Ведьмина неделька

Однако ее мнение ситуации не меняло – на этих посиделках каждая ведьма могла задать вопрос, загадку или испытание для той, что не имеет высшего порядка мастерства. А по итогу держался совет, на котором выносилось решение, достойна ли экзаменуемая получить шляпу повыше и поострее или ей нужно еще поработать над собой.

Семь лет Шарлотта слышала только отказ. И дело было не в постыдно короткой шляпе (и эта внушала должный трепет у местных жителей), а в том, что род Тиниоаков вдруг из самого древнего и мудрого превратился в самый молодой и неопытный. По традиции ведьмовские дела передаются от матери к дочери, а не через поколение. Но Лидла не успела ни объявить свою дочь Винду новой главой, ни дождаться, когда маленькая Лотта достаточно подрастет, чтобы получить право называться настоящей ведьмой.

Ну, и хотелось, конечно же, порой отправиться в полет подальше, чем до бабушки Грейтпайн или до деревушки, где живет хохотушка Берта Ровен. Хотелось иметь возможность отправиться на восток, возможно даже посмотреть какое оно, это знаменитое море, которому госпожа Абсина посвящает целую главу.

Молодая ведьма решительно открыла книгу на заложенном месте, положила бутерброд на стопку чистой писчей бумаги, расположенной по левую руку, и углубилась в чтение, радуясь, что впереди у нее есть целая ночь. А поспать можно будет и как-нибудь в другой раз.

Еще немного и Грибной четверг.

Библиотека в доме Тиниоаков была построена так, чтобы полезный, но губительный для книг свет попадал в нее сверху – из небольших, слабо затененных окошек, прорубленных почти под потолком. Оттого, пробуждение в этом помещении больше походило на воскрешение. И не мудрено – если ведьма заснула здесь, значит, сама от себя такого не ожидала. А когда проснется, сильно удивится отсутствию кровати, света и наличию боли в спине (может, еще и в шее).

Несмотря на свою хорошую подготовку и частые ночевки за книгами (и под ними) Шарлотта проснулась в небольшом испуге. И первым чувством, пришедшим к ней, едва сон рассеялся, стала тревога.

Сколько она проспала? Сколько успела прочитать и забыть? Что отложилось в памяти? Что решила использовать сегодня? И главный вопрос – что сейчас – ночь, утро, день? Есть время на завтрак или нужно срочно собираться и лететь на Холм?

Молодая ведьма резко подалась вперед и сильно ударилась головой. Искр, посыпавшихся из глаз, оказалось достаточно, чтобы в их свете разглядеть покрытую мраком библиотеку, а заодно и стул, вставший на ее пути.

От окон света было мало, по полу, так и вовсе лежала первосортная тьма – под столом юная Тиниоак могла с легкостью ее рассмотреть. Она нащупала несколько книг позади себя, бросила обеспокоенный взгляд немного вверх, туда, где должны быть окна – солнце еще не пробивается, значит сон оказался коротким.

Шарлотта облегченно выдохнула, осторожно выбралась из-под стола, пытаясь вспомнить, когда свалилась под него. Родовая книга порой давалась с таким трудом, что последние мгновения бодрствования сознание заволакивало плотным туманом. Видимо, на этот раз случилось что-то похожее – юная Тиниоак не смогла удержать внимание, да и накопившаяся за несколько дней усталость дала о себе знать.

Судя по потемкам (совершенно реальным, а не созданным за счет недружелюбных к солнцу окон), время у молодой ведьмы еще было. Но стоит ли говорить, что сейчас ей придется встать, привести себя в порядок и быстро определиться с перечнем дел, которые нужно обязательно успеть сделать до наступления вечера и посиделок в честь Грибного четверга?

Для этого Шарлотта выпрямилась и, высоко подняв руки, сделала несколько наклонов вправо и влево. Спина благодарно хрустнула, отчего на лице ведьмы появилось странное выражение – то ли блаженства, то ли возвращающегося спокойствия. В любом случае, ей весьма повезло – тело почти не ныло и не болело после нескольких часов, проведенных во сне под столом на жестком полу и с книгами под головой вместо подушки.

Юная Тиниоак развернулась к книге, перечитала первые строки на открытой странице и согласно кивнула. Вспомнились идеи, что успели зародиться до того, как усталость сомкнула ей глаза. И она решила додумать их уже в процессе подготовки и приведения себя в порядок, а не пытаться заучить на зубок.

В ее роду никто не отличался упорством в учебе или усидчивостью. Тиниоаки были не простыми ведьмами, а интуитивными. Порой им достаточно понять принцип работы того или иного процесса, чтобы самостоятельно разобраться, как его использовать в дальнейшем или вызвать при острой необходимости. Но чаще всего ведьмам из рода Тиниоак не требовалось ничего учить путем зубрежки, все приходило к ним само – в нужное время и в нужной форме.

А книга являлась скорее огромной, многостраничной шпаргалкой для тех, кто только начал осознавать свою суть. И она не обязательно должны была находиться рядом, чтобы Шарлотта могла ее прочесть. Порой достаточно просто прикрыть глаза и пошевелить пальцами, будто листая страницы, как в голове «открывалось» нужное место или всплывали подзабытые строки.

Оттого сейчас юной Тиниоак хватило одного взгляда, чтобы определиться, каким будет ее сегодняшнее выступление на Покатом холмике. Лишь бы бабушка Грейтпайн его не запретила прежде, чем молодая ведьма решится пойти до конца.

Но вместо того, чтобы сомневаться или искать запасной вариант (который мог и вправду пригодиться), Шарлотта подхватила остатки уже подсохшего хлеба и быстро вышла из библиотеки.

На втором этаже царил мрак – рассвет еще и не собирался наступать. Отчего случайный гость мог непроизвольно почувствовать толпу мурашек, бегающих по его телу от непривычной жути. Вместе с потемками в этот дом ближе к концу лета приходила и прохлада.

Хозяйка же сейчас радовалась ему больше, чем чашке горячего и крепкого чая. На ходу меняя планы, она убрала крошащийся хлеб в карман фартука, висевшего у входа в библиотеку, и торопливо зашагала вправо – к себе в комнату. Чтобы официально начать день удачно и успешно ей сейчас жизненно необходимо сменить мятое и испачканное в книжной пыли платье на более приличный и удобный наряд.

Из шкафа на кровать упало светло-серое платье, сшитое по прошлогодней моде – из клиньев, расширяющихся книзу. Мадам Лонгс настояла на фасоне, несмотря на консервативные взгляды ведьмы на свой гардероб. И все – от заказчицы до ткачихи вместе с портнихой оказались довольны результатом. Хоть Шарлотта и носила его реже остальных.

К нему присоединился кожаный ремешок с выжженными на нем хитрыми узорами, а также несколькими кольцами для предметов первой необходимости (например, для мешочка с травами, серповидного ножа или деревянной ложки с длинной ручкой).

На пол же упал вчерашний наряд, тут же бойко собравшийся в комок и прытко поползший прочь из комнаты.

В окно начали пробиваться первые неуверенные солнечные лучи. До начала дня оставалось слишком мало времени, чтобы отказываться от мелких ведьмачьих уловок. И Шарлотта решила, что порой стоит злоупотреблять своими возможностями, иначе, как ей понять, что она стала сильнее и способней?

С первого этажа послышался сначала стук, потом гул – загорелся огонь в печи, на плиту встал чайник, предварительно наполненный водой. В том же районе раздалось недовольное урчание – кот не поощрял использование талантов в быту. Но мнение питомца, оставшегося юной Тиниоак в наследство, не всегда принималось в расчет.

Собрав упрямый волос в крепкий (до натяжения в висках) пучок, ведьма походя прихватила фартук с хлебом и спустилась вниз.

Здесь так и вовсе еще была ночь, несмотря на огромные окна в большой комнате, солнце до них не добралось. Впрочем, Шарлотта знала свой дом вплоть до царапин на стене, где бабка отмечала рост своей внучки. И никакие потемки не смогли бы заставить ее наткнуться на стул или снести несколько горшков, расположенных на не самой устойчивой полке.

Чайник уже закипел, сковорода накалилась до легкой красноты и бойко зашипела, едва ее коснулись ломтики аккуратно порезанного помидора. Почти сразу на них вылилась яичная смесь, приправленная черным перцем, крупной солью и тимьяном. И все тут же красиво запузырилось, приобретая плотность на глазах.

Не отвлекаясь на ожидание готовности болтушки, ведьма достала из шкафа блюдо, чашку, приборы и небольшую корзинку, в которую выложила остатки вчерашнего бутерброда, а также несколько ломтиков свежего хлеба. Снова на кухне возникло ощущение присутствия магии, несмотря на ярую убежденность молодой Тиниоак, что тут все решают исключительно ловкие руки.

Наконец, Шарлотта села за стол в большой комнате, повернула блюдо с яичницей по часовой стрелке так, чтобы выглядывающий кусочек помидора смотрел на окно, и принялась за завтрак, составляя в голове план на грядущий день. До вечера ей кое-что нужно успеть, кое-что не имеющее никакого отношения к Грибному четвергу, посиделкам и испытаниям, что ведьмы придумывали целых три месяца.

Рассвет застал ее на огородике, срывающую мелкие сорняки, позабывшие, что на земле ведьм им жизни не будет.

– И тогда вам придется согласиться, что простые ивовые ветви можно использовать не только для добычи коры, которая, как мы знаем хорошо идет для лечения простуды, жара и даже ожогов, но и для сбора листвы с соцветиями. Они же в свою очередь могут успокоить сердце. А это в наши дни стало большой проблемой, – ведьма выпрямилась и помахала указательным пальцем перед кустом смородины. – Из-за того, что деревенские перестали следить за собой и начали порой злоупотреблять едой и прочими удовольствиями, с колющими и щемящими болями к нам приходят все чаще, – она повернулась к малине и пожала плечами. – В вашей округе подобного нет? Еще бы, на север все приходит позже. Поживите еще пару лет среди любителей пирогов и кабанов на вертеле, тогда и глянем на количество просителей. К тому же, – Шарлотта вернулась к морковке. – Отвар из листьев отлично упокоит мечущуюся душу. Оттого советую попробовать ее при лечении разбитого сердца и убавлении тревог.

Юная Тиниоак торжественно выпрямилась, оглядела кусты, кивающие ей, будто соглашаясь, и довольно улыбнулась.

Ковен не любил использовать что-то новое, считая, что природа сама дает все необходимое. Но Лидла Тиниоак настаивала на расширении горизонтов. Она и сама в каждый Грибной четверг поднимала вопрос обмена опытом с ведьмами из других регионов, и подстрекала внучку к подобному поведению.

Впрочем, здесь Шарлотта с ней соглашалась. И потому продолжила изучать полезные свойства растений, окружавших ее дом. Порой проверяя результаты на себе (а если все складывалось хорошо, то и на местных).

А подобные выступления перед кустистой и зеленой аудиторией помогали ей набраться сил и смелости представить свои новые открытия на Покатом холмике. К тому же они не спорили, не возражали и не пытались перевести ее речь на старую колею привычным «в дни моей молодости». Отчего уверенность только прибавлялась.

Довольная своими умозаключениями и словами, юная Тиниоак сорвала ветку от куста малины, ловко поднялась на крышу и сложила ее к все еще сушащимся грибам. После чего чувствуя, что домашние дела сделаны в срок, решила заняться тем, что будет полезно не только ей.

Метла тетушки Аспен сиротливо стояла в углу, напоминая о вчерашнем неожиданном визите своей хозяйки. Она и вправду задала удивительную и сложную загадку. Отчего Шарлотта, ощущая себя достаточно свободной для подобных головоломок, взяла ее в руки и покрутила, внимательно разглядывая наметельник.

