Сущность

Лера резко повернулась и потрясённо посмотрела в тёмно-серое лицо мужчины.

– Что вы сказали? Вы умеете читать мысли, Марк?

Он усмехнулся:

– Ну что вы, Лера. Я просто понял, о чём вы думаете – по выражению лица.

– Вы просто человек – загадка. Скажите, Марк, где вы научились так хорошо говорить на русском языке? Вы же не отсюда, правда?

Марк усмехнулся:

– Вы очень проницательны, Лера. Да, я не отсюда, вы правы. А насчёт языка… Я знаю их тысячи. Даже тех, что уже сотни лет мертвы. Когда-то мне приходилось жить здесь, в вашей стране. Давно, в позапрошлом веке. Здесь многое изменилось с тех пор. Впрочем, как и везде.

– Наверное, вы хотели сказать – в прошлом веке? – поправила его Лера.

Марк снова еле заметно усмехнулся одной стороной рта:

– Вы правы, Лера. Это было бы невозможно. Человеческое тело быстро изнашивается.

– А-а-а, точно, – Лера прикусила губу. – Значит, вы жили здесь, когда-то в прошлой жизни…

Он кивнул:

– Да, вы угадали…

Лера устало откинула голову на подголовник и прикрыла глаза. «Какие невероятные, непостижимые вещи рассказывает этот человек. Хотя… После того, что видела в церкви, я уже готова поверить всему. Интересно, откуда же он узнал, как нас найти? И почему не появился раньше, когда всех погибших можно было спасти? Значит, он не настолько всемогущ, как хочет казаться?» – Лера приоткрыла веки и покосилась в сторону серого профиля Марка. Его глаза были закрыты, казалось, что он дремлет.

– Вижу, что у вас остались ещё вопросы? – произнёс он немного насмешливо, почти не разжимая губ.

Лера вздрогнула:

– Я думала, вы заснули… Скажите, Марк, откуда вы появились? И почему не пришли раньше? Тогда эта тварь не убила бы столько невинных людей….

– Я спешил, Лера, как только мог, поверьте! Но я такой же человек, как и вы. Разница только в том, что знаю и умею чуть больше многих современных людей. Но не всесилен. Со мной связался один человек – мой старый знакомый, отец Иоанн. Он католик. Экзорцист. Ему написал этот ваш монах – Амвросий, и попросил совета. Когда я понял, ЧТО мне пытается рассказать отец Иоанн… И посмотрел на лунный календарь… Не поверил своим глазам. Я отправился сюда, не теряя ни минуты, боялся опоздать, – Марк тяжело вздохнул, – Хорошо, что отец Иоанн знал, куда нужно ехать.

– Лунный календарь? Точно, все дети были убиты то ли в полнолуние, то ли в новолуние. Мне рассказывал следователь, но я уже забыла об этом. Я не знала, что сегодня новолуние. Не догадалась посмотреть календарь… У меня в голове всё путается…

– Новолуние – это время тьмы. Граница между нашими мирами становится слишком тонка, и потустороннее зло обретает особую силу в тот момент, когда луна исчезает, поворачиваясь к нашей планете своей тёмной стороной. Много чёрных ритуалов проводится в эту ночь. Вы всё равно не смогли бы помешать этому, даже если бы узнали о новолунии раньше…

– Что же такое это потустороннее зло? Богиня Геката? – вспомнила Лера.

Марк кивнул:

– Одно из его имён. Эрешкигаль, Мания, Аритими, Иштар, Геката – все они обозначают то, что с давних времён пытается пробраться в этот мир, используя человеческие слабости.

– Но в этом мире и так много зла. Войны, убийства. – прошептала Лера.

– Всё это несравнимо с тем, что притаилось там, с другой стороны. Оно может уничтожить всё живое на земле, если не остановить.

– А как же Бог? Он существует?

– Конечно, Лера. Бог – это свет. То, что хранит нас всех. Свет, к которому уходит душа после смерти…

– А грешники? Что случается с их душами?

– Грешники, праведники – всё это человеческие понятия. Там – совсем другие мерила. Все души уходят к свету, а дальше… Каждому даётся возможность снова пройти свой путь – только начало его будет разным…

Марк замолчал и отвернулся к окну.

«Похоже, я ему надоела своими вопросами», – поняла Лера, «Если я сейчас закрою глаза, то усну», – веки тянуло вниз, её охватило какое-то оцепенение. Лера встряхнула головой, пытаясь выйти из этого дурмана.

«Что же будет, когда в церкви найдут убитых монахов? Боже мой…» – эта мысль прострелила мозг. Лера резко повернула голову в сторону Марка и увидела, что он тоже смотрит на неё.

– А как же убитые монахи в церкви? Их скоро найдут. Представляю, какая буча поднимется. Много людей видели нас с дочкой там, в монастыре. Что я расскажу, кто убил их всех, если меня найдут и спросят? Серый призрак, похожий на огромную летучую мышь? Думаете, мне поверят? – скороговоркой выпалила Лера. Голос понемногу возвращался, она уже не шептала, а хрипела.

– Не беспокойтесь об этом. Думаю, этого не случится, – мягко ответил Марк и снова положил руку ей на лоб, вглядываясь в лицо серым глубоким взглядом. – Вам лучше немного отдохнуть. Вы слишком много тревожитесь, Лера.

«Тревожность – моя вторая натура», – мрачно подумала она, но послушно закрыла глаза, замерев от тепла, волнами расходящегося по телу от руки на её лбу. Беспокойные, как стая воробьёв, мысли, вдруг вспорхнули и рассыпались где-то в темноте. Лера сама не заметила, как уснула…

Свечи в церкви, напоминающей поле боя, почти догорели и чадили. Помощник отца Амвросия – монах по имени Андрей, плохо закрепил одну из них в металлической чашечке, и не заметил этого. Догоравшая свеча долго клонилась вбок, и наконец упала.

Подсвечник с криво поставленной свечой стоял в алтаре, рядом со столиком, покрытым белой тканью, в уголке которого была оставлена плошка с лампадным маслом. Огарок свечи упал на ткань, и она понемногу стала тлеть. Огонь постепенно разгорался, плошка с маслом нагрелась, и оно ярко вспыхнуло. Пламя жадно лизнуло стену, весело затрещало, пожирая сухое дерево икон, разбегаясь дальше нетерпеливо трепещущими оранжевыми ручейками. Сильный ветер, разыгравшийся в эту ночь, раздувал огонь, врываясь через открытую дверь. Через час здание полыхало, скрывая все следы того, что произошло здесь сегодня ночью.

Лера открыла глаза. Темноту загородной автотрассы сменили огни фонарей. Ярко освещённая пустынная улица городской окраины вновь вызвала у Леры чувство ирреальности происходящего. Отключенные на ночь светофоры ритмично подмигивали жёлтыми кругами глаз, беззаботно моргали неоновые вывески закрытых на ночь магазинов. Всё вокруг казалось привычным и надёжным. Незыблемым, как скала. В этой реальности не могло случиться того, что произошло с ней сегодня ночью… Только ломота во всём теле, острая боль в руке и пропитанная кровью одежда подтверждали обратное. Лера передёрнула плечами, повернула голову, стараясь не дышать носом, чтобы не чувствовать тошнотворный запах крови. Она перевела взгляд на узкое невозмутимое лицо мужчины рядом с ней. Он сидел с закрытыми глазами, расслабленно откинув голову, и крепко прижимал к себе обеими руками маленькое неподвижное тельце её дочери. Лера склонилась над её лицом, приглядываясь, пытаясь уловить еле слышное дыхание. На белой коже чётко выделялись ярко-розовые прожилки, оставленные тёмными нитями. В полумраке эти следы казались глубокими уродливыми шрамами. Лера со стоном приподняла левую руку. Ладонь выглядела так, словно её рвала собака, но пальцы шевелились. Осторожно провела по красной прожилке на щеке дочери. Кожа была гладкой наощупь, и Лера облегчённо вздохнула.

– Это пройдёт, Лера, не тревожьтесь, – услышала она у тихий голос Марка у своего уха, и резко отдёрнула руку.

– Вы меня напугали. Я думала, что спите… – Лера бросила взгляд в окно, – мы уже подъезжаем. «О господи… Катя! Сестра там, наверное, с ума сходит!» – она подскочила от этой запоздалой мысли.

Автомобиль плавно остановился рядом с домом. Лера нащупала хромированную ручку пальцами и потянула на себя, скривившись от боли. Выскочила в открывшуюся дверцу, задрала голову, глядя на окна Катиной квартиры. Они ярко светились в темноте. «Боже мой, только бы с Катей было всё в порядке… Почему везде свет горит?» Сердце тревожно застучало, и Лера быстро поковыляла к подъезду, прижав к животу нестерпимо ноющую руку. Марк догнал её на крыльце, когда она с трудом нажимала на кнопки домофона, и распахнул перед ней дверь, придерживая Алису одной рукой. Лера почти побежала по лестнице, не обращая внимания на боль. Только возле знакомой двери с отчаянием вспомнила, что оставила сумку с ключами там, в церкви… Она едва успела поднять руку, чтобы нажать на кнопку звонка, как дверь приоткрылась, и ей на шею бросилась заплаканная Катя.

– Где ты была, Лерка? Что с Алисой? Почему не берёшь трубку? – со слезами в голосе сыпала вопросами Катя. – Господи! Что это? Ты вся в крови! Что случилось? – она немного отстранилась, разглядывая Леру изумлённо округлившимися глазами.

Затем попятилась, во взгляде появился испуг и ещё большее недоумение – она увидела за спиной Леры серое лицо Марка.

– К-к-то это, Лер? – запинаясь, спросила Катя, не отводя взгляда от странного незнакомца.

– Познакомься, это Марк, – Лера устало взмахнула рукой и согнулась от боли, прострелившей от запястья до локтя. – Не бойся, Кать. Всё нормально…

– А что с рукой? – всполошилась сестра, разглядывая багровое, опухшее до пальцев предплечье сестры. – Лера, ты упала? У тебя перелом! Точно говорю! Ой… Что с Алисой? Кто её так поцарапал? – она прижала руки к щекам и переводила ошарашенный взгляд с измученного лица Леры на неподвижно лежащую на руках Марка девочку.

– Куда отнести вашу дочь? – негромко спросил тот.

– Кать, с Алисой всё хорошо теперь. Я тебе всё объясню, немного попозже. Сюда, Марк. – Лера качнула головой в сторону гостиной.

– Нет-нет, там… беспорядок. Игрушки эти. Ты видела, Лер? Я ещё ничего не убирала – ждала следователя. И тебя. Может быть, положим в Алису в спальню?

Лера молча кивнула. Марк прошёл в спальню и бережно положил девочку на кровать. Повернулся к Лере, ласково провёл тёплой рукой по голове.