Тёмный голос

Я напряглась. Марк был серьёзен. Думаю, именно с таким выражением лица он говорит со своими подчинёнными. Маска сосредоточения и невозмутимого спокойствия смотрела на меня.

– Когда у меня родился сын, я понял, что такое отцовство. Я решил для себя, что у меня будет много детей; к сожалению, всё сложилось иначе. Я мог развестись со своей супругой и создать новую семью, но это было бы неправильно и жестоко по отношению к ней. С раннего детства в меня вложили, что семья – это главная ценность, её нельзя разбивать, но и отказываться от своих целей я не намерен. Буду откровенен: я хочу, чтобы ты родила от меня ребенка. Из тебя выйдет толковая, заботливая мать. Все финансовые вопросы я возьму на себя.

Вот она, правда. Мою матку покупают. Его не волнует, хочу ли я ребенка. Он решил, он выбрал меня, и я должна родить. Буря ненависти поднялась из глубины души. Он не считал меня за человека, он рассматривал меня просто как инкубатор, а потом няньку для его ребенка. Наивная идиотка! Вот кто я! А ведь так хотелось верить в заботу, уважение и искреннюю любовь.

– Я бы мог не говорить с тобой так откровенно. Всё произошло бы само собой, ты забеременела, и у нас появился общий малыш. Только это неправильно: для начала ты должна подготовиться, пройти медицинское обследование. Понимаешь? – он улыбнулся и добавил. – Вы, женщины, лучше в этом разбираетесь.

Я, как болванчик, согласно кивнула головой. Он самодовольно улыбнулся. Всё идет, как надо, как хочет он.

– Хорошая девочка,– он погладил меня по голове.

Я чувствовала себя послушным, ручным животным, которое хвалят за примерное поведение. Сейчас он мне даст сахарок.

– Мне бы хотелось, чтобы две недели моего отпуска не прошли для тебя впустую. Пройди необходимые обследования. Я завёл для тебя карточку. Здесь достаточно средств. Пользуйся, балуй себя!

Он положил её на мою раскрытую ладонь и нежно поцеловал в висок. Я прозревала: я вещь. Он распоряжается моей жизнью, как ему вздумается, а я ничего не могу сказать наперекор. Нельзя, чтобы он догадался о моём несогласии. Он ещё тот манипулятор, за долю секунды придумает что-нибудь, и я снова почувствую себя идиоткой. За эти две недели я должна не проходить обследование, я должна избежать его. Моя цель в самоубийстве! Нельзя допустить стать удобной вещью в чужих руках. Одна мысль о беременности повергала в шок, это реальная угроза для моей цели. С появлением ребёнка во мне не проснется желание жить. Скорее наоборот. Я убью себя при любом раскладе. Возможная беременность может, и отсрочит мои планы, но не более. Мне не хочется тянуть время, и я не желаю оставлять потомство. Не хочу оставлять вообще после себя след в этом мире.

Я слишком люблю людей. Самоубийство принесёте много боли родным и близким. Мне неловко, что заставлю их страдать. Я знаю, что они будут винить себя, именно поэтому я решила вести дневник; они должны будут понять и принять, что это желание нельзя искоренить, никто не сможет мне помочь и поддержать. Всё только в моих руках, а я не желаю продолжать.

Теперь представьте, что мать новорожденного сводит счёты с жизнью. Как будет жить ребёнок? Он будет всегда чувствовать свою вину. Всегда! Он будет вынужден жить с этим. Я прошла через это и знаю, о чём пишу! Это эгоистично – обрекать нового человека на душевные страдания! Я не имею никакого права. Поэтому никто не придёт в этот мир через меня.

Мне нужно было действовать быстро. Исчезнуть? Он так просто не отпустит, и, что самое обидное, он найдет нужные доводы, и я послушно вернусь. Я – кусок мяса, которым можно распоряжаться, и от этого я ненавижу себя. Я больше не контролирую свою жизнь, и она летит в бездонную яму.

Уволиться, залечь на дно или переехать в другой город? Покинуть работу мне удастся только через месяц, это слишком долго. Менять место жительства не имеет никакого смысла, если он знает, где я работаю. Голова пухла. Прекрасный вариант, если он превратится в классического Отелло, тогда не придётся накладывать на себя руки. И даже с точки зрения религии, я буду убиенной, загубленной душой, автоматом попадающей в Рай. Да, все мы попадаем в мир лучший, ведь ад здесь, на земле.