Кедровая древесина (наравне с ясенем) чаще всего использовалась при изготовлении ведьмовской метлы. Она отличалась высокой прочностью и умением впитывать магию, как сухая земля. Оттого метловеды выбрали ее среди множества вариантов, доступных в этом регионе.

Можно сказать, что транспорт тетушки Аспен ничем не выделялся – простая, удобная, легкая метла с аккуратно собранными прутьями, перевязанными тонким кожаным шнурком, на кончиках которого вместо бусин были подвешены несколько мелких косточек. Шарлотта по-доброму улыбнулась, узнав в них клюв крохотной птички, вилочковую кость (до сих пор целую) и пряжку (запястную кость крыла). Видимо тетушка Аспен любила быстрый полет и усиливала свою метлу всеми доступными ей способами.

Наметельник все еще был теплым, а изображение нескольких галчат, выжженное по нему спиралью казалось живым. Маленькие птички будто прыгали по деревянному черенку наперегонки.

Во всем остальном метла казалось совершенно обычной. Такими деревенские хозяйки пользуются каждый день во время уборки или погони за садовыми воришками.

Неожиданно для самой себя, Шарлотта достала из кладовки свою метлу, доставшуюся ей по наследству (как и кот) от бабки, крепко нахлобучила шляпу на свой все еще хорошо держащийся пучок, прихватила угасший транспорт тетушки Аспен и вышла из дома.

Крыльцо заливало солнечное тепло. Отчего юная Тиниоак на мгновение застыла, подставляя лицо лучам, не боясь веснушек или других проявлений на коже (ведьмам подобное всегда было только на руку, а ее обходило стороной) и, подперев метлами стену, вернулась в комнату.

Она бойко прошлась до кладовки, немного постояла около закрытой двери, но решительно кивнув нырнула внутрь. Через пару минут молодая ведьма вышла, закрепляя на поясе мешочек. Кот из чистого любопытства высунул морду из своего глубокого лежака, больше похожего на мягкую корзину с высоченными бортиками, проводил взглядом внучку хозяйки до двери и вернулся ко сну. Загадочная душа Шарлотты становилась для него уж слишком запутанной. И ему все сильнее казалось, что светлого в ней больше, чем раздражения. С чем она никогда бы не согласилась, если бы он ей об этом сообщил.

Юная Тиниоак вернулась на крыльцо, умылась солнечным светом, оседлала свою старенькую метлу с эбеновым (сделанным специально для Лидлы из дерева, растущего невероятно далеко отсюда) наметельником, взяла метлу тетушки Аспен в левую руку и оттолкнулась от деревянного пола.

На ведьмин полет высыпали поглядеть все дети Литлиривер (а обогнуть ее можно было только при условии, что у Шарлотты есть в запасе парочка лишних часов). Они тыкали в нее пальцем, бежали под ее тенью и что-то выкрикивали, но тут же рассыпались, едва Тиниоак начинала снижаться или решалась на какой-нибудь ложный вираж.

Дети смеялись, женщины причитали, редкие мужчины ругались. Появление ведьмы в деревне и так считалось плохим знаком, а уж про полет и говорить нечего. Она точно походя насыплет какой-нибудь гадости в дымоходы или нашепчет сглаз на их скот. Ради чего еще такие летают над мирными людьми?

Шарлотта знала все, что могли сказать деревенские, и обычно старалась использовать метлу в крайних случаях, выбирая ночное время (что, кстати, приводило жителей Литлиривер в еще больший ужас). А порой просто отмахивалась от этого правила и летела напрямик, экономя свое время и ставя свой комфорт выше спокойствия местных. Они же не брезговали походами к ней в любое время. Так отчего же ей нужно следить за собой и уважать их покой?

Вскоре деревенька превратилась в небольшое пятно, потом точку, а после и вовсе скрылась за деревьями. Под метлой ведьмы гудело и резвилось огромное зеленое море – густой лес, пытающийся ветками достать до солнца.