И ни на одно мгновение дольше

Сейчас она была уже не той нежной девушкой, которая сегодня утром ласково обнимала мужа в пещере. На ней было более для нее привычное военное снаряжение. На плечах защита из нескольких слоев толстой кожи. Талию стягивал широкий ремень из такой же кожи. На нем был закреплен короткий меч. За спиной висел боевой топор.

– Сейчас они еще нас боятся, но к утру голод станет нестерпим и волки обязательно нападут, – тихо сказала она, поглаживая гриву своей лошади.

– Ты хорошо знаешь их повадки.

– Раньше мой народ охотился вместе с волками. Тогда мы тоже были хищниками и были с ними будто в родстве. Даже жили одной стаей.

– А что изменилось сейчас?

– Я не знаю. Все произошло очень давно, за много лет до моего рождения. У нас не принято об этом говорить, – Лада присела к костру. – Может быть потому, что мы перестали быть животными и стали людьми.

– Это хорошо. Но иногда, чтобы выжить, нужно опять стать хищной стаей. Иначе станешь добычей.

Все произошло, как и предсказывала Лада: еда была так близко и пахла  так вкусно, что волки не смогли больше сдерживаться.

Перед самым рассветом они напали с разных сторон одновременно. Люди их не интересовали. Целью атаки были лошади. На их защиту Сирт и Лада бросились мгновенно, буквально перерубая пополам первых выскочивших из леса хищников. Получив отпор, волки, вздыбив волосы на загривках, злобно скаля клыки прижались к земле на краю поляны, готовые отступить. Но испуганные лошади, почуяв совсем близко запах смерти, хрипя от страха порвали веревки и помчались в лес. Голодная стая с диким воем рванула за ними. Люди у костра остались одни.

Лада, отдышавшись после короткого боя, посмотрела на убитых ими зверей, на лес, куда ускакали лошади, и произнесла, вытирая травой волчью кровь со своего меча:

– Не знаю, кого мне больше жалко: убитых волков или наших лошадей…

– А нас тебе не жалко? Ведь дальше нам придется идти пешком.

– Мы люди и у нас всегда есть возможность выбора – у них этого нет. Они живут согласно звериным инстинктам, а мы обладаем разумом. Поэтому и жалеть нас нечего. Мы сами выбираем свою дорогу.

На исходе следующего дня лес кончился, и перед ними появилось то самое бесконечное болото. С виду оно было совсем обычным, и Сирт даже немного расстроился.

– И чего здесь страшного? Я ждал чего-то другого. А сюда даже детей можно за клюквой посылать.

– Все очень обманчиво. Если у нас получится сегодня дойти вон до тех деревьев, – Лада показала на три чахлые низкие березки, которые росли на болоте не очень далеко от них, – ты поймешь, что мы видим не все, что происходит вокруг нас. На этом болоте расстояние, время – всё нереальное. Посторонним людям здесь пройти невозможно.

– Ты же говорила, что волки сюда не ходят. А кто кроме них может нам помешать?

– Скоро увидишь…

Как только они с твердой лесной почвы ступили на качающуюся под ними зыбкую поверхность болота, Сирту показалось, что рядом пролетела большая птица. Он будто услышал шум ее мощных крыльев, почувствовал на лице порыв ветра, который она ими подняла. Он быстро оглянулся, но никаких птиц вокруг не было. Лишь идущая рядом жена очень пристально посмотрела на него.

– Если тебе что-то покажется странным, дорогой мой, то ты скажи мне сразу, – попросила она.

– А может лучше тебе рассказать, что здесь может произойти, – усмехнулся Сирт. – Мне кажется, ты просто хочешь меня немного попугать перед тем, как мы придем в твою деревню.

– Я сама не знаю точно…

В этот момент Сирт увидел то существо, которое невидимым промчалась перед ним чуть раньше. Теперь он смог четко его рассмотреть. Оно было похоже на огромную птицу с блестящими на солнце крыльями и большим черным клювом на орлиной голове. Но вот тело у него больше напоминало тело собаки, чем птицы. Четыре мощные лапы с острыми когтями на растопыренных мохнатых пальцах были готовы схватить и унести или просто разорвать на куски любую добычу. Грозное чудище парило над ним, будто рассматривая и оценивая Сирта, раздумывая, как с ним поступить.

