Приключения Кларенса Хантера, путешественника по мирам

Капитан выполнил обещание: через пару часов два солдата приволокли под руки изувеченного человека. Сам Орстед плелся чуть позади.

– Оставьте барона здесь и проваливайте, – сказал Хантер.

– Нам запрещено рассказывать о вас? – осведомился капитан.

– Можешь раструбить на весь белый свет. Если желаешь отправиться на костер. Ну, или в приют для умалишенных.

Орстед и его солдаты побрели к городу. Когда они скрылись из виду, Агнесса и Шейла втащили барона в шлюзовую камеру.

– На этот раз досталось не мне, – только и смог вымолвить Хантер.

Он мысленно пожалел беднягу. Волосы барона слиплись от крови, один глаз заплыл и, похоже, вытек. Нос грязной лепешкой растекся на синем от побоев лице. Перебитая рука висела плетью.

– Как ты связывался с… нашими? – спросил Хантер.

– Ыам… Ыам… – провыл барон, едва открывая рот.

– Походу, ему сломали челюсть. Несите это тело в трюм.

Барона положили в демортификатор. Захлопнулась крышка, аппарат засвистел и дикий вопль, приглушенный пластиком, прорезал мертвую тишину.

Хантер ударил кулаком по красной кнопке:

– Отмена! Похоже, аппарат не отличает живой труп от совсем дохлого.

Он запустил программу лечения. На этот раз машина защелкала, и на дисплее появились результаты сканирования. «Автоматическая коррекция?» – спросил умный аппарат. Хантер ответил утвердительно, и в демортификаторе что-то громко затрещало и зашипело. Наконец все стихло.

Крышка поднялась, и Хантер помог целому и невредимому барону выбраться в трюм.

– Ты как связывался с нашими-то? – повторил Хантер.

– Я не знаю, кто вы! Я говорил только с Элайшей…

– С каким еще Элайшей?

– Это женщина! Правительница Северной крепости! Лорд, наверное, уже там… Тогда ей конец… Спасите ее, прошу! – взмолился барон.

Хантер вздохнул и побрел в шлюз.

Пять человек с трудом влезли в кабину. Хантер сел в кресло пилота, Шейла устроилась за пультом навигатора. Барона разместили на откидном сидении. Агнесса и Эйрен кое-как втиснулись между кресел.

Хантер поднял «Призрак» в небо и повел его над самыми верхушками деревьев, направляя звездолет к далеким горам на севере. Ему казалось, что ветви расступаются перед безумной мощью звездной машины. Но на самом деле, конечно, их беспокоил срывающийся с корпуса вихрь.

Вдруг барон заорал благим матом:

– Вот они! Они! Лорд!

Хантер поднял «Призрак» чуть выше. Внизу промелькнули люди, лошади, телеги. Солнце сверкнуло на полированных доспехах. Всадник с копьем запрокинул голову, разглядывая звездолет. Вся эта картина осталась в памяти навсегда, словно стоп-кадр странного и в тоже время увлекательного кинофильма.

Хантер положил машину в глубокий вираж и повел её к сверкающей снегом и льдом вершине. И когда у подножия окруженной лесом скалы показались обвалившиеся и закопченные пожаром крепостные стены, стало ясно: он опоздал…

Хантер двинул ручку от себя. Звездолет опустил нос и рухнул прямо в зеленое море. Хрипло вскрикнул Эйрен, отчаянно заголосил барон. «Призрак», ломая атмосферными плоскостями стволы деревьев, пронесся сквозь лес. У разбитых ворот Хантер выпустил посадочные опоры и припечатал машину к земле. Когда двигатели стихли, он спустился в шлюз и открыл дверь. Сильно запахло гарью.

– Что, испугались? – Хантер указал на просеку там, где звездолет поработал за целую лесопилку. – Для моей птички это пустяки! Хватит сидеть сиднем! За дело!

Он приоткрыл уцелевшую створку ворот и осторожно заглянул во двор: повсюду виднелись следы грабежа. Постройки почернели от огня, из провалившихся крыш торчали обугленные бревна. Каменная громада замка, увенчанная высоким шпилем, казалась покинутой обитателями: створки парадных дверей были распахнуты настежь, в узких окнах не осталось ни одного целого стекла.

Барон, испустив горестный вопль, бросился внутрь. Хантер, оглядываясь на остальных, едва поспевал за ним. Ральн взлетел по широкой лестнице и ворвался в зал, украшенный ярко-красными гобеленами…

Возле позолоченного трона рыжеволосая женщина уставилась в потолок широко раскрытыми глазами. Из ее груди торчали две стрелы, и, казалось, будто белоснежное платье украшено алыми розами. На скуластом лице застыло выражение изумления и, почему-то, неземного блаженства. Из уголков губ на пестрый ковер стекали две застывшие струйки крови.

Ральн крикнул: «Элайша!», рухнул на колени над бездыханным телом и застонал, сотрясаясь в рыданиях. Его горе было настолько искренне и в то же время неуместно, что Хантеру почему-то стало смешно, и он отвесил барону смачный пинок под зад. Тот перелетел через тело, ударился о трон и вскочил на ноги.

– Ты чего, Дагорово отродье? – набычился барон.

Если бы он мог, то испепелил бы обидчика взглядом.

– Агнесса, Шейла! – весело крикнул Хантер. – Возьмите этот совсем мертвый труп и отнесите на… гм… процедуру.

Агнесса схватилась за древки, потянула и вытащила их из тела.

– Вот гады! – возмутилась она. – Наконечники остались в ней… Бракоделы!

– Да и ладно. Попробуем прямо так.

– Я не позволю глумиться над телом своей… своей… – зарычал барон.

Хантер дружески похлопал его по плечу:

– Не надо закатывать истерики, хорошо? Ты же хочешь увидеть свою… не знаю, кем там она тебе приходится, живой? Правда?

Барон умолк и покорно опустил голову.

Девушки отнесли тело в трюм «Призрака». Демортификатор засвистел и щелкнул. Открылась крышка. Элайша раскинула руки в стороны и отчетливо проговорила:

– Мой замок лежит в руинах, люди разбежались или погибли. Я лучше умру, чем буду служить кровавому лорду! Я готова к смерти! Если у вас еще осталась хоть капля чести, убейте меня быстро!

Хантер терпеливо дождался окончания пафосного монолога.

– Не, мы только долго умеем, – возразил он и сунул ей между ровных зубов конфету. – Такие вот мы сволочи. Скушай вкусняшку, девочка.

Элайша прожевала сладость, выбралась из демортификатора и удивленно заморгала глазами.

– Значит, нет на свете порядочных рыцарей… – пробормотала она.

– Неа! – Хантер бросил ей еще одну конфету. – Кончились. Сейчас другая эпоха. Лучше расскажи мне, как ты разговариваешь со своими высшими покровителями?

Элайша побледнела: