Однажды в Москве. Часть I

– Дьявол! – с досадой воскликнул Бакинец, наблюдая, как полудремлющий Тельняшка вцепился зубами в его курицу.

– Да пусть хоть закусит, – усмехнулась Гюлечка, – может, режим очеловечения включится.

– Целая бройлерская ферма этому не поможет, – мстительно пробурчала Аталай.

– Что-то эти куры… раскудахтались… – попытался пьяными мозгами осознать услышанное Ветеран в тельняшке.

– Ты закусывай, голубчик, закусывай. Мозги надо подпитывать… Так что же дальше было? – вновь обратился к рассказчику Прилизанный. – Не смакуйте наше терпение…

– Мы запеленали хачиков как младенцев и прислонили к стене, – отпив несколько глотков минеральной, продолжил Длинный. – После ринулись к шифоньеру, на дне которого нашли то, что искали. Черная спортивная сумка была наполнена 100 долларовыми купюрами США в пачках. Мы насчитали 240 тысяч с лишним. Позже посчитали, тогда было некогда.

За диваном нашли дипломат, в котором обнаружили записи оперативного характера. Короткие заметки и тексты были в основном на армянском, в некоторых местах же на русском, что помогло определить их назначение. Позже Саламова переправила их в Баку, и только тогда по-настоящему осознали, как нам повезло. Короче, у нас на руках оказался список лиц армянской национальности, занимающихся предпринимательской деятельностью в городе Москва, и области, и сотрудничающих с военными спецслужбами Армении. Эти люди были подконтрольны в том числе и организации Корейца через Спартака Манучарова.

Кроме информации на “доноров”, кто сколько заплатил, с именами, адресами, у кого сколько долгов осталось, разные отметки в плане бизнеса и т.д., определили лиц, ведущих агентурную деятельность. Разумеется, они были записаны под псевдонимами, но некоторые “засветились” и настоящими именами.

Каждую деталь я не буду упоминать, скажу лишь, что особенно меня заинтересовало. Наши аналитики выявили среди записей несколько псевдонимов откровенно азербайджанского характера. Их я хорошо запомнил: “Мамед”, “Турк”, “Алихан”, “Алим”… В коротких заметках было зафиксировано время и места встреч, переданные им суммы. В одной из бумаг речь шла о деятельности некоего Алимардана, которого идентифицировали с “Алим”. Позже мы его легко вычислили на одном из предприятий Спартака Манучарова и ликвидировали. Он оказался активным источником информации для противника, поскольку брат его занимал ответственный пост в структуре МО Азербайджана.

“Алим” являлся скрытым наркоманом, “обиженником” – это достаточно распространенный тип неудачников и слизняков, но не в блатном смысле. Они привыкли во всех неудачах винить кого угодно, но только не себя. Это и невнимательные родители, и соседи, и власть… В общем, законченная мразь…

– Подождите, что значит ликвидировали? – ошарашенно промолвила Аталай. – Вы его убили?

– Да! – раздраженно выпалил Длинный. – Что его, по голове надо было гладить? Он продался противнику в обмен на деньги и дозы и, по обнаруженным нами текстам, был у них в определенном “почете”. Часто ездил в Баку, якобы проведать семью, на самом деле выполнял задание заказчика, выманивал информацию у брата и у его окружения. Предателя аккуратно пырнули ножом под сердце в подъезде, где он снимал квартиру. Всего за пятьсот зелененьких. В кармане оставили дозу и шприц, чтобы отвлечь следствие. Впрочем, его никто и не стал искать.

– Кто п… пырнул? – вновь пролепетала Аталай, с округлившимися от ужаса глазами. – Вы?

– Это Толик. Вернее, его люди. У Младшего была масса связей среди беспредельной шпаны и скинхедов, с которыми он сталкивался в боксерских залах. Те даже для удовольствия могли замочить “темнокожего”, тем более, если на него кто-то из своих зуб имел. Скинхеды иногда проводили для ново поступающих такого рода проверочные мероприятия. Типа, боевое крещение.

– Господи, вот мрази!.. – прошептала Гюля.

– Кто спорит… Но в данном случае их мерзость послужила по назначению.

– А брат его не искал? – спросила Аталай. – Вы, кажется, упомянули, что он был важным военным чином?

– Ему в скором не до брата стало. Люди Мусаева конкретно за него взялись. В результате, был снят с должности, так как в его служебной деятельности обнаружили массу изъянов. По одному из эпизодов открыли уголовное дело. Кажется, он кого-то устроил за плату в оборонное ведомство.

Впрочем, к шпионажу он не был причастен. Алим его втемную использовал.

– Приказ о ликвидации поступил из вашей Конторы? – как бы между прочим спросил Прилизанный, не смотря в глаза оппоненту.

– Нет, конечно… – ухмыльнулся тот, качая головой. – Просто Наиля передала мне слова Мусаева – как таких людей земля носит? Несколько раз повторила, как бы с настойчивостью, не отрывая от меня взгляда. Мол, чтоб они сдохли, а в особенности этот Алим. Почему-то он Старика больше разозлил.

– Могли бы арестовать, когда он в Баку возвращался… – бросила Гюлечка.

– Не могли. Армяне, поверьте, не идиоты. Сразу поняли бы что, засекли их агента. А так, убийство с криминальной подоплекой.

– А как другие предатели? – спросил Прилизанный. – Их тоже… ликвидировали?

Длинный покачал головой:

– Не успели. “Мамеда” и “Турка” установить не удалось. На армянских предприятиях работали несколько “Мамедов”– Магомедов из Азербайджана, как понимаете, это достаточно распространенное имя. И под “Турком” мог подразумеваться любой азербайджанец. Честно говоря, у нас времени не хватило на основательную установку. Последующие события оказались столь фатальными, что не до этого стало…

Но “Алихана” успели вычислить. Выяснили, что этот субъект уже является российским гражданином и был на стадии разработки у Багдасаряна. Он был разбогатевшим торговцем фруктами на Петровско-Разумовском рынке. По характеру доверчивый, любитель разных утех, в том числе и амурных, он был членом какого-то российского землячества азербайджанцев. Амурова же стрела сыграла с ним злую шутку в лице сексапильной армянки Лолиты, которая устроилась на одну из его точек продавщицей. Она была уроженкой Минвод и была внедрена к “Алихану” людьми Багдасаряна. Впрочем, наш “герой” всюду ее представлял, как грузинку. Короче, мы шепнули про эту связь в его землячество, в том числе и о подозрительной деятельности самой Лолиты-Лолы, и в скором ни Алихана, ни его протеже на этом рынке не оказалось. Азербайджанцы так на него разозлились, что, говорят, полностью разорили его бизнес, и он, не солоно хлебавши, уехал в какую-то российскую глушь заново испытывать счастье с помощью отечественных фруктов.

– Так ему надо, козлу! – удовлетворительно крякнул Прилизанный. – Но, опомнившись, покраснел.

– Однако! – улыбаясь, осторожно намекнула Гюля.

– Были ли другие интересные эпизоды в этих бумагах? – не унимался Прилизанный.

– Тексты были короткие, скорее заметки. Вероятно, этот Ашот или кто-то другой сделал отметки для последующего составления справок-отчетов для своего ведомства…

Интересные… К примеру, мы выяснили, что противник, кроме прочего, проявляет интерес к российским НИИ, которые в это время находились в плачевном состоянии из-за скудного финансирования. Я забыл фамилию, указанную в одном из текстов армянина, которого хотели протолкнуть на руководящую должность в одном из НИИ города Москвы. То ли Айрикян, то ли Арутюнян… Мусаев очень интересовался по этому эпизоду, просил исчерпывающую информацию. Мы позже собрали и отправили. Что было дальше, не знаю…

Позже, заинтересовавшись этим направлением, мы вычислили в одном из московских НИИ физика-азербайджанца и дали на него наводку в Баку. Мусаеву удалось с ним контактировать и оказалось, что он достаточно талантливый ученый, в том числе в области военных разработок. И что немаловажно – большой патриот. Его очень угнетало тогдашнее состояние Азербайджана, оккупация Карабаха и прочее. Он тотчас предложил свои услуги и обрисовал несколько интересных проектов в области военных технологий.

– Каких? – взбодрился Прилизанный.

Длинный на миг призадумался:

– Помню один. Кажется, назывался “самонаводящиеся сухопутные торпеды”, реагировавшие на тепловые, световые, электромагнитные излучения бронетехники или иного оружия на скрытых позициях противника. Как мне объяснили, хоть я и не так грамотно понял, по назначению и устройству эта установка была схожа с современными управляемыми ПТУР-ами[37 - ПТУР – управляемая ракета, предназначенная для поражения танков и других бронированных целей. Входит в состав боевых средств противотанкового ракетного комплекса (ПТРК). В тексте подразумевается по типу прицеливания – самонаводящиеся ПТУР-ы.], могла запускаться вручную, с легкой бронетехники или же с полноразмерного пикапа тяжелой категории в зависимости от мощи снаряда, местности и характера боевых действий.

Не забудьте, речь идет о 90-х…

– Вы, вернее, оборонное ведомство, воспользовались услугами этого физика? – Прилизанный чуть не уронил очки, которые снял со вспотевшего носа.

– Нет.

– Почему, черт возьми? – с досадой прошипел чинуша.

– Хрен его знает. Спросите что-то полегче.

– Хотя бы помните его имя?

– Помню. Но зачем подставлять человека? Все надобно было вовремя делать…

В текстах какая-то Римма с Монтина жаловалась на ее недостаточное финансирование. Грозилась

покинуть Баку, если ее вопрос не решат. Рядом аккуратно была поставлена, типа резолюции – “срочно”.

Всего не вспомнишь…

Тогда же мы быстро собрались, захватили с собой, кроме денег и дипломата оружие, которое обнаружили в квартире – два пистолета “ТТ” и “Макар”. Нашли и две эргэдэшки[38 - эргэдэшки – военный жаргон, ручная осколочная наступательная граната – РГД-5.]. Гранаты оставили, но поменяли месторасположение – “спрятали” под ванной…

– А это зачем? – Аталай.

– Чтобы менты нашли, – коротко подсказала Гюлечка.

– Да-а, батюшкины гены проявляются, – уважительно подакал Бакинец.