Зеркало

–Тихон, не смешно! Вот ты за Риткой бегаешь… И какая дура с тобой свяжется? Всегда чумазый как черт. Самосадом так разит, словно он при тебе в мокром мешке с прошлого года. Футболка грязнящая… а в разницу между шортами и трусами вникать ни разу не пытался?

–Вот прицепились на все голоса… Хорошо, хоть про трусы законов нет.

–Почему нет? В Греции, кажется, жена имеет право… поджечь трусы мужа, если они больше двух дней не менялись.

–Ах-ха-ха! съел, грязнуля?

–Да уж, и закон… Ритка, выходи за меня и я тебе разрешу трусы на себе поджечь.

–Вот придурок, ну не придурок!

–Тиша, так оно и есть – ты этим местом всегда и думаешь… пока не горелым.

–Спалишь ведь все хозяйство… и щас то девчонки в очередь не встают.

Ритка отвлеклась на секунду на Тихона и тут же вернулась к возвращению эффекта «я и Артем», Верка и Ниночка продолжили также старательно этот эффект разбивать: «Темочка, погоди, куда ж ты без нас? С подтекстом – это совершенно невозможно! Не то, что без Ритки, без нее куда хошь!»

Эмма спокойно и привычно пропустила вперед всех соискательниц и тоже вышла на улицу.

На пирсе пустота подставляла спину ветру. Одинокая на свободной волне яхта еще вдалеке на медленном ходу возвращалась домой.

Влас, стоящий один напротив яхты дяди, бросался в глаза на пустынном пирсе. Как и его согбенная спина – часть тела, припомненная недавно, страдающая в большом количестве жары.

«Что-то случилось. – подумала Эмма и направилась на пирс, сама себя так понимая – Одно дело огрызнуться, когда к тебе взахлеб лезут, другое – уткнуться лицом в сочувствие… Из каких только щелей вечно лезет, особенное «не к чему» в отношении презирающих нас и желающих над нами посмеяться..»

Вблизи холодные мысли разогнал горячий ветерок, а слово «сочувствие» вспомнилось еще громче.

Влас не оторвался от созерцания даже на шаги сбоку.

«Привет Влас!– поздоровалась Эмма – Ты один и такой… что-то случилось?»

Влас повернулся на голос, явно заставил себя включиться, взглянул с… ненавистью, и тут же изобразил призрак улыбки: «Представляешь, еще не знаю.»

–То есть?

–Никому не скажешь?

–Опять дурака валяешь?

–…

«Ладно, о чем речь, – спросила Эмма вслух, а про себя подумала – ну что я за ку-ку такая, опять сама после наезда напрашиваюсь… главное – едва ведь знакомы.»

–О том, что у меня дядя пропал.

–Он не ребенок, что значит пропал? Кто-нибудь видел, как его насильно в машину запихивают? Поступили требовании о выкупе?

–Нет, он мне… телеграмму прислал.

–В каком смысле телеграмму?

–Настоящую с доставкой.

–Интересно.

–Ага. Приколись… вот – почитай.

–Правда, телеграмма.

–Если не вернусь три дня зпт не ищи бесполезно тчк документы на яхту получишь как обещал тчк. Хорошего. тчк

–И ты, конечно…

–Да, сразу рванул его искать. Правильно, бесполезно. Вечером того же дня, когда телеграмму получил, мне

позвонили. Очень вежливо поздоровались, предложили внимательно слушать. Там дядькин голос говорил, что всегда относился ко мне, как к сыну и первый и единственный раз позволяет себе это произносить вслух… что если он не вернется, значит, он мертв. Еще сказал: «Буду благодарен, если вспомнишь когда…» Может не в той последовательности, я только смысл уловил. Еще говорил, что я ничем не рискую и ничего бояться не должен. А просьба у него ко мне единственная, чтобы моя нога не ступала на подаренную яхту ровно один месяц. На прощанье на записи было, что он… меня целует. Никогда раньше дядька… никаких нежностей, а тут – как сын и главное – целую. Сильно как. После того я окончательно понял, что дело плохо, тоска, блин. Вот приехал и…

–Сейчас сколько дней прошло?

–До срока неделя осталась.

–Так чего ж ты? Погоди расстраиваться.

–Это верно, только понимаешь, чувствую я – он не вернется. У меня… и прежде эти наследственные приколы местами проскакивали. Особенно раньше – в детстве и особенно – по отношению к дядьке. Я всегда знал, когда он придет, даже иногда точно представлял игрушку, которую подарит или куда мы с ним пойдем.

–Так ты тоже?

–В смысле?

–Ну, колдун. Это ведь у вас семейное?

–А, нет. Дядька предложил всего раз поучить, мне четырнадцать стукнуло и все. Сказал, что может я и прав, что не хочу… только сейчас думаю: «Если бы я не отказался, а влез в это чародейство, может он меня какой штуке научил, что б его сейчас найти… спасти.»

–А может он тебя сейчас за собой бы потащил, ты к этому готов? Да и ему руки мог связать.

–В смысле тем довеском, что у него за габаритом обычного человека? Вот и хорошо, вдвоем в четыре руки может отмахались бы. О его делах знал бы больше, эх…

–Да, когда что-то случается с близкими, всегда думаешь, что мог из ситуации больше выжать, лучше помочь… Но сейчас надо ждать, чего раньше времени…

–Нет, я не хороню… Да, ждать.

–Правильно. Пойдем к нашим. Вечер-то какой жаркий….

* * *

Сегодня на пляже жарились по- соседски. Кроме традиционных принявших водные процедуры во время веселых перепалок и под них же отбывших Многоножкиных. В нестандартную компанию загорающих входили тетя Валя и тетя Клавдия.

Если общение Ритки с Артемом как всегда добавляло жары, то неумолчные рассказы Клавдии о вполне на ее взгляд логичном этапе близких отношений меж полами – грубым отрывание мужской головы, навевали беспросветную холодную тоску.