Порождения Тьмы

Второй взрыв, намного мощнее первого, снова сотряс здание, сбив нас с ног. Пол в той комнате, которую мы только что покинули, провалился вниз в облаке пыли. С улицы снова раздались слаженные залпы, трескотня плазменных автоматов и шипение неуправляемых снарядов. Стены и потолок мгновенно засветились дырами и прорехами, что же касается нас – мы были вынуждены бегом перебраться в главный коридор, в котором в этот момент, к счастью, никого не оказалось. Придерживая бледного от потери крови Аксенова под руку, я целенаправленно тащил его в дальнюю часть здания, в которой, как я помнил, были открытые балконы, с которых можно попробовать спуститься на землю по растущим поблизости деревьям.

– Видим здание, но не видим вас! – зашипела рация в моем шлеме. – Сможете дать нам примерные ориентиры для стрельбы, чтобы вас случайно не зацепить?

– Включите тепловизор. На третьем этаже, в северном крыле. Видите, две сигнатуры? Это мы. Пробиваемся к балкону, – быстро объяснил я.

– Мы будем прямо под вами, так что будьте готовы прыгать вниз.

– Вас понял!

– И не волнуйтесь, специально для ваших драгоценных тел развернем силовой пузырь.

С улицы раздался перекрывший все остальные звуки оглушительный рев цикличных пушек «Малыша», а следом за ним, почти одновременно, предсмертные хрипы. Светящиеся трассы протянулись из дальней арки, где притаился в тени приземистый силуэт бронетранспортера, ведущего прицельный огонь прямой наводкой. Шестиствольные цикличные пулеметы только за одну очередь уничтожили свыше двух десятков врагов, а град управляемых шрапнельных ракет довершил разгром. Подброшенные взрывами, словно тряпичные куклы, изуродованные тела и оторванные конечности еще кувыркались в воздухе, а «Малыш» уже с ревом мчался к нам на помощь, сминая скошенным носом деревянные ограждения и скарб уличных торговцев.

Как только над его распахнутым десантным отсеком запульсировало светящееся силовое поле, я первым делом столкнул в него разразившегося ругательствами Аксенова и лишь после этого спрыгнул следом. Захлопнув за нами бронированные створки, бронемашина резко сорвалась с места и, никуда не сворачивая, прошла, как нож сквозь масло, прямо через стену дома. Обалдевшие от подобного зрелища и нашей наглости немногочисленные выжившие враги яростно кинулись за нами вдогонку на шести краулерах, но мы быстро дали им понять, что это крайне неудачная затея и с нами шутки плохи. Приплюснутая башня с крупнокалиберным пулеметом, развернувшись на сто восемьдесят градусов, за пару секунд изрешетила вспыхнувшие, словно свечки, машины преследователей градом пуль из обогащенного урана. Кувыркаясь на дороге и пробивая ограждения и заборы, они огненными болидами падали с верхнего яруса дорог на нижние уровни, где так и оставались лежать, чадя дымом на обочине проезжей части.

Внезапно над крышами остроконечных храмов появился странный летательный аппарат без опознавательных знаков и символов принадлежности. Обтекаемый болид метров десять в длину и три в высоту, с шестью реактивными двигателями снаружи корпуса и внушительным арсеналом из ракет, висящих гроздьями на внешней подвеске. Новый преследователь практически сразу выпустил по нам с десяток ракет, накрывших алыми взрывами половину квартала. Вокруг нас распускались языки пламени, земля поднималась фонтанами грязи, а от брони беспрестанно рикошетили осколки, не причиняя нам никакого ущерба.

– Держитесь! – закричала Настя и что есть силы ударила по тормозам.

– Что ты делаешь? С ума сошла? – закричал я, но девушка на это лишь криво улыбнулась.

– Не дергайтесь, коммандер, и оставьте эту летающую калошу профессионалам!

Теперь и я понял, что она задумала, и немного успокоился, с уважением посмотрев на девушку. Летающий титан, проскочив по инерции над нами, невзначай подставил свое незащищенное брюхо, куда с величайшим удовольствием мы и загнали парочку ракет класса «земля-воздух». Выдержать тяжелые сверхзвуковые ракеты М38 его конструкция не смогла. Утратив в воздухе структурную целостность, титан попросту раскололся на множество частей и огненным дождем обрушился на здание налогового управления столицы. То-то обрадуются жители, когда явятся выплачивать грабительские поборы в следующий раз.

Оставляя позади себя хаос из огня и дыма, мы свернули в ближайший переулок, ведущий к реке, и, дальше не встречая никакого сопротивления, понеслись по разбитой дороге к выезду из города. Вдоль обочины росли живые изгороди и крючковатые деревья. Если бы не бледный силуэт «Квантории» над головой и толпы местных жителей, можно было подумать, что мы где-то в исторической части Мадрида или Рима. Но никак не на другой планете.

– Все целы? – деловито поинтересовалась Настя. – Раненые и пострадавшие есть?

– Пострадавшие, конечно, есть. Правда, пострадали мы не так сильно, как преследователи, – мрачно констатировал Аксенов, с благодарностью принимая из рук десантника фляжку с водой. – Признаю, что я был большим ослом, и вынужден принести свои извинения, коммандер.

– За что именно? Не припомню за вами никаких грешков.

– Я, как последняя скотина, хотел протянуть время, и из-за этого погибли мои парни. Чертов идиот! Сегодня в три часа дня по земному времени должно состояться экстренное совещание Совета безопасности Альянса. На нем представители всех наций Земли должны единогласно принять решение о создании Федерации. После этого ни я, ни тем более вы, не имели бы права использовать свои полномочия, опираясь лишь на устаревшие протоколы и устав Альянса.

– Я знаю об этом совещании. – Я посмотрел на часы. – Нас атаковали ровно в половину, а сейчас почти четыре. Вот уже час, как мы не являемся действующими офицерами Альянса. Но еще не все потеряно. Новости с Земли идут с большим запозданием, а мы так удачно находимся не на цивилизованной планете, а на дикой и ужасно далекой периферии, куда протоколы Федерации еще не скоро дойдут. А чтобы вы, Василий, и вправду не надумали мне помогать, Сайрус решил на всякий случай прикончить вас, организовав атаку боевиков на посольский конвой. А может, все намного прозаичней. Они неправильно истолковали мой визит, решив, что вы с нами заодно.

– Меня еще со времени моей работы в особом отделе навсегда отучили идти против правил и инструкций, полагаясь исключительно на собственные эмоции. Я помогу в меру своих сил, но и вы должны гарантировать, что подобного не повторится…

– Теперь, конечно, поможете, но гарантировать я ничего не могу, за исключением эвакуации всех ваших сотрудников. Нас обоих отстранили от дел, предательски отправив подальше с глаз долой. Но судьба-злодейка распорядилась иначе. Нас послали прямо в логово врагов, а на ловца, как известно, и зверь бежит, так что отныне мы под постоянным наблюдением Ждущих.

Дальше ехали в полном молчании. Дорога впереди заметно сузилась, и мы были вынуждены снизить скорость. В результате дорожной аварии на перекрестке образовывалась пробка из краулеров и шестиколесных повозок туземцев. Мы их просто перелетели, используя для этого не совсем традиционные методы – перепрыгивая с помощью ракетных двигателей. Где необходимо, срезали углы улиц прямо по живым изгородям, за которыми были разбиты парки служителей местного культа. Разъяренные горожане из благородных сословий поначалу яростно ругались нам вслед, но лишь до того момента, как разглядели устрашающего вида орудия на башне «Малыша». По правде говоря, вид вездехода мог напугать и более искушенных в подобных делах цивилизованных галактов, давно привыкших к чудесам техники, а не только полудиких туземцев. Подразделения Колониальной гвардии – так вообще делали вид, что не замечают ничего из того, что мы позволяли себе, давно привыкнув к чудачествам землян. С тех самых пор, как на Хлорию прибыл ограниченный миротворческий контингент Альянса, людей как никого иного люто возненавидели. Наши военные машины, сопровождающие важные грузы, день и ночь колесили по городу, жестоко и без церемоний расправляясь со всеми, кто пытался остановить конвои с грузами. Беллатрианцы не раз жаловались на наше поведение в посольство Альянса. Несколько раз отправляли ноту протеста консулу Крул Каи. Все бесполезно. После наигранной выволочки наши вояки уже на следующий день привычно гнали тяжелую технику через весь город. С той поры туземцы уяснили: если поблизости военные машины землян, то жди беды.

