Игрушечными саклями
Начальничьих детей.
Одна богиня музыки
К тебе по недомыслию
Затылком повернулася —
Рубков не музыкант!
Но дело поправимое —
Ты в слободском училище
Из мужичков чуть грамотных
Образовал оркестр.
Дудят, пищат и щелкают
Толпе на удивление,
Тебе на повышение,
На горе лишь отцам.
Несут они повинности
Для школы той немалые,
Чтоб слить науки разные
В один «Персидский марш».
Являясь председателем
Дырявинского общества
Законных истребителей
Пернатых и зверей,
Ты слободского школьника
Избил нагайкой до крови
За то, что он на площади
Поранил воробья;
Тогда как, в назидание
Дырявинскому обществу,
Ты дичью запрещенною
Питался круглый год.
В народном управлении
Ты был таким же гением,
Каким был, без сомнения,
Ванюха удалой.
Адаты и обычаи
Дались тебе до тонкости,
А дело представительства
Для вас – волшебный клад.
Все годовые праздники,
Начальство и ревизию,
Непрошеных и прошеных»
Знакомых и родных
Торжественно, напыщенно
Встречал ты с представительством,
И все расходы праздника
Охотно нес народ.
Пути ли сообщения
Исправлены меж селами
Хозяйственными средствами,
Засажен ли бульвар,
Общественные пастбища,
Леса ль в аренду отданы,—
Зови гостей из города,
Гуляй, кричи – ура!
И пили представители
В шатрах из яркой зелени,
Начальству и строителям
Хваленье воздая.
Зато уж о ревизии
Мирских казнохранителей
Никто из представителей
И пикнуть не посмей.
Систему вымогательства
И виды расхищения
Сельского сбережения
Ты применил с лихвой.
Любитель этнографии,
Знаток старинной утвари,
Ты для музея нового
Открыто грабил всех.
Занявшись джигитовкою,
Из полукровных аглицких,
Адату не препятствуя,
Ты сколотил табун.
Зато в среду народную
Ты внес цивилизацию,—
Плодами просвещения
Объелись мужики.
Мирскими сыроварнями,
Мирскими лесопильнями