If you get me – 12.07.20. Если ты достанешься мне

Раньше пока Светлана занимала эту квартиру Людмила ездила в Жулебино к Володе домой. А теперь, она ему сообщила, что после отъезда Светланы она приезжать к нему часто не будет, сложив в чемодан необходимые вещи, он вызвался подвезти чемодан с ними на квартиру для персонала Людмиле. Вечером, зайдя в подъезд дома, они поднялись в квартиру, Владимир осмотрел проводку и сантехническое состояние в ней. Затем, Людмила проводила его до остановки трамвая к метро.

Вернувшись с работы, она застала Светлану, которая собиралась заехать к их домработнице их нанимателей, своей подруге, работавшей у Алисы по рекомендации от неё. Как видно, пожилой домработнице с возрастом нелегко справляться с уборкой большой квартиры в обязанность, которой входила глажка и стирка белья. А последнее время, становилось заметным, что Грета, забыла, что уборка на кухни ни в коем образе не касается обязанностей Вариной няни.

– А, зачем Вы мне говорите, что Вам пришлось задержаться по причине того, что я на кухне готовлю омлет? Я стараюсь, вытирать плиту за собой, но у меня нет возможности доводить всё до блеска.

– Я думаю, что на следующем месте работы это Вам пригодится.

– Вы полагаете, что на следующем, почему?

– Не обращайте внимания, просто я думаю, это навыки, они всегда никому не помеха.

«Ловко же вывернулась из ситуации эта, Грета, не далее как вчера она жаловалась Алисе, что Варя стояла возле неё, когда она занималась глажкой белья».

– А, чем занималась, Вы? – не унималась Алиса, окинув назад длинную прядь чёрных волос. Людмила окинула взглядом свою нанимательницу, которой было около тридцати, высокого роста, начинающую немного полнеть, утрачивая стройность фигуры танцовщицы, «Пожалуй, энергию некуда деть, устроила все эти разборки но, нет, скорее сегодня Алиса ловит отходники, а если замучили головные боли то, нужно сорваться на мне. Ну, надо же, считает, что я должна доложить поминутно, чем я занималась, она скорее забыла, что я не роботом к ним нанялась».

Поняв то, что желает услышать, она объяснила маме Варюше так, как в доме у них заведено, что для ребёнка не существует запретов то, «именно в тот момент, когда прислуга занималась глажкой белья, я находилась здесь же, в прихожей у комнаты, стоя рядом за руку с Варюшей. Когда она насмотрелась, как гладят бельё, мы пошли одеваться к вечерней прогулке». Затем Людмила подумала: «Да, как же раньше я не додумалась; Грета, обратила внимание, что в последнее время Варюша, привязывается ко мне всё сильней. Беспокоится за свою подругу Светлану, которая порекомендовала в своё время эту Грету в качестве домработницы, теперь понятно, что они со Светланою заодно».

Людмила уставала от истерика: Алисы, больше чем от капризов ребёнка, девочка в отличие от неё стала гораздо спокойнее, ведь новая гувернантка не дёргала её, как это было принято у Светланы – пищалками, музыкальными вставками в книжках, ребёнок не мог сосредоточиться сидя и на горшке.

Выходя из квартиры стеклобетонного корпуса многоэтажного дома, Людмила повела Варюшу к тихому Колокольниковскому переулку, поиграть с другими детьми. Они поднимались, от угла оживлённой улицы Трубной, бывшей Драчёвской или Грачёвке, минуя переход зебры, свернули к старинной улочке, протянувшейся выше шумного Цветного бульвара в этом историческом центре Москвы.

Там, на Колокольниковом переулке, который поднимался на восток параллельно Большому Сергиевскому слева и Печатникову переулку справа, она любила прогуливаться Варюшей, которая с удовольствием играла с другими детьми, учась не только лепить куличики, но и кататься на горке. Что приносило пользу не только развитию мелкой моторике, но и хорошо влияло на детскую психику.

Надо же, подумала она, вспоминая историю Грачёвки и её переулков: «В XIX – начале XX века, которые пользовались дурной известностью из-за того, что здесь жили разорившиеся, нищие, спившиеся москвичи, высокой преступности, из-за большого количества публичных домов[22 - Материал из Википедии – свободной энциклопедии]. А теперь в районе исторического центра, такие крутые кварталы и фешенебельные квартиры в элитных домах, торговые центры с отелями, крупные рестораны, кафе, магазины.

Да, и на этой Грачёвке в конце 1870-х – начале 1880-х годов жил студент-медик Антон Чехов, именно там началось его литературное творчество[23 - Адрес «Грачёвка» или «Драчёвка» указан в ответах Чехову в почтовом ящике журнала «Стрекоза». Жизнь переулков Грачёвки отражена в рассказе Чехова «Припадок».]…,» – мысли прервались, раздался звонок на мобильнике. Это Владимир, к вечеру он просил приехать домой, сообщив, что уедет на несколько дней в служебную командировку, а в квартире собака дочери, которую некому покормить.

Какое-то время после работы Людмила ездила ночевать не на квартиру Владимира, а теперь, ей придётся оставаться в его квартире, кормить и выгуливать собаку Камиллы до работы и по возвращению, кроме работы, прибавились дополнительно хлопоты.

За эти дни, она наладила с Варюшей «контакт» и, девочка стала осознанней, спокойней, не переставая удивлять родителей.

Когда Руслан, мужчина спортивного телосложения, в неизменном классическом костюме строгого кроя, предстал перед Людмилой, в сопровождении дочери и Алисы после прогулки по парку, Варюша быстро пробежала из коридора в гостиную, ища там свою детскую сумочку, вспомнив о ней только сейчас.

– Ой, как же я смогу себе печенье купить, как я пойду в магазин – у меня нет денег? – выдала тут же Варюша, найдя среди прочих игрушек свою сумочку, открыв и заглянув в неё.

– Ты забыла, в прихожей свой кошелёк, посмотри там – у тебя ещё есть монетки, Варюша, вот так ты сможешь на них и огурчик купить, – к удивлению домочадцев поддержала её Людмила.

– Один, два, три… шестнадцать – считала она.

К концу третьей недели, работа у Алисы окончательно измотала не только физически, но и морально Людмилу, она решила, доработать смены, прописанные в договоре и подыскивать себе что – то другое. Агрессия со стороны отца Вари в отношении Алисы, его частое отсутствие по ночам дома создавали нервозную обстановку, поэтому, когда он приходил, между родителями происходили скандалы, нарушая покой девочки по ночам. В результате состояние ребёнка в дневной период, оставалось сонным, Людмиле приходилось успокаивать ребёнка, подверженного капризам.

«Неизвестно, что может случиться с Варюшиной мамой после очередного избиения её Русланом, – каждый раз ловила себя на мысли Людмила, – возможно, что и я скоро стану очередной жертвой или, к примеру, невольным свидетелем преступления».

Такие отношения в семье, влияли и на мать ребёнка, Алису. Зачастую находясь одна, днями и ночам, Алиса всё чаще стала склоняться к приёму спиртного, становясь всё более раздражительной, с частой сменой настроения, истерики. Казалось, что Алиса заблудилась в своём мире иллюзий, утеряв связь с реальностью, она, как аллюзия девочки по имени Алиса, попавшей сквозь кроличью нору в воображаемый мир, с которой случаются различные метаморфозы. Убирая стоящий за шторой недопитый бокал, чтобы ребёнок случайно его не задел, Людмила уговаривала себя потерпеть несколько дней, до окончания третьей недели, она не собирается задерживаться в этой семье, намереваясь попросить расчёт. Однако о планах Людмилы не знал ни Алиса, ни Светлана, которая собиралась, со слов Греты вернуться на днях, к началу своей вахты.

Сегодня Людмиле пришлось ненадолго задержаться, так как Руслана с Алисой в конце дня дома не наблюдалось и Людмиле пришлось не просто накормить девочку перед сном но, и выкупать.

С Владимиром они договорились встретиться у метро на Цветном, в сквере стемнело но, он должен был дождаться её.

– Я уже собирался звонить, но решил подождать ещё, что – то случилось?

– Нет. Просто пришлось задержаться, были дела.

– Ты сказал, что тебя направили в новую командировку? Но давай поговорим об этом чуть позже, когда покинем метро.

Он кивнул.

Выходя из подземки, Людмила оглянулась на тёмные улицы, освещённые лишь у проезжей части, у шоссе, да вдоль трамвайных линий, казалось, что город дремал, собирая все силы перед грядущим днём. Войдя в автобус, напротив остановки с магазином игрушек, сквозь прозрачное длинное стекло на Людмилу, казалось, смотрела кукла-Алиса в стране Чудес[24 - «Алиса в Стране чудес» (англ. Alice in Wonderland) – сказка, написанная английским математиком, поэтом и прозаиком Чарльзом Лютвиджем Доджсоном под псевдонимом Льюис Кэрролл и изданная в 1865 году.], затем автобус поехал, показав длинноухого зайца, витрина исчезла, взгляд переместился к трамвайным путям. От метро они проехали несколько остановок до квартала пятиэтажных построек Хрущёва[25 - Период правления Хрущёва было развёрнуто активное жилищное строительство домов из кирпича,, архитектура домов с квартирами небольших размеров была предельно проста и функциональна.], вот и он, виднеется дом, где проживала в квартире, прислуги, Людмила, скорее, его можно было бы, назвать захолустным, район в промежутке от автобусной остановки до высоток выглядел довольно убого. Однако немногим дальше многоэтажного здания советских времён, где находилась квартира прислуги, пролегали широкие проспекты улиц с современными постройками, домами с галереей колон у первых этажей здания, перед широкими окнами офисов и витринами магазинов. Людмила пока не изучила территорию близ её дома, учитывая, что выпадали редкие ночи, когда ей доводилось ночевать в квартире, расположенной невдалеке от Бауманского метро.

– Давай сходим в магазин за углом, купим мне кофе что – ни будь из продуктов, не могу понять, как там находилась Светлана, создалось впечатление, что она питается только за счёт Алисы, в квартире нет элементарного чая.

Купили не только продуктов, но и Володе коньяк, Людмила не заметила, как Владимир прихватил бутылку с белым вином.

– Рассказывай, что стряслось? – спросила она у Володи на кухне, понимая, что истекает время до закрытия метро, а ему ещё возвращаться.

– Меня направляют в Южный Судан[26 - Республика Южный Судан – страна, граничащая с Эфиопией на востоке, Кенией, Угандой и Демократической Республикой Конго на юге, Центральноафриканской Республикой на западе и Суданом на севере.], как понимаешь в длительную командировку.

– Вот это да, ну и какие последуют выводы? – спросила она у него, в эту минуту подумав, – «боже ты мой, придётся работать мне у Алисы, чтобы жить в этой квартире».

И словно в подтверждение её мыслей, Володя, запинаясь, словно пытаясь перед ней оправдаться и тоже время доказывать, убеждать Людмилу понять его, что дочь не согласится, чтобы ты жила без меня в нашей квартире.

– Я это давно поняла, « так неприятно, всё это капает, капает понемногу…», кто я для тебя – я никто и что? К чему же ты клонишь, приехал, чтобы сказать мне, что пора расставаться?

– Может от поездки мне отказаться?

– Зачем же, я прекрасно тебя поняла, иди куда хочешь…, хоть в Эфиопию, Кению, а можешь отправляться в Уганду! Значит всё.

– Нет, я подумал, мы могли бы с тобой расписаться.

– Расписаться? Зачем тебе это, – возмутилась Людмила, – да …, расписаться? Расписаться можно и на заборе, скажи, что сейчас пошутил? Разве я мало снимала с ушей всякой лапши?

– Да, арбуз прекрасно дополняет вино и коньяк, виноград, что за праздник решил ты устроить, я вижу – чудишь. Затем, Людмила перевела взгляд в верхний угол кухни, – а, как ты думаешь, где эти камеры наблюдения в комнате или на кухне?

– О чём ты Людмила, посмотри на розетки в квартире, сантехнику, эти проблемы с водой, какие камеры могут быть здесь, они вас просто «берут на Понт». Не верь, ты всему, что тебе говорят, какая же ты наивная девочка, Люда!

«Естественно, наивная, особенно с тобой, чувствуешь себя котёнком, который в любой момент будет за дверью, а сейчас, что почувствовал – могу тебя кинуть, просто вот так, не вернуться, остаться в квартире, где я могу обойтись без твоего контроля и тем более без нападок „богини“, твоей Камиллы».

– Тебе ещё добираться, ты не забыл?

– Нет, но мне стало не хорошо, поднялось давление, пойду лучше прилягу.

– Тебе требуется валидол? – Он помахал рукой в знак отказа, – или потребуется, только холодной воды? – Владимир кивнул.

Поставив стакан возле дивана, где Владимир спокойно дремал, Людмила подумала, – «ясно, зачем он сюда приезжал, решил доставить неприятности мне». Затем, она подняла нетронутый свой бокал с белым вином, проблемы уже обеспечены, раз он здесь остался и небольшими глотками, выпив его, взяла сигарету из его пачки, закурив с наслажденьем. Глядя, как за окном шелестела листва, она ощутила, как ночь хороша, своей тишиной, ей было жаль, что нельзя продлить это спокойное время – «завтра в шесть ей вставать, сплошное недосыпание истощало и больше всего её нервы…, куда бежать, не представляю, что делать?»

Утром, уходя из квартиры, они убрали, как показалось Людмиле все следы преступления, но она забыла о привычках Володи, который оставил за шторкой на кухне, прихваченную как видно с собой стограммовую бутылочку конька.

В обычном ритме проходили дни, этой последней третьей недели и вот на пороге у Алисы появилась Светлана, взяв запасные ключи от квартиры, где она намеревалась провести пару дней до окончания вахты Людмилы. После обеда, когда Алиса пошла с Варей в детскую, Люда заметила, что мама забыла взять туда термос с горячей водой, хотя она понимала, что в то время, когда в спальне с Варюшей мама ей входить к ним запрещено. «Но, в этом возникла необходимость», – рассудив так, она шагнула вперёд. Зайдя в детскую спальню, где за плотно прикрытыми шторами обычно во время детского сна царил полумрак, она заметила свет из неприкрытой двери, что вела в ванну. Оттуда, и доносится, плачь Вари. Людмила случайно застала маму, шлёпающую своего ребёнка, «да мне лучше сразу попросить расчёт», – подумала Люда, не успев ничего сказать, Алиса же заметив её в дверях ретировалась: