Теория поля

– И что там в сценарии?

– Все увидишь! Стихи учить наизусть! Если что-то веселое вдруг сочинится – присылай мне, мы тут утвердим, вставим в сценарий и разошлем всем, кто еще участвует в нашей пьеске. Все понятно?

– Э… Ну вроде бы…

– Ну все тогда, а то мне еще кучу людей обзвонить надо. Будь на связи!

Арсений положил трубку, подошел к компьютеру и проверил почтовый ящик. Письмо от Киры уже пришло. Он погрузился в чтение и уже через несколько минут в голове забил полноводный родник, стремительно выливая в бурном потоке все новые и новые веселые идеи.

Один из углов довольно просторного кафе освободили от столиков и образовали импровизированную сцену, визуально отгородив ее от зрительного зала несколькими мощными прожекторами, которые расставили по периметру. Вдоль стены поставили электронное пианино, обеспечивающее музыкальное сопровождение. Парочка самодельных плакатов и матерчатая перетяжка под потолком с надписью «Да прославится в веках выпуск 1998!».

В тесном туалете, преобразованном в гримерку, Арсения общими усилиями облачили в яркие оранжевые чулки в сеточку, красную юбку, черную футболку. Футболка едва доходила Козыреву до пупка.

– Ладно, пойдет. Осталось только шапку найти! – резюмировала Кира, которая суетилась вокруг него, доставая реквизит и костюмы из большой сумки.

– Шапку? Какую шапку? – рассеянно спросил Арсений, который был в легкой растерянности от всего происходящего.

– Козырев, угадай с трех раз, какая шапка должна быть у Красной Шапки? Черная, млин. Вот она, кстати. Давай надевай!

Он нахлобучил на голову фетровую женскую шляпку с широченными полями. Довершали образ черные туфли на высоком каблуке. Неизвестно, где предприимчивым организаторам удалось достать женские туфли столь чудовищного размера, но, пусть и не без труда, их все же удалось напялить на огромную ногу новоиспеченной Красной Шапочки.

И вдруг выяснилось, что Козырев, оказывается, совершенно не умеет носить туфли на высоком каблуке. После того, как долгое и утомительное напяливание обуви успешно завершилось, Арсений попытался встать со стула и чуть не свалился. Ноги подворачивались и совершенно не желали его слушаться. А ведь в туфлях нужно было не просто стоять, а ходить, как-то даже выступать перед почтеннейшей публикой. Все стояли и молча смотрели друг на друга. Немой вопрос повис в воздухе, повеяло неприятным предчувствием.

– Арсений, как же так, треть жизни прожил, а до сих пор не научился элементарным вещам! – искренне расстроилась одна из девушек-организаторов.

– Ну да, не поверишь. Все было собирался, но то одно, то другое. Просто руки не доходили. Виноват, каюсь!

– Да ладно, в конце концов, – махнула рукой Кира. – Можно обойтись и без туфель!

– Ну уж нет! Козыревы не боятся трудностей. Давайте-ка мне быстро мастер-класс!

Они вышли в коридор. Арсений, корячась, спотыкаясь и подворачивая то одну, то другую ногу, а иногда и обе сразу, медленно ковылял вдоль стеночки, держась за Киру.

– Ставь ровнее… Не спеши… Аккуратнее… Козырев, сколько ты весишь, тебя удержать нереально… Да подожди, что ж ты делаешь! Ты так каблук сломаешь!

– Каблук?… А то, что я ногу сломаю, тебя, я смотрю, не волнует!

– Эй, убери руку с моей груди!

– Пардон, это я случайно.

– Ну да, конечно!

– Да на тебя куда ни упади, все на грудь!

– Вот нахал! Ну ладно, принимаю как комплимент. Учись давай, старайся!

Невольные зрители этого внепланового урока корчились от смеха в тесном коридоре, добавляя своими комментариями еще больше беспорядка в процесс:

– Ваш трогательный дуэт напоминает мне лошадь, у которой сломаны обе правые ноги!

– А трогательный он, потому что Козырев постоянно трогает Киру за разные части тела?

– Девушка, а вы мне нравитесь. Чувствуется в вас какая-то сила, энергия, сексуальность! Что вы делаете сегодня вечером? Можно пригласить вас на танец, только обещайте, что не раздавите мне ноги своими каблучищами!

Невзирая на смех и издевательства, несколько проходов по коридору под чутким руководством опытных в этом вопросе девушек принесли свои плоды. Козырев приноровился более-менее сносно перемещаться в пространстве. Для пущей уверенности он еще сильнее приподнимался на носки и балансировал в таком положении. При этом каблуки становились вроде как и не нужны вовсе. Но долго стоять на носочках тяжело, поэтому как только необходимость в движении отпадала, он аккуратненько переносил вес тела на пятки и получал хоть и шаткую, но все же дополнительную опору.

Итак, зрители собрались, свет погас, заиграла медленная, лирическая музыка, включились софиты, и на краю сцены возникла Кира в длинном черном плаще до самых пят, который практически сливался с общим фоном. В свете софитов отчетливо выделялась только голова. Ей досталась роль голоса за кадром. Таинственным, торжественным голосом она стала объяснять зрителям смысл начинающегося представления, артистично читая некое подобие либретто:

– Давным-давно, в чудесной, замечательной, волшебной стране под названием Родина жила-была симпатичная девочка. Звали ее Красная Шапочка. Откуда такое имя? Просто-напросто в этой замечательной стране все люди были красными, а девочка очень любила носить свою шапочку, которую ей когда-то подарила бабушка. Добрые люди так ее и прозвали. Красная Шапочка была совсем маленькой, наивной девчушкой, только-только закончила университет и ничего еще не знала, кроме ядерной физики.

А бабушка у Красной Шапочки жила в прекрасной, сказочной, но далекой стране под названием Церн и работала в центре ядерных исследований. И случилась в этой сказочной стране большая беда. Предсказали шаманы-теоретики, что якобы должен явиться скоро всему миру неуловимый бизон по имени Проклятый[44 - Имеется в виду бозон Хиггса, теоретически предсказанная элементарная частица, последняя еще не обнаруженная частица в рамках Стандартной модели. Леон Ледерман предложил для нее ироническое название «проклятая частица», которое получило широкое распространение в средствах массовой информации. При этом в научных кругах такое название не прижилось.]. И что поймать необходимо этого неуловимого бизона, ибо рухнет без него вся Стандартная модель, и не перенесут этого жители страны сказочной, потому что бесконечно обидно станет им за бесцельно прожитые годы.

И прознала свет Красная Шапочка
О беде этой страшной, немыслимой
Из экрана волшебного, синего,
Из сети скоростной, интернетовской.
Пожалела девчушечка бабушку.
Покричала друзьям своим знающим,
По иконкам волшебным покликала:
Из Курчатника – центра научного,
И из Обнинска – города дивного,
Из других волостей да губерниий
Необъятной, большой своей Родины
Отозвались спецы многомудрые
И сплели для нее сети хитрые
Для поимки бизона проклятого.
Не уйдешь ты, бизон, от охотников,
Не сбежишь из ловушек расставленных!

Только мама ее опечалилась.
Ей по-своему жаль было бабушку.
Но о том знала женщина мудрая,
До чего не додумалась девочка.
Что страна та чудесна и сказочна,
Да лежит за лесами дремучими,
За железным лежит да за занавесом.
Не пройти этот занавес доченьке,
Не проникнуть сквозь страшные заросли.
Охраняют его звери лютые,
Не жалеют они малых девочек.
Это серые эмвэдэшники
Да зеленые пограничники
И таможни служители синие.
Не дадут они корочку красную
Для прохода кордонов построенных,
Отберут твои сети хитрющие,
Продадут их купцам, денег алчущим.
Пропадешь ты, душа моя милая.