Человечество: история, религия, культура. Древняя Греция

5) Объединение Аттики

После смерти Эгея афиняне единодушно провозгласили своим царем Тесея. Заняв престол, он приступил к преобразованиям, необходимость которых давно назрела. Как уже говорилось выше, со времен Кекропа народ в Аттике жил отдельными общинами, причем каждая из них решала свои дела самостоятельно. На совещания к царю люди собирались только в исключительных случаях. Но теперь Тесей задумал великое и прекрасное дело – он решил соединить все аттические общины в единый народ. Совершить это оказалось совсем не просто. Многие ведь держались старины и боялись перемен. Однако Тесей не сдавался. Он ездил по стране и сам уговаривал людей. Одни пошли на объединение добровольно, другие – из страха перед его силой и доблестью. Общинные органы власти были повсеместно упразднены, и с этих пор единственным центром страны сделался город Афины, который стал быстро расти и расширяться. Говорят, что до царствования Тесея в черту города входил только Акрополь и примыкавшая к нему с юга небольшая часть домов и святилищ. Теперь появились новые кварталы. Желая еще больше увеличить население города, Тесей пригласил селиться в нем на равных правах всех желающих. Но он не хотел, чтобы афиняне представляли собой беспорядочную, бесформенную, стекшуюся со всех сторон нестройную толпу. Поэтому Тесей укрепил сословия, созданные до него Ионом. Люди благородного происхождения стали заведовать религиозными обрядами. Они же получили высшие правительственные должности и сделались блюстителями законов. Однако в остальном права их были те же, что и у других граждан, – благородные имел преимущество только в том, что им стали оказывать больше почету.

Таковы были нововведения Тесея. Внешне жизнь людей поначалу не сильно изменилась. После объединения многие, как и раньше, продолжали жить на своих полях, однако город отныне был у всех один – Афины. Могущество его сразу заметно возросло, поскольку все жители Аттики считались его гражданами. Следует отметить, что уже в древности историки сознавали всю важность преобразований Тесея и постарались установить точную их дату. В пересчете на наше летоисчисление они приходятся на 1259 год до Рождества Христова.

6) Антиопа

Устроив жизнь афинян, Тесей стал подумывать о женитьбе. Дело это, против ожидания, оказалось непростым и хлопотным. Правда, многие греческие цари, имевшие дочерей на выданье, были бы рады породниться с ним; в прекрасных добродетельных царевнах недостатка тоже не было, но все эти партии казались Тесею слишком пресными и бесцветными. Он-то представлял свою будущую жену совсем другой! Но вот однажды до Аттики дошли слухи о царице амазонок Антиопе. Говорили, что это девушка редкостной красоты, силы и доблести, что она умна, справедлива и рассудительна. Тесею эти рассказы запали в душу, и он загорелся мечтой жениться на ней. Благоразумные люди отнеслись к его планам неодобрительно, однако царь не очень прислушивался к их словам. Велено было готовить в дорогу быстроходный корабль. Тесей загрузил его разнообразной воинской амуницией, отобрал отважных юношей, которые должны были сопровождать его в путешествии, назначил доверенных людей управлять в его отсутствии страной и, покончив со всеми делами, отправился в дорогу.

Путь до Фемискиры был неблизкий, но афиняне проделали его без задержек и приключений. Причалив к берегу у стен столицы Амазонии, Тесей объявил повсюду, что прибыли купцы-оружейники. На его корабле было много крепких панцирей, богато украшенных щитов, гривастых шлемов и хитрого оружия. Копья, мечи, пики, кинжалы, – все это грудами было выложено у корабельных сходен, радуя глаз и вызывая любопытство воинственных горожанок. Одна за другой амазонки являлись к кораблю Тесея, и редко какая из них уходила без покупки. Сын Эгея не стремился к выгоде и уступал многие вещи за полцены. Слух о нем облетел весь город. На другой день покупательниц пришло еще больше, а на третий пожаловала сама Антиопа. Тесей только этого и дожидался! «Здесь лежат вещи самой простой работы! – сказал он. – А царские доспехи у меня на корабле! Подымись и выбери, что тебе по вкусу!» Антиопа взошла на афинский корабль и стала рассматривать приготовленное там дорогое оружие. Тем временем спутники Тесея столкнули судно в воду, налегли на весла и помчались прочь от берега. Амазонки даже опомниться не успели, а сама царица, хотя и боролась как свирепая львица, была в конце концов побеждена могучим сыном Эгея.

Всю обратную дорогу Тесей старательно ухаживал за своей пленницей. А так как он был красив, умен, благороден, красноречив и богат, поскольку под властью его находилось обширное царство, Антиопа постепенно смирилась со своей судьбой. И в самом деле, что плохого могло быть в том, чтобы сделаться женой такого достойного, отважного героя и получить в придачу афинскую корону? «Многие женщины мечтали об этой чести, – пылко говорил Тесей, – но я посчитал, достойной ее тебя одну! Я влюбился в тебя еще до нашей первой встречи!» Такие речи вел сын Эгея. К ним он прибавил сотни других нежных слов и комплиментов, слышать которые приятно любой женщине, даже если она амазонка и воительница! Словом, к моменту возвращения Антиопа перестала дичиться своего жениха и начала даже находить его общество приятным. По прибытию в Афины была сыграна веселая свадьба. Антиопа стала женой Тесея, отказалась от своих воинственных привычек и родила через год сына Ипполита.

Казалось бы, чего еще желать? Жить бы Тесею да поживать с молодой, любимой женой! Однако, увы, судьба дала ему все, за исключением семейного счастья! Маленький Ипполит еще не научился ходить, когда пришло известие о том, что к Аттике приближается армия амазонок. Дерзкое похищение их царицы глубоко возмутило отважных женщин. Они поклялись не знать ни сна, ни покоя, до тех пор, пока не отомстят наглому иноземцу! Вскоре большая армия покинула Фемискиру и двинулась в Европу. Никакие препятствия не могли остановить это нашествие! Амазонки переправлялись через реки, двигались через леса и горы, их не пугали ни летний зной, ни зимний холод. Наконец, преодолев множество трудностей, амазонки ворвались в Аттику и осадили Афины. Каждый день за стенами города происходили кровопролитные схватки, в которых греческие воины неизменно терпели поражения. Даже доблесть Тесея не могла ничего изменить.

Антиопа была глубоко расстроена тем, какой оборот приняли события. «Я принесла несчастье твоему городу! – сказала она однажды мужу. – Теперь афиняне меня возненавидят!» Тесей постарался успокоить ее, но царица осталась при своем мнении. «Мне необходимо вмешаться, – решила она. – Я выйду за стены и обращусь к своим подругам. Я скажу им, что вполне довольна своей судьбой и не желаю возвращаться на родину!» Так она и поступила – выехала в поле и попросила воительниц удалиться из Аттики. Однако амазонки не захотели даже слушать ее. Ради чего прошли они столько земель, ради чего перенесли столько тягот и претерпели столько лишений? Чтобы оставить все как есть? Ну уж нет! Антиопа их царица и должна вернуться в Фемискиру, хочет она того или нет! Война вспыхнула с новой силой. Что оставалось делать Антиопе? Исчерпав все свое красноречие, царица сама облачилась в доспехи, тайком выехала из города и вступила в бой на стороне афинян. Не могла же она отсиживаться дома, когда из-за нее каждый день гибло столько людей!

Вечером одна из амазонок по имени Молпадия сразила Антиопу своим копьем. Подступив к убитой, она стала снимать с нее доспехи и только тогда опознала погибшую! Весть о кончине Антиопы в мгновение ока облетела поле битвы! Сражение постепенно стихло, ибо с ее смертью война потеряла всякий смысл. Воительницы торжественно похоронили свою царицу, а затем ушли из Аттики. Однако даже спустя много веков афиняне с ужасом вспоминали это страшное нашествие и показывали в разных частях города могилы павших в то время героев.

7) Федра

Тесей очень горевал из-за смерти жены. Он так любил Антиопу, что даже слышать не хотел о новой женитьбе. Много лет он прожил вдовцом. Ипполит за это время успел подрасти и превратился в красивого юношу. Наконец сердечная боль царя улеглась, он стал прислушиваться к уговорам придворных и решился таки на второй брак. Но где же искать невесту? Подумав хорошенько, Тесей посватался к Федре – младшей дочке Миноса. Благо, он уже давно дружил с ее братом, критским царем Девкалионом. Афинские послы отправились в Кносс и были радушно приняты сыном Миноса. «Я охотно выдам Федру за вашего государя! – отвечал он гостям. – Пусть навсегда изгладятся воспоминания о прошлых обидах, и пусть отныне между нами и вами будут только любовь и дружба!»

Так Федра стала женой Тесея и поселилась в Афинах. Наверно, многие женщины завидовали ее судьбе, но сама Федра вовсе не считала себя счастливой. Тесей ведь был гораздо старше ее и казался молодой царице почти что стариком. Что за радость выходить за такого? «Он потому и женился на мне, что я напоминаю ему сестрицу Ариадну! – говорила Федра своей кормилице. – Да вот только сам он совсем не похож на того юного красавца, что готовился сразиться с Минотавром! Другое дело его сын Ипполит! Вот за кого бы я охотно вышла замуж!» – «Это ты верно сказала!» – отвечала та. Кормилица была, что называется, женщина ушлая, родом из той области Фессалии, где проживал суровый народ лапифов. Она обожала плести интриги и готова была ради своей любимицы не то что на плутовство, но даже на настоящее злодеяние. Узнав о любви Федры к Ипполиту, кормилица тотчас решила устроить их брак. Однако прежде следовало погубить Тесея, ведь пока тот был жив, царица могла лишь мечтать о своем пасынке.

Чтобы половчее взяться за это непростое дело, кормилица объявила всем, что желает проведать своих родичей в Фессалии. Ее родная деревня располагалась на побережье, неподалеку от устья Пенея, в стране которой правил славный и отважный царь Пирифой. Встретили кормилицу с большим почетом. Ведь как никак она вращалась в кругу царственных особ. Пирифой принял ее запросто в своем доме и стал расспрашивать о Тесее. «Говорят он отважен и силен как лев?» – спросил он у кормилицы. «Это слишком слабо сказано! – отвечала та. – Он легко справится с целой дюжиной львов! С тех пор как Геракл ушел на покой, Тесею нет равных во всей Греции». – «Так ли это?» – с сомнением проговорил Пирифой и нахмурился. Сам-то он первым героем всегда считал самого себя. «Можете не сомневаться, ваша милость». – стояла на своем гостья. И она поведала с десяток историй о доблести Тесея, причем каждая следующая была вдвое удивительнее предыдущей. «Ладно, довольно, – прервал ее царь. – Если хотя бы половина твоих рассказов правда, он действительно достоин своей славы».

Но можно ли полагаться на чужие слова? Конечно нет! Царь лапифов никогда не поступал так легкомысленно. Он привык доверять только собственным глазам. Никому ничего не сказав, Пирифой собрался в дорогу и отправился в Аттику. Увидев на равнине большое царское стадо, он, не долго думая, похитил его и погнал к морю. Узнав о происшедшем, Тесей вскочил на колесницу и бросился вслед за вором. Он нагнал его на берегу и грозно крикнул: «Не торопись так, чужеземец! Я хочу поговорить с тобой как мужчина с мужчиной!» И он потряс пикой. «При мне нет копья, – отвечал Пирифой. – Но если ты не боишься схватки на мечах, я охотно приму твой вызов». Выхватив мечи герои сошлись в грозном поединке и долго рубились друг с другом. Однако ни один не мог взять вверх над противником. «Кто ты?» – спросил наконец изумленный Тесей. «Я Пирифой, сын Иксиона, – отвечал царь лапифов. – Мне хотелось проверить, правдива ли молва, что идет о твоей доблести. Теперь я вижу – ты достоин своей славы! Хочешь, я буду твоим другом?» – «Уж, конечно, мне приятней иметь тебя другом, чем врагом», – сказал Тесей. Бросив оружие, герои протянули руки и поклялись в нерушимой дружбе до самой смерти.

Вскоре кормилица вернулась в Афины. Узнав, какой исход имела встреча двух царей, она сказала Федре: «Не думала, что дело кончится миром! Было бы куда лучше, изруби они друг друга на куски. Ну да ладно – в другой раз придумаю что-нибудь похитрее». И в самом деле, случай вскоре представился. Из Фессалии пришло известие, что Пирифой женится на Гипподамии, дочери Бута. Тесей поспешил на свадьбу друга. Кормилица отправилась вместе с ним и на прощание сказала Федре: «Я постараюсь устроить так, чтобы твой муженек не возвратился больше домой. А ты не теряй времени – напиши Ипполиту письмо и расскажи ему о своей любви. Авось, дело у вас быстро сладится, ведь такой красотки как ты ему не сыскать вовек!»

Тесей и кормилица прибыли в Фессалию. Столица Пирифоя гудела как растревоженный улей. Царь пригласил на пир героев со всей Греции. Среди гостей было также немало диких кентавров, проживавших по соседству с лапифами. Народу собралось столько, что дворец не мог всех вместить. Для части гостей накрыли столы неподалеку, в большом прохладном гроте. Пир удался на славу! Гремела музыка, красивые юноши и девушки развлекали гостей танцами, громко разносились веселые крики пирующих. В веселой суматохе никто не обращал внимания на кормилицу, а той только это и было нужно! Она сделала вид, что желает помочь распорядителю пира, который сбился с ног и был рад любой поддержке. «Я буду подавать еду и вино к столу кентавров», – объявила кормилица. «Изволь!» – согласился распорядитель. Он не догадывался, что та не без умысла остановила свой выбор на пирующих в гроте. «Знаю я этих варваров и дикарей! – сказала она себе. – И пусть меня назовут старой ветошью, если дело сегодня не кончится большим скандалом». Кормилица принялась усердно подпаивать кентавров и отправила к их столу столько крепкого выдержанного вина, что каждому досталось по огромному ковшу. Хмельной напиток тотчас бросился им в голову. Кентавры принялись шуметь и буянить, а всякий, кто знаком с их необузданным нравом, знает, что это предвещало плохой исход. Заметив, что ее подопечные совсем потеряли голову, кормилица побежала во дворец и шепнула Гипподамии: «Гости в гроте пьют за твое здоровье и хотят поприветствовать невесту». Гипподамия улыбнулась и пошла следом за ней. Она ведь не подозревала, что ее зовут в компанию перепившихся негодяев!

Стоило царице появиться перед кентаврами, как те пришли в страшное неистовство. Среди приглашенных на пир был могучий кентавр Эвритион. Вскочив из-за стола, он вдруг бросился на Гипподамию, сгреб ее в охапку и хотел бежать прочь. Другие кентавры последовали его дурному примеру и накинулись на ближайших женщин. Каждый спешил завладеть добычей. Тесей, Пирифой и другие греческие герои поднялись на защиту женщин. Начался беспорядочный бой. Поначалу в ход пошло все, что было под рукой: тяжелые кубки, большие сосуды для вина, ножки от столов и треножники. Больше других досталось Эвритиону, которого исколотили до полусмерти и едва живого выкинули вон из грота. Вскоре дерущиеся высыпали на улицу. Тут развернулось настоящее сражение. Засверкали мечи, засвистели стрелы. Разъяренные кентавры вырывали с корнем деревья и швыряли их в героев. Но исполинская сила не спасла их от поражения. Могучий Тесей, сражавшийся в первых рядах, врубился в строй кентавров и перебил их столько, что вокруг него взгромоздился кровавый холм из тел убитых врагов. Наконец кентавры дрогнули, обратились в бегство и укрылись в лесах высокого Пелиона.

Тем временем Федра последовала совету кормилицы и написала Ипполиту письмо. Каждая строчка его дышала страстью, а каждое слово нежностью! Но старания царицы пропали даром, так как Ипполит с негодованием отверг ее ухаживание. Его холодность возбудила в сердце Федры страшную злобу. Теперь она думала только о том, как погубить пасынка. Едва Тесей возвратился из Фессалии, царица со слезами пожаловалась ему: «Твой сын жестоко оскорбил меня! Как только ты уехал, он принялся преследовать меня своими ухаживаниями. А когда я попыталась пристыдить его, он так рассвирепел, что едва не пронзил меня мечом». Вот какую гнусную ложь сочинила Федра на Ипполита! Слова жены поразили Тесея в самое сердце. Он был так рассержен, что не пожелал даже разговаривать с сыном и послал ему приказ немедленно убираться вон из его дома.

Юноше было горько, что навету на него так легко поверили. Он вскочил на колесницу и помчался прочь из Аттики в Трезен, а Тесей послал ему вслед свои проклятья. Он ведь считал сына преступником и потому полагал себя в праве молить богов о возмездии. И боги не оставили его просьбу без ответа! Когда Ипполит проезжал на колеснице вдоль морского побережья, из воды показался гигантский тюлень. При виде чудовища кони понеслись, колесница ударилась о груду камней и разбилась. Ипполит убился насмерть. Жестокая Федра добилась своего! Но злодеяние ее не осталось без возмездия. Встречать труп несчастного юноши вышел со слезами весь город. Сам Тесей горько раскаивался и корил себя за необдуманные слова. А вскоре в комнате погибшего обнаружили письмо мачехи. Таким образом, коварство ее раскрылось, и все поняли, что она сама виновна в том преступлении, в котором обвиняла Ипполита. Понимая, что ей не избежать теперь сурового наказания, царица заперлась у себя в комнате и повесилась. Так печально завершился второй брак Тесея! А как напоминание о нем остались на руках царя два маленьких сына Федры – Демофонт и Акамант.

Смерть Геракла

1) Геракл и Деянира

Геракл прожил в аркадском Фенее четыре года. Он бы остался здесь дольше, но пришло известие, что царь Этолии Ойней выдает замуж свою дочь Деяниру. «Вот это кстати! – сказал себе Геракл. – Пора обзаводиться семьей и детьми! Не век же мне быть холостяком!» И он отправился в Калидон. Город гудел как растревоженный улей. Со всех концов Греции сюда съехались женихи. Ведь Деянира была девушка красивая, да и приданное давалось за ней немалое! Но как избрать из многих претендентов самого достойного? Царь объявил, что отдаст свою дочь за того из царевичей, кто победит в борьбе всех соперников. Лишь он один мог составить ее счастье! Узнав о решении Ойнея, женихи растерялись. И не с проста! Самым могучим и огромным среди них был речной бог Ахелой. Мышцы так и ходили буграми у него под кожей, а при желании он мог связать двойным узлом бронзовую кочергу. Попробуй вызови такого на поединок! Правда, Деянире он совсем не нравился. «Не желаю выходить за Ахелоя! – твердила она отцу. – Борода у него зеленая, словно тина, и с нее все время капает как с мокрого белья». – «Глупости! – отвечал Ойней. – Зато он бог и умеет превращаться в большого пятнистого змея. И не только в змея! Он и в быка может превратиться, стоит только захотеть. Ну, где ты найдешь себе другого такого мужа?» Но на царевну его доводы не производили никакого впечатления. Она сидела запершись в своих покоях и не желала показываться на глаза суженному.

Такие вот дела творились в Калидоне, когда туда пришел Геракл. «Я буду бороться с Ахелоем! – провозгласил он. – Пусть сам я не бог, зато через меня можно породниться с самим Зевсом. Все знают, что я его сын!» – «Хо-хо, – отвечал Ахелой, – давно известно: чем ничтожней проходимец, тем большим родством он величается! Почем ты знаешь кто твой отец? От своей мамаши? Так она могла придумать и не такое!» Геракл нахмурился. «Я вижу ты мастер трепать языком, Ахелой, – промолвил он сурово. – Что касается меня, то я привык больше полагаться на свои руки!» Герой бросился на соперника и хотел уложить его на землю. Но ни тут-то было! Огромный Ахелой стоял непоколебимо как скала. Три раза безуспешно нападал на него Геракл, и наконец сумел схватить противника сзади. Тут пришел черед Ахелоя бить тревогу. Оказавшись в могучих объятиях сына Зевса, он не мог шевельнуть даже пальцем. Геракл все ниже прижимал его к земле, и чтобы не быть побежденным, Ахелой превратился в огромного змея. Этот хитрый трюк мог смутить кого угодно, но только не Геракла! «Браво, Ахелой! – закричал он. – Лучшего подарка для меня ты не мог придумать! Еще в колыбели я научился бороться со змеями!» Он схватил врага за горло и сдавил его словно клещами. Ахелой сообразил, что нашел не лучший выход, и тотчас обратился в мощного круторого быка. Однако и в этом обличье он ничуть не напугал Геракла. Мы помним, что среди его прошлых подвигов была победа над критским быком, а это значило немало! Герой с такой силой пригнул соперника к земле, что сломал один из его рогов. Пришлось незадачливому богу признать свое поражение. Ойней был не очень доволен исходом поединка, зато Деянире новый жених нравился куда больше старого. Она охотно согласилась выйти за него замуж, и спустя несколько дней была сыграна веселая свадьба.

Женившись на Деянире, Геракл зажил на покое в Калидоне. Казалось, навсегда ушли в прошлое дальние странствия и опасные приключения. Геракл мечтал о детях, внуках и спокойной старости, но все вышло по-другому. Раз во время пира мальчик, прислуживавший за столом, вылил ему на руки воду, в которой перед тем омыли ноги другие гости. «Раскрой глаза, растяпа! – крикнул ему герой. – Не видишь – это помои!» Он дал мальчику оплеуху и, не рассчитав сил, убил его. Из-за этого невольного преступления ему вновь пришлось отправиться в изгнание.

Деянира не захотела оставлять мужа и последовала за ним на чужбину. Вместе они добрались до реки Эвен. Стояла весна. От талых вод речка вышла из берегов и широко разлилась по равнине. Как тут поступить? Посмотрев по сторонам, Геракл заметил неподалеку кентавра, обтиравшего свои мокрые бока львиной шкурой. Имя этого кентавра было Несс, и он за плату перевозил через реку путников. «Ты-то мне и нужен! – обрадовался сын Зевса. – Перенеси на тот берег мою жену. Если доставишь ее, не замочив ног, заплачу тебе вдвое!» Кентавр согласился. Геракл усадил ему на спину Деяниру, потом перебросил через реку свою дубину, лук со стрелами и прыгнул в холодную воду. Хотя он и был очень силен, переправа далась ему нелегко. Впрочем, никто другой и не справился бы с таким бурным течением! Едва герой вступил на сушу, до него донеслись громкие крики жены. Что такое? Оглядевшись, Геракл увидел Несса, который, заключив в объятия Деяниру, стремительно удалялся прочь от берега. «Так вот оно что! – сердито воскликнул сын Зевса. – Не иначе этот полуконь хочет меня ограбить!» И он не ошибся! Коварный кентавр с первого взгляда влюбился в прекрасную Деяниру и решил похитить ее. На свое несчастье он не сообразил с кем имеет дело, и это дорогого ему стоило. Ни медля ни мгновения, Геракл натянул свой лук и пустил вслед вору смертоносную стрелу. И хотя между ними было порядочное расстояние, она попала точно в цель – вонзилась Нессу между лопатками и, пройдя сквозь его тело, вышла из груди! Кентавр почувствовал, что умирает, отпустил Деяниру и повалился перед ней на землю. «Красавица! – сказал он. – Давай забудем обиды! Я поступил скверно, но твой супруг уже расквитался со мной! Ты была последней, кого я переправил через реку, и я хочу оказать тебе услугу. Собери мою кровь и сохрани ее! Если когда-нибудь Геракл тебя разлюбит, пропитай его одежду этой кровью, и ты вновь вернешь его чувство». С этими словами Несс испустил дух. Деянира достала из сумки дорожный кувшинчик, заполнила его струившейся из раны кровью, запечатала и спрятала среди своих вещей.

2) Геракл и Эгимий

Геракл и его жена нашли приют в фессалийской Трахине у царя Кеика. Здесь один за другим у них родились дети: четверо сыновей – Гилл, Ктесипп, Глен, Онит – и дочь Макария. Теперь Геракл стал гораздо домовитее, и не так охотно как раньше пускался навстречу приключениям. Но все же ему пришлось участвовал в нескольких военных походах.

Однажды за помощью к сыну Зевса обратился царь дорийцев Эгимий. Царство у Эгимия было совсем крошечное, а дела шли из рук вон плохо, ведь против него ополчились сразу два воинственных государя – царь лапифов Корон и царь дриопов Леогор. Война с такими могущественными соперниками не сулила ничего хорошего. Эгимию оставалось надеяться только на чудо, потому он и отправился в Трахину к Гераклу. «Не знаю, чего ты ждешь от меня, – холодно отвечал Геракл дорийскому царю. – Лапифов победить не просто, и мне нет никакого резона ввязываться в это рискованное дело». – «Я так не думаю! – возразили Эгимий. – Во-первых, поддержав слабого и несправедливо обиженного, ты совершишь богоугодный поступок, а во-вторых, это дело касается тебя гораздо ближе, чем ты думаешь» – «Это почему же?» – спросил Геракл. «Ты знаешь, что у меня нет наследников, – объяснил царь, – поэтому я готов хоть сейчас усыновить любого из твоих сыновей. Пусть наследует престол после моей смерти!»

Геракл крепко задумался. «Что ж! – сказал он наконец. – Это меняет дело. Я буду твоим союзником!» И он действительно оказал Эгимию самую деятельную поддержку. Набрав в Аркадии небольшое войско и объединившись с дорийцами, Геракл сначала сразился с лапифами и разгромил их в упорном сражении. Царь Корон и многие его подданные пали на поле боя. Затем сын Зевса внезапно напал на Леогора и убил его вместе с сыновьями в то время, как он пировал в храме Аполлона. Эгимий вернул свои владения, и с этого времени народ дорийцев стал быстро наращивать могущество.

3) Кончина героя

«Есть одна обида, которую я не могу забыть!» – признался как-то Геракл своему старшему сыну Гиллу. «Неужели кто-то из твоих врагов еще жив?» – спросил тот. «Да, клянусь Олимпом! – воскликнул герой. – Эврит, царь Ойхалии, по сей день коптит небо! Два десятка лет назад я одержал над ним победу в честном состязании. Он должен был назвать меня своим зятем, а вместо этого изгнал из дворца словно последнего проходимца!» – «Мне приходилось слышать об этом гнусном поступке», – сказал Гилл. «А раз помнишь ты и я, значат помнят о нем и другие, – промолвил Геракл. – Я не могу сойти в могилу, не смыв этого позора!»

Герой разослал гонцов к своим друзьям среди аркадцев и локров, призывая их идти походом на Эвбею. Никто не ответил ему отказом. Собрав войска, Геракл подступил к Ойхалии и после короткой осады овладел ей. Эврит, его сыновья, приспешники и советники – все были перебиты. Ведь если сын Зевса начинал войну, он никогда не воевал в полсилы! Ну а Иола? Несчастная женщина знала, что ее ожидает горькая доля рабыни и бросилась вниз с высокой городской стены. Однако она не разбилась и осталась жива благодаря юбкам, которые раздулись от ветра и смягчили удар. «Отведите принцессу в Трахину и не спускайте с нее глаз! – велел Геракл. – Но не чините ей никаких обид! Я знаю, как устроить ее дальнейшую судьбу!»

Пленных повели в Трахину. Вместе с ними Геракл отправил вестника Лихаса. «Передай моей жене, что я приношу на Кенейском мысу жертвы богам, – сказал он. – Пусть пришлет туда праздничную рубаху и плащ!» Лихас приехал к Деянире и сообщил ей о повелении мужа. Но у той были на уме свои мысли. «Как зовут ту красивую женщину, что привели в мой дом вместе с другими пленницами? – спросила Деянира. – Ведь она не рабыня?» – «Само собой нет! – отвечал Лихас. – Это Иола, дочь Эврита! Ее руки искал Геракл незадолго до того как посватался к тебе! Из-за нее же начал он эту войну! Сейчас бедняжка убивается и плачет, но скоро утешится! Я сам слышал, как Геракл обещал устроить ее судьбу!»

Так болтал словоохотливый Лихас и своими речами возбудил в душе Деяниры тревожное подозрение. Да и любой другой женщине на ее месте стало бы не по себе! «Геракл был влюблен в Иолу! – подумала дочь Ойнея. – Только Эврит помешал тогда их браку! Но теперь, когда все препятствия устранены, мой муж непременно женится на ней!» От этих мыслей Деянире стало горько и обидно. Но она не долго предавалась отчаянью, потому что вспомнила про кувшинчик с кровью кентавра Несса, тщательно сберегаемый ею все эти годы. «Вот что мне поможет! – подумала дочь Ойнея. – Несс говорил: если смазать этим зельем одежду мужа, оно вернет мне его любовь. Пришло время узнать правду ли он сказал». Бедная Деянира! Никто не объяснил ей, как опасно доверяться коварным кентаврам, особенно, когда те одержимы местью! Кровь Несса, смешанная с желчью лернейской гидры давно уже обратилась в страшный яд и, конечно, не несла с собой ничего, кроме мучительной смерти. Не догадываясь об этом, Деянира смочила в кувшине кусочек шерсти, а потом натерла кровью рубаху и плащ мужа. Уложив вещи в роскошный ларец, она вручила его Лихасу со словами: «Спеши на Эвбею и передай этот ящик Гераклу. Здесь все, о чем он просил!» Лихас тотчас отправился в обратный путь. Когда он уехал, дочь Ойнея случайно бросила взгляд в тот угол мощенного двора, куда уронила перед тем использованный клочок шерсти. «Боги всевышние, да что же это такое?» – вскричала она. Было от чего прийти в ужас! Под влиянием солнечного жара шерсть истлела и обратилась в пепел, словно сожженная огнем, а между камнями выступила ядовитая пена! Встревоженная Деянира поднялась в свой покой, но не могла ни за что взяться – все дела валились у нее из рук. С каждой минутой сердце ее билось все сильнее и тревожнее. Наконец она не выдержала, позвала Гилла и со слезами призналась ему в содеянном. «Сынок! – воскликнула Деянира. – Возьми самых быстрых коней и скачи вслед за Лихасом! Рубаха и плащ таят в себе опасность для жизни! Отец не должен их одевать!» Гилл не заставил повторять просьбу дважды. Вскочив на колесницу, он помчался во весь опор к берегу моря. Как стрела летели его кони, подгоняемый кнутом и громким криком, но, увы, мчись они хоть вдвое быстрее, им не дано было поспеть вовремя!

Тем временем на Кенейском мысу шла подготовка к грандиозному жертвоприношению. Геракл сложил из камней двенадцать огромных жертвенников – по числу главных олимпийских богов. На каждом из них возвышалась куча хвороста. Быки и другие животные, отобранные для жертвы, стояли тут же. Дело было только за праздничным плащом и рубахой. Но вот появился Лихас и вручил господину присланный женой ларец. Облачившись в священные одежды, Геракл зажег огни и заклал одного за другим двенадцать могучих быков. Потом он стал резать и сжигать скот поменьше, лил на алтари дорогое вино и бросал в огонь благовония. Давно уже не приносились богам такие обильные жертвоприношения! Разгоряченный работой и жаром костров, Геракл то и дело утирал с лица пот и вдруг почувствовал во всем теле жжение – это яд гидры проник в его кожу!

Теперь уже ничто не могло спасти героя! Боль нарастала с каждым мгновением и наконец сделалась невыносимой. Начались судороги и страшные конвульсии. Повалившись на землю, Геракл с криком катался между жертвенниками. Он рвал одежду, но она не отлипала, словно приросла к нему. Вместе с тканью сын Зевса лоскутами сдирал с себя кожу, и от этого страдания его делались совершенно невыносимыми. «Лихас! – закричал Геракл, – где ты взял этот плащ?» Незадачливый вестник хотел объяснить что к чему, но герой, не дослушав до конца, схватил его за ногу и так грянул о землю, что тому сразу пришел конец. И нельзя сказать, что его смерть была вовсе незаслуженной! Болтай Лихас поменьше, глядишь, никакой беды бы не случилось. Никто не решался после этого приближаться к несчастному. Наконец прискакал Гилл и обнял стенающего отца. «Я умираю, сынок! – воскликнул Геракл. – Твоя мать отравила меня!» – «Нет, отец, – со слезами отвечал юноша, – она виновата лишь в том, что доверилась злодею!» И он поведал о коварной уловке Несса. «Так вот оно что! – вздохнул Геракл. – Теперь мне понятен смысл одного давнего пророчества. Как то раз Пифия предрекла, что я погибну от козней мертвого врага. Выходит, этот враг – Несс! Вот когда достала меня его месть».

Гилл велел положить отца на повозку и везти к подножию горы Эта вблизи Трахины. В этом месте Геракл пожелал расстаться с жизнью. Однако, как не спешили они, погоняя лошадей, известие о смертельном недуге героя дошло до города раньше. Бледная как смерть Деянира молча выслушала вестника, поднялась в спальню и пронзила себе грудь мечом. Гилл и Геракл узнали о ее кончине подъезжая к городу. Юноша не мог сдержать скорбных рыданий, а умирающий герой печально сказал: «Бедняжка Деянира! Она осудила себя слишком строго. Но пусть все знают, что я не виню ее в своей смерти».

Вскоре они добрались до Эты. Геракл приказал сложить на ее вершине огромный костер. Мучения его были так ужасны, что смерть в огне казалась сладостным избавлением. «Сынок! – сказал он. – Пообещай мне, что ты женишься на Иоле». – «Как ты можешь просить меня об этом, отец? – воскликнул Гилл. – Эта женщина виновата во всех наших несчастьях!» – «Не спорь со мной, мой мальчик! – попросил Геракл. – Ты сам знаешь, что она ни в чем не виновата. А своим отказом ты только усиливаешь мои страдания». Гилл согласился исполнить последнюю волю отца. Геракл поднялся на кучу хвороста, расстелил поверх поленьев львиную шкуру, положил под голову дубину и велел сыну поджечь дрова. «Сделать то, что ты просишь, значит стать твоим убийцей! – возразил юноша. – Не требуй от меня того, что я никогда не смогу совершить!» Герой стал просить об этой услуге других, но никто не решался поднести смертоносный огонь к его костру. «Боги всевышние! – вскричал тогда Геракл. – Объясните этим упрямцам, что я умоляю их о помощи! Неужели за столько лет тяжких трудов, подвигов и сражений я не заслужил того, что имеет каждый смертный – спокойной кончины! Но нет! Эти люди, называющие себя моими друзьями, будут спокойно наблюдать, как яд терзает мои внутренности! Никто из них даже пальцем не пошевельнет, чтобы избавить меня от мук!» В это время на вершине Эты случайно оказался царевич из Мелибеи по имени Филоктет. Геракл обратился к нему с той же мольбой. А чтобы он не колебался, пообещал в награду лук и в придачу свои знаменитые отравленные стрелы. Филоктет, прельстившись наградой, бросил в кучу хвороста зажженный факел. Сухие дрова вспыхнули. Пламя со всех сторон охватило тело героя и, спустя короткое время, обратило его в пепел…

Гераклиды. Атрей и Фиест

1) Гераклиды в Афинах

Весть о мученической кончине Геракла мгновенно облетела всю Грецию. Все сокрушались о нем, и только в Микенах царило ликование. «Наконец-то! – говорил Эврисфей, – боги услышали мои мольбы и избавили наш род от постоянной тревоги за будущее. Теперь, мои дети будут царствовать спокойно!» Но Фиест, который, как мы помним, приходился Эврисфею дядей, не разделял его радости. «Как бы ни так! – сказал он. – Старый лев умер, но его львята живы! Погоди, наступит день, когда сыновья Геракла придут требовать у тебя свое достояние!» Его слова заставили царя задуматься. «Ты прав! – воскликнул он. – Пускай угроза пока не велика, не следует ей пренебрегать! Придется начать против Гераклидов войну. Помяни мое слово – не пройдет и года, как я изгоню это вражье племя прочь из Греции!» Вскоре в Трахину прибыло посольство из Микен. «Царь! – сказали пришельцы правившему здесь Кеику. – Ты очень неразборчив в друзьях! В твоем городе укрываются дети Геракла, а они враги нашего государя! Смотри как бы твоя недальновидность не довела тебя до войны с Микенами!» Кеик, испугавшись угроз, послал сказать Гиллу: «Мое царство слишком мало, чтоб выдержать нападение Эврисфея! Ищите себе покровителей в другом месте!»

Пришлось Гераклидам оставить город, в котором прошло все их детство, и отправиться на поиски нового прибежища. Младшие братья предлагали обосноваться в Фивах, в доме их бабки Алкмены, но Гилл настоял на том, чтобы идти в Афины. «Тесей не откажет в защите детям Геракла! – сказал он. – Ведь если он испугается угроз Эврисфея, померкнет слава его прежних подвигов!»

Так они и поступили! Добравшись до Марафона, Гераклиды сели у алтаря милосердия и стали молить о защите. Тесей сам пришел расспросить об их беде. «Царь! – отвечал ему Гилл. – Ты видишь перед собой несчастных потомков Геракла! Я – его старший сын Гилл. Это – мои младшие братья Ктесипп, Глен и Онит. Вместе с нами сестра Макария и моя невеста – Иола, дочь Эврита. Наш отец недавно умер, мать наложила на себя руки, а мы скитаемся по Греции, гонимые могучим царем Микен. Каждому, кто осмелится принять нас, Эврисфей грозит жестокой войной. От того, наверно, люди не торопятся давать нам приют». – «Вечным позором будет для афинян, – воскликнул Тесей, – если мы оставим без помощи семью великого Геракла! Пусть все знают, что эти люди отныне находятся под моей защитой!» Тоже повторил он микенским послам, которые явились к нему требовать выдачи Гераклидов, угрожая в противном случае войной. «Ваш царь дошел до такой низости, что ополчился против детей, – гневно промолвил Тесей, – но пусть Эврисфей не думает, что мир состоит из одних трусов и подлецов! Афины свободный город! Мы даем убежище кому пожелаем и не перед кем не обязаны отчитываться в своих поступках!»

Однако все знали, что война предстоит нелегкая. Ведь во всей Греции не было в то время города богаче и многолюднее Микен! По обыкновению, афиняне снарядили посольство в Дельфы, вопросить оракул об исходе сражения. Ответ Пифии гласил: «Тесей будет побежден, если Гераклиды не дадут Персефоне жертвы из своей семьи!» Узнав об оракуле, Гилл собрал братьев и сказал: «Нам предстоит тяжелый выбор! Кто-то из детей Геракла должен быть завтра принесен в жертву, иначе победа в битве достанется микенцам!» Ктесипп, Глен и Онит подавленно молчали. Тогда их сестра Макария сказала: «Мужчины в нашем роду – для того чтобы сражаться! А от женщин какой прок? Если победа над Эврисфеем зависит от такой малости, как моя жизнь, я с радостью пожертвую ей! Передайте нашему благодетелю, что я готова умереть».

На другой день оба войска выстроились на марафонском поле. Прежде, чем началась битва, жрецы закололи Макарию и сожгли ее тело на высоком жертвеннике. Мужество, с которым девушка приняла смерть, вдохнуло отвагу в афинян, а микенцев повергло в трепет. Но вот две армии сошлись и закипело жестокое сражение! Много героев покрыло себя громкой славой, много других полегло на поле боя. Могучий Тесей одного за другим сразил трех старших сыновей Эврисфея: Александра, Ифимедонта и Эврибия. Четвертый сын – Ментор – пал от стрелы Ктесиппа, а пятого – Перимеда настиг и убил своим копьем Гилл. После гибели всех царевичей микенцы обратились в беспорядочное бегство. Покинутый всеми Эврисфей, хотел спастись на своей колеснице. Гилл бросился за ним в погоню и преследовал до самых Скироновых скал.

Когда кони Эврисфея выдохлись и остановились, он упал к ногам Гилла и стал умолять его о пощаде. «Доблестный сын великого Геракла! – воскликнул он со слезами. – Сжалься над несчастным, на глазах у которого погибли все его дети! Зачем тебе моя смерть, когда мое царство и так теперь принадлежит тебе?» – «Жестокий негодяй! – воскликнул юноша. – Не пытайся разжалобить меня тем, что свершилось по твоей собственной вине! Разве не ты причина этой войны? Разве не по твоему приказу пошли в бой твои сыновья? На тебе кровь всех, кто погиб сегодня в этой бессмысленной битве! На тебе, наконец, кровь моей сестры, и она требует мести!» С этими словами Гилл отрубил Эврисфею голову.

2) Спор из-за царской власти в Микенах

Уцелевшие после битвы с афинянами микенцы стали возвращаться в родной город, который наполнился плачем и стенаниями. Жены оплакивали павших мужей, матери – сыновей. Но личное горе каждого не заслоняло общей беды. Ведь в сражении погибла вся царская семья! Род потомков Сфенела пресекся! Кто займет теперь опустевший престол? Этот вопрос задавал себе каждый микенец. Впрочем, круг возможных претендентов не мог быть очень широким. Из всей родни Эврисфея в живых остались только два его дяди – братья Атрей и Фиест. Между ними и разгорелся спор.

«Царем буду я! – объявил Атрей. – Ведь я старший!» – «Вздор! – отвечал Фиест. – Ты появился на свет всего на час раньше меня! Из-за такого пустяка я не уступлю тебе корону!» Завязалась перепалка. У каждого из братьев тотчас нашлись приспешники, готовые с оружием в руках поддержать своего ставленника. Наконец горожане решили отправить посольство в Дельфы и вопросить совета у бога. В ожидании ответа Пифии братья внимательно наблюдали друг за другом и были готовы ко всяким взаимным подлостям. Каждый решил скорее умереть, чем доставить торжество сопернику!