Исцели меня

– Мы можем поговорить? – робко спрашиваю я, пытаясь угадать его настроение.

Он сразу спрятал легкую улыбку в задумчивости.

– Тебе лучше? – настороженно спросил он.

– Да… кажется, да, – неуверенно отвечаю я, прислушиваясь к своему организму.

– Будет слишком серьезный разговор, а ты еще совсем слаба, – отмахивается он.

– Не думай обо мне, – настаиваю я.

– Я не могу не думать о тебе, после того, как нашел тебя мертвую, – грубо начал он. – Настя это было ужасно! – он повышает голос, и во взгляд появилось безумие, которого я никогда не видела раньше.

– Максим, меньше всего я хотела заставить тебя страдать, я…

– Тогда почему ушла? – перебил он меня, не дав мне закончить фразу. Его лицо наполнено опасным гневом. Он прав, разговор будет горячий.

– Я думала, что у меня нет выбора. Я испугалась твоей любви и решила, что свою принесу в жертву… я решила, что, если уйду, ты просто переболеешь и будешь жить полноценной жизнью, с семьей, любимым человеком и… и детьми, – говорю я глотая слезы, – а я смогу справиться со своими чувствами…

– И как, справилась? – выкрикнул он, впиваясь в меня взглядом.

«Все не то, я все говорю не то…» – судорожно думаю я, пытаясь набрать воздуха в легкие, чтобы унять тревогу и сказать что-то стоящее.

– Максим, я знаю, что нельзя изменить прошлого, поэтому, если это возможно, прости меня…

– Нет, Настя, я не прощу тебя! – крикнул он, тяжело дыша от гнева. – Мне было слишком больно. Я сходил с ума переживая за тебя… Я читал твое письмо миллион раз, пытаясь найти ответ, почему… почему ты бросила меня? Мне было бы легче перенести все это, если бы ты просто ушла к другому парню и зажила с ним счастливо. Но, зная твою особенность, зная, какие боли ты переносишь в работе, зная, что ты внезапно можешь умереть, я сходил с ума от беспомощности. И единственной моей любовницей была мысль. Мысль о тебе, с ней я вставал по утрам и с ней же ложился. Настя, я весь принадлежал только тебе. И то, что ты видела меня с другой, не означает, что я не думал о тебе.

– Макс, я тебя не виню, что ты был с другой… я… – заикаюсь я, сдерживая слезы.

– Тогда скажи мне, черт побери, почему ты хотела умереть? – закричал он, окончательно заставляя меня трястись от стыда и страха.

– Потому что вся моя жизнь бесполезна и ничтожна и, к большому сожалению, я это слишком поздно поняла. И весь мир вокруг меня лжив и изменчив. Зачем я тебе нужна такая? – спрашиваю я, показывая на себя.

– Я тебя люблю, – легко ответил он, – со всеми твоими тараканами, проблемами мировоззрением и даром, я все еще тебя очень люблю, – на одном дыхании произносит он.

Я хочу дотронуться до его руки, но он со злостью одергивает ее. Его злость оправданна и ощутима, как и мои слезы.

– Что мне сделать, чтобы ты простил меня? – тихо простонала я.

– Я не знаю… – приподнял он плечи, – ты же целитель душ, исцели меня, – спокойно сказал он и, раздраженно взяв поднос, равнодушно выходит из комнаты. Я, не сдерживая слез, закрываю глаза и начинаю корить себя за свой тупой поступок, но, услышав шаги Макса, я быстро вытираю слезы, чтобы не накалять ситуацию и не вызывать к себе лишней жалости.

Он громко говорит по телефону, проходя в гардеробную, не обращает на меня никакого внимания. Я сопровождаю его взглядом.

– …да, Дима, я через минут десять выхожу из дома…

Мне стало грустно осознавать, что он оставит меня дома одну. Он вышел из гардеробной без футболки в одних домашних брюках, держа в руках голубую рубашку. Я помню этот выдающийся крепкий торс, сильные руки и рельефный живот и, ловя себя на искушенной мысли и густо покраснев, отворачиваюсь.

«Боже… он как специально», – подумала я, тяжело, вздохнув.

– Настя, мне нужно уехать по делам, – не замечая моего смущения, садится он рядом со мной на кровать, – ты должна хорошо выспаться.

