Гонка дьявола. Мир хаоса. Книга четвертая. Цикл «Октаэдр. Золотой аддон»

– Иди же! – повторил голос и в нем послышались металлические нотки.

Сияние от крыльев осветило всю пещеру, проникая в каждый отдаленный темный уголок; поднимаясь до самого потолка, заставляя закрывать глаза и жмуриться. Пламя Скрэтчера иссякло. Человек удобней перехватил меч и, налетев на существо, с одного замаха снес тому голову. Бесы ринулись вперед, так же как и демон.

– Я теряю терпение!

Аэрис вздрогнула и продолжила путь наверх, в самую тьму, которую не пробивал даже льющийся снизу ослепительный свет.

Человек врезался в массу тел, одинаково хорошо работая как одним, так и другим оружием.

Девушке не хотелось видеть окончание баталии. Она с упорством подстреленного зверя, пыталась выбраться из переделки, оттуда, куда попала по вине своего любимого. Она ползла вверх. Теряла слезы, кровь, пот, сознание… Она ползла вверх! Она знала, куда приведет выход; знала, откуда ей удалось вырваться; кто это был за Человек… Оставался лишь один вопрос, на который она пока не могла дать ответа: почему Он разрешил ей идти и… жить?

Сказание четвертое

Исход к преисподней

– Вэл хорошо постаралась, накладывая заклинание, – спокойный голос Мудреца не выражал никаких эмоций, свойственных людям. – Я не смог предположить, что она настолько искусно сплетет свои чары.

– А чего еще ты не мог предположить? – сквозь зубы процедил Фрол.

Разговор с Мудрецом ему не нравился, но он не мог избавиться от его присутствия, чего хотелось проделать не один раз за время их совместного пребывания.

Армия неупокоенных во главе с Личем и вырванным из бездны забытья, магом, покинули пределы Сиеруса и пересекли Малую Удавку. Последняя битва с людьми проредила войско Мудреца, и он намеревался восполнить потери разрушением кладбищ, встреченных по дороге и приданию смерти всей живой плоти, которая попадется. Однако, на радость этому миру, империя Сиерус не отличалась многочисленностью своего населения. Стоящий на пути к Малой Удавки город Мрот оказался покинутым людьми. Мудрец довольствовался лишь несколькими заброшенными кладбищами.

Мрот обезлюдился еще тогда, когда через его пределы шла армия Вэл, и следом по ее пятам гнался Лэн. Население предпочло рассыпаться по Сиерусу, чтобы не встречаться с войсками южных империй. Все понимали, что происходит что-то страшное, что бездействие сродни самоубийству, что лучше отойти и не вмешиваться чтобы сохранить свою жизнь… Но после того, как Вэл поведала истинную картину происходящего, ни один не решился вернуться в Мрот или встать на защиту города, преградив путь неупокоенным.

Мудрецу не нравилось такое положение вещей. Он намеревался брать города за городами, села за селами, деревушки за деревушками… разрушать церкви и погосты, поднимать усопших из могил и распространять свое могущество, власть, силу по всей Большой Бабочке. Он затеял свою игру, которая ему нравилась, и отказываться от нее из-за своей покойной ученицы, которая так напакостила, он не намеревался.

Перейдя Малую Удавку, они прошли, стоящей стеной небольшой лесок и вторглись в Великую Пустыню. Мудрец мрачнел с каждым уходящим днем. Ему требовалось колоссальная подпитка магических сил, чтобы поддерживать многотысячное войско не живых, а подходящего материала для воплощения не встречалось от самых степей Храма Ада. Однако он ждал… лелеял то будущее, когда они доберутся до Арии и вот тогда-то он сможет полностью восстановить истощившиеся силы, дополнить ряды и взять ситуацию в свои руки.

Начало Великой Пустыни оказалось кладбищем для людей. Полуразложившиеся тела заполняли собой все пространство, куда опускался взгляд.

–Империя Корбак, – пояснил Мудрец. – Пустынные стражи хорошо исполнили свою работу, хотя и недостаточно качественно. Армия императрицы понесла потери, но не такие, на какие я рассчитывал. Ее воины были хорошо обучены и сумели сдержать напор песчаных големов.

Фрол отвернулся от ужасающей картины, не произнеся ни слова. Его стал раздражать Мудрец «Ничего, как только мы доберемся до врат, я закончу его существование, если же, к тому моменту, мои планы коренным образом не изменятся. Что ж, посмотрим, пригодится ли мне такой слуга».

Юноша дошел до своего коня, оставленного невдалеке, и вскочил в седло. Лич оторвал своего хозяина от маршрута следования предоставив на обозрение картину давнишний гибели. «Что толку от его пустых демонстраций, если сейчас наше войско не пополняется? Мои адепты и охотники серого клана должны ожидать моего прихода близ Дыры Яйра. Что ж, посмотрим, сдержат ли они данное слово или разбегутся как палубные крысы при виде неупокоенных». Фрол дернул поводья, и тут острая режущая боль сдавила его виски, заставляя схватиться за голову и забыть обо всем.

«Фрол, милый, помоги!»

Слова, словно раскаленные пики, пронзали мозг, раскалывая его пополам. Юноша, прикрыл глаза, стараясь обрести прежнее спокойствие, и забормотал заклинание, пытаясь избавиться от назойливого голоса.

«Фрол, любимый, помоги!»

С трудом подавив слова Аэрис, юноша выпрямился и помассировал виски, медленно приходя в себя.

– С вами все в порядке, господин? – с подозрением спросил Мудрец, неожиданно оказавшись рядом.

–Да, все хорошо. Ты можешь в этом не сомневаться.

– Я так и думал.

– Ты собрался следить за мной?

– Конечно нет, хозяин. Просто я беспокоюсь за вас. Человеческая плоть слаба и всякое может произойти до полного возрождения.

Не дожидаясь ответа, Мудрец дернул поводья и стал удаляться.

«Нежить! Придет время. Тогда я разберусь с тобой по полной. Если ты все же задумал двойную игру – тебе же будет хуже. Посмотрим. Не так уж и долго осталось до этого момента. Аэрис…. Крошка…»

Фрол поборол в себе неизвестно откуда возникшее желание назвать ее «любимой». Он сплюнул в сторону и глубоко вдохнул, мысленно соглашаясь с Мудрецом в том, что человеческая плоть слаба и ничтожна.

«Аэрис… Твои мольбы тщетны. Там, где ты сейчас находишься, тебе уже никто не поможет. Оттуда невозможно ни выбраться, ни выжить. Твоя сущность умрет в адских муках, так, как и предначертано на роду всех ночных жителей. Эти отбросы мира не достойны даже того, чтобы пополнить ряды моей армии. Ты – жалкое подобие человека, но я рад, что ты там, где сейчас находишься. Не тебе становиться на пути и мешать моим планам!»

Он посмотрел на север, где начали зарождаться черные плотные грозовые тучи и удовлетворенно кивнул головой.

Тьма стала медленно расползаться по Большой Бабочке. Еще никто никогда из смертных не видел подобного зрелища, когда небо, в считанные часы заволакивала непроглядная, угрожающая пелена, уплотняющаяся с каждым мгновением своей жизни. Словно многорукое чудовище, оно распускало свои отростки в разные стороны, захватывая и отвоевывая все новые и новые территории. Видя такое зрелище и приписывая его Дьяволу, люди бежали… бежали туда, где, по их мнению, ничего подобного не происходило, но они глубоко ошибались, обнаруживая такое и там.

Фрол чувствовал страх людей и упивался им. Они, как копошащиеся черви, не предполагали, что их смятением, убийственным ужасом, окутавшим каждое живое существо, словно коконом, может кто-то подпитываться и восполнять свои силы. Фрол мог. Он ехал на коне мимо покорно шагающих рядами костяных воинов: полуголых, ободранных, разложившихся и принудительно поднятых из могил; зомби, пребывающих до недавнего времени в склепах и курганах; мумий, обмотанных истлевшими, от времени, тряпками; песчаных и неупокоенных големов, собранных из подручных останков мертвых тел. Юноше отвратительна была подобная картина, постоянно стоящая перед его глазами, но пока он с этим ничего не мог поделать. Он лелеял то мгновение, когда они доберутся до провала и тогда его тело окрепнет до такого состояния, что уже будет не подвластно этому миру.

«Мои легионы подземного мира за несколько дней превратят землю в выжженную пустыню. Врата ада раскроются и выпустят всю свою мощь. Я лично поведу всех к победе и сотру в порошок любого, кто встанет у меня на пути. Демоны – не поднятые из земли усопшие. Они – истинные воины, непревзойденные бойцы и те, кто в отличие от этих не живых, способны намного больше. Они ни за что не подведут. Их сложно убить, а умереть от их руки – что может быть проще? Мне нужна только Мариша. Только ее тело… ее плоть… слившись с моей, способна распечатать врата там, где они должны подняться из недр земли и открыть свои створки мне, истинному предводителю и правителю мира, как того, так и этого!»

Взгляд Фрола упал на ехавшего далеко впереди Мудреца. Его фигура в балахоне и накинутым на голову капюшоне, вызывала неприятные эмоции и юноша, отвернувшись, решил съехать с пути и спустился чуть ниже по склону.

Великий Лич почувствовал перепад настроения хозяина, но не мог с точностью сказать, касается ли это именно его или всему виной другие причины. Его больше интересовали иные проблемы. Он предполагал некоторые отклонения от намеченного плана, но чтобы они настолько отличались от исходных целей…

«Будь проклят дух моей ученицы Вэл! Она узнала слишком много из того, чего не следовало бы знать. Не стоило подпускать ее к тем тайным знаниям, которыми она владела благодаря моим стараниям. Я рассчитывал пополнить свою армию объединенными воинами Корбака и Арии, но в тоге не получилось ничего. Даже павшие в Великой Пустыне, в битве с пустынными стражами, не смогут присоединиться к моей силе. Вэл оказалась намного хитрее и непредсказуема. Я, как ее учитель, должен был предугадать подобное и принять соответствующие меры, но не сумел вовремя этого сделать. Моя госпожа недовольна. Я чувствую ее дыхание рядом с собой. Оно, как всегда, холодно и смертельно, но на сей раз направлено ко мне. Не стоит оскорблять ее имя подобными неудачами, иначе в следующий раз она просто отвернется от меня и не поможет в критической ситуации, если такая все же произойдет.

И все-таки, как мне не хочется этого признавать, но Фрол прав. У людей есть шанс показать себя, сплотившись в единый кулак. Если это все-таки произойдет, победа сможет затянуться. Но она придет! Никто не устоит против Смерти, которая сейчас разгуливает по этому миру. Он уже дрожит от тысяч ног, поднявшихся из могил и идущих к одной единственной цели – вратам, которые вот-вот откроются и выпустят на волю томящихся там узников… моих узников!»

Натянув поводья, Мудрец поспешил увеличить дистанцию между ним и Фролом. Уж слишком непредсказуемым мог оказаться последний. Неприятны стычки, которые приведут к нежелательным последствиям в их отношениях.

Оставшаяся позади Великая Пустыня принесла лишь одно разочарование. От границ Мрота и на всем протяжении до исполинских гор, что на севере Арии, не удалось поднять ни одного воина. Великий Лич превратился в серую тень, возникающий то тут, то там, в разных частях своего войска, но не способный творить заклинаний для увеличения их числа.

При появлении первых плодородных земель, погода испортилась окончательно. Черные тучи и ледяной ветер усилились мелким моросящим дождем, пробирающим плоть до самых костей (однако никто из идущих не чувствовал подобное, ведь даже кони, на которых ехали Фрол с Мудрецом относились к не живым). Все пространство медленно, но уверенно погружалось во тьму. День, как таковой, с его светящим, дарующим жизнь, солнцем, перестал существовать, уступив место серому, все больше склоняющемуся к мраку, постоянству.

Переход через исполинские горы послужил причиной потери части армии Лича. Усопшие оказались настолько неважными скалолазами, что в них засомневался сам Мудрец. Они падали, разбивались о камни, застревали в них, ломая свои конечности… Напирающие сзади просто давили впередиидущих своей численностью и неумением помогать друг другу. Великий Лич запоздало подумал о тайном переходе через лоно самих гор, но вскоре отмел это. Хождение по тайным тропам могло занять намного больше времени, а это никак не входило в его планы. Задержки на несколько часов уже рождали гневные взгляды у Фрола и его еще большее пристальное внимание за Мудрецом, чего тому явно не хотелось. Та игра, которую он затеял, требовала всего его мастерства и изворотливости, а лишний контроль над ним, несколько отодвигал планы, построенные ранее.

Первая линия плодородной гряды принесла изменение в состоянии Лича. Он не казался таким сникшим, постоянно пребывающем в самом себе. Его взгляд устремился на юго-восток, туда, где невдалеке находилась Дыра Яйра и то место, которое являлось целью их маршрута следования.

Здесь, черные тучи и мрачный, пугающий своими оттенками, день, еще мог бороться с солнцем и той зеленой растительностью, что окружала без устали шагающих не живых. Они преодолели самое грозное препятствие, стоящее у них на пути – вековечные горы и теперь ничто не мешало им в скором времени достигнуть предела пути.

Свернув в десятке миль от Дыры, в сторону, Мудрец достиг находящегося там погоста и спешился, мрачным взглядом осматривая местность.

К превеликой скорби и разочарованию, его армия не только не увеличилась, но еще и сократилась, за время перехода через горы. Только здесь, у начала заброшенного кладбища, он понял, что мечтал все эти дни совершить подобное.

Лич медленно раскинул руки в стороны и, раскачиваясь, словно в трансе, забормотал неразборчивые, для восприятия, строки себе под нос. Засвистел, наращивая свой темп, ветер. Он ударил в лицо, едва не сорвав с головы накинутый капюшон, и затрепал подол балахона. Черные тучи сошлись в центре погоста, погрузив все во тьму. Неведомая, злая, мощная сила зародилась сейчас под землей и готовилась к выходу в этом мире. Если бы здесь находилось что-либо живое, оно бросилось бы бежать отсюда со всех ног, и неважно в какую сторону, главное подальше от этих мест, и оно оказалось бы право.

Словно выбеленная до белизны рука, вырвалась из-под земли и, разворошив вокруг себя землю, попыталась вытолкнуть остальное тело. С первого раза это не удалось, и только к четвертой попытке на поверхности показалась лысая голова скелета, а потом и все остальное тело. Мудрец не останавливался, продолжая поддерживать и вкладывать в заклинание заимствованную магическую силу. С каждой минутой развороченных могил становилось все больше, так же как и тех, кто из них поднялся, неся смерть и разрушение.