О котах и людях: О маках и пижме. Книга 1

Ноги у нее подкосились. Эльфин осторожно опустил ее на землю.

Керидвен поняла, что сидит на траве и плачет, а он стоит на коленях рядом и сжимает ее руку.

Все это было правда, невероятно огромная, прекрасная, ужасающая, невыносимая, и ее собственная жизнь на этом фоне ничего, ничего, ничего не значила. Будто она плывет, захлебываясь, в звездном небе, огромном, прекрасном, бездонном, равнодушном, плывет, выбиваясь из сил от красоты и горечи, рядом с которыми ничего, ничего, ничего не имеет значения вообще.

– Керри… Керри, простите меня.

Керидвен попыталась утереться ладонью. Получилось плохо. Рядом с ней на коленях стоял Эльфин, и глаза у него были как плошки.

Вокруг – внутри – плескалось звездное море, затопляя ее с головой, погружая в ледяные темные сияющие воды, снаружи прикрытые летним вечером, как бумагой, разрывая легкие, выбивая изнутри воздух.

– Керри… простите, мне не следовало… я не должен был…

Она мотнула головой. Все это было неважно, неважно, неважно.

– Керри… обвенчайтесь со мной.

– Что?

У нее даже не хватило силы изумиться.

– Я не могу дать вам другое человечество, – торопливо заговорил Эльфин. – Я не могу вам дать других людей. Но я могу… – он прижался лбом к ее ладони. – …я могу быть с вами в… – он проглотил слово, – в том, что вы видите. Если вы мне позволите. Столько, сколько смогу. Если я… если я поклянусь именем Единого, по человеческому обряду, вы поверите, что я не хотел вам зла?

– Я… я верю, – сказала она.

– Вы согласны? – умоляюще спросил он.

Я схожу с ума, подумала Керидвен, глядя на его молодое, точеное лицо, белеющее в темноте. Уже сошла. Мир вывернулся наизнанку. Но она представила, как возвращается обратно, одна, в темноте, зная то, что знает, и будучи не в состоянии рассказать это – хоть кому-то, хоть как-то, запертая в немоте навсегда, навсегда, навсегда…

– Да, – сказала она. – Я согласна.

Теплые руки обхватили ее. Дышать стало легче – будто голову подняли над водой. Возле уха раздался шепот.

– Вот и хорошо. Я не причиню вам зла. Верьте мне, Керри… верьте.

[1х04] ЕПИСКОП КЕНТЕРБЕРИЙСКИЙ

Ноги Керидвен не держали, поэтому Эльфин подхватил ее на руки и понес. Мир вокруг смешался. Вокруг плескалась ночь, черная, как чернила. Керидвен подняла голову и увидела, что звезды в небе завиваются спиралью и сходятся в точку – точь-в-точь кто-то месит густой крем ложкой. Голова гудела, как пустой колокол. Эльфин усадил Керидвен в угол повозки и накинул ей что-то на ноги. Стало теплее. В темноте заржали кони.

– Откуда повозка? – спросила Керидвен.

Эльфин обернулся. На совсем мальчишеском лице сверкнула улыбка:

– Магия!

Он засвистел, и коляска тронулась. Непонятно было, правит ей кто-нибудь или нет. Вокруг, справа и слева, смазывались блестящие полосы. Керидвен показалось, будто она видит комету. Она вздрогнула и зажмурилась.

Эльфин привстал, опустил брезентовый полог над сиденьем, и сел, прижимая ее к себе. Керидвен прикрыла глаза. Так было почти… почти нормально. Эльфин был теплый, было слышно, как у него бьется сердце. Как у человека.

Потом повозка остановилась. Эльфин спрыгнул вниз и помог спуститься ей. Керидвен ощутила под ногами булыжную мостовую.

Эльфин потянул ее за руку. Впереди выросла узорная кованая ограда. Скрипнула калитка. Они очутились в саду. Внутри, в далекой глубине светились окна.

Пахло какими-то ночными цветами, резко и свежо.

– Это Авалон? – спросила Керидвен.

Эльфин тихо засмеялся.

– Это Камелот. Мы в саду возле дворца епископа Кентерберийского. Придется его побеспокоить… – он обернулся и заглянул ей в лицо. – Как ты?

Керидвен прислушалась. Было хорошо, что вокруг так темно. Так тихо. Где-то в траве скрипел сверчок и пела ночная жабка. Керидвен вдруг вспомнила сказку – про то, что в голове самой уродливой жабы прячется самый красивый драгоценный камень. Только, чтобы его достать, жабу надо убить, и пока никому не удавалось его найти – наверное, потому что убитые жабы были недостаточно уродливые… Керидвен вдруг ощутила, что мерзнет, и поплотней перехватила платок у горла.

– Более-менее…

Эльфин крепче сжал ее руку:

– Ничего не бойся. Мы почти пришли.

Внутри сада оказался не то дворец, не то замок. Они поднялись по ступеням. Эльфин легко толкнул тяжелую дверь, и она распахнулась. Они оказались внутри огромного холла.

Ох, сказала Керидвен. Эльфин засмеялся:

– Не бери в голову позолоту, она фальшивая.

К ним подбежал очень разряженный и очень встревоженный слуга:

– Кто вы такие? Что вам нужно?

– Здравствуйте. Мы к господину епископу, – любезно сообщил Эльфин.

– Он сегодня не принимает!

– О, – Эльфин улыбнулся. – Скажите, что господин Гаттамелата пришел за долгом. Уверяю вас, он нас примет.

– Но… он уже спит!

– Так разбудите, – посоветовал Эльфин. – Ах, и еще одно. – Он замер, будто прислушиваясь. – Миссис Бэрриган еще не легла. Будьте так добры, попросите ее приготовить шоколад. Ей замечательно удается горячий шоколад, а моя невеста продрогла после поездки, – и он опять улыбнулся, но на этот раз по-другому. Будто солнечный луч прошел.

– Л-ладно, – выдавил слуга.

– Спасибо. Мы будем ждать в гостиной.

Эльфин протянул руку Керидвен и повел ее по-хозяйски внутрь.

– Это твой дворец? – шепотом спросила Керидвен.

– Нет. Просто бывал тут пару раз.