«Гамлет»: Литературный детектив. На основе нового, правильного перевода

Сказали всем, что спящего в саду

Меня ужалил змей. Причиной смерти

Цинично был обманут слух датчан,

Но знай же ты, о, юноша достойный,

Что змий, убивший твоего отца,

В его короне[93 - Тут на память приходит до сих пор не раскрытое убийство молодого Генриха Стюарта, мужа Марии Стюарт, чей труп также был найден в саду, а сама королева в том же 1567 году вышла замуж за графа Босуэлла, подозревавшегося в этом преступлении.].

ГАМЛЕТ

Вещая[94 - В оригинале – prophetic (пророческий). Интересно заметить, что Эдвард де Вир вёл записи, которые называл A Book of Prophecies («Книга пророчеств»). Ещё до его рождения Франсес Вир Ховард, его тётка, графиня Саррей, родила мальчика. Среди приглашённых на торжество по этому случаю был один итальянский астролог, которого отец новорожденного с дуру попросил составить гороскоп. Результат был ужасным: графу Саррей по нему выходила ранняя смерть, а ребёнку – несчастья. Эдварда де Вира мог потрясти тот факт, что позднее оба – отец и сын – были казнены. Кстати, этим ребёнком был Томас Ховард, троюродный брат Елизаветы. К казни за измену его приговорила она же.] душа!

Мой дядя![95 - И снова многозначность того, что представляется очевидным. Поначалу нам кажется, что Гамлет говорит: «Я знал, я чувствовал: мой дядя убил моего отца». Потом мы понимаем, что об убийстве он до слов призрака не думал вовсе. То есть, он говорит: «Мне этот дядя Клавдий с самого начала не нравился». Однако некоторые исследователи идут ещё дальше и вспоминают про «Эдипов комплекс»: болезненную привязанность нездорового сына к матери как объекту плотских желаний. Иначе говоря, их Гамлет теми же словами говорит: «Мой дядя – моя душа. Он так же рвался к моей матери, как и я. Но ему это удалось, и поэтому я его ненавижу и буду мстить».]

ПРИЗРАК

Да, коварный зверь измены,

Что чарами ума, дарами гада —

Будь проклят ум и дар[96 - Крупным специалистом в деле отравления неугодных был упоминавшийся ранее Роберт Дадли, фаворит королевы, женившийся вторым браком на её родственнице, Летиции. Третьей дамой сердца Дадли была леди Шеффилд, которая от него в итоге забеременела. Врачом у Дадли служил итальянец Джулио Боргаруччи, знавший толк в ядах. Говорят, что Дадли отравил мужа леди Шеффилд, когда тот решил с ней развестись. Его же уличали в отравлении первого мужа Летиции, эрла Эссекского. Его жертвами пали также Николас Трокмортон, дипломат и посол во Франции, игравший ключевую роль в отношениях между Елизаветой и Марией Шотландской; большой друг Эдварда де Вира – Саррей; и даже король Швеции, имевший неосторожность посвататься к Елизавете. Когда Саррей умирал, он будто бы сказал о Дадли, у которого было прозвище Цыган: «Остерегайтесь этого Цыгана. Он предаст вас. Вы не знаете этого зверя так, как знаю его я». Известно также, что Дадли буквально задаривал свою королеву подарками с драгоценностями.], дающий силу

Так совращать – порочно соблазнил

Мою благую с виду королеву:

О, Гамлет, вот уж точно дно паденья!

Предать меня, предать мою любовь,

Рука об руку шедшую с обетом,

На свадьбе данном, и найти опору

В том негодяе, чьи дары тускнеют

С моими рядом!

Нет, добродетель никакая похоть

Обличьем райским ввек не искусит,

Тогда как страсть под ангельским нарядом,

Лежи она хоть на небесном ложе,

Вкушает падаль.

Но тихо! Чую, утром потянуло.

Позволь мне кратким быть. Мой сон в саду,

Привычкой ставший в час после полудня,

Такой спокойный, дядя твой украл

Гебонным[97 - В оригинале – hebenon. Упоминание этого растения вызывает у исследователей множество споров, тем более что в таком написании оно встречается только здесь. Некоторые полагают, что имеется в виду растение болиголов, однако оно упоминается и под своим оригинальным названием – hemlock. Другие склонны видеть в этом растении тис. Эдмунд Спенсер упоминает в одном из своих произведений «смертельный лук гебена». Примечательно, что про гебен в форме the jouyce of Hebon писал в своём «Мальтийском еврее» не кто-нибудь, а Кристофер Марлоу. Кстати, его написание («сок Габона») может пониматься и так, что речь идёт вовсе не о растении, а о местности.] соком, что из пузырька

Залил мне в уши[98 - Самая большая загадка трагедии для меня: как можно залить яд спящему в «уши», а не в «ухо»? Разве что Клавдий стоял и терпеливо ждал, пока брат перевернётся во сне на другой бок. Тут, разумеется, можно вспомнить леди Макбет, которая говорит о том же, но вполне описательно, т.е. «лил яд в мои уши», значит, «нашёптывал гадости», «лгал». Вообще же гораздо проще закапать яд в ноздри спящего, благо их у него тоже две. Но нет, авторы «Гамлета», как они сами позже признаются, черпали этот странный рецепт из нашумевшей истории об убийстве герцога Урбино (он же Луиджи Гонзаго) в 1538 году.] каплями проказы.

Тот сок содержит столько неприязни

К природе человеческой крови,

Что сразу пробегает резвой ртутью

Через ворота по аллеям тела

И быстро, словно молоко в творог,

Сворачивает кровь, какой бы жидкой

Она бы ни была. Моя свернулась.

И моментально коркой лишая

Такой же мерзкой, как у прокажённых,

Покрылось тела гладь.

Вот так, во сне, рукой родного брата

Короны, жизни и жены лишённым

Я оказался в цвете грешных лет,

Без елея, без цели, без причастья.

Счета не сведены, их лишь послали

За мною вслед мне ношу тяжелить[99 - Крайне важное место. То, что душа отца Гамлета находится в Чистилище, причём, скорее всего, именно потому, что не успела перед смертью отчитаться за грехи, выдаёт в авторах трагедии приверженцев католицизма. Чуть позже мы увидим Клавдия, молящегося в одиночестве. Гамлет решит его не убивать во время молитвы, чтобы не «помогать» ему взлететь на небеса. Но дело в том, что таким образом негодяй Клавдий описан как имеющий прямой выход на божественное ведомство, то есть, как протестант.].

О, ужас! Ужас! Ужас всех ужасней![100 - В некоторых редакциях эта фраза вырывается из уст призрака и вкладывается в уста Гамлета.]

Послушайся природу, не терпи.