Задумчиво наблюдая за спешащими по своим делам законопослушными гражданами, я в который раз проклял бюрократов. Присылать сюда людей было большой ошибкой. Решение открыть здесь посольство и военное представительство поддержал адмирал Горчаков, решивший помочь беллатрианцам в их бесплодных попытках удержать хрупкий мир. Горчаков был воякой старой школы. Он, как и многие ему подобные, всерьез полагал, что силой можно решить практически любую проблему. Самое забавное, что в качестве примера он любил приводить Хиросиму и Нагасаки, как явное доказательство превосходства грубой силы над разумом. Адмирал был так уверен в своей непогрешимости, что каким-то непостижимым образом убедил Совет безопасности Земли выделить для миротворческой миссии на Хлории целую полностью укомплектованную воздушно-десантную дивизию нового образца. Ступив на чужую планету с чуждым укладом жизни, миротворцы первым делом стали активно использовать привычные методы обеспечения безопасности: на подконтрольных территориях внутри столицы строить блокпосты и долговременные огневые позиции, оборудовать контрольно-пропускные пункты и изоляторы временного содержания. Все это им впоследствии вышло боком.

– Заставь дураков богу молиться, – вполголоса прокомментировал я зрелище, наблюдая, как солдаты-люди на одном из блокпостов о чем-то препираются с толпой полуголых туземцев, пытаясь вынудить их лечь на землю лицом вниз. Хлорианцы, не понимая глупых и абсурдных, по их мнению, требований, отчаянно голосили, доказывая правоту. По местным религиозным законам ложиться в пыль или грязь лицом считалось делом оскорбительным и недостойным даже для нищего. Любой уважающий себя местный житель охотнее даст сожрать свою печень, чем позволит унижать себя подобным образом. Для солдат их доводы звучали очень неубедительно. У миротворцев был строгий приказ на досмотр всех, кто входил в город через подконтрольные им КПП, а с подозрительными личностями особо не церемониться.

– Вам не кажется, что миротворцы несколько перегибают палку? – спросил я у Аксенова.

– Что? – Василий непонимающе проследил за моим взглядом. – А, вы про наших парней? Да нет, не думаю. В последнее время развелось столько всяких психов и фанатиков со стороны ультраправой оппозиции, что лишняя осторожность не помешает. Вчера взорвали взрывное устройство в районе местного рынка Кашир. Как результат – сотни убитых и раненых. Три дня назад в местной духовной школе Ван был использован ядовитый газ, схожий по составу с зарином. Сорок детей получили серьезные отравления разной степени тяжести, но, к счастью, благодаря помощи наших медиков всех удалось спасти. Каждую неделю где-то что-то гремит. По крайней мере, нам удалось достичь хрупкой договоренности и перемирия с племенами гитаэ, а иначе пришлось бы содержать громоздкий парк штурмовых вертолетов и истребителей.

– Нелегко вам здесь приходится, – посочувствовал я. – Гитаэ перестанут атаковать столицу, если их перестанут ущемлять в правах на торговлю. Раньше у них было привилегированное положение, как и у остальных небесных племен. Они могли торговать любыми товарами, не платя за них заоблачные пошлины. Генерал Лефлер отменил все их привилегии и, по сути, объявил им торговую войну, запретив вторгаться в воздушное пространство столицы.

– Новый комендант города, беллатрианец Сулако Син, знает об этом, потому вернул им все, что они просили, и даже позволил селиться по своему усмотрению. Мне иногда кажется, что граждане не представляют себе иной уклад жизни, кроме как сражаться друг с другом.

– Мы сами такими были, – напомнил я. – Наши расы похожи. Мы тоже считаем, что жизнь состоит из боли и страданий. Только так ее воспринимаешь всерьез. Растительное существование в мире и спокойствии порождает обманчивое чувство нереальности происходящего.

Блокпост остался позади. Проводив «Малыша» взорами, полным ненависти и презрения, притихшие было туземцы снова зашумели, размахивая перед лицами миротворцев руками. Земляне, проклиная про себя тех, кто отправил их в эту дыру, попробовали снова договориться, начав диалог с самого начала, но на всякий случай сняли оружие с предохранителей.

Выехав за пределы города, мы сполна «насладились» местным бездорожьем и перевели дух только на борту грузового шаттла, стартовавшего из долины прямо сквозь толщу многоярусных джунглей. За время полета Аксенову оказали медицинскую помощь, вытащив из бедра осколок.

Василий, не выдержав затянувшегося молчания, нарушил его:

– Адмирал Горчаков попросил меня держать тебя подальше от Центра. Он метит в председатели Совета Федерации, и ему сейчас совсем некстати разные неприятности с галактами.

– Разумеется. Ему нужна маленькая, но победоносная война, прямо как на Хидесе, – согласно кивнул я. – Тогда его блеф отчасти оправдался. Спихнув утративших влияние даяков, он, словно дешевая проститутка, улегся под галактов. Зато получил взамен влияние на Земле и далеко идущие планы в новом правительстве. Многие наши города до сих пор лежат в руинах. Миллиарды непогребенных костей соотечественников требуют захоронений, но проклятая природа и желание властвовать над другими по-прежнему берут верх над разумом. Даже в такую минуту эти бюрократы готовы поступиться собственной гордостью и честью ради временной выгоды.

– Ваша, правда, Дима, – Аксенов помрачнел. – Есть вещи, которые невозможно истребить в людях. Например, жажду власти. Это больше, чем просто влияние. Власть невозможно купить ни за какие деньги. Это как наркотик. Один раз попробовал, и обратной дороги уже нет. Мне известно, как гнусно поступило командование в отношении вас: образно выражаясь – сначала засунув кусок угля в инопланетный зад, а потом, сжав булки, попробовав выдавить из него алмаз.

– Спасибо, конечно, за сравнение меня с углем, – иронично усмехнулся я, – только это не совсем так. Идея отправиться к галактам и пройти обучение принадлежит Сайрусу. Уже тогда эта гнида планировала свою операцию на Хлории, и я ему был нужен исключительно как магнит, притягивающий даэдрические артефакты, но просто так туда меня бы не пропустила служба безопасности беллатрианцев. Мне жаль, что его расчеты оправдались.

– Что вы намерены делать дальше? Еще не передумали идти наперекор воле адмирала?

– Ни в коем случае. После сегодняшней атаки я, как никогда ранее, укрепился в желании довести дело до конца, даже если мне будут грозить трибуналом. У капитана такого большого и хорошо вооруженного космического корабля, как «Атлас-Виктория», есть, знаете ли, свои привилегии и преимущества. Например, я могу игнорировать приказы. Но не слишком часто.

Вернувшаяся с двумя бутербродами в фольге Анастасия протянула их нам. Пока мы перекусывали, девушка терпеливо ожидала. Оставив Аксенова, я направился следом за ней.

Перебираясь в грузовой отсек, она с укором во взоре посмотрела на меня:

– В следующий раз, когда соберешься выйти наружу, слушай мои рекомендации. Сегодня ты чуть не погиб из-за нежелания выполнить элементарные меры безопасности. Даже твоя фантастическая регенерация в следующий раз не спасет от заряда кармарасщепителя или чего похуже. Неужели так сложно выполнять инструкции? Это ведь так просто.

– Живи в опасности и умри со славой! Я учту это в следующий раз. – Я тепло улыбнулся, нежно посмотрев на Настю. В последнее время наши отношения стали много большим, чем обычными тайными встречами ради утех. Полузабытые ощущения проснулись в душе с новой силой, часто мешая сосредоточиться на насущных делах. Но я ни капли не жалел об этом. То, что происходило между нами, не было увлечением или минутной страстью, испепеляющей рассудок. Это было нечто другое. Прекрасное. Светлое. Затрагивающее саму душу, способное наполнить сердце доблестью, толкнув навстречу новым подвигам и приключениям.

* * *

Стыковка с кораблем прошла успешно. Миновав переходной рукав и шлюзовую камеру, где нас просветили сканерами с головы до пят, все разошлись по своим постам. Аксенову я крайне рекомендовал дойти до лазарета и пройти тщательное обследование.

– Наш разговор еще не завершен, – на прощание выкрикнул мне Василий.

Я понимал его состояние. Он только что потерял своих лучших людей и чуть сам не стал жертвой наемных убийц. Пусть сначала придет в себя, а потом мы снова поговорим.

Выйдя из лифта на третьей палубе, где располагались мои личные капитанские апартаменты, я первым делом проверил рабочий информер на наличие новых сообщений. Их оказалось свыше сотни, и почти все от личного секретаря адмирала. Их я оставил напоследок, занявшись обработкой сообщений первостепенной важности, отправленных кванторами, с которыми я еще худо-бедно поддерживал связь на станции «Квантория». На мое удивление, только одно содержало полезную информацию, да и то сомнительного характера. Квантор Сор Артос докладывал о частых полетах в стратосфере Хлории грузовых ксиллов, не зарегистрированных в общей базе данных. Ксиллы анонимно прилетали и улетали, а все попытки их перехватить ни к чему не привели.

– Ну, это несерьезно! – расстроился я, отодвигая голографическую рамку информера. Что они за кванторы, если не могут проследить и задержать какие-то несчастные ксиллы? Так и написали бы, что не желают с ними связываться, вместо этого занимаясь во внешних мирах всякой ерундой – так называемой политикой невмешательства. Да, кванторы уже не те, что раньше. При моем поступлении они были более решительными, а сейчас все время перестраховываются и все больше зарываются в бюрократию. Их организация испытывает мощный прессинг со стороны Крул Каи, жаждущих их распустить, вот они и не высовываются. Может, оно и правильно.

Подойдя к аквариуму высотой в человеческий рост, вмонтированному в нишу, я с удовольствием принялся кормить живыми личинками синеперых рабаков, наслаждаясь их ленивой, но смертоносной грацией. Этих хищных малюток мне презентовал командор Лесерт после первого года обучения, в качестве поощрительного дара за хорошую успеваемость. Эти рыбки были очень редкими, дорогими и вправду занимательными. Представьте себе меняющую расцветку помесь рыбы-попугая, с тремя десятками плавников и шипов разной длины, и маленького электрического ската. Рыбки парализовывали личинок электроразрядом, после чего медленно заглатывали еще живую жертву и в течение часа переваривали в прозрачном брюшке. Приглушив свет в каюте, я завороженно наблюдал в полутьме за фееричной трапезой маленьких злодеев. Их мягкие вспышки разрядов странным образом действовали на меня благотворно и успокаивающе. Я мог любоваться ими часами. Говорят, человек может бесконечно долго смотреть на огонь, звезды и текущую воду, хочу от себя добавить, что еще созерцать рыбок с далекой планеты Зоннери.

Бесшумно вошедшая в каюту Настя, на ходу снимая с себя пилотскую куртку, с неудовольствием покачала головой: