Юродивый

Из ближайшего дома, с третьего этажа, бухал сабвуфер. Какой-то хипхоповый говнобит. В соседнем квартале раздалось несколько одиночных пистолетных выстрелов, затем автоматная очередь, женский крик, снова автоматная очередь. Опять только сабвуфер.

Владимир сплюнул накопившийся во рту привкус железа, утёр кровь с разбитого носа, одёрнул полы плаща и пошёл в сторону небоскрёбов. К цивилизации, если можно так назвать хоть что-то в Просперитас-сити.

***

Раскалённый бетон нещадно жёг ступни. Осколки разбитых бутылок и иглы от шприцов также не превращали путь в дорогу из жёлтого кирпича. Нужно было разжиться обувью, хотя бы попытаться, пусть для этого и придётся рискнуть головой. На пути не попалось ни одного магазина одежды, даже самого бюджетного – одни алкогольные лавки и "блевальни" самого низшего уровня.

На одной из тихих улочек, на ступенях перед подъездом многоквартирного дома расположились трое юнцов. Первый был покрыт татуировками с ног до лысой головы – стволы, кресты, черепа, цветы. Капал себе в глаза какую-то дрянь из пипетки и нескрываемо ловил кайф от этого. Второй как минимум на половину состоял из имплантов, это было заметно даже через одежду. На месте глазных яблок было что-то типа той части бинокля, которую подносят к глазам, с красными огоньками вместо зрачков. Этот вдыхал "зелье" через ингалятор, по понятным причинам не мог насладиться каплями. Третий как будто взял понемногу от своих товарищей – небольшая татуировка "Santa Muerte" над левой бровью и дыхательный имплант в районе кадыка. Он размеренно потягивал пиво. На первом были тренировочные штаны, на втором футболка под подтяжками, на третьем – баскетбольная майка с цифрой "6". Всё бирюзовое.

"Проспект 6", без труда вспомнил Владимир. "Шестёрки". Не самый худший вариант. Исторические корни банды уходят глубоко в Мексику, в двадцатый век. В тридцатых годах века нынешнего один из ближайших подчинённых главы мощнейшего наркокартеля страны решил совершить что-то типа государственного переворота внутри организации, но прогорел. Ему и всем кто был ему предан пришлось бежать, ну а куда можно было смотаться, как не в землю обетованную для всех тех, кого прогнали ссаными тряпками – в ДРР, в Просперитас-сити, если конкретнее. До того как разрастись числом и территорией, маленькая банда контролировала только одну улицу – Проспект 6. Так и получила название.

Владимир направился к ним. Конкретного плана пока не было, нужно было подойти поближе. Что они ему сделают? Убьют? Ха, как страшно. Старообрядцев заметил за спиной латиноса с пивом висящее в ножнах мачете. В случае с подобными этим ребятам смерть не была так страшна – самое страшное происходило до. Местные латиноамериканские банды славились безбашенностью. Не будет сюрпризом, если в конечном итоге этот "любитель минимализма в вопросе татуировок и имплантов" на живую отрежет Владимиру голову под улюлюканье своих приятелей.

Троица резко прервала свой оживлённый разговор о "тёлках" и разборках и во все глаза (и импланты) уставилась на Владимира. Он выдержал взгляд.

– Заблудился, ese? – спросил татуированный. – Не очень вежливо влезать в чужой разговор, знаешь ли.

– Ему похоже мало навешали, – указал ингалятором на синяки и общую помятость второй. – Хочешь ещё получить, старый пёс?

Владимир сосредоточил взгляд на ногах второго. Дальше слушать не стал, подошёл к нему вплотную и приставил свою ступню к его.

– Слышь, cabrоn, я не из "этих"!

Встроенный переводчик упорно отказывался переводить ругань и сленг. Латинос с глазными имплантами ощерился, словно хорёк. Жиденькие усики (то немногое, что указывало на то, что он молодой парень, а не робот) растянулись в стороны. В правую руку из кобуры выскочил "умный пистолет", уловив негативные мозговые импульсы хозяина, словно собака – негативные эмоции. Промежность Владимира была в устрашающей близости к колену бандита, какой-то сантиметр. Этот факт делал и так напряжённую ситуацию ещё более пугающей.

– Перебрал что ли, старый? – латинос с пивом уже поставил бутылку на парапет и потянулся за спину, к клинку.

Владимир отступил на шаг – выяснил, что хотел. Хрипло, как можно более невозмутимо, он спросил:

– Сколько хочешь за кроссовки, пацан?

Троица переглянулась. Мимика обладателя кроссовок как бы говорила – "пришить и дело с концом". Глаза остальных двух выражали заинтересованность.

