Равновесие во Тьме. Писатель

Кратко описав проблему – мы вместе поехали знакомиться с персоналом, прежде чем отправлять на лечение максимально травмированную последними событиями Эми.

Сидя на пассажирском сидении, я старался наслаждаться видом из окна, пытаясь отключить мозг, думая позитивно, прислушиваясь к разнообразным советам со стороны специалистов. Не знаю, как в моей ситуации можно приблизиться к ванильным мыслям, настраивающим на некий позитив, но я попробовал.

Клиника была достаточно далеко от района, где проживала Эми, находясь практически в том месте, где мной приобретен земельный участок для строительства коттеджа.

– Практически рядом с новым домом, – произнес Билл, – забавно.

– Это к лучшему, – ответил я, улыбнувшись ему, – буду чаще навещать сестру.

Подъехав к огромному зданию – оно мне сразу понравилось, внушая доверие внешним видом. Ощущая, что моей сестре будет хорошо здесь – внутри меня все переворачивалось, наполняясь счастьем, слегка отодвигая переживаемое горе. Мне очень хотелось, чтобы Эми восстановилась.

– Улыбка была истинная, или очередная фальшивка? – бросил Билл мне странную фразу, выходя из автомобиля. – А, Ричард?!

Не понимая, о чем он говорит, я решил, что сделаю вид, будто не услышал его, потому что мне не хотелось затевать очередные разборки, и предстоял разговор с медицинскими работниками. По клинике нам щедро предоставили экскурсию, рассказав про варианты отмены принимаемых веществ, так называемую «чистку», и про обязательное первичное обследование, для понимания, в каком состоянии организм моей сестры. Специалистам в клинике, да и мне самому – было важно, какие органы могло затронуть увлечение сестры белым порошком, и прочими веществами на протяжении долгого времени.

– Ей будут заниматься около шести специалистов, – сообщила девушка, которая вводила нас в курс дела. – У вас есть вопросы?

– Сколько по времени будет проходить лечение? – решил уточнить я. – Нужно ли приезжать? Навещать ее?

– От нескольких месяцев до пары лет. – Проинформировала она меня, пожав она плечами. – Этот процесс сугубо индивидуальный. Ваша поддержка, конечно, пригодиться ей. Она необходима, Ричард.

– Семейная терапия в вашей клинике предоставляется?! – вмешался Билл, чем слегка заставил меня понервничать. – Именно групповая?

– Конечно! – улыбаясь, подтвердила девушка. – Привозите пациентку. Будем знакомиться.

Спустившись на первый этаж, быстро выйдя из клиники – я двинул ногой по колесу нового автомобиля Билла:

– Какая еще семейная терапия?! – вероятно, я очень хотел пойти на конфликт. – Еще и групповая! Ты в своем уме?!

– В вашей семье не самая здоровая атмосфера, Ричард. – Спокойно ответил он, глядя на меня. – Или, ты готов поспорить со мной?!

Лучшему другу удалось вывести меня из себя очередной фразой, и я реально пошел на конфликт, крича на него, как ненормальный.

– Ты у нас тут самый здоровый, да? – орал я, периодически оставляя вмятины на новом кузове его автомобиля. – Ну?! Отвечай! Черт возьми!

– Я не сказал, что здоров, Ричард. – Спокойно отреагировал он на мои выпады. – Успокойся, пожалуйста.

– Про какую фальшь ты говорил? – набрасывался я на него. – Что ты вообще несешь? Зачем ты достаешь меня?!

– Твоя улыбка, Ричард! – произнес Билл, поправляя воротник белой рубашки. – Зачем ты улыбаешься, если не хочешь?

– А может я хотел улыбнуться? – Пытался я убедить сам себя.

– Вот, по этой причине, – тихо сказал он, – я и спросил.

– Черт, Билл! – подбежал я к нему, сдерживая порыв ударить его прямо по лицу. – Про какие улыбки ты говоришь, если мне, например, жить не хочется?!

– Так покажи мне истинного себя! – схватив меня, закричал он в ответ. – Я не хочу фальшивого друга!

– Да пошел ты! – вспылил я. – Вот тебе искренне!

Послав лучшего друга не только словами, но и максимально отвратными жестами – я направился гулять, наблюдая за проезжающими мимо автомобилями, неосознанно ожидая его машину, избитую моими кулаками. В ближайшем магазине я купил себе бутылку чего-то крепкого, а может и не очень, чтобы продезинфицировать раны, осознавая, что я теряю сейчас очень близкого друга, да и просто хорошего человека, потому что превращаюсь в полнейшее ничтожество, не в силах сдержать боль, компенсируемую агрессией и злостью.

Спустя несколько дней с момента посещения клиники – я очнулся от очередного запоя, еле поднявшись с пола, услышав, как плачет Лизи.

– Чего ревешь? – спросил я ее, не понимая, что происходит вокруг меня, и где я вообще нахожусь. – Че за слезы?

– Бабушка Ирен… – горько произнесла она, – пропала…

– В смысле пропала?! – переспросил я. – Не понял! Куда пропала?!

– Как ты пропал в запое на несколько дней, так и она пропала сейчас, – объясняла мне Лизи, – номер у нее недоступен.

Выйдя из себя – квартира вновь услышала мой красноречивый мат, поддавшись насилию. Разбивая все на своем пути – я кричал, пугая Лизи.

– Да сколько можно! – орал я на весь этаж. – Когда все эти несчастья закончатся! Я не выдерживаю! Сука! Не выдерживаю!

Лизи пыталась остановить меня, но я успел разбить несколько приставок, огромный дорогой телевизор, панорамное окно, и… даже унитаз. Думаю, говорить про зеркала не стоит, и во что превратилась некогда прекрасная квартира за 2 550 000 долларов – тоже.

Спустя пару часов я узнал, что Билл отвез мою сестру в реабилитационную клинику, помогая ей зарегистрироваться. Говоря с ним по видеосвязи – Лизи вмешивалась, крича, чтобы он забрал меня в ту клинику, потому что я только что вышел из запоя. Моя сестра уже не сопротивлялась лечению, а сам я – был настолько против, что послал всех очень далеко, вновь напившись. Приступив к наказанию жены за ее вмешательство – я испытал удовлетворение, сладко засыпая на коврике.

– Чудовище! – высказалась она, начав собирать вещи. – Я ухожу от тебя, Ричард Прайс!

– Вместе уходим! – произнес я, поднимаясь с ковра, беря ее за руку, посмотрев в глаза, как преданный пес. – Мы переезжаем.

В ту ночь, собрав вещи – мы переехали в практически достроенный трехэтажный коттедж, похотливо изучая каждый уголок нового дома, встречая рассвет в обнимку, с улыбками на уставших лицах, будучи единственными на том клочке земли, пока остальные дома не заселились.

Оказалось, что бабушка Ирен уехала из родного дома, где ее душили воспоминания о муже, и малыше Томасе, желая сберечь нервы. Она не хотела нас тревожить, в тайне сняв себе квартиру, отключив номер телефона, чтобы побыть наедине с собой. В этом я понимал ее, удивляясь, как она может обходиться без спиртного, максимально расслабляясь.

– Это опыт, – поделилась она, сидя за столом, хлебая заваренный чай, – с возрастом понимаешь, что алкоголь не сделает лучше, лишь усугубит.

В чем-то бабушка Ирен, конечно, была права, если не брать в расчет мои галлюцинации, не смеющие заканчиваться, периодически властвуя над разумом, ставя меня в тупик, лишая рассудка.

– Отвези меня на кладбище. – Попросила она, встав со стула, начав собираться. – Мне нужно кое-что тебе показать.

Посещать кладбище на мерседесе – оказалось сложной задачей, но пикап не был готов к путешествиям. Да-да, в моем гараже стоял черный мерседес, хотя я говорил, что никогда не сяду за руль этого автомобиля, чертящего брюхом по асфальту. Времена меняются, и я очень сильно изменился, а заработанные деньги дали мне почувствовать власть, наглядно показав каждое изменение окружающим. Бабушке Ирен не понравилась моя новая машина, и она бухтела всю дорогу, насколько ей неудобно, и как хорош красный пикап, намекая на ускорение процесса его восстановления, с которым я тянул, не приступая.

Приехав на место, где нет наших родных – я растерялся, но последовал за бабушкой, накинувшей на себя платок. Мы шли в самую глубь кладбища, и я до последнего не мог догнать своим отбитым мозгом, что происходит, даже прочитав фамилию на надгробии.

– Запомни это место, – с сожалением произнесла бабушка Ирен, посмотрев на меня. – Здесь похоронены родители Лизи.

– Откуда ты знаешь?! – удивился я. – Ты была с ними знакома?

Мои мысли посетили различные сюжеты, которые могли происходить с бабушкой Ирен, и все-таки я решился задать ей снова вопрос, оставленный без ответа.

– Ты была с ними знакома? – повторил я, а бабушка заставляла меня нервничать своим молчанием. – Почему ты молчишь?!

– Это случилось… – наконец-то ответила она, – еще до твоего рождения…