Война в сердцах

–Как сказать… Может, кто знает…

Они встали из- за стола и пошли к себе в дом. Солнце уже село, на улице горели лишь факела на столбах, а также окна домов. В них люди возвращались из поля, или ещё откуда- то, многие садилсь за стол к своей семье за ужин, а другие уже шли спать. Путники тоже поднялись к себе и расположились в комнатах. У Ири она была больше, а разделяла её с комнатой Гутсава гостиная, где стояли кресла и диван. Она уже легла в постель, потушила свечу около кровати и легла на левый бок, уставившись в стену. Смотря в неё, она очень быстро заснула, попутно вспоминая тот день…

Войска уже продвинулись потчи до границы Калисты. Впереди их ждали трудные бои в лесах, на болотах и полях, штурм городов, а за- ними находки павших героев, которые отважно сражались, пытаясь остановить врага. Уже были найдены останки и трофеи фанлейнов и других соеднинений, которые пропали ещё в первый месяц войны. От многих оставались лишь истёртые одежды и кости, которые лежали у подножия холмов и под деревьями. Судя по их позиции, люди погибали героями в бою. Ири тогда стояла на вершине холма с трубой и смотрела. Этим утром они видели дым от костров через долину, поросшую густым лесом. Идти там было почти невозможно: кусты и прочие заросли делали переход там совсем уж мифическим. Она пыталась оценить обстановку и придумать что- то стоящее, как сзади появилась её командир. Камелия подошла почти бесшумно, но Ири сразу же обернулась и поприветствовала её. Позже они сели на поваленный ствол и начали говорить.

–Что думаешь о продвижении?

–Можно послать разведку и найти обход, но там возможно стоит враг в большом количестве. Либо прорываться через лес, напасть посредством внезапности.

–Что ты бы предприняла?

–Я бы пошла с небольшим отрядом, примерно с фналейн, предваительно отправив основные силы через дорогу. Там начался бы бой, а мы к тому моменту уже атаковали был в тыл.

–Да? Я тоже так думала. Короче- важные новости. Во- первых, я приказываю атаковать 13 фанлейну завтра утром. Всё как ты сказала- основные силы в обход. Во- вторых, тебя и ещё три батальона переводят в первую армию. Затвра Гест уже будет тут.

–А ты и все остальные?

–Мы пойдём севернее, как раз найдём там дорогу, а потом- почти до моря на севере.

–А оттуда к горам, там уже твой батальон сумеет проявить себя…

–Да, в самую точку- сказала генерал, вальяжно раскинувшись рядом с Ири.

–Предлагаю тебе пойти ко мне.

–В смысле?

–Ты бы была в своей тарелке в нашем корпусе. Там только такие как ты, самые лучшие. Но я предоставляю тебе право выбора, ведь ты для меня больше чем просто солдат.

–Я думаю, что останусь. Я хочу быть просто капитаном пехоты.

–Дело твоё…– ответила она, снова изменив свою позу.

Теперь две девушки сидели и смотрели в лес, откуда доносились звуки разных зверей, которые несмотря на многочисленные отряды вели спокойную жизнь.

–Пора. Я отрпавляюсь туда. До встречи, Ири.

–До встречи, Камелия.– они встали, приобнялись и начали расходиться. Тут Ири окликнула генерал.

–Запомни, не смей умирать- это удел слабаков!– прокричала ей обладательница каштановых волос.

К тому времени у неё на шее уже появился орден Вероники.

–Конечно- я не умру!

Они разошлись, Ири исчезла в лесу, а Камелия пошла к болоту, за которым стояли её подчинённые. Она шла, трясина хлюпала под её ногами, но девушка только смотрела под ноги, а на лице её была недобрая улыбка, которую носят только садисты…

Утром они встали пораньше и отправились в путь. Девушка поговорила с хозяином, после чего путники вывели своих скакунов и приготовили их к пути. Дорога впереди лежала непростая, впрочем как и весь путь через горы. Но ближе к северу они становились более опасными, нормальные тропы исчезали, оставляя лишь серпантины и узкие карнизы. Ири прикрепляла свой вещмешок, а Густав тем временем смотрел на горы. Утреннее солнце бросало свои редкие лучи на могучие, покрытые редким снегом и льдами пики, с которых неслись вниз редкие водопады. Наверх, почти по склонам, ползли скопления тумана, которые поднимались от земли. На них падали золотистые лучи солнца, при этом становилось с каждой минутой теплее. После команды Ири он вскочил на лошадь и пошёл за ней. Ири подошла к горному потоку, после чего они немного смотрели на эту воду. В Восточной Империи было принято рано закрывать все магазины и почти все трактиры, но вставали жители рано, а поэтому они уже успели позавтракать. Стоя над мощной рекой бирюзовго цвета, они наслаждались звуками воды, чья мощь поражала воображение. Спустя несколько минут, они отправились в путь. Проезжая по городу, они смотрели на дома, которые были поистине красивыми и аккуратными. Жители выходили, некоторые седлали коней и отправлялись в путь, а другие шли куда- то, многие в церковь. Ири и Густав проезжали под открывающимися окнами, откуда смотрели на мир сонные и добрые глаза, позже они видели на верандах трактира некоторых людей, но вот город закончился. Напоследок, они бросили свой взгляд на него и всматривались в каждое ущелье, которое было в скалах, каждое дерево в долине, во все дома и здания, а также на реку, которая ещё долго будет идти параллельно им.

Мощёная дорога шла ещё долго. Почти три дня они скакали именно по ней; но вот она свернула вниз, а им пришлось продолжить чвой путь по грунтовке, идущей чуть ли не наверх. Получалось так, что река постоянно шла рядом с ними, а всё чаще и чаще вокруг стали появляться леса. Гутсые хвойные деревья обступали дорогу со всех сторон, река шумела где- то внизу, а Ири и Густав скакали дальше, любуясь этой красотой. Вековые ели и сосны были вокруг, наверху лежали редкие белые пятна снега, а дорога немного шла вниз. Но долина резко изгибалась, и дорого с рекой шли на запад, вниз. Впереди был некрупный массив, по которому шла широкая тропа. С неё в тот момент съезжал какой- то торговец. Его повозка была двухосной, и скорее напоминала дом. Тянули её две лошади, обладавшие большой силой и прекрасным видом. Вожжи дёргал уже немолодой человек, который носил высокую шляпу с пером и белые усы. Сидел он на лавке, за которой была небольшая дверца; приоткрытая она обнажала внутренности повозки. Там лежала старая собака гигантских размеров, ещё горел фонарь, а также были в огромном количестве разные вещи. В повозке были окна, занавешенные изнутри, а также покатая крыша. Сзади тоже была дверца. Путник резко повернул своё транспортной средство и довольно быстро поехал вниз, а рыцарь и её ученик пошли дальше. Преодолеть резкий подъём было сложно, после этого им пришлось спускаться по серпантину, который скрывал следующую долину от них деревьями с густой хвоей.

Ночевали они в ней же, почти до темноты Ири занималась с Густавом. Он стоял подле неё с обнажённым мечом, а она показывала ему разные движения; он повторял, со временем соединял их воедино, а она наблюдала. После заката, который был малиново- красным, окрасившим облака, коих почти не было на темнеющем небе, в розоватый, они занимались в свете костра. Сосновые ветки горели ярко, а тем более рядом с дорогой были сложены дрова для путников. Топор у них был, но валить деревья показалось нецелесообразным. Блики ярко- рыжего цвета падали на их лица, они плясали на их холодных клинках…

Дальше дорога становилась всё более сложной и опасной. На пути лежали почти что непроходимые завалы, преодолевали которые путники с трудом. Также попадались звери, бывшие непрочь атаковать их. Идя по тонкой тропе на склоне, с которой сыпались камни вниз, Густав смотрел вперёд, но изредка бросал взгляд в бездну. Глубокое ущелье предстало перед ним; там, в глубине расщелины текла река, чьи волны подмывали крутые скалистые берега, а деревья с густой хвойной кроной были величественно освещены солнцем. Там же были крупные валуны, лежащие и в потоке и на земле, а в скором времени маленькие камешки полетели туда, стукаясь о горы, которые рвались к небесам, таким необъятным и чистым. Густав с трудом удержал лошадь, ведь её задняя левая нога уже почти сорвалась. Ири оглянулась, и он, если это было так, увидел на её лице тень испуга. Падение с такой высоты не предвещало ничего хорошего; лишь мучительная смерть вдали от людей и без какого- либо шанса на спесение была гарантирована. Но парень сумел вырваться, в итоге его лошадь резко начала грести ногами, после чего подскочила и сумела встать на твёрдую поверхность. Ири увидела это, качнула положительно головой, и они пошли дальше. За неисчеслимимы перевалами их ждали такие же горы, густо поросшие разной растительностью. Одни рвались вверх, как некоторые одинокие сосны, к мощным ветрам и ярким солнечным лучам, другие же стелились по склонам, тем самым перед их глазами представали удивительные растения. Мох, который покрывал почти все поверхности вокруг, как правило, был зелёным, но чаще и чаще они замечали другие оттенки: багровые и жёлтые. Они всё чаще попадались на глаза, и хоть уже почти наступил ноябрь, но зелёная хвоя стояла насмерть. Удивительно было то, что снега было мало- он почти не выпал в этом году. Ири была немного разочарована, а Густав даже рад- не совсем по душе ему были такие места; если Ири больше всего преглянулись земли на юго- востоке империи с их тёплым морем и красивыми скалами, то Густава тянуло на равнины, где он вырос. Малец ещё хотел увидеть многое, но тоска становилась всё сильнее и сильнее.

Но вот, одним вечером они увидели городок. Совсем маленький, даже скорее деревушка. Ири уже вошла туда, как сзади раздался чих. Громкий и чёткий, он принадлежал Густаву. Из- за этого ему пришлось посетить местный госпиталь. В деревушке, где преобладали всё такие же красивые белые дома, выделялось одно крупное здание, похожее на амбар, но с флагами над крышей. На одном из них был красный крест.

Внутри пахло совсем необычно, многие люди ходили в белых плащах и такого же цвета прочих одеждах. Почти у всех были повязки на руке, красные, бордовые или пурпурные. Санитары, медсёстры и врачи соответственно. Его забрали в одну из палат, где был ещё более сильный запах и сказали, что он должен будет тут переночевать. Ири покинула его, а сама остановилась в соседней гостинице. Там она оставила лошадей и пошла на улицу. Стоя на мосту, который был перекинут через реку, она задумалась. Река текла с горы, у подножия которой приютился городок. Впереди были те же самые трудные дороги, но стоит отметить, что они шли довольно быстро. Вокруг неё было много людей, в основном простых жителей, но изредка появлялись торговцы, а также жители другой страны, которая граничила тут с империей.

Хоть с ними и были мирные и взаимовыгодные торговые отношения, но те славились жестоким характером и были достаточно воинственные. Говорили, что против них хотели организовать войну, даже, по слухам, туда посылали людей, которые подстрекали бунты, целью которых было стать частью Калисты. Премьер- министр сам давно хотел устроить себе резиденцию в горах, а поэтому считал своей целью наставить императора и убедить его собрать войска и снова погрузить страну в пучину войн, на этот раз захватнические. Он не обращал внимания, что конец Галлии, как государства, пришёл именно во время похожих военных конфликтов. На этот раз против такой идеи вряд ли кто пошёл: Камелия только рада повоевать, Роберт подумает и промолчит, ведь ему дорого место генерала, а Арне… Он не хотел его вовлекать- тот всё равно в первую очередь отдавал предпочтение морским сражениям, а тут до моря далеко. Самое главное- Геста теперь не было, не было боли от его светлой головы.

