Бойся мяу

– Володька? Так это что… Бабуль, это Горбун Володи? – догадался Женек. Сашка даже привстал.

– Во-о-от, узнали? Молодцы, – хихикнула бабушка. – Долго он перекладывал, отсыпал яблоки, пока наконец не нашел ношу по себе. Но и тогда не ушел – слишком много яблок оставалось без присмотра и слишком мало было при нем. Еще несколько дней он сторожил их, не отходя. И ел – чтобы и от голода не умереть, и ношу облегчить. Однако яблоки стали портиться, подгнивать, и тогда Володька смирился-таки и, кроме того, нашел неожиданно успокоившее его решение.

Когда пришли снова обеспокоенные деревенские, он сказал: «Пускай же каждая семья, каждый дом возьмут себе по яблоку и из семян его вырастят по деревцу, и потом всей деревней мы высадим молодые яблоньки здесь. Я вижу этот сад, он даст столько плодов, что одному их ни за что не унести». Все согласились. Так и появился наш сад, где нет своих и нет чужих яблок.

– Вау, ничего себе! – впечатлился Женька, глянул на братика: – Ты уже слышал эту историю?

Тот покачал головой, не моргая широко раскрытыми глазами.

– Это правда, бабуль? – спросил Женя.

– Ну, конечно. Стара я, чтобы шутки шутить.

С лукавой улыбкой она опустилась к кастрюльке и ведрам: клубни из одного ведра сбрасывали одежки во второе и голенькие и чистые ныряли в кастрюлю.

– А расскажи про Хозяйку глины? – попросил Сашка. Подошел к дивану и толкнул брата – подвинься-ка, мол.

– Расскажу, дружок, если поможешь. Память у меня уже не та, от многого избавляется бесследно то тут, то там. Вот как я с этой картошкой, – бабушка отрезала кожурку и выкинула: кожуру в кастрюлю, а саму картофелину в ведро с очистками. – Ну, что я говорила? Глядите-ка – путаюсь, а скоро и за этим не услежу.

– Ну расскажи, бабуль, – заканючил Сашок.

– В далекие-далекие времена Короленин раздавал земли в своем необъятном Короленстве. – сдалась Мария. – И одна девчушка, Нэя, узнала об этом только в самый последний день Короленинской ярмарки. Успеть-то она успела, вот только земля ей досталась – голый пятак, сорняк да овраг. А у кого-то огород засаженный, у другого – сад наливной, у третьих – уже и дом, и двор с воротами, значит. Как полагается. Расстроилась Нэя. Избу построить не из чего, землю копнула – одна глина. А она ведь совсем не принцесса, и не волшебница. Ходила по Короленству, пробовала выменять, торговалась. Но никто не хотел слушать молодую простолюдинку, нищую и одинокую девчушку. Мужика тебе, говорят, надо, он и дом построит, и землю засеет.

Бабушка закончила с картошкой. Отнесла кастрюльку в кухонный закуток сбоку от печи и вернулась с тройкой рыжих морковок. Таких, какие носят снеговики из тех, кто покрасивше. И ножик заскользил уже по ним.

– Бедняжка Нэя. Найти-то мужика ведь сложнее, чем самой построить шалашик и вырыть колодец. Но вот как-то раз, копаясь в своей глине под моросящим дождиком, она услышала, как грязь под ногами хлюпнула: «Слепи меня». И тогда Нэя сообразила вдруг, догадалась. Из вырванных комьев глины, размякших от воды, она слепила себе помощника, как она надеялась… Женечка, там, на полке, есть терка. Давай-ка принеси ее сюда.

Женек спрыгнул с дивана и побежал в закуток. Пошарил глазами по столу, по полкам шкафчика.

– А как она выглядит?

– Железная пластина с дырочками. Прямо над тобой, ты правильно смотришь.

Жене пришлось придвинуть табуретку, взобраться на нее и всмотреться лучше. Наконец он увидел эту железяку и понял, что уже знаком с ней. Подтянулся и выудил ее. Слез с табуретки и вернулся к бабушке.

– Нет, мне не надо, – помотала головой на протянутую терку и, наоборот, вручила ему почищенную морковь. – На вот, поработай, помощничек.

Он забрал морковь, но замер в растерянности.

– Ну, вон доска, – Мария указала на стол у окна. – Поставь терку под углом и пробегись по ней морковкой, вверх – вниз, вверх – вниз.

– Так, а что дальше-то? – Женек встал в рабочую позу, припоминая, как это обычно делала мама.

– Дальше вторую настругаешь, – бабуля показала почищенную наполовину морковь.

– Да нет, с девочкой и глиной что было?

– Он ожил! – ответил радостно братик.

– Ага, спасибо, Сашульчик, я помню-помню… К полудню следующего дня глина подсохла, и фигура ожила. Корка треснула и спала, фигура стряхнула пыль и грязь и предстала перед Нэей крепким, коренастым парнем. Его звали Нэон. Он был обычным человеком, ну, может, кроме того, что зубы его были коричневыми, а кровь – густая и рыже-красная. Нэя поведала ему о своих проблемах: дома нет, огорода нет, денег нет. Он ответил, мол, она – Хозяйка глины, а это уже немало. Мы будем лепить кирпичи, сказал он.

Однако месить тугую глину голыми ногами и втаптывать затем в формы пришлось Нэе одной. Нэон сказал, что, если увязнет в глине, она заберет его обратно. И обжигать сырые кирпичи в огненной яме тоже было заботой девушки. От огня я превращусь в камень, говорил Нэон. И только в возведении стен их общего дома парень помогал. Но это было не быстро.

– Но что они ели? Где спали? – перебил Женек, оставив терку. Он справился лишь с половиной моркови, а пальцы уже устали.

– Это доподлинно неизвестно, дружок. А сам как думаешь? – бабушка протянула ему новую морковь, еще больше. Задумавшись, Женька отправил ее в рот и откусил кончик.

– Ой! – спохватился и отложил овощ на стол. – Землянка! Они могли вырыть землянку.

– Хм, да, могли.

– Или шалашик построить.

– Да, – кивала Мария.

– Воду пили с облаков, – вставил Сашка, он пересел за стол.

– Ну-ну, – хихикнул Женя. – Наверное, родник нашли в овраге.

– Глядите-ка, какие вы смышленые, – покачала бабушка головой. – А ели что?

– Ну, может, что-то все-таки посадили, – пожал плечами Женек, возвращаясь к недоструганной моркови. – Или Нэон, пока Нэя возилась с кирпичами, ходил на охоту, например.

– Да-а, думаю, так все и было. Что же там дальше приключилось, Саш?

– Пожар?

– Хм… Да, и в самом деле. Ну молодец, – подмигнула Мария. – Едва крыша из веток и соломы была готова, как у соседей случился пожар. Сильный, свирепый. И огонь, оседлав ветер, перемахнул и на землю Нэи, и дальше, на другую сторону. Целый день и всю ночь бушевал дикий пожар. И когда наконец прожорливый монстр стих, выяснилось, что соседские дома сгорели дотла, по одному уцелевшему бревнышку на дом. А кирпичный дом Нэи и Нэона уцелел, не почернел даже, лишившись только крыши. И даже Нэон от огня не обратился в камень. И все потому, что глина из их земли не подпускает огня, она прочна и неприступна.

И после этого все в Короленстве узнали об этих чудо-кирпичах. Стали приходить, покупать. Кто кирпичи, кто сразу глину, а кто и торговался, мечтая выкупить всю землю. И зажили тогда Нэя и Нэон счастливо и богато. Достроили дом, купили дерева и сколотили хлев, завели скот, завезли земли плодородной, и был урожай. Была еда, крыша над головой, тепло и уют. Правда, ноги у Нэи болели каждую ночь и утро, а Нэон все-таки не уберегся от огня, и рука его окаменела. Ко-нец.

– Как конец? Всё? – удивился Женя. Он возился с оставшимся огрызком морковки – не знал, как взять, чтобы не перетереть и свои пальцы.

– Ну, да, – усмехнулась Мария. – Достаточно, чтобы понять, – тут она поочередно посмотрела в глаза внучатам, – нужно уметь радоваться тому, что имеешь, возможно, оно больше, чем кажется.

Но Женьку достаточно не было, он все еще обдумывал концовку – слишком уж резко она наступила.

– И что, Нэон так и остался с ней, неужели глина так и не забрала его обратно? Или, может, он обманывал Нэю и вместо себя отдал ее в жертву глине?

– Ну скажешь тоже! – всплеснула рукой бабушка. – Зачем же хорошей истории так плохо заканчиваться?

Женя не знал. Потому просто пожал плечами и принялся за казнь второй морковки.

– А давай, дружок… – снова лукаво глянула бабуля. – Ну, а расскажи-ка ты нам историю, а мы послушаем.

– Какую это? – буркнул он, не ожидав такого поворота. – Сказку что ли?

– Можешь, сказку. А то Сашка вон все мои уже знает. Поправляет даже, хулиган, когда хочу что-то поменять.