If you get me. Книга вторая. Если ты достанешься мне

По возвращению, дома, увидела Люджейн, что немного раскраснелась в лице, а в тот момент, когда я вошла, дочь спросила: – Вы разве, не видели Энрико, который хотел привезти Вас домой?

«Свет солнца располагался так, что мне светило в глаза, поэтому я не могла рассмотреть того, кто немногим выше притормозил машину», но, на самом деле, я ответила, что не пожелала с ним возвращаться.

Когда Люджейн принесла билет и подала его матери в гостиной, Людмила отбросила его на стол со словами:

Людмила: : Je t'ai dit que je n'avais pas besoin du billet que tu as rеservе. J'ai besoin d'un billet achetе selon mon passeport. Vous pouvez le rendre, vous avez encore le temps .

Продолжая кипеть в возмущении:

– Я не собираюсь, из какого либо аэропорта Вам постоянно названивать и теребить нервы Вам и Вашему агенту но, прежде всего – себе! Если возникнет такая необходимость, чтобы переоформить в нём данные билета; поменять рейс – что я смогла бы, сделать, имея билет на мой паспорт.

Раздосадованная Людмила, остановилась напротив дочери с внуком, задержав мимолётный взгляд на сидящих в гостиной, прежде, чем пройти в спальню, общую с внуком, сообщила Люджейн:

– Люджейн, ужинайте без меня, я перекусила бутербродами, прогуливаясь по пляжу, приятного вечера.

Затем взяла полотенце и направилась в ванную, какое-то время, пытаясь прийти в себя, она стояла под струями душа.

Вечер закончился тем, что Люджейн забрала Дези из детской спальни к себе, на супружескую кровать. «В общем – то, она и должна больше времени проводить с ребёнком, но я предполагаю, что подобная демонстрация продлится недолго».

Однако с утра начавшиеся было вчера споры, продолжились.

Люджейн: – Энрико сказал, что он внёс в билет данные с фотографии вашего паспорта, чтобы в аэропорту не возникло проблем. – Эта поездка была предназначена, чтобы познакомиться с Дези и хорошо провести время но, из-за ваших новых планов с Эриком, Вы заставляете нас переживать не лучшие времена. Энрико взял билет, в соответствии с его бюджетом. Он не изменит его, если вы не примете его, тогда вы ищете другой способ оплаты нового билета.

«Очень мило, так вот как она со мной разговаривает, неужели это собственное выражение мыслей или передаёт мне слова супруга или подружки его тётки Латифы? А, быть может, что и под действием снотворных пилюль мозги совершенно расплавились, утратив способность мыслить, стоит ли, говорить про сердечность, что передаётся от матери?

– Я не хочу с Вами разговаривать и обсуждать мою личную жизнь и планы. Это вас не касается. Я оплатила билет в один конец, а если бы вы оплатили в оба конца, так как изначально мне предлагал твой супруг, когда просил выехать сюда то, у вас бы вышла сумма значительно больше, включительно перелёт через Швецию. Я говорила вам об этом, вчера. Я просила вас, не делать того, с чем не согласна. Мне повториться, что вы не привыкли считаться с чужими желаниями, – чувствуя себя не меньше, чем заложницей ситуации; словно в этот момент, на глазах открывалась картина происходящего с ней, начиная от подоплёки приезда, мысли крутились в её голове, но не хотелось в них верить: «А, если и правда по семейным причинам, проблем в отношениях дочери с мужем, когда трещала по швам семейной жизни, а теперь, что? Казалось бы, между ними всё срослось и наладилось, теперь меня наплевать?» – вслух озвучив Люджейн:

– Что происходит с вами, ты понимаешь, как ты со мной себя повела, когда тебе я доверилась? Да и вообще, о чём мы с тобой говорили, я про билеты или тобой управляет моральный насильник?

Люджейн: – Энрико взял Вас с собой утром, чтобы Вы поняли, что он обменяет билет 15 марта на новый билет, и увидели возможности, доступные в соответствии с его бюджетом, это не манипуляции.

Людмила: То, что до тебя не доходит, что полный билет не приобретался – бронирование не оплачивается – мне трудно тебя переубедить. – Подумав тем временем: она говорит, словно включила магнитофонную ленту, внутри себя, в начинке бездушной фарфоровой куклы, которая только, что день за днём опасается за здоровье, а вдруг она упадёт в обморок, да не дай бог, что разобьётся?» – А то, что он купил билет, – продолжала Людмила, – когда я предупредила его, « что этот билет по его заказу не удобен в поездке, до вас, как до ослов не доходит?

«Почему-то, не наблюдая в гостиной Энрико, значит он, нагрешив против совести, решил, что может теперь отмолиться?»

– Кем вы себя возомнили, – спрашивая и не повышая голос; к вечеру навалилась усталость, скорее не физическая. Голова чугун ела, с сожалением отмечая ухудшение самочувствия, обозначился признак мигрени, смотря в темноту глаз дочери, казалось, произнося в пустоту, словно слова пролетали мимо её головки, чтобы упорхнуть в пространство балкона и раствориться там в темноте: – Кто позволил вам думать за меня и делать выводы за меня, что мне лучше, топтать мои пожелания? А то, что касается ситуации; поездки через Гётеборг? Я даже рада, тому – проговорив надрывно, она повторилась, – тому, что именно так всё происходит. А иначе, как бы я смогла увидеть ваше реальное положение дел, ваше отношение ко мне, кто вы на самом деле и что за люди. – Подумав при этом: «Такое ощущение, что дочь с супругом только и занимаются игнорированием всего того, что я им говорю, делая вид, что не понимают ни моей французской речи, хотя слова с моим произношением вполне доходят до посторонних людей, взять тех же таксистов». – Понятно, как вы на самом деле ко мне относитесь, – с горечью в голосе заключила Людмила. И следом спросив:

– Ты мне говоришь то, что ты думаешь или то, что диктует муж?

В ответ – тишина, выждав, сделав недолгую паузу, добавила в пустоту :

– С вами разговаривать нет смысла, я и так довольно долго впустую говоря с вами, теребила мне нервы, слыша одно только «враньё» – теперь в голове моей прояснилось – твой муж ничего другого делать, и не собирался, кроме как поменять одно бронирование на другое.

Люджейн: – Мы не лжем, – «наконец-то, она сподобилась для разговора».

– Не далее как вчера, он заплатил штраф, чтобы изменить старый билет на 15- е марта, чтобы получить этот новый билет 19 мая.

Люджейн: air France не сообщил тебе информации о платном билете в старое время?

Людмила: – Как же иначе не сообщил? Энрико тебе может продолжать рассказывать сказки, а в отличие от тебя, я звонила в Аир Франс, где мне разъяснили, что никаких штрафов за бронь не существует. А, когда речь зашла о 500 долларах и билете за свой счет от Сочи до Москвы. То, ты должна понимать, что ни о каком штрафе не может быть речи, у него не было никакого оплаченного билета, кроме бесплатной брони. Никто ему не мешал возместить стоимость за мартовский билет от Сочи до Москвы, справки больше месяца у него на руках, он, не безграмотен, чтобы быть не способным подать претензию в Аэрофлот, через АИР Франц?

– Я этот билет до Рабата купила сюда сама, что прекрасно проясняет картину, я способна разбираться в происходящем, в отличие от тебя, во всё это враньё, я верить не собираюсь. И как ты видишь, твоему супругу не получилось манипулировать мной! Да, я и раньше сомневалась в Энрико, признаюсь, что не доверяла ему, но не стала тебе распространяться об этом, не хотелось необоснованно огорчать. Как ты помнишь, между нами беседу, что состоялась в кафе Макдональдс, когда ты хотела узнать моё мнение об Энрико? А теперь, когда фактически ситуация прояснилась, я нет, смыла и дальше скрывать, если конкретно, после всей истории с этим билетом…, – но Люджейн оборвала:

– Вы пришли сюда, чтобы увидеть меня и Дези, но не для того, чтобы создавать проблемы между мной и супругом. Энрико не скупой, он платит своими доступными финансовыми средствами.

Людмила: – Зачем ты твердишь мне одно и то же, как попугай? Не надо было спрашивать мое мнение о своем муже. Зачем спрашивать мое мнение, чтобы винить меня в ваших скандалах? Однако я тебе намекала, что он скрытен но, лишь теперь, я увидела его истинное лицо под маской, за которой он долгое время скрывался, пряча свои манипуляции.

– И что? Теперь что – то изменилось, когда ты в курсе моего мнения, разве это мнение повлияет на твоё отношение к нему? Конечно, твоему мужу не понравилось, что я не дурочка, которая будет во всём слепо ему доверять, а проверит ситуацию на практике и увидит, картину реальности. Знаешь, а работу в Яндекс такси пока никто не отменял – для него это, самое подходящее место. Пусть займётся, хоть чем ни будь, вместо контроля и манипуляцией над женой, – подумав и про шантаж над собой но, так и не произнеся вслух, продолжила, – и вождением ребенка в леколь.

Тут же, словно спохватившись, спросила: – А это он, зачем проделывает вместо тебя, одурманенной снотворным, с какой такой целью, только чтобы создать видимость, что он чем – то всё-таки занят. А в реальности, он с мальчиком и не играет, потому, что видимость – это не одно и то же, что реальное желание занимается с ребёнком!

Люджейн: – Я не хочу снова слышать споры с Энрико о билете, я уже принимаю лечение, чтобы сохранять спокойствие и стабильность в моей голове.

Людмила: – Я тем более не хочу пустословить, впустую обсуждать тему билетов – меня больше не интересует ситуация с билетами, он просто возместил разницу – эту поездку из Сочи в Москву надо было твоему мужу признаться честно, что он не хочет отпускать тебя с ребенком в Россию. Не стоило играть со мной в эти игры – признать, что он не планировал не только покупку моих билетов, но и мой визит к вам сюда. Я вообще бы не приезжала, чтобы не мотать никому нервы и прежде всего нервы мои.

Люджейн: – Так, что же это, оплата не разницы в поездке, он просто оплатил поездку Рабат Москва?

Людмила кивнула.

Люджейн: – В таком случае, это ваше недоразумение по поводу билета, раздражает меня, и мне хотелось бы, разрядить атмосферу.

Люджейн: – Мы хотим отвезти Дези на игры, если хочешь пойти на пляж, скажи нам, – Людмила, лишь отрицательно кивнув головой, посмотрела вслед дочери, уходящей в сторону комнат.

Оставшись одна, какое – то время пространно смотрела, напротив себя, через стеклянную балконную дверь и пила кофе, глядя из гостиной на террасы с рядами домов, что на склоне улиц восточной Темары. Воздух освежала прохлада, кондиционер работал бесшумно в спящем режиме, только приходилось находиться при закрытых дверях, на улице начиналась жара…, из невесёлых раздумий тихий вывел приглушённый сигнал: Она провела по сенсорному монитору, увидев сообщения своей младшенькой дочери в телефоне.

Джейн волновало, когда мама вернётся в Россию. Тогда она сообщила, «что до возвращения осталось немного – около девяти дней. Но, при возникшем желании, учитывая ту манеру, в которой к ней стала общаться Люджейн, было бы лучше покинуть «святое» семейство, прямо сейчас, но не выходит. Естественно, по причине покупки билета, в связи «с медвежьей» услугой Энрико, схватившего в агентстве билет по самой низкой цене. Джейн, ты можешь представить, в билете обозначено самое минимальное время между транзитными рейсами, с перелётом через аэропорт Шарль де Голль, тем более, в выходной день. «Вот именно этот билет, несмотря на все отказы от него Энрико и взял мне! Я чувствую себя заложницей ситуаций, сожалею, что не имею другой возможности выехать раньше. Видишь, как стала разговаривать со мной наша Люджейн:

«Ваше недоразумение раздражает меня по поводу билета, и я хочу изменить свой воздух»

Джейн: Она так отреагировала на разговоры о своём муже, потому что раньше она с тобой о нем не говорила – а, если она и упоминала о нём то, только поверхностно. И мне думается, она страшиться в свои 35 лет остаться одной.

Людмила: Может ей сказать так: «что, если она оставит ключи от квартиры то, как почувствую себя лучше то, пройдусь, прогуляюсь. Но, в компании вашего мужа у меня сильней заболит голова».

Джейн: Нет, скажи, что пойдёшь одна на пляж и больше ничего, потому, что иначе вы разругаетесь.

Людмила: Да, что и происходит…, да, что я слышу: она сейчас, как ни в чём не бывало, предлагает сделать мне бутерброд?

Джейн: Ну, посиди, выпей с ней чаю, поговори о чём-то нейтральном.

На минуту прервавшись, ответив Люджейн, – Спасибо, я потом сама себе сделаю и бутерброд.

Люджейн, вернулась и проследовала в сторону кухни, Людмила снова по телефону связалась в соц. сетях с Джейн: Потому, что сейчас закончила завтрак, а потом не знаю, как поведёт моя голова, чувствую, у меня разыгралась мигрень; Я не могу сидеть с ними рядом, тем более, когда рядом с ней находится её муженёк, к нему развивается неприязнь. Мне, кажется, нам будет спокойнее порознь. Теперь я перешла из гостиной; лежу в детской, сегодня без них прохлаждаюсь с утра, надеюсь, что скоро поедут в лесной парк, но пока собираются.

Джейн: Ну, вот и побудь сегодня без них. Пусть сами погуляют – может для неё и полезней, хоть причина будет пройтись, да меньше выпьет таблеток, подумать только, всю семью на уши поднимать, она всех зимой напугала, что на самом деле, самовлюблённость и лень.

Джейн: Пусть лучше ребёнка к психологу отведут, бедному приходится пребывать в этом «дурдоме».

Людмила: В общем, ты правильно мыслишь, сейчас я узнаю насчет ключей от квартиры.