– Это кто? – вскрикнул он и выхватил меч.

– Где? – изумленно спросила жена, оглядываясь. – Здесь нет никого.

– А что же это за тварь хочет меня сожрать? – Сирт показал рукой на кружащее над ним существо.

– Только ты способен их видеть.

– Почему?

– Потому что это стражники болот. Это они защищают местных жителей от чужаков, но для  наших глаз они остаются недоступны. Их видят только те, кто приходит сюда первый раз.

– И что же делать?

– Ничего. Я надеюсь, они поймут, что ты мой муж и любишь меня.

– А если не поймут?

– Значит, не любишь. И за это они разорвут тебя на мелкие части и сожрут, – рассмеялась Лада и, взяв его за руку, еще раз посмотрела на пустое для нее небо и потянула мужа за собой. – Ты же сам много раз говорил. Если в какой-то ситуации ты ничего не можешь изменить, то нужно просто идти вперед.

Усталые и мокрые они дошли до островка с тремя кривыми березами, только когда стало темнеть.

– Если я еще жив, значит ваша охрана признала меня за своего. Я уже не вижу эту птицу. Теперь-то мы в безопасности?

– Нам нужно идти. Осталось недалеко, – коротко ответила Лада.

Они чуть отдохнули на островке и двинулись дальше. К этому времени над болотом повис густой туман. Со всех сторон доносились необычные пугающие крики.

– Ты найдешь дорогу? – спросил Сирт. – Здесь же невозможно ничего разобрать.

– Сердце само ведет куда надо. Надо только уметь его слушать.

До деревни, спрятавшейся в березовом лесу, они добрались к середине ночи. Даже в темноте, особенно после болот, Сирт почувствовал как здесь спокойно и уютно. Небольшие домики были меньше их городских, но выглядели опрятнее и ухоженнее.

Взволнованная возвращением на родину, Лада подвела его к маленькому домику с земляной крышей, густо заросшей травой, и неуверенно постучала в дверь из толстых досок. Несмотря на ночь, дверь открыли почти сразу.

– Мы ждали вас к утру, – произнес старичок с пепельно-белыми волосами и такой же седой и длинной бородой.

Глава 7

Павла опять разбудила та же самая вчерашняя муха, которая воспринималась уже не как дикое и вредное насекомое, а как вполне окультуренное домашнее животное, которое за выполнение своей скромной функции будильника требовало закрепления своего статуса присвоением имени и постановкой на пищевое довольствие.

Собственно, сегодня она это заслужила. Чудесное подтверждение всех гипотез вызвало такую бурную радость, что Павел Петрович опять не смог совладать со своими слабостями. Начав с бутылочки пива, выпитой в честь подтверждения его теории и открывшихся перспектив, он как обычно закончил водкой. Под утро в его сон это принесло кошмары, в которых Павел никак не мог убежать от черного всадника, преследующего его на узких улицах древнего города. И спасла его от воина-убийцы со скрытым капюшоном лицом именно муха, своевременно разбудив и вытащив из ужасного сна.

Проснувшись, он облегченно вздохнул и понял, что цоканье копыт боевого коня по каменной брусчатке в его сне было чьим-то настырным стуком в окно. Павел открыл глаза и, с трудом подняв с подушки голову, увидел за стеклом в палисаднике гнусно улыбающуюся физиономию своего вчерашнего перевозчика Александра Петровича. Тот, активно размахивая рукой, призывал его выйти на улицу и, наверное, как объяснение, чем вызвана такая необходимость, показывал в окно какой-то сверток.

Павел спустил ноги с кровати и воткнул их в тапочки. Пару секунд он вспоминал, как ему вчера удалось так ровно их поставить, но в памяти этого эпизода не сохранилось. Тратить на размышления о прошедшем вечере больше времени он почему-то побоялся. На спинке стула у кровати так же аккуратно висели его джинсы и рубашка. Павел оделся и вышел на улицу.

Санек поприветствовал его так бесцеремонно, будто они как минимум несколько лет просидели за одной партой.

– Ты посмотри, Пашка, что я тебе принес! – радостно выпалил он, протягивая ему сверток.

– Что это? – неуверенно спросил Павел Петрович.