Раскаты Грома

Зазвонил телефон.

– Пост-48, – ответил в чёрную трубку сержант.

– Статус 5! – отчеканили на другом конце.

– Статус 0-5!

– Принял! Смена уже пришла?

– Никак нет, ещё не были.

– Принял.

Парень вернул трубку на место. Почесав костяшкой указательного пальца округлый нос, Седов вернулся к разлинованным страницам.

Рядовой позади него перестал качаться: рука остановилась в нижнем положении. Вторая еле-еле одним пальцем ещё держалась за ремень автомата. Опершись шлемом на стенку бокса, солдат заснул, не сумев воспрепятствовать дрёме.

Сержант нажал на кнопку портативной рации, висевшей у него на лямке бронежилета:

– «Крот?1» – «Ограде», начать расчёт!

На пару секунд повисла тишина, затем из динамика затрещало:

– «Крот 1?2», 0-5!

Спустя десять секунд похожим голосом ответил следующий:

– «Крот 1-3», 0-5!

Затем ещё:

– «Крот 1-4», 0-5!

И немного опоздав, еле различимым басом:

– «Крот 1-5», 0-5!

Седов выжидающе смотрел в темноту за окном, разглядеть там он ничего и не пытался. К столешнице была прикручена небольшая настольная лампа, работающая на литиевых батареях, но её мощности хватало, чтобы глаза не могли приспособиться к ночи.

Из динамика рации протрещало:

– «Крот 1-6», 0-5!

Сержант ответил по настроенному каналу:

– «Крот?1», расчёт окончен!

«Когда выходной будет, я его весь продрыхну!» – сержант увидел, как тонкие линии фиолетовых клеток на бумаге немного «провернулись» на месте. Частое моргание отогнало это наваждение.

С улицы из-за приоткрытой двери стал слышен приближающийся кашель. Рядовой, притихший на ящике у стены, тихо сопел.

«Мля, он чё, опять заснул?» – подумал сержант в тот момент, когда дверь открылась на полную ширину, и на фанеру ступил человек в зелёном камуфляже с вкраплениями красных пятен.

«Старший» вскочил:

– Товарищ полковник, за время моего дежурства…

Спящий боец издал что-то среднее между хрюканьем и криком «Мля!», выронил автомат и шомпол из рук, открыв глаза, резко начал вставать, но спросонья потерял равновесие и плюхнулся обратно, задом на деревянный ящик.

– Погоди, погоди, – Громов остановил доклад сержанта.– Чё ты так разорался? Не видишь: товарищ в каком состоянии?

Командир «Раската» спокойно подошёл к ящикам и стал медленно отводить к стене съехавшую у рядового на лоб каску так, чтобы тот показал ему, наконец, своё лицо. Ноздри сержанта раздулись от волнения: «Попал!» – пронеслось у него в голове. В этот момент он не ощущал свою руку, которую продолжал держать «под козырёк».

Заспанный пехотинец пытался что-то сказать:

– Виноват, товарищ пол…

– Шшшш! – Громов прислонил указательный палец к своим губам, а когда солдат перестал пытаться испускать звуки, продолжил размеренным голосом. – Фамилия?

– Никитин, – рядовой покраснел.

– Устал, наверно, Никитин?

И без того глубоко посаженные глаза паренька пытались спрятаться поглубже в череп. Громов рассматривал пристыженную рожу рядового:

– Ты что, говорить не умеешь? Я спрашиваю: заснул?

Сержант сглотнул слюну сухим горлом:

– Так точно, товарищ полковник.

Офицер, совершенно не меняясь в лице, продолжил:

– Сон – падлюка. На посту тело сковывает – сон надо гнать! А лучше всего – занять себя чем-нибудь активным. Сменщик, заходи, чё ты встал там?

С улицы в бокс вошёл ефрейтор, прошмыгнув за полковником. Его худая спина не была сутулой, но опущенная голова на подтянутом теле и «волокущиеся» ноги создавали впечатление сгорбленного человека. На фанерном настиле остались свежие мокрые следы от его берец с еле видным слоем песчинок, прилипших к подошве.

Громов снова впился взглядом в рядового:

– Упор лежа принять! – его голос оставался спокойным, хоть он и выделил особым акцентом слог «?нять» в приказе.

Солдат почти рухнул на пол, выставив руки перед собой – поза для физического упражнения принята, хоть и одежда была не самая удобная. Весь армейский обвес из магазинов в подсумках, бронежилета да каски никуда не делся.

– Выполняй упражнение номер пять, пока я тут,– спустя секунду Громов добавил. – Для тебя персонально я меняю сложность упражнения до «Метроном» – оповещай меня своим счётом.

Боец начал отжиматься, считая вслух:

– Раз, два, три…