Решение нашлось само собой. В очереди я познакомилась с круглолицым, улыбчивым и в меру упитанным парнем. Я ухватилась за него. Марк вернётся, а у меня другой, и он наконец-то оставит меня в покое. Он гордый, и не захочет иметь ничего общего с девушкой, которая меняет мужчин, как перчатки. Сейчас он считает меня образцом добропорядочности. Посмотрим, как он отреагирует на мою измену?

Михаил оказался понятливым и компанейским парнем. Я была откровенна и поведала историю взаимоотношений с Марком.

– Не проблема, он точно отстанет, будь уверена. Чуток потусим, детка, оторвёмся по полной программе! – краснея, говорил Миша.

Мне нравилось, что мой новый знакомый не ищет длительных и серьезных отношений; они мне точно не нужны. Сейчас важно прикрытие, и этот малый его организует.

Телефон Марка я занесла в чёрный список. Игнорировала звонки и сообщения. У меня сложилось впечатление, что по прилёту он сразу же побежал ко мне. Едва сдерживая гнев, он начал разговор:

– Привет! Как это понимать? – он указал на телефон.

– Привет! Вот твоя карточка, я ничего не снимала.

Он недовольно спрятал её в карман.

– Маша, что происходит?

– Нам надо расстаться!

– Какого чёрта! – вертикальная линия появилась на лбу, а глаза налились кровью. Даю гарантию, если бы не люди на коридоре, он задушил бы меня голыми руками. Я видела его таким впервые. Он был в ярости.

К счастью, зашли покупатели. Он был вынужден отвлечься.

– Ещё поговорим. Я зайду вечером.

Сердце бешено колотилось. Мне было страшно.

Миша пришёл за час до закрытия. Околачиваясь по магазину, он то и дело спрашивал:

– Когда уже придёт твой Скрудж Макдак?

Марк залетел перед самым закрытием, и, не заметив Михаила, начал с порога требовать:

– Я жду объяснений!

– Эй, мужчина, – вмешался мой друг, – я не позволяю тебе повышать голос на мою девушку. Я знаю, что вы встречались, но она решила, что со мной ей будет лучше. Всё уяснил?

Марк недовольно завертел головой.

– Сколько вы вместе? – пристально глядя в глаза, спросил он Михаила.

– Мы встречались до того, как она познакомилась с тобой. Потом разбежались, а сейчас снова сошлись. Я знаю её два года, – на ходу сочинял мой спаситель.

– Не ожидал от тебя, конечно, – едко бросил Марк в мою сторону.

Когда любовник стремительно покинул магазин, Михаил обнял меня и, подмигивая, прошептал:

– Видишь детка, как всё просто, а ты боялась! Заметь, всё прошло культурно!

Несколько недель я провела со своим новым знакомым, нарочито попадаясь на глаза Марку. Он злился, но охладевал с каждым днём всё больше. В скором времени он исчез из моей жизни. Изредка заходила его жена, но он никогда. В сентябре мои отношения с Михаилом сошли на нет.

23

Ничего не трогает, ничего не удивляет. Словно всё уже было и повторялось сотни раз.

Может ли что-то вызвать любопытство?

Нет!

Могу ли я восхищаться?

Нет!

Я подобна ворчливой старухе. Она всё видела, она всё знает.

Это злобное шипение, исходящее от меня, набирает обороты. Я ненавижу людей, меня трясёт, ковши грязи потоками выливаются на знакомых и чужих. Всё это происходит в моей голове, ни слова, ни действия вовне, все внутри. Закипаю, как бездонный чан с чёрной, тягучей смолой. На смену гневу, приходит горькое чувство вины, и вот уже целый ковш помоев летит в моё лицо и выворачивается на голову.

«Я всё знаю, я всё видела!», – эти лживые чувства обесценивают жизнь. Зачем продолжать? Зачем?

Пребывая в таких мыслях, я подняла глаза к небу. По-осеннему тёплое и бездонное, оно ласково смотрело на меня.

– Не говори, что здесь хорошо! – безмолвно бросила я вверх. – Подними меня к облакам своими тёплыми руками, а потом швырни вниз. Разбей страдающее тело, освободи мою душу!