Тихая ложь

– Если ты положишь на одну чашу весов все отсутствие мужской любви, а на другую – маленькую любовь Лайлы, ты увидишь, что они уравновесятся.

– Ну хорошо, пусть уже родит тебе внуков. Скажи ей так: «Лали, дорогая, иди найди себе мужа и подари мне двух внуков. Как минимум двух. А потом можешь делать все, что тебе захочется – разводись с ним, обратись в веру. Только дай мне внуков!» Это то, что я все время твержу своим дочерям.

– Но им же только пять и восемь!

– Это не важно. Важно, чтобы они уже сейчас начали об этом думать.

И они засмеялись.

Когда Томер и Яаль вернулись из кабинета, щека Яаля была опухшей, и он прикладывал к ней мешочек с сухим льдом.

– Я выписал тебе два вида антибиотиков, которые нужно принимать в течение пяти дней, – давал указания Томер. – Ты должен пройти весь курс, не забывай. А лед держи до завтра. Если поднимется температура, позвони мне.

– Слушаюсь, доктор, – невнятно пробурчал Яаль. – Не знаю, как мне отблагодарить тебя. Ты меня спас.

Обратно машину вела Сиван. Яаль задремал и проснулся лишь тогда, когда они добрались до Тель Авива.

– Болит? – спросила Сиван.

– Да. Ненавижу лечить зубы.

– А кто любит?

– Я не понимаю, как это может быть. Вот я – крепкий мужчина. Как какой-то маленький зуб может так меня измучить?

– Мы уже не такие молодые, какими были. Твоему телу приходиться много трудиться, чтобы справиться с болью.

– Если следовать твоей теории, – угрюмо улыбнулся он. – Нам повезло, что Бамби умерла, когда мы были молодыми. Если бы это случилось сегодня, я бы тоже умер. Не выдержал бы.

– В нашем возрасте слабость тела должна компенсироваться крепостью духа.

– С духом у меня тоже дела обстоят не лучшим образом, – грустно сказал он. – Все во мне прогнило.

– Неправда, в тебе еще есть силы. Ты еще воспрянешь духом и найдешь утешение в жизни. Я в этом уверена. Главное – не отчаивайся.

– Как бы я хотел, чтобы ты оказалась права.

Остановка сердца

Михаль: Вышла сегодня в шесть утра на прогулку, а этот идиот попытался меня задушить!

Сиван: О, Господи! Надеюсь, с вами все в порядке.

Михаль: Со мной да, а вот с ним нет. Я вломила ему, как полагается, и его забрали в полицию за нападение.

Сиван: Неприятное приключение для вас обоих.

Михаль: Почему для обоих?? Что я-то сделала? Я защищалась.

Сиван: С полицией неприятно иметь дело даже если ты не виноват. Не знаю, кто этот человек, но, скорее всего, у него проблемы с психикой. Я еду в свою квартиру. Если вы не против выпить кофе, я вас приглашаю.

Михаль: Мне нельзя из-за «короны». Я сегодня прибираю к Песаху. Полицейский хотел поговорить с вами. Ответьте, если он вам позвонит!

«Номер не определен» высветилось на экране телефона. Как ей надоели эти выходки Михаль!Сиван страшно не хотелось отвечать, но деваться было некуда.

– Здравствуйте, с вами говорит Виктор из отдела охраны общественного порядка. Вы адвокат Михаль Суси?

– Допустим. Можно и так сказать.

– Видите ли, госпожа, ситуация довольно непростая. Подождите, я отвернусь, чтобы она не слышала. Я хочу отпустить ее, но предпочитаю сделать это в вашем присутствии.

– Не поняла. Отпустить ее откуда?

– Она говорит, что Михаил напал на нее и пытался задушить. Это один из тех пьяниц, что вечно сидят на бульваре. Однако он никогда ни на кого не нападал. Он совершенно безобидный. Это Михаль долбанула ему в глаз и ударила по голове так, что он потерял сознание. Приятели уже забрали его, они не стали подавать жалобу. Я знаю, что у нее не все в порядке с головой и совершенно не хочу держать ее здесь, но если такое случится еще раз, придется открывать дело. Я готов отпустить ее, только если вы проводите ее до дома. Мы сидим в отделении на углу улицы Мешек А-Поалот. Вы и правда адвокат? – спросил он снова на всякий случай.

– Адвокат, – подтвердила она, хоть ее профессия и не имела к делу никакого отношения. – Я приеду через пять минут.

Когда Сиван зашла в отделение, Виктор сидел за письменным столом и что-то говорил в трубку, уставившись на экран монитора. Маски на нем не было. На стуле напротив него сидела, выпрямившись во весь свой рост, Михаль в маске с рисунком кактуса. Одна нога ее дрожала от волнения. На ней были все те же грязные спортивные штаны, а на ногах – потрепанные домашние тапочки. Ее коротко остриженные волосы были покрыты чешуйками перхоти. Сиван снова подумала о том, что этой бедной женщине никто не уделяет должного внимания. Но что она могла поделать? Не могла же она действовать против желания Михаль, которая ни в коем случае не соглашалась на помощь соответствующих инстанций, а лишь докучала ей мелкими просьбами.

Увидев Сиван, Михаль вскочила со стула.

– Вот она! Я могу идти?

– Вы свободны, – произнес Виктор. – Только запомните то, что я вам сказал! Еще один такой случай, и вы отправитесь в тюрьму.

Михаль презрительно фыркнула, но воздержалась от комментариев и молча вышла из участка. Сиван поспешила за ней.

– Еще один идиот, – вынесла приговор Михаль, когда они шли по бульвару.

– Михаль, вы не можете просто так лупить первых встречных на улице. Не можете! Виктор прав. Если будете продолжать, у вас будут большие неприятности.

– Давайте присядем, – предложила Михаль, когда они подошли к скамейке.

– Ладно. Хотите я куплю вам чего-нибудь попить?

Было только без четверти восемь. Лавка Карло была закрыта, но оранжевый киоск уже работал. Столы и стулья ставить не разрешалось, но Норма, владелица киоска, готовила еду и кофе на вынос. Под скамейкой валялись бутылки из-под водки и пива, оставшиеся от посиделок Михаила и его приятелей. Сиван посмотрела на балкон на втором этаже. Деревянные жалюзи были сдвинуты. Яаль скорее всего еще спал. За пять дней, прошедших с тех пор, как они ездили в Зихрон, они ни разу не виделись, лишь обменивались сообщениями. Правая сторона рта у него все еще болела, и он чувствовал сильную слабость. Первые два дня он пролежал, держа у щеки лед, а потом ему понемногу стало становиться лучше. Сегодня утром Сиван должна была встретиться с Филипом, чтобы обсудить уплотнение силиконом стенки душевой кабинки и закраску надписей на лестнице.

– Можно я вам кое-что объясню? – Михаль снова переключила внимание Сиван на себя. Она говорила тихо и почти умоляюще, что разительно отличалось от того, как она вела себя с Виктором.

– Можете рассказать мне все.

– Вы знаете программу «Muppet Show»?

– Да.

– А вы знаете, кто такая мисс Пигги?

– Да.