Густав лежал на кровати из дерева, которое было окрашено в тот же белый. Вокруг было ещё несколько таких же коек с людьми. Почти все тут страдали от простуды, а поэтому они лежали отдельно. Для разных заболеваний были разные комнаты, специально для предотравщения заражений и для логичной структуры. Также в его комнате были шкафы, картины на стенах, разные тумбочки и прочие предметы обихода. В воздухе чувстовался какой- то странный запах, который был ему даже незнаком. Немного терпкий, дающий лёгкое удушение, но от него сразу становилось как- то легче и приятнее на душе. Между рядами коек ходили девушки в одежде, напоминавшей монахинь, только ткань у них была белой, а на груди у каждой был красный крест, а на руке- бордовая повязка. Они помогали больным, кормили некоторых и оказывали некоторую медицинскую помощь. Густаву в тот день только дали какой- то жидкости, от которой внутри груди стало горячо и оставили так до вечера.

Когда уже стемнело, за ним пришёл врач. Молодой мужчина с короткими тёмными волосами и чистыми зелёными глазами. Он поинтересовался самочувствием своего пациента и пожелал спокойной ночи. После довольно скудного ужина, Густав лёг на правый бок и попытался заснуть. В то же время Ири сидела за столом в трактире и рассматривала свой ужин. Такой же красивый и аппетитный, как и несколько десятков перевалов назад, в том городе. Девушка принялась за еду, но сразу после первого кусочка восхитительного мяса, её лицо сразу переменилось. Она на несколько секунд покраснела, даже немного улыбнулась, но сразу после этого вернулась к нормальному состоянию. Позже она стояла на мосту и смотрела на небо. Оно было, как всегда в горах, прекрасно: полное звёзд и без облаков. Словно рассыпаные каким- то гигантом, они сияли в небесной выси, создавая причудливые формы, и заставляли всё сильнее всматриваться в них. Ири стояла с руками за спиной и смотрела на них, запрокинув голову, а в её глазах отражались те самые яркие точки с неба.

Густав перевернулся после отбоя на правый бок и стал так лежать. На его лицо и тело падали тонкие лучи света из коридора, где горел свет и ходили медсёстры с врачами. В его палате иногда раздавались стоны, храп и прочие звуки, но он был погружен в себя. Его почти пустой взгляд остановился на границе окна и стены, на подоконнике. Парень просто лежал и смотрел туда, не взирая на то, что его тело стало потихоньку затекать, и лежать в таком неестественном положении стало совсем неприятно. Но Густав думал о своём путешесвтии, он пытался понять Ири и её логику, встать на её место, но не мог это сделать. Что- то, вернее отсутствие чего- то, мешало ему это сделать. В её истории что- то отсутствовало, нечто важное, в его понимании… Кажется, это было рождение и сам факт того кто она…

Ири же медленно шла к дому, где ночевала. Уже перестал гореть свет в окнах, поэтому она передвигалась предельно тихо. Её голова не трещала от мыслей, она не погружалась в пучину своего разума, пытаясь узнать ответы. Для неё всё было ясно: Густав такой, его изменить нельзя… Он не хочет забыть свою мать, то чему она учила его, а поэтому он всё ещё будет восхищаться жизнью, будет беречь её во чтобы то ни стало. В её силах только сделать его лучше…

Девушка поднялась к себе и вошла в комнату. Она была очень просторной, посередине был стол с четырьмя стульями, а напротив- массивная кровать под окном. Рыцарь приоткрыла ставни и начала снимать одежду. Свет не горел, внутри она ориентировалась почти на ощупь. Спустя несколько минут девушка уже была в кровати и смотрела на стену перед ней. Там помимо двери находилась картина, но увидеть на ней изображение было невозможно. Ири лежала под одеялом, будучи обдуваемой слабым и прохладным ветерком и думала, думала о том, что делать дальше. Опять- таки, в голову приходили идеи куда бы пойти, чтобы ещё увидеть и показать Густаву, но потом появились и другие вопросы. А что потом? А что, если война? У неё не было почти представления, что она могла бы сделать потом, хотя казалось бы, ещё недавно у неё был, наверное, план действий. Но вот она вспомнила всё, поняла, после чего заснула со спокойствием на душе.

Следующим утром Густаву сразу же стало намного лучше, после чего Ири вместе с ним отправилась дальше. Парень довольно быстро вышел из госпиталя, около которого появилась сразу же девушка с двумя лошадьми. В это время солнце уже поливало весь город своими золотистыми и тёплыми лучами, что было совсем не характерно для этого времени года. Дымка шла от земли, стелилась по скалам, забираясь всё выше и выше, окончательно растворяясь только в голубой выси. Ири и Густав посетили рынок, который был совсем маленьким, и приобрели ему новое пальто. Они сумели обменять старое, которое оказалось слишком холодным для дальнейшего пути, немного доплатив, на новое. Оно обладало двумя преимуществами: высоким воротом и тёплой подкладкой. После этого путники отправилсиь дальше, навстречу более суровым ветрам и более частым снегам, тяжёлым перевалам и узким карнизам, с которых можно было легко сорваться.

Они шли, шли долго. На горизонте постоянно сменялись одни пики за другими, начинал всё чаще идти снег. Иногда они укрывались в хижинах пастухов и сидели там днями напролёт. В один из таких дней, примерно через неделю после их отбытия из того города, между рыцарем и учеником произошёл интересный разговор. В тот день они нашли хижину, которая представляла собой старое и покосившееся каменное здание с деревянной крышей. Оно было небольшим, но внутри поместились две кровати, стол со стульями и креслами, а также пара крупных шкафов и печь. Разжигая огонь, Густав вспомнил свои мысли тогда, на койке в госпитале той деревушки. Ири сидела за столом и дабавляла в вино пряности. Вскоре оно уже грелось над пламенем, чьи языки были такого яркого и сочного оранжевого цвета, из них вылетали редкие искры. Внутри также был запас дров, но Ири предпочла набрать сама; когда она была на улице, с запада ползли тучи, равномерно и медленно, словно вражеская дивизия солдат, они приближались к ним, вскоре настсигнув и погрузив мир во тьму. Началась метель, снег кружил вокруг их убежища в безумном вальсе, редкие снежинки были видны из мутного окна, а вот солнце совсем скрылось, даже его диск был невидим.

Они сидели за столом, а их лица были освещены ярко- оранжевым светом, который дрожал постоянно. Ири равномерно пила, а Густав ни разу ещё не притронулся к согревающему напитку. Девушка подняла на него глаза, а он всё же решился спросить:

–Ири, где твоя родина?

Она вздохнула, после чего отставила чашку и сложила руки на груди. Ненадолго прикрыв глаза, рыцарь начала говорить.

–Мой дом там, где умирает лето… Суровый и холодный остров Эльба, далёкий от солнечных полей и лугов, где рос ты. Под тёмными небесами он лежит в море на севере, омываемый холодной и почти чёрной водой, обдуваемый самыми суровыми ветрами. На нём почти нет равнин- везде скалы и горы, покрытые хвойными растениями, где растут только редкие ягоды. Народ там не живёт, а выживает, и то только охотой, но кто- то всегда умудрялся выращивать что- то, тем самым обеспечивая многих разнообразной пищей.

–А ферма?

–Мы переехали оттуда, когда я была маленькой. Родители как раз были хорошими земледельцами, а поэтому занялись на материке тем, что лучше всего у них получалось…

–Ты бы хотела туда вернуться? Вообще, что там уникального?

–Не откажусь. А уникальны там люди- ты же видел таких как я и Камелия?

–Ты имеешь в виду вашу внешность?

–Да. Такими волосами, ростом и глазами обладают только люди с этого отсрова. Можно сказать, что мы- это две другие расы. Мы всегда боролись на острове, пока не пришла армия Калисты, вот тогда- то и стали сражаться вместе. Умением воевать, умом и силой наших предков все поразились, после короктой, но кровопролитной войны, император предложил вести переговоры. В итоге все стали его подчинёнными со всеми привилегиями, а остров вошёл в состав империи. После этого люди наших рас стали участовать в жизни импреии, но всегда отношение к нам было немного иное, нежели к другим людям. Но названия нам никто не удосужился дать, а мы обращались друг к другу только по имени.

–Я подозревал такое, но ты меня даже удивила. Теперь, мне даже захотелось увидеть Эльбу… Конечно, если тебе там не будут не рады.

–Меня там никто не знает, а увидеть свою родную землю я бы хотела. После посещения ещё одного города отправимся туда.