Вершина. Сага «Исповедь». Книга четвёртая

– На войне ко всему привыкаешь, нет разницы, кто перед тобой, приказ есть приказ. Мой господин поручает мне порой самые ужасные и отвратительные задания, используя мою уязвимость. Я привязан к нему, иначе смерть. Таких, как я, не прощают.

– Как же ты живёшь со всем этим?

– Порой бывает невыносимо, – его глаза налились кровью. – Но жизнь, всё равно, лучше смерти, какая бы она ни была! Если не я, то кто-нибудь другой…

Вздохнул с облегчением. Почему-то вдруг стало ясно, что этот человек больше нам не опасен.

– Клянусь, я сделаю всё, чтобы вам помочь! – Амато опустился на колени и положил руку на сердце.

– В таком случае, тебе нечего бояться, никто не узнает о нашем разговоре. Даю слово… – чуть не сказал «Гриманни», честь семьи больше для меня не имела никакого значения и смысла. – Встань, Амато! – я налил вина и передал ему чашу. – Выпей со мной и больше ни о чём не думай! Если я смогу тебя освободить от повинности моему бессовестному родственнику, то сделаю это, не сомневайся.

– Я ещё не встречал подобного благородства. За это и полюбил Вас с первого взгляда! – он неожиданно горячо поцеловал мою руку.

– Прекрати унижаться!

Возле палатки послышались голоса, один из которых принадлежит Деметрио Гриманни.

Часть 1. Глава 9

Они вошли в палатку, не дожидаясь позволения, отец и ещё четверо рыцарей из знати.

– Наши люди обнаружили тайный лаз. И пока мы были уверены в том, что в крепости голодают, они у нас за спиной всё же получали продовольствие. Пробиться в подземелье не удалось. Но теперь оттуда точно никто не выйдет, мы их попросту замуровали. Когда ты бежал, какой-то человек помог тебе. Говорил ли он что-нибудь о тайных проходах?

– Нет, ничего не говорил.

– Как звали его?

– Анастисио, отец.

– Как выглядел он?

– Лет шестьдесят, седые волосы, белые усы и борода, чуть пониже меня, особых примет не заметил, но, кажется, он самый старший из служащих у Романьези солдат. Зачем тебе?

– Надо сообщить людям, если он уцелел, пусть живёт. Гриманни умеют быть благодарными. Наступление с рассветом. Я устал ждать.

Глаза его союзников обратились ко мне. Одним из них был Джованни. Ещё двое знали отца с юности, а третий, уже совсем древний, годился мне в деды, но выглядел на удивление бодрым и подтянутым.

– Давно пора перейти к решительным действиям! – подтвердил я свою готовность.

– Ты подумал о том, что мы обсуждали в день отъезда кузена Федерико?

– Да, отец.

– Каково же твоё решение?

«Можно подумать, кого-то это интересует?!»

– Я согласен исполнить твоё повеление, если ты оставишь мне её… – я встретился с ним взглядом. А он перевёл его на Амато и, удовлетворённый, согласился со мной.

– Прекрасно. Пусть будет так! – он похлопал меня по плечу и удалился вместе со всеми остальными.

Голос Джованни слабел по мере удаления:

– Я ж говорил тебе, Деметрио, мальчик не глуп, а тебе нужно научиться идти на компромиссы. Тогда всем будет хорошо!

– Помолчи!.. – грубо оборвал его папаша.

Что было дальше, я уже не услышал. Да и не нужно это было. Барон Гриманни никогда не забирал свои слова обратно и решений не менял. Приказ дан, и его исполнят, все, кроме Амато. Ему я поверил. Этот человек преобразился на моих глазах, показав себя настоящего. Мрачное, суровое лицо стало мягче, глаза добрее, в них появились эмоции и чувства. Я буду настороже, но мне необходим соратник, чтобы спасти и защитить Патрицию.

– Позвольте сказать пару слов, синьор!

– Да, я слушаю тебя внимательно, – повернулся к нему, сдерживая нахлынувшие переживания.

– Если есть один лаз, то есть и другие.

– Думаешь, отец не догадался об этом? Всё уже осмотрели в округе.

– Однако обнаружили ход только сегодня. Порой подземная система замысловата, а входы в неё хорошо замаскированы под что-то другое. Я нечто подобное уже встречал. Вот смотрите… – он нарисовал на листе план и объяснил. – Насколько я понял, вход обнаружили здесь. Теперь нужно проверить вот это и то поселение. Здесь я видел храм, часто именно с церквями есть связь, легче незаметно выйти и войти. А враг, как правило, не поклоняется святыням противника, но и не трогает их, если не дикарь.

– Нужно проверить.

– Вот только как оторваться от приставленных к Вам людей, не наделав шума? – он улыбнулся, наверное, впервые, и эта перемена совершенно изменила его черты.

– Я доверюсь тебе. Завтра может быть уже поздно. Деметрио не позволит мне идти в первых рядах, и потом проконтролирует исполнение его приказа.

– Отправимся, как только стемнеет, я всё подготовлю и с людьми, что за Вами следят, управлюсь.

– Где же ты раньше был?!

Амато посмотрел на меня печальным взглядом:

– Я служил дьяволу и исполнял его повеления, мой господин. Теперь только смерть разлучит меня с Вами. Позвольте только быть рядом, и преданнее человека Вам не найти, обещаю, барон.

– Благодарю, Амато. Если Богу угодно, мы обретём свободу, если нет – отыщем свою кончину. Береги яд, он может нам всем понадобиться. И поклянись, что убьёшь меня в случае, если сердце Патриции перестанет биться!

– Нет! За всю жизнь для меня не было человека дороже Вас!

– Тогда ты должен понять… Мне не жить без неё.

– В таком случае, мы умрём оба.

– Пусть будет так. А теперь за дело! Одной ночи слишком мало, даже если она последняя…

Часть 1. Глава 10

Благодаря военной хитрости Амато, мы соорудили из соломы подобие своих силуэтов, нарядили их в одежду, чтобы создать тенями иллюзию присутствия, оставили в палатке зажжёнными огарки свечей (скоро они догорят, и, если нам повезёт, все решат, что молодой барон почивает). Скрыться в темноте удалось незаметно. Передвигались неспешно, обмотав копыта лошадей кроличьими шкурами.

Покинув лагерь, отправились исследовать близлежащие поселения, но безрезультатно.