наверное, он изнасилует всех в извращенной форме! Что, угадал? Сейчас проверим: ага! Ну, точно, опять он! У гражданина Нежданова, в ходе личного досмотра, обнаружен и изъят сверток с веществом белого цвета весом 92,056 грамма…

Начальник с первым замом уставилась друг на друга.

– Ничего не хочешь рассказать? – спросил Сергей Николаевич у майора.

Николай Павлович, в ответ, развел руками. Полковник задумался и поднял вверх бровь:

– А как вы определили вес вещества?

– Так… взвесили, …на весах.

– Да? Где ж вы взяли весы с точностью до тысячной доли грамма? В отделе таких нет. И, по-моему, я эти цифры уже видел. Перед Новым годом, у цыганского барона, столько же изымали. А?

Николай Павлович принял виноватую позу.

– Так, майор, давай-ка еще раз, по пунктам: наркодилер разгуливал ночью со ста граммами на кармане, размахивал руками и громко матерился. Потом оскорбил полицейских, потом на них напал, а в отделе у него нашли героин. А, и штрафы он не оплатил. Я ничего не пропустил?

Заместитель принял позицию «На старт!», поскольку был давно готов к разоблачению. Ждал его, вообще-то:

– Из Валежниковских он, провокатор! Никто его не задерживал, – сам в отдел пришел. Говорит: я гражданин, а вы дерьмо собачье! – выпалил он наконец.

– Что, прямо так и сказал?

– Ну, не дословно, но, в общем, да. Начал тут права качать, пришлось его приструнить. Романыча задействовали.

А что, ровная тема получилась! Вот вам и оппозиция, гроза коррупции. Днем нас жизни учат, деньги в чужих карманах считают, а вечером смертью торгуют, молодежь сажают на иглу. Показали, наконец, истинное лицо! Только в руководстве полиции их не хватало! – запальчиво отрапортовал майор.

Этот доклад не был экспромтом. Николай Павлович давно его заготовил. В первоначальном варианте он планировал ударение на своей роли в разоблачении оппозиционной напасти.

Однако напряженность шефа подсказала ему с бахвальством повременить. Тему собственных заслуг можно развить и позже, когда прояснится причина раздражения Сергея Николаевича. Хотя, он и сейчас предвкушал неизбежную похвалу.

Но, похвалы не последовало, а беспокойство начальника нарастало.

– Сводку передали уже? – мрачно спросил он.

– Нет. Хотели за вашей подписью…

– Фу-у-х, перевел дух Сергей Николаевич: Ты давай, давай, садись, Анаколий! Второй Анаколий тоже руку приложил?

От удивления заместитель приоткрыл рот: Одна фраза, а вопросов на целый клуб «Что? Где? Когда?»

Конечно, он знал о своем заочном прозвище. Относился к нему ровно, с юморком. О кличке Анатолия Ильича тоже знал. Но, ни разу не слышал, что бы их употреблял начальник. Ни во время самых задушевных разговоров, ни при самых жестких выволочках. Ни в глаза, ни за глаза. Никак. Майор даже думал, что он вообще о них не знает.

Получалось, – произошло что-то экстраординарное. Но что и с каким знаком? Плюсом или минусом? Без ответа на этот вопрос невозможно ответить и про второго Анаколия, Анатолия Ильича. Приложил он руку или нет…

Делиться с ним славой Николай Павлович не собирался. А пилюля?ми – с удовольствием. Бо?льшую часть готов уступить, даже все. Но, сейчас-то, он, накануне чего? Величайшей признательности и безграничного доверия или самого грандиозного скандала?

Ошибиться было нельзя, и майор просто молчал, потупив взгляд.

Сергей Николаевич будто угадал его мысли. Вздохнул и не стал настаивать на ответе.

– А что случилось? – осторожно спросил Николай Павлович.

– Сейчас, подожди.

Начальник сдернул галстук и расслабил ворот рубашки: Дай это… – потянул он руку в сторону холодильника: Господи, да водки дай уже!

От души глотнув из стакана, он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

– Да что случилось-то, товарищ полковник?

Сергей Николаевич вновь потянулся к графину, но потом махнул рукой.

– Да вот, случилось… Ты знаешь, что на Валежникова заказ был?

– Да. Машину ему, вроде, спалили.

– Не машину. Его заказывали. Знаешь об этом?