Боги как боги

Худосочная некрасивая дева с бурой помадой на губах и в кислотно-зелёной сетчатой шали чуть поёжилась под взглядом записывающего глаза.

– Мы не слишком тесно общались, так как наши сферы деятельности соприкасаются нечасто. Однако я точно знаю: во всём, что относится к работе, прежний вестник всегда был пунктуален, обязателен и профессионален. Он не мог бросить любимое дело и любимую публику без веских причин.

– Может быть, имело место некое обстоятельство непреодолимой силы? – спросил-подсказал ведущий.

Богиня-искусствовед открыла рот для ответа, но её перебила пожилая активистка на первом ряду:

– Прежнего вестника в последний раз видели во время трансляции интервью с богом-организатором. В день завершения конкурса креаторов и открытия галереи. – Короткие волосы говорившей топорщились непримиримо и угрожающе, на пальце посвёркивало кольцо с каменьями. – Нет никаких сомнений, что его исчезновение напрямую связано с поразительно жестоким и аморальным произведением, которое по непонятной причине получило первое место на конкурсе, титул «Лучший из миров» и даже в определённых кругах – популярность!

– Какая интересная версия! – восторженно откликнулся упитанный бог. – Будем рады вернуться к этой теме чуть позднее. Особенно интересно будет услышать, чем вы готовы подтвердить свою теорию. И ещё лучше было бы поговорить с очевидцами.

Пожилая дама чуть сникла. Карри Линг едва заметно хмыкнул. Он уже был наслышан об этой деятельной богине, о её многочисленных митингах, акциях и агитациях. Конечно, небольшой дебош только поднимет рейтинг ток-шоу, но лучше придержать его до конца программы.

Далее ведущий под нагнетающую музычку рафинированных оркестранток сообщил всё, что было известно о часах, предшествовавших исчезновению. Опросил родных и близких. К сожалению, заплаканной невесты или безутешной матери среди них не было. «А как красиво и трогательно смотрелось бы», – вздохнул про себя преемник пропавшего.

– Пока что в истории нашего мира было известно только одно поистине бесследное исчезновение, а именно исчезновение Первобога. Верно и присловье, что пропавший бог не найдётся, пока сам того не захочет. Однако, уважаемая публика, я не стал бы заострять ваше внимание на этом факте, если бы случай с вестником был единичным. Смотрим.

Снова все взгляды обратились на экран. Под сентиментальный мотив чопорных барышень поплыл портрет весьма невзрачной старой девы посреди моря цветов.

– Десять дней назад ушла из дома и не вернулась пытливая учёная и дерзкий селекционер-экспериментатор – милейшая богиня флоры. У нас в гостях её сестра, несравненная богиня фауны. Поприветствуем, друзья.

Под умеренные аплодисменты из комнаты за ширмой вышла плотная энергичная дама. На плечах её, как небывалый плоёный воротник, шелестели перьями десятки разноцветных мелких птичек. Из-за щебета, клёкота, писка и чириканья разобрать речи их хозяйки было непросто. Мало того, часть птичек, видимо, умела говорить и повторяла слова богини каноном, что давало жутковатый эффект многократно искажённого эха.

Из того, что удалось понять, следовало, что сестра оперённой толстушки в последнее время вела себя нетипично. Бродила задумчивая, бормотала под нос, вздыхала. Вспоминала обиды на Совет по мироустройству. Как бы невзначай скользнула фраза о том, что пропавшая посетила новую галерею почти сразу после открытия, а потом ещё сходила на ряд экскурсий в ЛиМ.

Публика, естественно, такой наживки не пропустила. Заклокотала, заворчала, забурлила, как густой крем-суп на слишком сильном огне. Богиня в щебечущем воротнике разрыдалась от наплыва эмоций. Карри Линг подождал добрых полминуты, прежде чем подал кумушкам и компаньонкам знак увести страдалицу обратно в чайную комнату. Искренние слёзы в прямом эфире очень хорошо воспринимаются зрителями.

Аудитория в студии начала отчётливо выражать недовольство. Посыпались укоры властям и риторические вопросы из серии «Доколе?». В адрес создателей и пропагандистов ЛиМа тоже было высказано немало хлёстких замечаний. Ведущий приосанился, откашлялся. Надо дать этому супцу ещё немного покипеть.

– Список пропавших, однако, не ограничивается названными личностями. Из анонимного источника нам стало известно, что также пропал бог здорового образа жизни, трое пожилых богов исчезли с исправительных работ по производству облачных единиц. Наконец, наш следующий герой, весельчак и душа компании, источник бесшабашных идей и безобидных розыгрышей. Бог безрассудного авантюризма!

Снова вступил оркестр, сумрачно и зловеще. На экране возник портрет дебелого молодчика с губами-варениками. «Жаль, что не исчезла какая-нибудь писаная красавица или мало-мальски знаковая личность, – шёпотом подумал Карри Линг. – Уж тогда было бы куда больше симпатии со стороны публики. А то всё какие-то отщепенцы. Не считая вестника, конечно».

Из чайной комнаты пред очи собравшихся была призвана колоритная группа богов, друзей авантюриста: первый с венком бело-зелёного плюща на голове и с маслеными глазками, второй одутловатый и сизоносый, третий бойкий, нетерпеливый, нервно-подвижный, как чихуа-хуа на снегу. Перебивая друг друга, они начали рассказывать:

– Он ещё с нами на рыбалку идти не хотел!

– Да то не он был, а брат его!

– Тьфу, их разве разберёшь, близнецов-то?

– Говорил, скучно ему здесь. Обрыдло.

– Что не дают развернуться с его-то способностями.

– Ага, он, например, умел вилку в ноздрю засунуть по самое «не балуй». Талант, талант!..

Карри Лингу пришлось прервать разговорчивую компанию, повернуть беседу ближе к делу. Но и после наводящих вопросов мало чего удалось добиться. Да, ходил сам не свой. Да, был немного не в ладах с Советом по мироустройству. ЛиМ? А кто его знает, бывал он там или нет. Но в последнее время часто слонялся без дела, мог и туда завернуть…

Публика тут же подхватила небрежно брошенные фразы и с недюжинным воображением принялась строить на их основе гипотезы:

– Наверняка его туда силой затащили! Или хитростью заманили!

– Их всех похитили агенты из ЛиМа. Мальчишка-креатор создал в этом мире существ могущественнее богов, и им требуются жертвы!

– Совет по мироустройству избавляется от неугодных! А вестник про это прознал, вот его и устранили!

Много оригинальных мыслей было высказано. Боги и богини, прежде степенно восседавшие на откидных стульчиках, теперь вскакивали с мест, потрясали кулаками и пытались ухватить хоть один лихорадочно увёртывающийся записывающий глаз, чтобы обратить на себя внимание Карри Линга и всей аудитории.

– Друзья мои, к порядку! К порядку! – зычно требовал новый вестник, молотя снятой сандалией по невесть откуда взявшемуся початку кукурузы размером с пегаса. Початок грациозно поворачивался в воздухе, без страха и ропота подставляя золотые бока новым ударам. Во все стороны разлетались жёлтые зёрна, лопаясь розетками попкорна и осыпаясь на головы собравшихся.

Эфемерные богини из камерного оркестра носились под потолком и очередями скрежещущих струнных запилов вырубали кого ни попадя. Стриженая богиня в перстне с каменьями истово (или неистово?) размахивала агитплакатом в надежде сбить виолончелистку. Кто-то пытался под шумок засунуть за пазуху сопротивляющийся записывающий глаз. Дружбаны бога авантюризма сидели в уголке и выводили что-то задушевно-застольное. Общий хаос грозил перерасти в полную непристойность, но тут…

На миг полыхнуло обжигающим белым светом. А затем – темнота, будто все разом ослепли. Буяны притихли, а невозмутимый бог-осветитель принялся заново зажигать атмосферные болотные огоньки и направленные шаровые молнии.

– Благодарю, маэстро, – чуть дыша, произнёс Карри Линг. Осветитель кивнул, не глядя на ведущего, будто бы полностью поглощённый текущей задачей.

А вестник размышлял, пригласить ли последнюю гостью. После такой бучи это будет выглядеть скучновато. Но не пригласить значит не дать полной картины. А эфира ещё пара минут осталась, не в гляделки же с собственными затылочными глазами играть.

– Прошу любить и жаловать нашу следующую гостью, богиню плодородия. Послушаем её историю.

Публика жиденько похлопала. Из комнаты за ширмой явилась фигуристая зрелая богиня. Из роскошных смоляных волос на пол студии то и дело падали налитые колоски.

– Я здесь по делу, рассусоливать не буду, – с ходу заявила она. – Пришла из-за сына.

На экране возникло изображение великовозрастного обалдуя с пузцом и бородкой. Карри Линг подумал: «Лучше бы она, конечно, была классическая мать-старушка, лишившаяся надёжи и опоры. Или молодая и безутешная мамаша, потерявшая мальца. Но нельзя получить всё и сразу».

– Мой сын исчез два дня назад, – напористо продолжала черноволосая. – Я не знаю, связано ли это с предыдущими случаями. Но если ты слышишь меня, обормот, охламон, оболтус, чтобы немедленно вернулся или хотя бы отозвался! Ты б хоть об отце подумал! – Дама чуть всхлипнула, вестник оживился. – Он в своём кабинете заперся, не ест, не пьёт, с игрушки вашей бесполезной пылинки обирает по одной… Да он ради тебя… а ты…

Напористая богиня смешалась и быстрым шагом удалилась за ширму, на которой вновь восседал шикарный павлин. Публика настороженно притихла.

– Итак, друзья мои, – тихо подытожил Карри Линг, – на этом всё. Задача вестника – освещать то, что незаслуженно оказалось в тени. Я дал вам факты. Выводы делайте сами.

Он картинно поклонился, приподнял край лавандовой тоги и растворился в воздухе.

Зрители молчали. Эфир был окончен.

Зарядка

Посреди долгой, беспросветной, утомительной зимы так приятно сложить кукиш, сказать всем: «Выкусите, у меня отпуск!» (ну хотя бы мысленно!) – и полететь с любимой в сказочную тропическую страну. И уж там овощить по полной. Обжираться блюдами шведского стола, целыми днями лежать на пляже в позе тюленя и подниматься только ради того, чтобы освежиться в море или в баре. Ну, может быть, ещё съездить на экскурсию разок – для галочки.

Но даже отдых не бывает полностью безоблачным. То ли организм бушует из-за разницы во времени, то ли подспудные тревоги не дают покоя – чёрт его знает. Только вот просыпаешься ты такой в четыре часа ночи. Маешься полчаса, ворочаешься, стараешься заснуть. Никак. А милая рядом уютно сопит в две дырочки.

Вздыхаешь. Идёшь освободить мочевой пузырь. Ложишься. Маешься ещё десять минут. Потом идёшь водички попить. Никакого эффекта. Врубаешь в наушниках музыку или аудиокнигу – нет, не помогает. В итоге как дурак поднимаешься в полшестого утра. Не глядя, натягиваешь плавки и что-нибудь сверху, шлёпанцы обуваешь уже за дверью, чтобы не будить подругу. И идёшь к морю.

Топаешь вдоль пляжа, погружённый в свои мысли. Ступать по плотному влажному песку легко, тёплый бриз ерошит уже начинающие выгорать волосы. Слушаешь прибой, любуешься розоватым небом с нежной пенкой облаков. Проходишь мимо зонтиков одного отеля, другого, третьего, даже не замечая расстояния. За живописными скалами начинается дикий пляж. Хорошо, что взял с собой мобильник, отличные фотки будут.

Огибаешь очередной утёс и видишь…