Тёмный голос

Потом, я приняла решение, единственно верное, и слёзы прекратились. Очень важно быть честным перед собой. Знаешь, для того, чтобы услышать и понять себя, необходимо мужество. Перестать обманывать и обманываться. Задать вопрос, а потом правдиво ответить. Ответить не для мамы, не для общества, не для мужа, не для детей, не для друзей, не для коллег, не для крутости и важности, а для себя. Самое страшное – это услышать правду. Моя же свинцовой рукой легла на горло. Я задыхалась; кое-как продавив сухой комок, вдохнула. Да, я дышу, но теперь так, как раньше, не получается, каждый вдох отзывается болью. Что с этим делать? Да, я нашла выход…

Если, ты, мой друг, читая, думаешь, это глупости, просто попробуй. Надеюсь, что твои ответы будут более радостными, а в идеале, наполненные жизнью и счастьем.

Итак, мой последний день.

Я проснулась рано. Хочу попрощаться с Алесей. До чего она красива в этом зелёном платье. Глаза светились счастьем.

– Вернусь 1-го. Решила остаться на второй день, – на ходу торопливо говорила она. – Гулять, так гулять! Правильно?

– Конечно! – поддержала я. – Ты прекрасна.

Алеся улыбнулась.

– Я рада, что знакома с тобой. Ты нереально позитивная девушка, в тебе столько энергии, – я продолжила предсмертное прощание.

– Ты так говоришь, что мне неловко, – смущенно пробормотала она.

Я почувствовала, что слёзы могут нахлынуть в любой момент. Эмоции переполняли, я прижалась к ней.

– Хорошо отдохнуть тебе.

– Спасибо, дорогая.

Алеся, ушла, а я разразилась горькими слезами. Перед глазами стояла картина: она возвращается весёлая и отдохнувшая, переступает порог, и её встречает угнетающая тишина. Приоткрытая дверь в ванную, струящийся свет приглашают войти. Скрип двери. Ужас на её лице. Алеся закричит, и звук этот будет глухой и вязкий, он наполнит квартиру, его услышат соседи, а после будут причитания и град слёз.

Прости, моя дорогая, прости меня, но я сделаю тебе больно.

Потом я долго и тщательно убиралась: вычистила каждый угол в квартире, и особенно ванную.

Последний день был таким же лёгким, счастье переполняло.

Закрылась на пять минут раньше. Осмотрела магазин, чтобы всё было в порядке. Поправила товар. На полу обнаружила фигурку овечки. По всей видимости, она выскользнула из пакета. Безобразно раскрашена: рот на лбу, а глаза на ушах. На упаковке написано: «Произведено в Китае». В памяти всплыло видео, где рабочие на китайских заводах не выдерживают темпа, устают морально и физически, изматывают себя и совершают суицид, прямо на рабочем месте. Смотрю на овечку: тот, кто её раскрашивал, был явно не особо доволен жизнью. Моя бедная, китайская сестрёнка или братишка, ты тоже изнемогаешь и хочешь уйти? Уходи! Разве есть в этом что-то страшное, если оно подарит новое? Я погрузилась в смутные раздутия. Хлопки по стеклу отвлекли. Это был Марк. Он хитро подмигивал.

– Впустишь? – он ткнул пальцем в закрытую дверь.

Он удивил. Я могла рассчитывать на его появление сразу после встречи в ночном клубе, но никак не сегодня.

– Мы уже закрылись, – отрапортовала я. Мне хотелось вести себя так, словно ничего не было. Он обычный покупатель, а не мой бывший любовник. Лицо Марка, выражало недовольство, вертикальная линия изрезала лоб. Отойдя в сторону, он принялся дожидаться.

– Что-то произошло? – он набросился с вопросами.

– Вот именно – ничего!

– Ты сегодня очень красивая! Ты всегда красивая, но сегодня… Просто мурашки по коже…

– Тебе следует всё забыть. Понимаешь?

Он не слышал меня. Он не хотел слушать. Для него моя болтовня была способом набить цену. Глаза блестели, губы расплывались в улыбке. Разговаривать с ним было бессмысленно, он напоминал влюбленного идиота.

Я направилась к выходу.

– Надо поговорить, – он перегородил путь.

– Не сегодня, – я была решительна.

– Пять минут! Я подвезу тебя домой или куда скажешь. По пути поговорим.

Он крепко держал за руку. Отказ не принимался. Есть такое выражение: «добровольно-принудительно». Марк умело им маневрирует.

В машине Марк начал говорить. Я поглядывала на него и ждала, когда он соберется с мыслями и подберет слова.

– Это тебе, – он протянул пакет. Золотой браслет поблескивал в синей бархатной коробке. Это было красивое и дорогое изделие. Всё повторяется – он хочет меня купить.

– Забери!– я протянула коробку обратно.

– Это тебе.

– Зачем он мне?

– Будешь носить.

– Нет!

– Не нравится?

– Это прекрасный браслет, у тебя хороший вкус.

– Так в чём проблема?

– Он мне не нужен, – я всучила в его руки синюю коробку. – Подаришь жене.

Брови Марка взметнулись вверх.

– Ладно, а что тебе нужно?

– Ничего.

– Ничего? – озадаченно переспросил он.

– От тебя ничего.

Я хотела выглядеть холодной, только душа жаждала прижаться к нему и прошептать: «Прощай милый! Нам не по пути! Ты останешься здесь, а я уйду туда».

– Я хотел сделать тебе приятно… Вот и всё. Если ты подумала…

– Ты хочешь меня купить, – я перебила.

– Сорвала с языка, – он улыбнулся. Это вышло у него так мило и естественно, что вся моя напыщенность таяла.