– Я себя отлично чувствую. Я не хочу спать, – противлюсь я.

Он резко берет меня за плечи, и я вмиг уже лежу головой на мягкой подушке. Недовольно фыркнув от своей беспомощности, я добавила:

– Я не буду спать…

– Твое упрямство неисправимо, – усмехнулся он, вставая.

Он был прав. Под воздействием невидимой расслабляющей силы мое тело стало мягким и непослушным, и меня неизбежно клонит в сон. Сквозь дремоту и прикрытые веки я наблюдаю, как Максим одевается и одновременно разговаривает по телефону. Он думает, что я уже сплю, а я безнаказанно оцениваю красоту его тела, вспоминая наши прошлые моменты, когда он обнимал меня и давал возможность себя касаться. Я тешу себя надеждой, что он меня когда-нибудь простит и наша любовь вернется вновь.

«Больше я не буду ошибаться… он так классно смотрится в строгом костюме…» – менялись мысли одна за другой.

Уходя окончательно в сон, я почувствовала на щеке теплые прикосновения мягких губ и ощутила шлейф знакомого древесного аромата…

Глава 5

Она

Если бы несколько дней назад я подумала, что проснусь в мягкой белой постели Максима, то решила бы, что это невозможно и я сумасшедшая. Но это так: обнимая подушку, я наслаждаюсь теплом, уютом и свежим запахом терпкой лаванды постельного белья. Не открывая глаз, но уже готовая к пробуждению, я ощущаю что-то пушистое и теплое под своей щекой.

– Макс, – лениво произношу я и сквозь прищуренный взгляд вижу перед собой два больших зеленых огонька.

Немного отшатнувшись, в непонятном объекте я увидела милый серый комок с черными полосками по телу и длинными роскошными белыми усами. Совсем как задорный милый тигренок, только миниатюрный.

– Ты кто? – спрашиваю я, и протягиваю руку кошке, желая ее погладить, но колющая боль в руке напоминает мне про катетер. Кошка вальяжно, прогибаясь в спине, встает и тихо, по-королевски переступая через высокие складки одеяла, спрыгивает с кровати.

– Максим! – крикнула я, но ответа нет.

«Интересно, он еще сильно зол?» – размышляю я, поднимаясь с кровати.

Прислушиваясь к своему телу, я поняла, что сон оказался мне на пользу. Ломоты и боли в мышцах нет, только тупые отголоски остались при резких движениях.

До этого момента я пыталась совладать со своим телом и справиться с захлестнувшими эмоциями к Максу, но сейчас, ощущая легкость и свободу в движении, я хочу осмотреться и больше узнать о его жизни.

В нише над кроватью я увидела свою фотографию, она незамедлительно напомнила о моем поступке. Какие еще нужны доказательства, чтобы знать, что он все это время жил с мыслью обо мне?

Путаясь в длинных штанах, я прошла в гардеробную и первым делом подошла к зеркальной стене. Трогая румяные щеки, я улыбнулась.

«Если сменить этот балахон, то все будет не так уж страшно», – подумала я и посмотрела на полки с вещами. Целый ряд костюмов, над ними висит ряд рубашек. На полке стопочкой лежат цветные футболки, майки, домашние костюмы, спортивная одежда, трико и еще море разной одежды всяких цветов. Я подошла к вешалке, на которой висят несколько кожаных черных курточек. Сняв одну, я крепко обняла ее, представляя, что это Максим.

– Что мне сделать, чтобы вернуть тебя? – произнесла я вслух и бережно повесила куртку на место.

Я повернулась и с грустью посмотрела на пустые полки. Отгоняя тоскливые мысли и чувство вины, из стопки с футболками я наугад достала серую футболку и нашла большое махровое полотенце. Поддерживая штаны, которые каждый раз пытаются слететь с меня, я иду на поиски Максима.

– Ух ты, – громко восхитилась я, войдя в другую комнату.

В углу на фоне бамбукового густого леса и узкой тропинки, засыпанной тростником, стоит угловой серый кожаный диван. Фактура и качество обоев настолько высокое, что, видя такую красоту, хочется прогуляться по неизведанной природе и вдохнуть запах леса.