– Ну, мужик, – третий снова взял в руки бутылку. – Речь идёт о последней модели "Natural born American", сам понимаешь…

– О МОИХ "American"! – произнёс второй, злобно топнув ногой в высоком кислотно-зелёном кроссовке, но продолжил смягчившись, слегка осознав ситуацию. – Я их урвал за сто косых.

"Рассказывай, шкет, – думал про себя Владимир. – Только одну пару спёр или целую партию?"

– Даю за них восемьдесят пять.

– Девяносто!

Хотелось, конечно, сказать пацану, чтобы тот перестал ломать комедию, но ствол всё ещё был у него в руках. Ситуация была не та. Владимир вообще удивлялся, почему до сих пор не труп. Глянул на другую сторону улицы, словно хотел разглядеть там что-то, что поможет сбить цену.

– Будет тебе девяносто.

Владимир поднял большой палец с банковским чипом. Латинос выставил вперёд средний палец, выдержал паузу и развернул руку. На подушечке международного посыла на хер чернел чип. Бандит заржал и Владимир только сейчас заметил, что и зубы у него металлические. Настоящий медвежий капкан.

"Шутник, блин…"

***

Кроссовки плохо сочетались с остальной одеждой и всё-таки слегка жали, но терпимо. Всё терпимее, чем быть босым посреди гетто.

Владимир уже почти выбрался из пристанища беззакония. Проходил мимо дома, в котором на всю округу ревел ребёнок, когда увидел нечто совсем необыкновенное, приближающееся к нему по улице. Она была сродни амурскому тигру – Владимир был уверен, что таких больше не существует в природе. Окрасом и рыком – точно тигр. "Шевроле Импала", апельсиновая, с чёрной широкой полосой проходящей через капот по крыше. Из окон, усиленная басами, изрыгалась какая-то латиноамериканская читка.

Когда автомобиль почти поравнялся со Старообрядцевым, из кузова высунулся молодчик и заорал:

– Эй, gringo! Лови!

"Импала" уже пронеслась мимо, когда у ног Владимира что-то лязгнуло. Он испуганно отпрянул, за что тут же себя обругал – насколько же сильно его зашугали за этот день, что он шарахается от смятой пивной банки? И всё-таки повезло – всегда высока вероятность, что банка, летящая в чужака, будет заряжена фитилём и наполнена порохом и гвоздями.

Владимир посмотрел вслед удаляющейся рыжей и такой редкой в это время красотке и был готов начать грызть локти от несправедливости – почему такую прелесть водят такие дебилы?

"Всё прям как с женщинами, да, старина?"

Владимир хохотнул. Это можно было бы назвать смехом сквозь слёзы, если бы он не разучился плакать давным-давно.

***

Солнце, казалось, только находилось в раздумьях садиться ему сегодня или нет. Владимир добрался почти до центра префектуры. Домой идти не хотелось, хотелось выпить. Адски хотелось.

Он стоял напротив бара, которым владел его хороший знакомый Рауль Гонзалес. Заведение называлось "У Койота" (в честь клички, которую с юности носил хозяин) и Старообрядцев помнил его ещё обычным рестораном, когда им владели родители Рауля.

Вывеска гипнотизировала фиолетово-голубым светом неона, но Владимир нашёл в себе силы оторвать взгляд и войти внутрь. Неон был и здесь – красный, жёлтый, зелёный. Был повсюду – над баром, по периметру бара, под потолком по всему помещению. Из колонок приглушённо лилась какая-то испанская мелодия. Атмосфера типичного мексиканского бара в каком-то захолустье где-то у границы прошибала насквозь.

Посетителей было ещё мало и Рауль, который сам стоял за баром, сразу заметил зашедшего друга, улыбнулся, помахал и заспешил навстречу.

– Привет, amigo! – они крепко пожали руки. Рауль улыбался во все зубы (одного верхнего не хватало; дыра под пышными чёрными усами слишком сильно бросалась в глаза), но улыбка быстро сползла с его смуглого лица, когда он внимательно присмотрелся к Владимиру.

– Кто тебя так отделал?

Тот лишь лениво отмахнулся:

– Ты же знаешь – мне только дай повод влезть в драку.

– Знаю, именно поэтому волнуюсь вдвойне. – Гонзалес опустил глаза. – Что это ты на ноги напялил?

Владимир взглянул на кроссовки. Мало того, что они и так были кричаще кислотно-зелёные, во мраке бара кроссовки заметно светились, словно покрытые флуоресцентной краской. Или обогащённым ураном.

"Замечательно. Прям вылитый клоун…"

– Стараюсь идти в ногу с молодёжью.

– На тебя совсем не похоже. – Рауль поднял взгляд. – Тебе дать меню?

– Не надо. Я буду как обычно.